Хроместезия

Они приезжают к Суппаситам домой в восьмом часу, возможно, только в начале восьмого. Галф, правда, удивляется, когда видит большое скопление людей в уже знакомом двору. Не то что бы он сомневается в дружности этого места, но всё равно, так приятно греет душу факт, что в независимости от праздников, настоящих, так сказать, официальных, не нужен повод, чтобы взять дружную компанию и собраться, дабы посидеть, поев жаренное и сочное мясо, под любые напитки, которые только пожелает душа. — Ой-ой, — радостно встречает Раттана гостей, сверкая глазами. — Хорошо погуляли? — Мама, ну пожалуйста, — недовольно фырчит Мью, пытаясь освободить руку из хватки матери, пока Галф покрывается румянцем смущения и довольства. Ну что ему поделать с чувством восторга и уюта, что он получает в доме и от семьи Суппаситов? Это же нормально, правда? — Привет, тётя, — улыбается Галф, а сам ближе льнёт к Мью. — Проходите, скорее, кушайте, — весело щебечет женщина, пока Канавута разрывает от переизбытка эмоций. Ну вы только представьте! Идти, считай, по поместью возлюбленного, где на тебя смотрят с восхищением и даже завидуют! Как в таких условиях устоять перед сладкой слабостью? — Так неловко, — шепчет Галф, стоит им Мью сесть за стол. — Но тут сто-о-о-о-о-олько еды! — и сразу начинает накладывать себе пищу, которую вот-вот поглотит. (Извините автору отсутствие описания блюд и т.д. Реально заёбывает!) — Не думал, что ты такой обжора! — нервно прыскает Суппасит. — Что ты имеешь против?! — недовольно спрашивает Галф с набитыми щеками. — Ничего-ничего, — признаёт, словно поражённый, а затем коварно, — ешь, мой сладкий, — целует в щёку. А Галф недовольно пихается, но в принципе доволен. Пусть знают все, кому этот самец принадлежит. — Замофи, пофалуста, сфой вот! — бурчит Галф, с удовольствием вкушая сочный вкус мяса. — Надеюсь, сегодня, ты свой сможешь замолчать! — хихикает Мью, смотря на смущённого Нонга. — Галф, блять, — недовольный голос со стороны. Сэйнт. — Что-то случилось? — взволновано. — А тебя ебать стало? — в лоб претензия, а Галф потерян. — Ты чего? — шепчет Галф, в опаске смотря на Суппасита. Тот, на удивление, понимающе кивает, вставая из-за стола. Кажется, Пи даёт им шанс поговорить наедине. — Пиздец. — Я уже понял. Детали. — Прук меня заебал?! — Сэйнт и возмущается, но с тем же и спрашивает. — А каким образом он тут? — Он тут живёт, поганый сланец-глянец! — П-ха-а-кх! Что? Ха-ха-ха! Что ты сказал? — Чего-о-о? Мужики так выражаются! — Иди сюда, мужик ты мой, — радостно притягивает Галф Сэйнта, протягивая ему стакан. — Выпьем же! — Тебе только выпить… — фырчит Сапп, выхлёбывая из стакан крепкий алкоголь. — Ох, кто бы говорил, — хихикает Галф, выпивая свой стакан. — Пусть, блять, обтекает с тебя. — Блять, Галф! — такого раздражения Канавут в друге не видел давно. — Он меня бесит… — и шипит, именно шипит, очень злобно. — Так сильно бесит… — Пусть член сосёт! — с озорством произносит Галф, улыбаясь каждому, кто тянет ему стакан. Вряд ли эти люди слышали, что он говорит, но… — Канавут, — язвенно-озорно голос Прука звучит за спиной. — Чё те? — максимально пренебрежительно. — Что-то говорит мне, что член сосать должен я… — Зи явно начинает издалека, усаживаясь рядом. — Ну так соси! — вкидывает Галф, плюя на всё. — Раз такое желание имеешь! — Ты не думаешь, что перегибаешь? — Ой, ну разве можно перегнуть с таким как ты?! — прыскает Канавут. — Каким таким? — недовольно уточняет Зи. — Что тебе нужно? — фыркает Галф, откидываясь на спинку стула. — Да реально, — подключается Сапп, — что ты к другу моему-то прицепился? — Ты бегаешь от меня, не хочешь говорить со мной… — Никогда не замечал, что ты такой болтун, — появляется Суппасит. — Двигайся. — Я уже просто в отчаяние! — возмущается Панит, смотря на друга. Тот лишь с улыбкой смотрит на Галфа, который приобнимает Саппа, шепча что-то на ухо. — Будь ты человеком, — наклоняется Суппасит. — Оставь его, а. Ты же уже получил то, что хотел, — приподнимает бровь Мью, и смотрит на друга холодно. — Я всего лишь поговорить с ним хочу, — пожимает плечами Прук, притягивая стакан. — Почему ты можешь быть счастлив, а я нет? — Да ты охренел? — прыскает Мью, по дружески толкая Зи в голову. — Всё в твоих руках было, кто же теперь виноват… — Я может исправить всё хочу, — и смотрит прямо в глаза Саппа. — Ты даже шанса на обычный диалог не даёшь! — Нам говорить не о чем, — иронизирует Сэйнт. — Ты трахнул меня, молодец, — и ловит глаза-шары Галфа. — Что ещё надо? Второго раза не будет, извиняй! — Что ты несёшь, — Прук в полном шоке, — всё не так… я же прошу дать шанс… — Дай мне шанс не видеть тебя больше, — широко, но болезненно улыбается Сапп. — Твои желания превыше других, правда? — Ты ничего не знаешь обо мне! — Ну, а ты пиздец знаток Сэйнта! — вставляет своё слово Галф. — Я всё пытаюсь понять тебя, но не могу! Какой ты наглый… после того что было… Да кем ты себя возомнил?! — Это не твоё дело, — как можно учтивее произносит Зи. — Сэйнт — часть моей жизни, моей души. Это моё дело, — Галф завёлся, — ты понятия не имеешь, через что он прошёл, — шепчет надрывно, — такие как ты рядом с ним — мусор! — Галф, прошу, — пискнул Сапп, одёргивая руку друга. — Да плевать! — одёргивает Канавут. — Он спрашивает, я отвечаю! — Нет, пусть скажет, — настаивает Панит. — Чем же я его не достоин? — И тебе хватает духу спрашивать такое? — с осуждением шепчет Галф. — Таких как Сэйнт не много, а ты… — Ну дурак я! И что? — вскрикивает Панит. — У тебя самолюбие задето? — уточняет Сапп. — Не понял? — А ты крайне туп! — Ты… — Хватит! — не выдерживает Суппасит. — Хватит, — ожесточённо, и кивает на Сэйнта, который бледен, словно полотно, а глаза сверкают от слёз. — Сэйнт, — неловко шепчет Канавут. — Давай, пойдём, поговорим? — и пытается приобнять друга, но тот пренебрежительно дёргает плечо и, явно не желая, чтобы его касались. — Да послушай! — Наслушался! — сквозь гнев. — Иди за ним, — поддерживает Суппасит, смотря на удаляющегося Нонга. — Ему больно, плохо. Это нормально. — Боже, Мью, — кажется, Зи совсем потерян. — Я ничего не понимаю. Этот парень… был так красив. Он привлёк меня! И ты прав, я получил, что хотел, но… — и запинается, поджимая губы. — Чувство, что это не всё, словно есть что-то, что я ещё хочу! — Ну, а я что могу? — пожимает плечами Мью. — Дай время остыть ему, Галфу, — как должное. — Нужно время, чтобы успокоиться, а ты лишь масло в огонь льёшь. — Я не могу… — в полголоса шепчет. — Как могу? Пойми… — Я не могу, — вскакивает Сапп с места. — Я пройдусь. — Я с ним, — вскакивает Прук, но остановлен рукой Суппасита. — Пусть Галф… — Но должен я, Мью… — порывисто шепчет Прук. — Не Галф… а я… — Ты ничего не должен, — пытается вразумить друга Мью, а сам смотрит на Галфа и Сэйнта, что явно противиться происходящему. — Остановись уже, — недовольно шипит Канавут, силой тяня на себя друга. — Диалог, Сэйнт, д-и-а-л-о-г! — Да? — поворачивается Сапп, а у самого в глазах вулканы. — Да в чём же я виноват перед тобой? — Галфа сковывает отчаяние. — Прекрати! — Я не говорю, что ты виноват… — Но как ты ведёшь себя… — Как? — отчаянный взгляд. — Сэйнт, я же не враг, — пытается примирительно улыбнуться Галф. — Знаю, — голос сокрушённый. — Ты мой друг… — Тогда давай решим, — улыбается Канавут. — Я всё приму. Всё решу за тебя… — Я не знаю, что мне делать, — голос дрожит, а сам Сэйнт обнимает колени, начиная рыдать. — Не плакать, — хихикает Галф. — Ну же… — Не плачу я, — а шмыгает носом. — Почему бы тебе просто не забить? Я понимаю, что непросто, сложно и так далее, но разве это не забавно, — и ухмыляется, — наблюдать за ним в таком состоянии? — А ты жестокий, — уголки губ Сэйнта приподнимаются, а щёки приятно розовеют. — Он заслужил, — фыркает Галф. — Вон как страдает, и то ли ещё будет. — У меня не получается забить. У меня к нему чувства… ну и… всё такое, — Сапп успокаивается и уже спокойно смотрит на Канавута. — Я понимаю, — кивает Галф, — но и я не предлагаю тебе отказываться от своих чувств. Ты меня извини, конечно, но Мину ты и не такое прощал. Я к тому, что… ну обиду вот эту злость, — и жестикулирует, — избавься от неё. — Легко сказать, — шепчет Сапп, косо смотря в сторону. — Хах, — широко улыбается, вызывая интерес Канавута. Тот поворачивается в сторону, и возмущённо дует губы. — Ну вот что он в нём нашёл? — недовольно шепчет Галф, хватаясь за друга. — Ом красивый и сексуальный, — и ухмыляется закатившему глаза Канавуту, — он добрый и воспитанный. Да и семья хорошая. — Джеймс об этом не знал, когда впервые увидел его, — пререкается Галф. — Первые два качества бросаются в глаза! Хотя… для тебя же самый красивый и сексуальный Мью, не так ли? –и дерзко смотрит на Галфа, который лишь цокает, утягивая друга обратно в сторону стола. Парни садятся на свои места, и вроде бы выдыхают все четверо, пока не начинает играть музыка. Галф автоматически напрягается, потому что пляска цветов в глазах слишком непривычна своим объёмом и яркостью. Более насыщенные цвета — ядовитые, и их много, разных. Это очень неприятно, но терпимо. Канавут нервно трёт нос, потому что ощущение того, что он дышит этим, ещё не покинуло его. — Ты в порядке? — шепчет на ухо Мью, зная, беспокоясь. — Да, — улыбается Галф, — просто непривычно… — Можем уйти? — предлагает Суппасит, смотря вокруг. — Нет-нет, — виновато отмахивается Галф. — Я не могу всю жизнь бегать, — и чуть склоняет голову. — Я правда в порядке. — Братик! — подскакивает к Галфу Джеймс, и старший давится напитком. — Кх-а. Напугал… — Ты в порядке? — присаживается рядом, обеспокоенно смотря на Канавута. Тот кивает в знак согласия, потрёпывая младшего по волосам. — Хорошо! — Пойдём? — голос Ома раздаётся за спиной. — Куда? — вырывается с губ Галфа. — Прогуляться, — смущённо отвечает Джеймс. — Хочу погулять. — А. — Ты против? — спокойно спрашивает Тхитиват. — Если ты против, мы… — Нет-нет, — нервно улыбается. — Не против, — и смотрит на брата, лицо которого просто светится от счастья. — Будь осторожнее, — обращается к нему. Тот едва заметно кивает и, поднявшись, уходит вслед за Омом. — Ты слишком переживаешь, — хихикает Суппасит, отставляя руку на спинку стула младшего. — Ом хороший парень. — Ты, помнится, такое и про Прука говорил, — дерзко вскидывает бровями Галф, и Мью поджимает губы, виновато опуская глаза. — Ну ла-а-а-а-адно тебе, — и хватает за щёки, — улыбнись. Тебе так идёт улыбка! Суппасит слушает, Суппасит делает. Широкая белоснежная улыбка, переполненная счастьем, украшает лицо старшего, а у Галфа в глазах, кажется, отражается, бесконечное звёздное небо. — Ты такой красивый… — заворожённо шепчет Галф, кончиками пальцев проводя по губам Мью. — Спасибо, — шепчет Суппасит, оставляя тёплый поцелуй на подушечках пальцев. — Извини… — Галф потупляет глаза, смущённо поджимая глаза. Это движение вызывает такие интимные и горячие воспоминания, что бабочки в животе быстро дают о себе знать. Канавут чувствует себя извращенцем, ведь в груди становится так жарко, и этот жар быстро распространяется по телу. — Пошли потанцуем? — внезапно предлагает Суппасит, вставая со стула. Галф непонимающе смотрит на парня, ведь музыка играет быстрая, но стоит его руке неуверенно двинуться к протянутой ладони, начинает играть медленный трек, причём самый любимый для Галфа! — Я люблю эту песню, — буквально прыгает в объятия Суппасита Галф, сталкиваясь носами. — Тебе нравится Bei Maejor? — Нет. Только эта песня. — Lights Down Low, значит, — большие ладони обхватывают тонкую талию, близко прижимая к себе. — Угу… — Ты перевод знаешь? — шепчет в ухо, утыкаясь носом в шею. — З-знаю… не надо… тут… люди, — и брыкается, но так слабо и нелепо, что Мью лишь сильнее заводится. — Они на нас не смотрят, — тёплая улыбка сильно отражается в томном шёпоте. И правда, парни стоят в едва названном танцев, но никто на них и не смотрит. Кто-то тоже танцует, кто-то занимается мясом, обсуждая политику, кто-то хихикает в стороне, обсуждая что-то смешное. А Мью и Галф лишь в личном мире, там, где нежность и томление проникает в них, позволяя романтике и чувствам проникнуть глубже-дальше в каждую душу. Бесконечна душа, бесконечна и любовь, не так ли? — … свадьба будет просто шикарная! — слышится приближающийся знакомый женский голос. — Бабушка… — Галф чуть отстраняется от старшего. Мью тоже размыкает объятия, встречаясь с хитрым взглядом матери. — А что это у нас тут молодёжь делает? — хихикает Раттана, крепче хватая подругу под локоть. — Мама, — выдыхает Суппасит. — Пожалуйста… — Молчу-молчу. — Ты покушал? — обращается к внуку женщина. — Конечно, — кивает Галф. — Всё, пошли, — пихает Раттану бабушка Галфа. — Пусть танцуют. Канавут не выдерживает смущающегося напряжения, пряча в ладонях лицо. — Ну ты чего? — мягко спрашивает Мью. — Стесняешься? Галф отрицательно машет головой, не в силах произнести ни слова. Плевал он на это стеснение, когда его переполняет чувство восторга и тепла. Счастье вдруг оказывается таким осязаемым, достаточно протянуть руку. Суппасит всё пытается оторвать руки младшего от лица, но тот вертится, не позволяя сделать этого. Скрывает улыбку, переполненную тёплой негой, а сам вот-вот взорвётся от переполняющих его эмоций. Неожиданно для Суппасита, Галф кидается ему в объятия, крепко обвивая шею руками. Они ничего не говорят, заключая друг друга в тесные и чувственные объятия. Какое-то время они ещё сидят за столом, общаясь с гостями. Галфа уже многие знают, с интересом общаются с ним, расспрашивая о том, о сём. Мью лишь самодовольно смотрит, довольствуясь счастьем и детской радостью своего парня. Пусть они не так давно воссоединились, но то, что Галф был закрыт и угрюм для окружающих, было заметно сразу. А теперь он не боится общаться, теперь он не боится музыки. Музыки? А она ведь всё играет. А Галф, кажется, даже внимания не обращает уже. Трепет гордости и густого счастья взрывается в груди, заполняя тело и душу Суппасита. Он так рад, что ему кажется, он готов раствориться в воздухе, расщепиться на атомы, чтобы стать единым с этими поразительными эмоциями. Когда уже начинают собираться домой, Галф и Мью покидают двор, направляясь прямиком в дом. От Сэйнта и Джеймса Канавут получает сообщение, что они едут домой, а он может оставаться. — Что там? — пытается заглянуть в телефон парня Мью, пока они поднимаются на второй этаж. — Да ребята пишут, что домой поедут с бабулей и дедулей, — блокирует смартфон Канавут. — Тебя не зовут? — хмыкает Суппасит, а для предотвращения возможного препятствия, крепко обнимает со спины. — Не зовут, — честно отвечает Галф, откидывая голову на плечо старшего. — Давай я провожу тебя до ванной, — целует в шею, направляя Галфа в нужную сторону. — Ты пока раздевайся, а я принесу тебе сменную одежду. — Мгм… Суппасит уходит, а Галф смотрится в зеркало. Его сердце сумасшедше колотится, и ему кажется, что тряска позволяет его рёбрам соприкасаться, играя свою мелодию. Как вообще это вышло? Ну типо… это не планировалось, так ведь? Это же просто стечение обстоятельств. Но… почему всё происходит так, словно это привычное, нормальное, обыденное дело?! — Ты… даже не разделся? — хмыкает Мью, приоткрывая дверь. Галф резко поворачивает голову в сторону старшего, совсем позабыв, что тот ушёл за вещами для него. — Решил подождать вещи… — Что же, — тянет Суппасит одежду. — Футболка, думаю, подойдёт точно. Надеюсь, трусы тоже, — и выжидающе смотрит. — А… поверх… ну шорты? — аккуратно уточняет Галф. — Я сейчас поищу, — улыбается Суппасит. — Давай уже. — Ну выйди, — топает легонько ногой Канавут, смотря исподлобья. Мью прикрывает за собой дверь, оставляя Галфа наедине с собой. Он быстро раздевается, залезая под тёплые струи воды, смывая и усталость, и страхи, и всё-всё, что могло или может его отвлечь и утомить. Закончив, Галф высовывается в коридор, проверяя, нет ли кого в нём. И делает первый шаг, вдруг вспоминая, что не знает, где комната Мью. Благо Суппасит открывает дверь, с интересом смотря на неловко мнущегося парня, что пытается натянуть футболку ниже, чем она есть. — Иди сюда, — радостно выдыхает Суппасит, открывая дверь шире, и Галф мелкими шагами идёт к нему, расслабленно выдыхая лишь тогда, когда дверь закрывается за ним. — Чего ты так нервничаешь? — приобнимает парня Мью, медленно толкая в сторону кровати. — Ну действительно, — фырчит Галф. — Я же каждый день тут ночую! Как это вообще вышло?! — возмущённо пыхтит, усаживаясь на край кровати. — Привыкай, — пожимает плечами Суппасит, едва сдерживая смех от выражения лица Галфа. Он поворачивается к нему спиной, включая телевизор, а Канавут заползает на кровать, скрываясь под одеялом. — Мне холодно, — скрещивая руки на груди, шепчет Галф. — Это намёк? — хмыкает Мью, выключая свет. — Какой ещё намёк! — нервно. — Дурак. Ты такой дурак. — Иди уже сюда, — залезает на кровать Мью, притягивая к себе Галфа. Тот чуть пихается, но позволяет Суппаситу пристроиться к себе со спины, удобнее укладываясь. Оба смотрят в сторону двери, в телевизор, что висит на стене неподалёку. И Галф лежит ближе. Пятки укладывает на ноги Суппасита. — Ого. И правда холодный. — Я говорил… Они лежат молча, смотря юмористическую передачу, и даже иногда посмеиваются, пока рука Мью не пробирается под футболку Галфа, начиная поглаживать живот. Сначала эта ласка не кажется обоим чем-то томным, скорее ласкающе-приятным, но когда ладонь ложится более ощутимо, а поглаживания становятся медленнее, то Галф чувствует знакомое возрастающее чувство снизу живота, которые быстро заполняет его. Дыхание становится тяжёлым, а пальцы на ногах поджимаются, и дела не упрощает горячее дыхание Суппасита прямо в так призывно открытую шею. Ладонь Галфа опускается на тыльную сторону ладони Мью, аккуратно поглаживая в ответ. Томление в груди придают смелости, и младший прижимается ближе к Мью, сильнее откидывая голову на подушку. И ждать долго не приходится. Губы Суппасита сразу же припадают к тонкой коже, чуть прикусывая, следом сразу начиная лизать. Тело Галфа наполняется воздушностью, а нега бежит по телу вместе с мелкой дрожью. Пальцы поглаживают кисть руки старшего, пока тот опускает руку ниже и ниже, позволяя кончиками своих пальцев скользнуть под кромку боксёр. Всё стягивается снизу живота Галфа, и его губы чуть приоткрываются. А когда большой палец Мью касается его головки, то рвано выдыхает, быстро хлопая ресницами. — Мой хороший, — хрипло шепчет Суппасит, начиная покусывать мочку уха Канавута. Рука проворно выворачивается в нижнем белье Канавута, уверенно обхватывая член. — Мью… — пискнул Канавут. — Не надо… — Почему? — язык юрко полизывает ушную раковину, пока рука медленно движется по всей длине ствола. — Тебе же нравится… — Нравится, — шепчет Галф, не в силах противиться наслаждению, которое дарит ему возлюбленный. Пальцы свободной руки пробираются к губам Канавута, бережно поглаживая их. А Галф приоткрывает их, осторожно прикусывая пару пальцев Суппасита, следом всасывая их в свой рот. Младший чувствует, как рычит в шею Мью, начиная активно ласкать их языком. За дверью слышатся голоса, и шокированный Галф приоткрывает рот, хватаясь за активно работающую руку Суппасита. — С-стой, — высокий шёпот, и вроде, кажется, Мью слушается, отпуская напряжённую плоть, но сразу приспускает трусы, опуская туда вторую руку. Глаза Канавута вот-вот вывалятся из глазниц, когда он чувствует влажное прикосновение к своему анусу. — Ты что?.. — Галф напрягается всем своим существом, стоит ощутить давление на него, но Мью не останавливается. Он ладонью зажимает рот младшего, пропихивая палец внутрь напряжённого тела. — Расслабься, малыш, — шепчет он, страстно припадая к шее Галфа. — Всё хорошо… Глаза Галфа суетливо бегают по комнате. Его сейчас разрывает на части от чувств, что внутри него клокочут, словно взорвавшийся вулкан. По дому ходят люди, дверь не закрыта на замок, а в нём палец Мью. В нём. Внутри. Прямо там… Это лёгкий дискомфорт, но он от чего-то не приносит Канавута боли или отвращения. Возбуждение не становится меньше, хотя и понять ничего он толком сейчас не может. Он чувствует, как напряжён старший за его спиной, тает от ласк его языка на своей шее, а когда палец почти выходит, следом проникая вновь, Канавут прогибается в пояснице, надрывно дыша в ладонь Мью. Суппасит осторожно поворачивает палец, сгибая, делая первые поглаживающие движения. Галф громко охает и приглушённо стонет, хватаясь за руку Суппасита, что закрывает ему рот. Это движение внутри него яркой вспышкой удовольствия разносится по телу, и просто необходим прохладный воздух Галфу, ведь в его лёгких, словно угли. — Ах, — блаженно выдыхает и вдыхает Галф, поворачивая голову к лицу Суппасита. Его глаза сияют ярче звёзд, с надеждой и желанием, благодарностью и нежностью смотря в глаза напротив, читая в них отражение испытываемых чувств. Мью двигает пальцем аккуратно, бережно лаская небольшой бугорок, а во рту скапливается слюна: так сладко и возбуждающе узко внутри младшего, так горячо и упруго… Голоса за дверью становятся громче, и Галф испуганно смотрит на Мью, чуть выше поднимая ноги. Член словно в огне, а Суппасит продолжает разносить густые волны наслаждения по телу младшего. Мью приоткрывает рот, высовывая влажный кончик языка, и Галф моментально повторяет это движение старшего, начиная нежно ласкаться. Губы смачно сталкиваются друг с другом, позволяя языкам проникнуть в сладкую, влажную глубь рта друг друга, и комната наполняется хлюпающим звуком, вместе с тяжёлым и надрывным стоном Галфа. Честно, он не надеялся на что-то подобное, хотя и сказать о том, что не желал этого, нельзя. Его ведёт так сильно, что даже становится мучительно. Снизу живота густое возбуждение скапливается в один комок, тяня и томя Канавута, распаляя в нём то тёмное пламя, которое может стать и его верным товарищем в отношениях с Суппаситом. Голоса за дверью не дают Галфу покоя. И эта опасность, этот адреналин так сильно кружат голову, что он не в силах справиться с растущей нуждой в касаниях Мью. Они прерывают поцелуй, когда слышат, как дверь ручки щёлкает. Канавут тяжело дыша, смотрит в телевизор, а затем закрывает глаза, пытаясь унять своё сердце. Оно стало таким тяжёлым… словно металл… Мью натягивает одеяло повыше, укладывая голову на плечо младшего, и смотрит на отца, заглянувшего в комнату. — Спите уже? — шепчет мужчина, смотря на сына. — Галф — да, я тоже засыпаю, — тихо отвечает Суппасит, сильнее надавливая на простату, и мышцы живота Галфа напрягаются. Он едва не застонал при отце Мью! — Всё нормально? — продолжает вопросы мужчина. — Всё хорошо, пап. Суппасит хоть и говорит спокойно, но внутри него кипит возбуждение и страсть, а Галфу-то не лучше. У него сейчас всё тело, что эрогенная зона, а тут ещё такое сильное внешнее давление. Он же с ума сходит, и нет возможности хоть какой-то звук издать. — Ладно, сладких снов, — улыбается старший Суппасит. — Кстати, завтра мы с утра уезжаем по делам. Так что вы остаётесь вдвоём. От услышанной фразы сердце Галфа снова приобретает соблазнительную лёгкость, да и будь он трижды неправ, но сама мысль о том, что он сможет стонать, не сдерживая голос, слишком его манит. Ему хочется стонать, хочется целовать Мью, шепча его имя, хочется почувствовать ещё больше, чем сейчас. — Малыш, — зовёт его Суппасит. — Он ушёл… — Ты… бесстыдный извращенец, — выдыхает Галф, позволяя себе тихо простонать. — Но это же ты двигался навстречу моему пальцу… — хмыкает Суппасит, снова впиваясь в пухлые губы возлюбленного. Он всё быстрее и быстрее двигает подушечкой пальца по простате Галфа, намереваясь подарить ему вкус того наслаждения, от которого можно увидеть искры из глаз. — Это всё ты… — постанывая, бормочет Канавут, чувствуя, как снизу всё пульсирует. — Ах! Мм! — рот снова оказывается прикрыт рукой, а член Галфа вздрагивает, пачкая его и постель спермой. Это правда несравнимое чувство. Это целый фейерверк, ураган, цунами удовольствия, что горячо и густо заполняет его, даря самое настоящее чувство блаженства и эйфории. — Такой хороший мальчик, — продолжает дразниться Суппасит, проводя ладонью по подрагивающему члену, — так тихо вёл себя, — явно забавляется старший. — Суппасит, — сквозь зубы шипит Галф, выворачиваясь и поворачиваясь лицом к Мью. Он толкает его в грудь, закидывая одну ногу на бедро старшего. Смело и уверенно Канавут обхватывает твёрдую плоть Суппасита, и, ухмыляясь шокированному и покрытому слабостью возбуждения лицу Мью, опускается вниз, обдавая горячим дыханием его член. — Галф, — полушёпотом, — не надо, — а сам пальцы в волосы младшего зарывает, поглаживая голову. Галф никогда ничего подобного не делал, поэтому он сперва лишь кончиком языка полизывает чувствительную головку, смыкая её в плотном кольце губ. Суппасит сквозь зубы стонет, а Галф размазывает слюну, юрко играя с уретрой. Он понятия не имеет, как правильно это делать, но старается, потому что желание искреннее и чистое: сделать приятно любимому человеку. Он опускает голову ниже, беря в рот больше, и удивляется сам себе: ему очень нравится, как сжимает в волосах пальцы Суппасит. Ладони Галфа ложатся на твёрдый живот старшего, и он чувствует, как напрягается Мью с каждым движением языка Галфа, и это мотивирует его двигать головой быстрей, активнее работать языком. — Остановись, Галф, — и Канавут лишь ухмыляется лживой просьбе, ведь Суппасит надавливает на макушку Галфа, прося, вынуждая быть ближе. Прерывистыми струями белая жидкость с запахом мускуса начинает наполнять рот Канавута, и тот брезгливо морщится. К этому он правда не был готов, но терпит. В конце концов, не так уж и отвратительно — терпимо. Канавут поднимается, держа сперму во рту, а разнеженный Мью пытается найти хоть что-то. В итоге стягивает с себя футболку, протягивая Галфу. — Выплюнь. Канавут послушно выполняет сказанное, снова морщась. — Какая гадость! И как это глотают? Мью поражённо посмеивается, натягивая бельё. — Ты откуда такое знаешь? — и тянет к себе на грудь. — Или я не первый… ай! — болезненно вскрикивает Суппасит, полизывая ранку на губе от обидчивого укуса Галфа. — Охренел?! — Прости, — дует губы Суппасит, позволяя Галфу оставлять на них нежные чмоки. — Так откуда знаешь? Неужели смотрел фильмы для взрослых? — Ничего я не смотрел, — прижимается щекой к груди Мью. — Не говори ерунды… Мью лишь качает головой, счастливо улыбаясь. Ему хочется ещё немного подразнить младшего, но они оба устали за сегодня, а их выражение чувств выбили остаток. Хочется просто поспать вот так вот — в объятиях друг друга, зная, что всё хорошо, зная, что любовь оберегает и греет, зная, что дом и уют в твоих руках. Перевернувшись на другой бок, Галф сонно улыбается, закидывая конечности на что-то тёплое. С просони он не сразу понимает, что или кого именно он обнимает, но стоит глазу приоткрыться, улыбка становится шире, и непривычно мягким голосом Галф тянет: — С добрым утром, Мью-ю-ю. — С добрым, правда уже полдень, — Суппасит поворачивается к младшему, откладывая книгу в сторону. — Правда? — наигранно удивляется Галф, крепче прижимаясь к Суппаситу. — Что читаешь? — Да так, — выдыхает Мью, — кое что о рыбах и правилах ухода за ними. — Хочешь купить аквариум? — с нежностью смотря на старшего, Галф покрывает воздушными поцелуями его подбородок. — И рыбок? — Ну почти, — хмыкает Суппасит. — Я хочу купить пруд. — Пруд? — удивлённо переспрашивает Канавут, приподнимаясь. — Зачем тебе пруд? С рыбками? — Ха-ха, — смеётся Мью, поражаясь такой наивности. — Ну знаешь, многим нравится рыбачить. Пара моим друзей с университета занимаются тем же, просто в других регионах страны. Это очень прибыльно. Даже состоятельные люди, очень, — выделяет Суппасит, — наведаются туда, чтобы так провести досуг. — Значит, ты хочешь открыть своё дело? — радостно уточняет Галф, принимая сидячее положение. — Я думал над тем, что ты мне сказал, — тихо начинает Суппасит, замолкая на пару минут. — Побег это правда не выход, и совсем не важно где ты живёшь, важно то, как ты это делаешь. Я хочу жить хорошо, как и мои родители, — честно поясняет Суппасит. — Может, я избалован, но к другому не привык. И я хочу, чтобы моя семья, — и пронизывающе смотрит на Галфа, который сразу садится по стойке смирно, — но я не хочу зависеть от них. — Ну что ты такое говоришь, — мурчит Галфа, поглаживая массивную мужскую грудь. — Джосс ведь тоже живёт на эти деньги, разве нет? Канавуту хочется успокоить и поддержать возлюбленного. — Ты такой милый, — услужливо шепчет Мью, поглаживая щёку младшего. — Джосс старший сын и наследник, и он с двадцати лет официально вступил в бизнес. Он не живёт на деньги родителей, он зарабатывает их рядом с ними. — Что мешает тебе? — не понимает Канавут. — Я хочу сам. Хочу своё, — поясняет Мью. — Хочу доказать себе, что сам могу добиться как минимум того же. — Сколько прыти, — хихикает Галф. — А твои родители как относятся к этому? — Я уже занял денег у отца. Через пару дней поеду договариваться с владельцем того участка… — Это же так здорово! Я уверен, у тебя всё получится! — Надеюсь, — тянет за руку на себя Галфа. — А ты будешь хозяюшкой в нашем доме. — Каком ещё нашем доме… — смущённо-возмущённо пыхтит Канавут, подставляя щёку под сладкие поцелуи. — В том, — валит Галфа на спину, — где ты сможешь стонать подо мной, не сдерживая голос. Глаза Галфа широко раскрываются, и прежде чем он успевает возмутиться столь пошлой и просто произнесённой фразе, Суппасит целует его, выражая через этот поцелуй всю свою искренность и стойкость. Дома они и правда оказываются вдвоём. Суппасит проводит детальную экскурсию по нему, показывая каждый шкафчик и ящик, рассказывая о его содержимом. И было бы это так нудно, не будь так увлекательно. Канавуту на самом деле нравится слушать всё это. Они вкусно завтракают и ещё какое-то время болтают об устройстве жизни и имений четы Суппаситов, а потом Мью отвозит Канавута домой, перед уходом сладко и страстно целуя его. И кто же знал, что спонтанное решение уехать в деревню, под натиском своей же слабости и непонимания всех вокруг, так положительно и верно скажется на жизни? Это и есть судьба? Каждый выбор складывает её, и, кажется, Галф всё сделал верно. Домой заходит, сразу идя на кухню, откуда доносится шорох. И стоит туда зайти, он встречается с двумя парнями, лица которых сейчас больше напоминают хомяков. «А они больше похожи на братьев». — Привет? — неуверенно улыбается Галф, сразу съёживаясь от хитрого блеска в глазах обоих. — Нада фе, — жуя, начинает Сапп. — Кфо прифёл. — Прожуй, ради бога, — садится напротив Галф. — Так, — сразу останавливает жестом очередные подколы. — Мы не трахались, ясно? — Ну хоть фто-то, — пожимает плечами Сэйнт, словно это плёвое дело для них. Галф молчит, лишь не многозначительно кончиком языка тыкает в щёку, и Сапп прыскает, слегка давясь. Джеймс бьёт по спине, а у самого щёки красные. — А меня вчера поцеловал Ом… — Чего? — Ты слышал! — резко отвечает Джеймс, запихивая сардельку в рот. — Галф просто ревнует, — язвительно разряжает обстановку Сапп, — что ты будешь кого-то больше любить. — Молчи уже, а, жертва сексуального насилия! — в манере отвечает Галф, дерзко смотря на Саппа. — Ах ты, скотина, — шипит Сэйнт, кидая пучок зелёного лука в друга, но сам смеётся, потому что смешно. Как бы это не звучало, ему правда смешно, ведь если исказить правду, то всё так и было. — Что? — уточняет Джеймс, а когда до него доходит, он возмущённо вздыхает. Кажется, ему ещё предстоит привыкнуть к извращённости друзей. Парни ещё долго сидят за столом, посмеиваясь и просто радуясь жизни. Трое чувствуют себя здесь так хорошо, что и уезжать не хочется, но ведь двоим это сделать придётся. Хотя думать об этом пока вряд ли кто-то станет. Чуть позже звонит Суппасит, предупреждая, что ему снова придётся уехать на какое-то время. Галф с лёгкостью принимает эту новость, тысячу раз желая удачи, надеясь и веря в успех старшего. Джеймс и Сэйнт, сидящие рядом, лишь умильно хихикают, передразнивая Галфа в его манере разговора с Суппаситом, но оба искренне рады за него. Канавут не своё место нашёл, он нашёл своего человека, а это куда важнее и вернее. До вечера времени у них вагон, потому решают прибраться. Дом большой, потому по времени затратно, но зато какой результат. А затем приезжает и чета старших Канавутов, и все вместе садятся ужинать, и Галф думает: о чём ещё можно мечтать?