Самое сильное чувство — разочарование. Не обида, не ревность и даже не ненависть… после них остается хоть что-то в душе, после разочарования — пустота.
Глаза. Эти тёмные, как само дно океана, глаза следят так пристально, сверкают завораживающими всполохами во тьме, прячась ото всех. Ото всех, кроме Чонгука. Он не может различить в темноте его конкретные части тела, но из очертаний складывает перед собой полноценный образ. Скрещенные руки, напряженные мышцы спины и пытливый взгляд. Тэхён ждёт. Он ждёт ответного хода от Чонгука в их шахматной партии, двигает своего коня вперёд на F6 и точно движется к его королю. А король — это всегда сердце. До него добираются лишь немногие, а кто добирается покорить не может. Тэхён готов ждать столько, сколько потребуется. Ему интересно, как поступит агент Министерства Национальной Безопасности: двинет вперёд очередной пешкой? Однако Тэхёну главное не забыться в этой игре, не потерять мысль, что пешка — единственная фигура в шахматах, которая имеет бóльшую цель. И только она способна стать тем, кем захочет. Или же Чонгук готов сдать игру, чтобы не потерять ни одну фигуру? Нет, он не готов. Он положит все фигуры до последней на чёрно-белом поле битвы, но будет тем, кто первым доберётся до короля соперника. Соперника ли? Нет, не так. Шахматы — как и любовь — требуют партнёра. И он своего нашёл. Взглядом даёт понять, что не отступится, что если не мат, то вечный шах Тэхёна будет подстерегать на каждом углу, при каждом вдохе. Теперь это не игра команды Ви и агентов Министерства Национальной Безопасности. Это партия Тэхёна и Чонгука. Все карты будут раскрыты, маски сброшены, души вывернуты, ведь на шахматной доске ложь и коварство долго не живут. Чонгук стойко выдерживает взгляд, сжимая жестяную баночку в руках так, что та издаёт слабый характерный звук. Он давно не слышит того, что говорит ему на ухо Хосок, того, что дополняет Чимин, а стоило бы, наверное, думается Чонгуку. Вдруг там какая-то важная информация, которая помогла бы совершить неожиданный ход. Ход, который смог бы приблизить его, Чонгука, к заветному чёрному королю, которого Тэхён так тщательно скрывает. Выставляет его дубликат на доску, думая, что Чонгук не знает, что оригинал, к которому он так стремится, хранится под семью замками где-то в районе сердца. Но он знает. Его губы растягиваются в самодовольной улыбке, а глаза ловят ответную, больше напоминающую оскал. Вопрос не в том, кто выиграет, а кто нет; вопрос в том, кто выживет, а кто нет.***
Солнечные лучи медленно закрадываются в уютную маленькую комнатку, бегут по гладкой поверхности рабочего стола, спускаются на пол и взбегают, словно в гору, на кровать, заправленную белым постельным бельём. Чонгук тихо причмокивает губами и переворачивается на бок, медленно открывая глаза, быстро моргает из-за довольно яркого света, заполнившего всю комнату. Он скашивает взгляд на окно, уставившись в него задумчивым, но всё ещё немного сонным взглядом, и потихоньку начинает приходить в сознание после пробуждения. Мысли получили, наконец-то, добро на то, чтобы безобразной кучей заполнить всё свободное и не очень пространство мозга. Чонгук хмурится от такого резкого потока информации, которая то мимолётно всплывает, то также резко затухает, отдавая первенство новым воспоминаниям вчерашнего дня. Вечерняя игра в гляделки с Тэхёном, скрывающимся во мраке, продлилась не так долго, как на тот момент казалось Чонгуку. Видимо, мысли и ментальное общение с интересующим тебя человеком посредством взглядов и правда способны изменять временной континуум, заставляя считанные секунды ощущать, как целые часы. Тэхён исчез в темноте также неожиданно, как и появился. Растворился, оставляя после себя белоснежную дымку, которая окутала зрачки Чонгука плотным туманом. Исчез Тэхён, а вместе с ним и бушующий океан, водная стихия, которой он, Чонгук, пытается противостоять, совершенно не желая понимать, что одно неверное движение и волны снесут его с ног, опрокидывая на спину и утаскивая на дно, заставляя раствориться в шипящей морской пене, которая любезно скроет факт его существования. Попав в этот плен однажды — не выбраться уже никогда. Однако долго отсутствовать Тэхён не намеревался, а потому присоединился к Хосоку и Чимину, которые тщательно что-то пытались вытянуть из Чонгука, полностью погрузившегося в свои мысли. Ответа они, конечно, не получали, из-за чего главный механик не упустил возможности многозначительно глянуть на Чимина и прошептать «они что идентичные?», а в ответ лишь получил пожимание плечами и «сладкая парочка?». Их переглядки застал Тэхён, который решил явить себя всем присутствующим. Он беглым взглядом окинул сложившего руки в замок и поместившего на него подбородок Чонгука, заметил намечающиеся тёмные круги под глазами и обратился к Хосоку, отвлекая того от диалога с Чимином: — Хосок, проводи Чонгука в комнату в левом крыле, — голос его звучал мягко, немного расслабленно, будто и не было только что битвы взглядами между ним и агентом МНБ. — В левом? — немного непонимающе нахмурился механик, стреляя глазами в новенького, который, кажется, настолько погрузился в свои мысли, что смог прийти в себя лишь от голоса Тэхёна, отчего непонимающе уставился на двух парней. — Там только одна свободная комната, — осторожно говорит Хосок, он явно думает, что Тэхён об этом забыл. Но Тэхён помнит всё. — Я знаю, — уверенно звучит в ответ. Хосок опускает взгляд на Чимина и сразу становится понятно, что это был финальный аккорд их беседы. Но, подождите. Комнату? Его, Чонгука, намериваются отправить спать? Нет, так дело не пойдёт, вот сейчас он уйдёт и пропустит всё самое важное. Знает он эту тактику, которую использует каждый третий на нашей планете, чтобы избавиться от надоедливого собеседника или, как думается Чонгуку в данный момент, лишних ушей. — Я не хочу спать, — протестующе звучит его голос, и он устремляет решительный взгляд на Тэхёна. Смотрит точно в глаза, в которых уже улёгся и океан, и потухли огненные всполохи. Видит в них лишь спокойную гладь и немного расслабляется. — Всем нужен отдых, — начинает Ви, смотря в ответ. — И тебе в том числе, — произносит последние слова как-то даже с нажимом, давая понять, что спор тут бесполезен, когда все «симптомы» на лицо в прямом смысле. Чонгук недовольно выпячивает губу, меж бровей залегает складка, говорящая о его недовольстве. — Выспишься и завтра сможем обсудить план действий. У нас много работы, — заканчивает свою мысль Тэхён, прекрасно понимая, о чём подумал Чонгук и почему не хочет уходить. Своими словами он как бы дал обещание, что завтра утром они вместе обсудят план. Чонгук трёт переносицу, вновь переворачиваясь на спину и прикрывает глаза, вспоминая последние словами, которые звучали как обещание. Не врал, он знает. Тэхён будет его ждать. Именно эта мысль подстёгивает Чонгука резко сесть, откидывая тёплое одеяло и по очереди опуская оголённые ступни на прохладный пол. По телу пробегают мурашки от контраста температур, парень довольно жмурится и встаёт, бросая скептический взгляд на шкаф, предусмотренный для одежды. Само собой, безмерных чемоданов с вещами Чонгук с собой не брал, не то чтобы он был помешан на наличии обширного гардероба, но ходить предпочитал в чистой и свежей одежде, которую ввиду профессиональной деятельности иной раз приходилось менять по несколько раз на дню. А тут как-то даже странно было заявиться с дорожной сумкой в руках. Ну, право, он что дурак что ли? Чонгук всё же подходит к светлому шкафу, открывая одну дверцу и вздёргивает бровь. На полках аккуратно стопочками разложена различная одежда: несколько светлых футболок, рядом стопка чёрных, ниже брюки, джинсы, штаны чёрного цвета, больше напоминающие военные, на нижней полке в ряд стоит несколько пар различной обуви. Чонгук присаживается на корточки и с удивлением отмечает, что размер обуви идеально ему подходит. «Какого черта?» мысленно недоумевает он. Поднимаясь и открывая вторую дверцу, Чонгук видит два классических костюма, скоромно висящих на вешалках. «Идеально отглажены» единственная мысль, которая его посещает в этот момент. Кажется, Тэхён не шутил, когда говорил, что люди, что здесь живут, получая защиту и поддержку, в ответ по собственному желанию стараются максимально принести пользу, а не жить, как нахлебники. Точно. Тэхён. Он же к нему собирался. Чонгук, недолго думая, выбирает чёрные джинсы и простую белую хлопковую футболку на размер больше, заправляет ту в джинсы, накидывает свою куртку и обувает кроссовки, бегло бросая взгляд в зеркало. Спохватившись, быстро забегает в ванну, наспех чистя зубы и умываясь прохладной водой. Направляясь к двери Чонгук бросает беглый взгляд на часы, отмечая то, что те показывают пять утра. Рано. Наверное, Тэхён ещё спит. Он ведь явно не пошёл после того, как Хосок любезно проводил Чонгука в то самое левое крыло. Что ж, видимо, придётся бродить в одиночестве, но так он сможет более тщательно осмотреться. Кивнув самому себе, Чонгук выходит из комнаты, закрывая дверь и по памяти двигается по коридору в сторону вчерашней комнаты. Он вспоминает все повороты без труда, память у него всё же отменная. Опять же не обошлось без влияния его профессии. Добираясь до пункта своего назначения, агент МНБ обнаруживает совершенно пустую комнату, и это немного расстраивает. В одиночестве тут не так уютно, даже свет кажется более резким. Чонгук оглядывается, замечая стеклянные двери справа от себя, а за ними маячит знакомый силуэт. Сомнений нет. Это он. Чонгук, конечно же, идёт туда. Раскрывая двери и проходя в довольно большое помещение, он не может скрыть немого восторга. Комната напоминает компьютерный центр в Министерстве Национальной Безопасности: огромный экран на всю стену, на нём открыты какие-то программы, вкладки, что-то напоминающее карту. От экрана на расстоянии расположено несколько столов с прозрачной столешницей, которые находятся на подиумах, постепенно возвышающихся к вершине. На каждом столе по компьютеру, лампе, каким-то личным мелочам. Почти за каждым сидят какие-то люди, что-то быстро печатая или выискивая бегло пробегаясь по строчкам текста. Посреди картины всей спиной к вошедшему стоит Тэхён в тех же тёмных джинсах и голубой куртке с каким-то замысловатым принтом на спине. Он оборачивается на вошедшего Чонгука и ласково улыбается. — Доброе утро, Чонгук. — Ты давно проснулся? — первое, что говорит Чонгук, не успевая осмыслить происходящее. Серьёзно? Давно ли проснулся Тэхён? С каких пор мы интересуемся такими вещами, Чон Чонгук? Агент Министерства Национальной Безопасности готов съездить ладонь себе по лицу, проскулив от своего поступка. Что за глупость он только что сморозил? Но что сказано, то сказано, а краснеть и теряться от своей же странности Чонгук не намерен, не в его характере, а потому в упор смотрит на Тэхёна, который, кажется, совсем не удивляется вопросу, продолжая улыбаться. — Вчера? — будто не утверждая, а спрашивая, предполагает тот, задумчиво прикусив губу. Этот столь невинный жест завладевает вниманием Чонгука, заставляя опустить взгляд на губы, оторвавшись от созерцания прекрасного лица. Да что уж греха таить он, Чонгук, даже не знает, что ему больше нравится созерцать: лицо Тэхёна или то, как тот прикусывает розовые идеально очерченные губы. Чёрт. Не смотреть на его губы. Чёрт. — В смысле вчера? — берёт себя в руки Чонгук, усилием воли поднимая взгляд от губ обратно к глазам. — Этот придурок не спит вторые сутки, — Чимин встревает в разговор очень неожиданно, откатываясь на рабочем кресле от стола, который стоит прям позади Тэхёна. Парень недовольно косится на того, складывая руки на груди и радуется, что в его поле зрения появился хоть кто-то, кому можно пожаловаться на своего лучшего друга. Тэхён же невесело ухмыляется и быстро отводит взгляд. Под глазами и правда виднеются небольшие синяки, а в глазах плещется вселенская усталость. Он так устал. — Не ты ли вчера говорил о том, что всем нужен отдых, — Чонгук возвращает вчерашние слова Тэхёну, откровенно не понимая, почему в груди железными тисками сковывает сердце от одного усталого вида Ви. В голову сразу лезет бредовое желание повалить того на кровать, обернуть в пуховое одеяло по самый подбородок, обнять и прошептать что-нибудь успокаивающее прямо в затылок. Чёртов Мин Юнги со своим дурацким влиянием. — Говорил, — согласно кивает Тэхён, — но сегодня у нас важное дело, поэтому предлагаю не отвлекаться по пустякам. Он отходит чуть в сторону, приглашая кивком Чонгука подойти ближе. Они вдвоём склоняются с разных сторон от Чимина, заглядывая к тому в монитор. — Вчера я говорил о деле, — Чимин открывает какую-то папку на рабочем столе, в которой хранится слишком большое количество файлов. Глаза Чонгука разбегаются, совершенно не понимая за какую информацию стоит хвататься. — Сегодняшняя цель — Кан Лиён, слышал что-нибудь о нём? — интересуется Ви, а Чимин быстро выводит на экран фотографию довольно немолодого человека с чёрными волосами, которые уже тронула седина, с крупным немного ассиметричным носом и маленькими чёрными глазами. Доверия он явно не вызывает. — Знаю, — Чонгук думает, что ему либо повезло, либо во всём этом есть какой-то подвох, потому что перед отправлением на задание он прошерстил документы, принесёнными Джином в качестве ознакомительных целей. Вся подборка документов с информацией о проектах Министерства Национальной Безопасности, их инвесторах и исполнителях была подобрана Джином, потому что он является руководящим по данному делу, следовательно, он и имеет доступ к базам данных. Однако изучить всю информацию просто не представлялось возможным, поэтому Чонгук выборочно просматривал папки, быстро перелистывая страницы и стараясь акцентировать внимание только на важных вещах. Насколько же он удачлив, если учитывать, что человек, про которого хотел узнать Тэхён был ему, Чонгуку, точно знаком. Это была одна из самых первых папок, которую он изучил от и до. — Он уже очень давно работает на МНБ и возглавляет проект, на котором я тоже работал долгое время — XFEL. — В чём суть проекта? — Это международный проект, в котором Корея принимает непосредственное участие, — Чонгук складывает руки на груди. Это так странно рассказывать секретные данные тем, кого должен разоблачить в преступной деятельности против Министерства Национальной Безопасности. Считается ли это предательством? Чонгук встряхивает головой. Нет, конечно, нет, его же самого сюда отправили, он просто выполняет свою работу. Но почему-то в голове засела мысль о предательстве и что самое странное, она не вызывает чувства отвращения к самому себе. — Цель проекта — создание самого крупного в мире лазера на свободных электронах. Источником излучения является пучок электронов в вакууме. Этот пучок проходит сквозь ряд расположенных специальным образом магнитов. Мы эти магниты называем ондуляторами, которые заставляют пучок двигаться по синусоидальной траектории, теряя энергию, которая преобразуется в поток фотонов, — Чонгук сам в шоке, как это запомнил и хоть проблем с физикой у него не было, он не был точно уверен, что Чимин и Тэхён его поняли, потому что понимать такое априори странно. Однако на их лицах не проскользнуло и доли замешательства, поэтому Чонгук добавил. — В результате вырабатывается мягкое рентгеновское излучение, применяемое, например, для исследования наноструктур. — Какая в норме мощность у лазера? — хмурится Чимин, выводя на экран картинку с какого-то радара, подсвеченную разными цветами. — Где-то 300 мВт. Тэхён после этих слов хмурится, достаёт какой-то блокнот, хватает карандаш со стола и начинается что-то быстро записывать. Он периодически хмурит брови, покусывает губы во время каких-то расчётов, надавливает кончиком карандаша на губы, вчитываясь в свой текст. А Чонгук медленно умирает, наблюдая за столь незамысловатыми движениями. Умирает, потому что, кажется, дурное влияние Юнги пустило корни. А Чонгук и не сопротивляется, готов бегать за водой, если потребуется, чтобы эти корни не иссыхали. Тэхён переводит взгляд на экран, тяжело вздыхает, опираясь бедром о стол и кидает записи и расчёты перед Чимином. Тот вдумчиво читает, несколько раз перепроверяет то, что рассчитал его друг в уме и начинает нервно дёргать правой ногой под столом. Чонгук в очередной раз ловит себя на мысли, что ничего не понимает. Кажется, это его перманентное состояние здесь, а потому вопросительно смотрит на парней в надежде хотя бы на подсказку. — А статус проекта? — Он близится к этапу завершения, однако, пока есть деньги, он двигается вперёд и совершенствуется. Но я не понимаю, в чём проблема? — Чонгук всё же хочет получить ответы на свои вопросы, а если он хочет, значит получит. — Он создан с исключительно благими намерениями, что за изъян вы хотите найти? — Чонгук, послушай, мы понимаем, что ты потратил много сил и времени на этот проект, вложил в него частичку своего мозга, но ты просто должен знать, что не виноват, — Чимин немного печально на него смотрит то ли, потому что ему жаль потраченных Чонгуком усилий, так пусть не переживает, он, Чонгук, и извилиной не пошевелил для создания этого лазера, то ли потому что он сам нечто такое пережил. Но что это «нечто такое» пока не особо ясно. — Не виноват в чём? — В том, что этот лазер планируется использовать не в благих намерениях, — взгляд Тэхёна очень тяжёлый, и он пронизывает насквозь. — Это будущее оружие, связанное, вероятно, с ракетными постройками, если судить по месторасположению и мощности его дейсвтия. — Что? — Чонгуку кажется, что они все сошли с ума. Не может такого быть, какое ещё к чёрту оружие? МНБ не занимается разработкой оружий. Ведь так? — С чего вы это взяли? — Смотри, — Чимин указывает пальцем в экран на ту самую разноцветную картинку с радаром, — в данной области ведутся испытания этого лазера, с помощью спутника мы можем измерить мощность, вырабатываемую при работе лазера. Зона эксперимента — красная зона, потому что в этой области мощность свыше 14 кВт. А такая мощность используется лишь в производстве оружия, — Чимин поджимает губы и закрывает тетрадь с расчётами Тэхёна. Чонгук стоит и не может сдвинуться с места, кажется, что ноги приросли к полу. Дышать тоже становится как-то чрезвычайно трудно, осознание накатывает на него медленными волнами. То, что сказал Чимин вполне себе понятно и логично для человека, который хоть каплю разбирается в физике. Факт остаётся фактом. Проект Министерства Национальной Безопасности по созданию лазера лишь простое прикрытие для скрытия основной цели проекта — разработка оружия. А инвесторы — это люди, которые полностью посвящаются во все проекты, в которые вкладывают бешеные деньги. А значит, что этот самый Кан Лиён полностью отдаёт себе отчёт в том, что спонсирует создание оружия. В том, что огромное количество денег на его банковском счету — это очередной результат аферы, произведённой над мирными гражданами, Чонгук уже не сомневается. — Идём, Чонгук, поедешь со мной, — из мыслей вырывает голос Тэхёна, который звучит немного опечаленным. Куда идти и куда ехать сил спрашивать нет, да и желания тоже, поэтому Чонгук просто кивает и идёт вперёд, ориентируясь на белые кроссовки впереди.***
Чонгук смотрит в одну точку перед собой, наблюдая как по лобовому стеклу скатываются капли дождя, собираясь в крупные пузыри. Они приехали сюда где-то полчаса назад, Чимин перекинулся парой фраз с Тэхёном и, быстро кивнув, покинул машину, оставляя их наедине. Дождь с новой силой начинал барабанить по крыше машины, немного успокаивая и расслабляя. Чонгук чувствует себя преданным. Второй раз в жизни. Если в детстве после ухода отца он смог как-то перебороть это чувство, в основном благодаря матери, которая всегда была рядом и поддерживала его, хотя, вероятно, должно было быть наоборот. Сейчас же его предал… Кто? Работа? Люди, которые там работают? Бред, он уверен, что половина также, как и он, не в курсе над чем на самом деле работает. И винить их за это глупо, люди делают своё дело, искренне веря, что их деяние пойдёт на благо обществу. — Я понимаю твоё состояние, — голос Тэхёна после долгой тишины звучит чуть ниже обычного, и Чонгук заторможено поворачивается в его строну, ожидая продолжения. — Понимаю каково это, когда то, чем ты по сути жил оказалось наглой ложью, то, чему ты отдал всего себя в надежде помочь другим, призвано нарушить чей-то покой. Он замолкает, а Чонгук не спешит нарушить молчание, просто смотрит и видит в глазах ответы на все свои вопросы. Видит, какая боль скрывается в глазах, как она тяжёлым грузом падает Тэхёну на плечи, видит эту усталость и желание просто покончить со всем, перестать куда-то бежать, торопиться кому-то помочь. Как кто-то может помогать другим, когда сам в душе кричит о помощи? — Почему ты не пошёл со всеми? — Чонгук не хочет взваливать на Тэхёна свои переживания, не хватало добавить его загоны в копилку Ви, которая и так изрядно переполнена чужими проблемами, переживаниями. Чонгук готов разделить с Тэхёном весь его тяжкий груз, лишь бы усталость и печаль в глазах сменились на что-то яркое и обязательно положительное. — Учу их самостоятельности. Пусть учатся справляться без меня. — Ты что на пенсию собрался? Тэхён слабо улыбается, откидывая голову назад и аккуратно начинает массировать шею, прикрыв глаза. — Не то что бы, — видно, что Ви пытается подобрать слова, не совсем зная, как выразиться. — Просто я не бессмертен, Чонгук. Я не перестаю думать о том, что рано или поздно настанет момент, когда я всё же ошибусь и те, кто желает мне смерти будут рядом. Они всегда рядом. Просто случая подходящего пока не было, — он приоткрывает глаза и выразительно смотрит на Чонгука, что разглядывает его профиль. — Жизнь непредсказуема, сегодня ты жив, а завтра уже нет. Сегодня ты мог бы взять телефон и поговорить с мамой, но предпочёл не отвлекаться на работе, а завтра уже не будет кому отвечать. Мы забываем жить, Чонгук, боимся делать то, чего очень хотим, боимся говорить то, о чём хотели бы сказать. Боимся влюбиться в неправильного человек, боимся разочарования, расставаний, одиночества, боимся сделать выбор. Мы боимся жить. — Я боюсь прикосновений, — получилось как-то резко и неожиданно, но Чонгук честно признаётся, желая поделиться с Тэхёном чем-то личным. — Это не гаптофобия, нет. Я боюсь прикосновений, потому что люди привязывают ими к себе, словно цепями, заставляют доверять, любить, а потом в один момент бросают. Боюсь, но тебя почему-то хочется касаться. Постоянно. Тэхён слушает внимательно, машинально приблизившись чуть ближе. Он как никто другой понимает переживания Чонгука. Это можно прочитать по глазам. Оба брошенные судьбой, оба одинокие, оба хотят тепла, ласки, заботы, оба хотят найти своего человека, свою родственную душу, но вряд ли признаются в этом. Чонгук внимательно смотрит в глаза напротив, тянется рукой, заправляя выбившуюся прядку русых волос за ухо, ловя немного смущённый взгляд и преодолевая себя, мягко кивает на свои колени. Тэхён понимает не сразу, а потому чувствует через несколько секунд, как чонгуковы пальцы мягко обхватывают шею, дёргая на себя и располагая голову на бёдрах. Волосы безбожно разметались, даже в темноте умудряясь отсвечивать золотом. Чонгук запускает в них пальцы, осторожно перебирая и с удовольствием замечая расслабленную улыбку на чужих губах, прикрытые глаза и слегка подрагивающие ресницы. — Твоя очередь отдыхать, Тэхён, — тихо шепчет Чонгук, отмечая, что тот уже находится далеко за гранью сна и реальности. Тишину нарушает звук пришедшего уведомления на чонгуков телефон. Парень, не отрываясь от своего занятия, достаёт его, быстро разблокировав и понизив яркость, чтобы не мешало Тэхёну, открывает диалог с Намджуном, где виднеется всего одно сообщение: «Чонгук, ты что-нибудь выяснил?» Чонгук перечитывает сообщение несколько раз, некоторое время размышляя. Смотрит на лицо Тэхёна, начиная от родинки под глазом, пунктирной линией движется к родинке на носу, затем к той, что на губе, мысленно вырисовывается созвездие. Прекрасный. Тэхён прекрасный. И душой, и телом. «Нет» Чонгук блокирует телефон, закидывая тот обратно в карман куртки и прикрывает глаза. Он сделал свой ход в их шахматной партии. Он сделал ход в сторону чёрного короля, а не от него. Теперь очередь Тэхёна.