Soundtrack Gonzalo Bergara – Some Of These Days
– И вообще, – пропыхтела Вики, возобновив тренировку, – Хаббл оказался самым виртуозным противником из всех, каких Уокер, никогда не принимающая участие в драках и потасовках, видела за всю свою жизнь, – я всё больше разочаровываюсь в этом мире. Если Люцифер ошибся, и я никакой не созидатель, то кто я? Адель приоткрыла одно веко, тут же сощурившись, – солнце, выглянув из-за облака, полоснуло её по лицу тёплой рябью. Увидеть, кем бы могла стать Вики Уокер у неё никак не получалось – образ непризнанной мигал ярким пятном перед глазами. – Я ведь ничего не умею больше, – продолжала свои пыхтения Вики. – Ни-че-го-шень-ки, – причитала по слогам из-за недостатка воздуха в лёгких, но тут же обнаружила в себе целый его склад, получив палкой в колено и судорожно завыв. Хаббл радостно заалел, стоило заметить, как Адель ему мимолётно подмигнула, а следом раздосадованно поджала губы, сочувствуя Виктории. Хотя больше сейчас её беспокоило солнце, никак не желающее вновь скрыться за облаком. – Может, вязать носки? – Адель, вздёрнув бровями, попыталась расслабить лицо. – Нет, – промычала Вики, уклоняясь от палки Хаббла, пролетевшей в нескольких сантиметрах от её лица. – Ухаживать за растениями? – спросила Адель, незаметно фыркая – вернуться в прежнюю кондицию никак не получалось. – У меня была парочка кактусов. – Вики, отпрыгнув на метр назад, концом палки поддела кучу листьев, уже утрамбованную природой. Увы, Хаббл её проигнорировал, лихо превратился в призрака, разъединившись в воздухе на две части, точно куча листьев – острое лезвие. – Только они засохли. – Выигранным секундам Вики радоваться не пришлось – Хаббл возник за её спиной и новым ударом под колено заставил непризнанную упасть прямо на землю, уткнувшись носом в те самые жёлтые листья. – Готовить? – Как это вообще влияет на развитие дара? – пробормотала Вики. – Никак. Просто интересно. – Я победил! – Я знаю, мой сладкий. – Но я не хотел, чтобы ты… – Ты использовал запрещённый приём! – взвизгнула Вики, поднявшись с земли. – Я… – Он развёл руками, растерявшись. – Да, больше так не делай. Мы же с тобой обсуждали, что Вики слишком слаба. – Но я не!.. – запротестовала непризнанная. – Ты безнадёжна. У тебя даже кактусы засохли. – Адель равнодушно пожала плечами, вздыхая, точно засушенные кактусы – её собственная проблема. На самом деле, так оно и было, только другим знать об этом не обязательно. – Может, он у меня есть, просто не проявляется. Невидимый дар! – Не припомню такого, – засомневалась демоница. – Никто ведь не знает, как он проявится в первый раз. А вдруг, он уже… а мы и не заметили! – возбуждённо воскликнула Уокер. Ей казалось, что у неё сейчас взорвётся голова – так сильно ей необходимо было верить. – Вообще-то, существует определённый алгоритм. – Какой ещё алгоритм? – Вики глупо захлопала глазами. – Уровни владения даром. Неужели тебе не рассказывали? – Нет. – Она помотала головой, разинув рот. – Но может и да… Не припомню… – М-м-м, – растянула Адель, нахмурившись. – Ну, самый первый я показать тебе не смогу, но, допустим, он будет выглядеть вот так… Ничего не произошло. Только где-то ворох листьев поднялся в воздух, как бывает при резком порыве ветра. Адель тоже никак не сдвинулась с места, и даже ни единая мышца не дёрнулась на её лице, одни глаза покосились в сторону – Хаббл затерялся между кустов, пропав с поля зрения. – Непроизвольный дар. Даже не всегда понятно, что именно ты это сделал, – она кивнула на кучу листвы. – Второй тоже не особо интересен. Теперь Вики отчётливо почувствовала, как подул ветер, закручивая её волосы, что успели выбиться из высокого хвоста за время тренировки. – Третий уже получше. Один из самых опасных для обладателя. Если первые два лёгкие, и проявляются еле-еле, то третий – почти полноценный, – Адель понизила голос и прищурилась, явно говоря о чём-то серьёзном, точно опасности – единственное, что ещё могло её заинтересовать. – Он проявляется в полную силу, но обладатель его не контролирует. По различным причинам. Вики на какой-то момент подумала, что Адель его никак не продемонстрирует, и она даже не поняла, каким образом вновь оказалась на земле, разглядывая голубое небо над головой, – Адель её уронила. Вики бодро подскочила на ноги – сейчас в душе верещал ребёнок – никто ранее не демонстрировал так отчётливо свои способности. Да ещё и на ней. – Это четвёртый. Вики вновь упала. Вся эйфория тут же прошла. – И чем он отличается от предыдущего? – пробормотала она, не спеша подниматься. – Будем считать, что твоё первое падение вышло случайным. – А второе? – Это я специально. На четвёртом уровне сила проявляется в полную мощь, и её можно контролировать. – Это все? – Вики с опаской приподнялась на локтях. – Нет. Это общие уровни. Дальше развитие зависит от конкретного дара. Но обобщённо пятый называют уровнем эксперимента. – Со словами демоницы Вики почувствовала, как её тело постепенно начинает подниматься в воздух само по себе, точно её подхватил кто-то невидимый, и она, как тряпочная кукла, теперь болтается в невесомости. – Так твой дар – телекинез? – В целом, было достаточно комфортно, не считая головы, болтающейся в воздухе. Всё бы ничего, но Вики знала, что будет, если провисеть вниз головой слишком долго, и хоть она никогда не наращивала себе ресницы, могла поклясться – ощущения схожи. – Вообще-то, стихия воздуха. Телекинез вторичен. Я могу двигать предметы, потому что управляю воздухом. Суть уровня в том, чтобы ты смогла применять свой дар в бытовых делах. То есть, он стал чем-то вроде твоей третьей руки. Даже больше, чем третья рука. Он всегда идёт на шаг впереди тебя. Он становится органичным тебе, между вами царит полная гармония и взаимопонимание, и… – А ты бы не могла?.. Ей, конечно, было очень интересно, но воспринимать информацию, зависнув в пространстве, Вики ещё никогда не приходилось. – А, да. Её тело резко выпрямилось, устойчиво встав на земле. – А что дальше? – Обычно, на этом уровне бессмертные заканчивают изучение своих даров. – Адель сморщилась – то ли ей не нравилась леность бессмертных, и она их презирала за это, то ли солнце всё ещё её слепило. – И ты тоже? – Нет, конечно! С ним же можно сделать столько всего интересного! Демоница взмахнула рукой. Листья на земле разлетелись в разные стороны, обнажая грязные плиты, которые с натугой принялись трещать, покрываясь сначала мелкими, с каждой секундой разрастающимися трещинами, а после и вовсе раскололись на части, взлетая в воздух. – Уровень расщепления! Когда ты из своего дара выделяешь частицы других, которые он в себе содержит. В моём случае, например, разрушение. Это моё собственное открытие. Я, правда, не в курсе, додумался ли кто из бессмертных до этого раньше, но я вспомнила школьный курс физики, атомы всякие и ещё плотность. – У Адель горели глаза, и она заёрзала на месте, воодушевлённая сама собой. – И тогда я подумала про выветривание горных пород и научилась разрушать всякие вещи. – Типа земли? – Вики удивлённо смотрела себе под ноги на развороченные плиты. – Вначале это был карандаш. – Адель поджала губы – говорить о том, что она просидела над ним всю ночь, не сточив даже миллиметра грифеля, ей вовсе не хотелось. – Но потом!.. Она вновь махнула рукой. Раздробленные края плит сомкнулись, плотно скрывая разлом, но оставив видимую бугристость. Адель цокнула языком. – Не всегда получается вернуть им исходный вид. Над этим я ещё работаю. – Она вытерла испарину пота со лба – о затратах энергии рассказывать так же была не намерена. – Класс! – Вики довольно улыбнулась – в конце концов, она не умела и листья в воздух поднять. – Это всё? – Э-э… Нет. Следующий уровень называется уровнем перехода… Ты знаешь о Восьми Началах? – Адель проницательно на неё посмотрела. О Восьми Началах должен знать каждый бессмертный, но Вики не знала даже о уровнях дара, отчего Адель было немного неловко. За саму Викторию, в первую очередь. – Нет. – Вики мотнула головой. Выражение лица Адель её смутило.Soundtrack Ennio Morricone – The Braying Mule
Как не зря кстати надоедливое солнце таки скрылось за облаком, окутав мир мрачной тенью, сгущённую серыми голыми деревьями. Вики поёжилась – солнце грело ей спину – и поджала крылья. Адель, ещё недолго помолчав, зажала большим пальцем правой руки камень на своём кольце, заставив Вики задрать голову и удивлённо ахнуть, – прямо над её макушкой зарябил воздух, став мрачнее и темнее. Наверное, это должен был быть космос: далёкий, искрящийся звёздами, переливающийся чернотой. – Экспозиция примерная. – Адель тоже взглянула на свою иллюзию. – В начале было двое: свет и тьма. Посреди хаотично сверкающего космоса, фальшивой реминисценции без Больших Взрывов и Великой Пустоты, зарябили чёрное и светлое пятна, расширяясь и разрастаясь у Вики над головой. Она восторженно открыла рот, перенёсшись в своей жизни на семь лет назад, – ей четырнадцать, она уже два часа ненавидит весь мир, потому что, оказавшись в Лос-Анджелесе, они не караулят всех полюбившихся ей актёров, а какого-то чёрта выперлись на солнце, чтобы сначала подняться к проклятому голливудскому знаку, а после глазеть на круглые модельки планет в обсерватории Гриффита. – Ни вместе, ни по отдельности у них не получалось создать живой мир. Пятна то отдалялись друг от друга, то сближались, никак не вступая в гармоничный симбиоз. – Поскольку они не были материальны, образовались стихии. Их ты знаешь. Рядом с пятнами появились символы стихий: незамысловатый огонёк, журчащая вода, порывистый ветер и зелёная земля. – С их помощью стало возможно создать мир. Материальный и живой. Но возникновение материи повлекло за собой возникновение и ещё двух понятий – времени и пространства. В представлении Адель время выглядело как зелёное пятно, а пространство – голубое. Может, у неё не всегда получалось с ассоциациями, и если вместо времени она ещё могла бы изобразить часы, то на пространство её фантазия расщедриться никак не хотела. А может, она перечитала земных комиксов в молодости и её до сих пор не отпустило от того финального фильма. Хоть он был и не самым плохим в её жизни – иногда случаются финалы похуже. – Так образовался мир. Живой, за счёт тьмы и света, материальный, за счет стихий, и существующий, благодаря времени и пространству. Силуэты принялись сливаться в одно целое. Наверное, для простоты картины Адель стоило показать Вики модельку Земли или, на худой конец, Млечного Пути, но Стоун уже достаточно поднаторела в вопросах бессмертия, и показала Виктории истинный мир, изрядно смутив непризнанную. Она никак не могла понять, что это сияет перед ней, похожее на круглую куклу, и точно была убеждена, что прежде ничего такого не видела. – А?.. – Вики обернулась к Адель, разинув рот. Демоница не обратила внимания. – Говорят, что если раздробить дар на содержимое, можно прийти к одному из Начал. А после уже к следующим. То есть, я вот смогу управлять не только воздухом, но и огнём, и водой, и землёй. А после уже тьмой, светом, временем и пространством. – Так значит?.. – Не думаю, что это возможно. Для того, чтобы подобраться к одному Началу потребуются тысячелетия. Никто на такое не пойдёт. – Адель отмахнулась, насупившись. Вики вторила её реакции разочарования – их обеих не устраивал такой расклад дел. В целом, Адель за пятнадцать лет не смогла подобраться и к половине возможностей своего дара. При всём её должном старании. Она освоила телекинез, могла разрушать материи, кое-как собирать их обратно, заставить ветер дуть так сильно, чтобы снести кого-нибудь с ног, но на этом все её умения заканчивались. Хоть это и не говорит о том, что Адель Стоун – бездельница, ничего не умеющая и ничем не занимающаяся. С точки зрения бессмертных она очень даже неплохо преуспела в изучении своего дара, а остальное его освоение они находили бессмысленным – тебе никогда не пригодится способность выкачивать из лёгких противника весь воздух. Потому что в их мирном существовании противники отсутствовали. Они долго смотрели друг на друга. Взгляд Вики то и дело перепрыгивал на странную модель мира, и она всё пыталась собраться с мыслями, чтобы о чём-то спросить демоницу. Та тоже недовольно пялилась на свою иллюзию, с всё нарастающим нежеланием зажимать кольцо пальцем. Жаль, что когда она отпустит палец, настоящий мир не исчезнет вместе с иллюзорным. – А что это за?.. Точно укол булавкой, Адель что-то взбодрило. Она выпрямила спину, быстро поморгала несколько раз, живо оглянулась по сторонам и глубоко втянула носом воздух. – Потом договорим. Она подскочила на ноги. Иллюзия, вяло полыхнув своими блёстками, рассосалась в воздухе, и не успела Вики понять, что так встревожило демоницу, её и след простыл.***
Люцифер пребывал в том настроении, которое ничего не могло испортить. Не сказать, что его шибко радовали минувшие дни, а все окружающие личности утратили свойство постоянно его раздражать, но тем не менее, он чувствовал, как изнутри плещется перманентное спокойствие. И даже на шорохи в своей спальне он обратил внимание не настороженное, а скорее любопытное. В конце концов, ему не часто приходилось обнаруживать в своих покоях кого-либо. Даже если это какая-то навязчивая фанатка, исследующая его грязное бельё. С такими персонами у Люцифера разговор короткий. – Вот это да… – растянула звонким голоском взломщица. Пожалуй, он будет над ней измываться. Протяжно, уничижительно, приковав её руки к изголовью кровати, орудуя полюбившемся ему ремнём. Пожалуй, Люцифер ещё так не ошибался. И именно этот факт уже мог всколыхнуть его умиротворение. Потому что из полутьмы гардероба выплыла никто иная, как Адель Стоун, лихо вертя в руках наручники. В своих мерзких ручонках его начищенные металлические наручники. Может, она бы и не вызвала в Люцифере никакого раздражения (как-никак, у него выработался на неё иммунитет – Люциферу весьма хотелось так думать), но копаться в его вещах, разворовывая сокровищницу похоти и разврата, дозволено исключительно навязчивым фанаткам. Потому что их можно приковать к изголовью кровати, а Адель Стоун – нельзя. – Какого чёрта? – Он попытался злобным взглядом сбить её с ног – у него не получилось. – И у меня к тебе тот же самый вопрос! Это что? – Она покрутила в руках наручники ещё раз для наглядности. – А то ты не знаешь. – Не имею ни малейшего понятия. – Сколько лет ты в браке? – Люцифер недоверчиво нахмурился. – Вот именно! Я ещё никогда не чувствовала себя такой чистой и безгреховной. В Содоме и Гоморре мне поставили по памятнику, как символу невинности! Я их райский проводник, символ света, к которому они стремятся, и мне это совершенно не нравится! – Она заходила по комнате, по привычке размахивая руками. – Понимаешь, вся моя сущность стремится ко тьме и порокам. Но я точно застряла на месте, кручусь здесь, как белка в колесе целомудрия. Но дьявольским адским белкам не нравятся такие колёса. – Ничем не могу помочь. – Он даже скривил рот, когда на момент представил вероятность, в которой всё-таки был бы способен удовлетворить её запросы. – Я просто хочу сказать, что колесо чертовски быстро крутится, а всё, что хоть как-то могло успокоить белку, закончилось, и скоро она выйдет из себя, и скоро от колеса ничего не останется, скоро колесо превратится в адронный коллайдер. И ничего хорошего от столкнувшихся частиц ждать не придётся. Люцифер открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл. – Просто решила напомнить, что я не могу так долго здесь находиться. – У тебя бессонница? – Он проницательно на неё посмотрел. Адель была из тех людей, по которым нельзя ничего сказать. Даже если она съела просроченный йогурт на завтрак, накануне похоронила свою кошку или устроила ядерную войну. Хотя… устрой она ядерную войну, её глаза округлялись бы невиннее, чем прежде. – Уже неделю. – Дрянь. – Люциферу захотелось сплюнуть, но при этом не запачкать свой пол. – Что-то ещё? – Ты не в курсе, куда из столовой подевались те булочки со сливочным кремом? – Э-э-м… Говорить о том, что он видел их буквально вчера, Люциферу совсем не хотелось. И не только видел. – В общем, лучше бы тебе с этим разобраться, – закончила Адель, хлопнув в ладоши. Наверное, её обычное лицо с ямочкой на щеке, волнистыми блестящими волосами и сияющими глазами могло и ввести кого-то в заблуждение всеобщего благополучия. Только Люцифера так не проведёшь. Он сразу распознал в ней те изменения, не предвещающие ничего хорошего. – Насколько всё плохо? Она тут же смутилась, закусывая губу. – Чем занят сегодня ночью? И по её глазам Люцифер понял – всё просто ужасно.***
В послеобеденное время Вики совсем не знала, чем заняться. Она было подумала, что её смогут отвлечь разговоры в столовой. Ади заикнулся про Хэллоуин, и, хотя основной его целью было пожаловаться на родственников (всех, без исключения), провернуть ему это не удалось – не стоит болтать в школьной столовой о том, что один из высших демонов Ада обделяет племянника вниманием. Не потому, что это ставит одного из высших демонов Ада в неудобное положение, а потому, что таким образом племянник дискредитирует сам себя. На благо Ади ребята подхватили тему, обсуждая самое логичное и правильное в Хэллоуине – костюмы. Взбодрилась даже Мими, с недавних пор заметившая за собой изменившееся отношение буквально ко всему – её перестали радовать даже вишнёвые пироги. И если Вики и пыталась сначала отвлечься мыслями о хэллоуинском наряде, мечтательно размазывая гарнир по тарелке, то после обеда всё совсем улетучилось вместе с ребятами и их болтовнёй. По итогу Вики нашла себя во дворе обделённой учебными делами и с полной кашей в голове. Между картинками мира с учащённой периодичностью там мигало изображение её университетского знакомого, после которого она обзавелась новой фобией и нарекла свидания вслепую проклятием. На первом курсе Салли Клейтон объявила неделю разврата и словила с Вики Уокер слово лишить какого-нибудь местного задрота девственности. Выбор пал на Дерека Пульца. Дерек Пульц толком не понимал ничего в мире злых людей, но кое-что смыслил в макро и микро мирах. С детской бессознательностью он не воспринимал ничего, что происходит вокруг него: кто такая Ким Кардашьян, почему все начали стремительно облачаться в какие-то велосипедки и мазать на лицо что-то коричневое, сетуя правильной растушёвкой. Даром, Дерек не задавался вопросами и пообъёмнее: необходимость дополнительных атрибутов жизни, которые каким-то образом показывают твой статус, внешние носители информации, характеризующие красоту человека, и почему вообще какая-то Салли Клейтон нашла секс с ним смешным. Вики никогда не думала, что встретит кого-то настолько карикатурного. Увы, именно это с ней и случилось. Прибывая в блаженной прострации, Дерек, совершенно не заботясь об этом факте, осознал, что совсем не умеет разговаривать. Зачатки коннекта засохли в вакууме неудавшейся социализации, и единственное, о чём у него получалось нескладно вещать – элементарные частицы. Из всего обширного объёма квантовой физики для чайников Вики уловила одно – частицы и в Африке частицы. И хотя у неё и мысли не возникло спать с Дереком Пульцем, с той встречи она уходила в непреодолимом страхе, зарёкшись больше никогда не общаться ни с Салли, ни с Дереком, и обнаружив в себе новую фобию исчезновения гравитона из Вселенной. Теперь, когда в голове возникала истинная картина Вселенной, Вики то и дело возвращалась в то маленькое кафе, испещрённое солнцем, где сияла не только глянцевая поверхность столов, но и лицо Дерека Пульца, и всё думала – мог бы Дерек Пульц знать, на что на самом деле похож мир. И сильно ли это представление изменяет его макро и микро миры. Она не находила в своей памяти ничего похожего. Настолько несуразна была обнажившаяся Вики истина, что она не обнаруживала ни одной ассоциации. Ничего подобного Вики Уокер раньше не видела. Кажется, там было два куба и одна сфера, соединённые между собой. Возможно ли говорить о границах мира и расстоянии до них в триллионы тысяч дней? Теперь Вики сомневалась. Наконец, телега остановилась, как и мысленный процесс. Дино опустил ручки на землю, выдыхая и выпрямляясь во весь рост. Вики не совсем поняла, как она здесь оказалась. – Думаю, дальше мне лучше идти одному. – Ты пойдёшь… э-э-э… туда? – У Вики всё внутри аж сжалось от негодования – перед её взором вновь стелился тот самый лес. Лес с дремучими искривлёнными деревьями. Лес, при свете дня в котором всё ещё клубился белый туман. Лес, не пропускающий и лучика света, под покровом которого так тихо, страшно и сыро. – Ну… да. – Дино, не видя в этом никакой проблемы, недоумённо пожал плечами. Ангельский лес – обычная практика для ангела. В его случае, так ещё и еженедельная. – Я помогаю женщине, живущей на окраине. – Так там можно пройти?! – спросила удивлённо Вики. – Можно, если знать тропу и избегать влияния тумана. То есть, тебе пройти без вариантов. – И что за сумасшедшая там живёт? – разочарованно выдохнула Виктория тем детским разочарованием, когда другим можно, а тебе нельзя. – Я с ней особо не разговаривал. Самая необщительная мадам из всех, кого я знаю, – Дино, приняв к сердцу всю серьёзность вопроса, начал вещать. – По легенде, она заблудилась в лесу, потеряла свою личность и теперь просто не может жить вблизи с другими. Школа помогает провизией. Вики тут же представила неизвестную: белёсые волосы, бездонные и пустые глаза, бледная кожа, и полуулыбка, жутко разрезающая лицо. По коже прошли мурашки. – Мне всегда было интересно, – продолжал Дино, – кто она такая. Крылья у неё белые, но на ангелов не влияет забвение тумана, а демон сразу бы сгорел. А у неё спрашивать как-то… не по себе. – Непризнанная? – шёпотом спросила Вики, сглотнув ком в горле, – она ещё помнила, как горят демоны. – Похоже на то. – Почему бы тебе не спросить у учителей? – Они тоже не знают. Им казалось, она жила здесь ещё до постройки школы. Он махнул рукой, схватил ручки телеги и медленно покатил её в сторону леса, пытаясь не признаваться даже себе, как ему самому некомфортно бродить по белым тропинкам и встречаться с бледнолицей молчаливой женщиной, всегда так странно смотрящей то ли на него, то ли сквозь. Дино всегда думал, что она наверняка ему чертовски завидует. Он не живёт в лесу, ходит в школу, светит своим румяным лицом, привлекая добрую часть школы своим невинным очарованием, а она нет. Повезёт, если её глаза посмотрят под таким уклоном, будто она действительно его видит. А если нет – то получалось совсем жутко: она молча моргала, редко расщедриваясь даже на кивок головы, и оцепенело смотрела в сторону. И Дино всегда сомневался, стоило ли ему вновь идти в этот лес к этой странной женщине, потому что если никому из старших не приходило в голову, что однажды в один такой же солнечный день он попросту не вернётся, то сам Дино думал об этом каждый вторник. Но каждый вторник шёл в лес, каждый раз возвращаясь назад.*** Soundtrack Thomas Newman – Lost at Sea
В Поднебесье наступила ночь. Студенты уже завершили свой ужин и бездельно слонялись по коридорам, помышляя всякое. «Всякое» у студентов начиналось со сна и заканчивалось на массовой оргии. Мало кто мог представить, что вчера, например, один из них совершенно случайно помыслил не массовую оргию, а массовое убийство. Но об этом немного позднее. Пока часть наспех заканчивала домашние задания, часть придумывала, как скрасить свой вечер, а другая часть занималась воплощением идей в реальность, Адель Стоун пялилась на звёзды, встав посреди садовой дорожки. Ей всегда было интересно, почему звёзды сверкают только на одной половине неба Поднебесья. «Потому что границы Поднебесья, примыкающие к границам Млечного Пути, пропускают через себя иллюзию звёзд, которую люди видят с Земли» – говорили ей на уроках. Только Адель Стоун слишком уважала себя, чтобы забивать голову такой информацией. «Никогда не будь шибко умной. Это вредно для здоровья» – говорил кто-то из её родственников. С течением жизни Адель поняла и другую истину – шибко умной быть опасно ещё и для жизни. Иначе, она бы узнала и то, для чего вообще понадобилось создавать иллюзию звёзд при сотворении Млечного Пути. Она, уже без особого интереса, ещё раз взглянула на сияшки, почувствовав, как что-то греет ладонь. Золотое свечение фамильяра проплыло сквозь пальцы, а после скрылось в ближайших кустах. Хаббл всегда любил бесцельно дрейфовать рядом с ней, пока она делает свои опасные дела. И кому из них требовалось находиться рядом друг с другом для ощущения безопасности – большой вопрос. Наконец, Адель, тяжело вздохнув, побрела дальше по саду – в конце концов, она опаздывала. Наверняка Люцифер будет злиться. Ей даже пришлось поправить свою кожаную куртку, чтобы избавиться от таких мыслей. В последние дни по Аурелиону ударил мороз, избавляя леса и сады от волшебного золотого очарования. Теперь остались голые, бесстыдные деревья и острые кусты, скрипящие на ветру. – Ты опоздала, – рявкнул Люцифер, стоило Адель выйти к берегу озера. – Ага. – Не обращая должного внимания, она прошла мимо, шествуя дальше. Она пару раз видела, как у опушки демонской половины леса мнутся непризнанные, боясь зайти в него. Не без оснований они, конечно, сомневались – повод был достаточно весомым. И ни у кого не возникло предположения, что Адель Стоун поступила таким же образом. Наверняка она, вторя своей сумасшедшей натуре, прошла вперёд, не оглядываясь и не подвергая свою идею проникновения в запрещённое место сомнению. На самом деле, всё было немного иначе. В первый раз она сомневалась. Думала вернуться назад. Не хотела исследовать эти тропинки, кусты, растения. Ей совсем не было интересно, что скрывает его покров. А проблема заключалась в том, что в Поднебесье не рос мох, не работал компас, не светила Полярная звезда, ты никогда не сможешь выбраться к железной дороге за её неимением, если и найдёшь какую-то реку, то с большей вероятностью заблудишься ещё больше, и никто не бросится тебя спасать, потому что до наступления дня ты должен лежать в кровати, а днём ни одна живая душа не сунется сюда. Так и получится, что к ночи следующего дня от тебя останутся рожки да ножки. Хотя, скорее всего – совсем ничего. Как хорошо, что теперь Адель Стоун не требовалось сомневаться. На худой конец, как бы ей не хотелось, она спалит этот лес, и дорога отыщется сама по себе. Поэтому она лихо нырнула под его покровы, и даже бровью не повела, услышав совсем рядом с собой какой-то инородный треск. Люцифер молча следовал рядом. Намного приятнее ему было бы провести время в чьей-то другой компании. Даже если бы это была… Нет, он совсем не думал о непризнанной весь этот месяц. Только если чуть-чуть. Только если совсем недолго, посвящая этому всего лишь пять минут каждого вечера. Или тридцать пять… не существует никакой разницы. Тем более, что время – достаточно относительное понятие. И даже если он думал, как здорово было бы напугать непризнанную этим лесом, противопоставляя совершенно скучное бесстрашие демоницы, шагающей рядом, это совсем ничего не значит. Они шли уже несколько минут, проникаясь безмолвием и скрипом, царящими вокруг. И ни у кого из них не дрогнула ни единая мышца на лице, когда рядом кто-то промелькнул призрачной серой тенью. Адель, ни на что не оборачиваясь, зажгла в ладони синий свет, отпустив светящийся шар в воздух, только для того, чтобы лучше видеть тропинку. – Вот оно! – Она резко свернула с тропы, пролезая через кусты. Люцифер было пошёл за ней, но резко остановился, завидев вблизи берег Сиреневого озера. – Что там? – Он привстал на носочках, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в синих тенях, но даже самой Адель не видел. – Боишься? – ехидно раздалось из темноты. – Не хочу подвергать себя неоправданному риску, – буркнул он в ответ, закатив глаза. – Так и скажи, что боишься. – Ничего я не… – Он шагнул, готовясь к самому худшему, но от удивления просто открыл рот. – Это что?***
Вики изнывала. Сначала просто долго и без дела слонялась по комнате, сопровождая свои путешествия от стены к стене тяжёлыми вздохами Мими. Та не пыталась как-то развлечь соседку – не для того её мама рожала. У непризнанной даже получилось задремать, сидя за столом. Она уже видела плывущую картинку перед глазами и слышала чей-то голос, но в ужасе проснулась, чувствуя, как майка прилипла к спине, а сама она стремительно мчится на встречу с полом. Потом произошло что-то совсем невероятное – она нашла в своей тумбочке телефон. Он разрядился и покрылся пылью, но наверняка где-то внутри ещё остались её фотографии, скорченные рожицы во время пьянок, стопка уже никому не нужных конспектов и бесполезные скриншоты, которые обязательно должны были понадобиться. А самое ужасное – она успела засмотреть их до дыр ещё в первую неделю после смерти, когда напивалась вместе с Ади и по ночам рыдала над конспектами. Только, немного в ином ключе. И сейчас, когда телефон вновь угодил в её руки, Вики стало совсем тошно. В общем, ей было очень скучно и невозможно спокойно прожить этот вечер. Так она и оказалась у опушки леса.Soundtrack Atrium Carceri – Black Needle
Зайди она в лес сразу, у неё ещё был бы шанс увидеть, как синий огонёк плывёт вперёд по тропинке, но Вики решила обдумать свой план. В конце концов, на территории школы ещё была парочка мест, ею неизведанных. В привлекательности их посещения она, конечно, жутко сомневалась, но они слыли большей безопасностью, чем лес, возвышающийся перед ней. Говорили, что посещение леса обязательно для каждого непризнанного. Вот так, в одиночку, никого не посвящая в свои намерения. Чтобы если и оступиться, так попасть прямо в цель. А именно, в чью-нибудь пасть. Учителя были иного мнения. Поэтому Селина густо снабжала нерадивых студентов живописными страшными историями. Про то, как кто-то ушёл и не вернулся, или ушёл, но вернулся частично (вторые были многим ужаснее). Нет, Вики не могла больше думать. Она шла прямо вперёд творить все свои важные, апокалипсические дела, опасные для мира, но совсем не точно, потому что от «я только взгляну одним глазком» никто не умирал. По крайней мере, Вики таких не знала. Наперво, её смутило количество тропинок – извилистая паутина расходилась перед глазами. К шорохам, скрипу и треску Вики привыкла сразу – потребовалось всего ничего – десяток глубоких вздохов. Ей было бы страшно продвигаться по тропинкам, знай она точно, какая тварь обитает в той или иной части леса, но память-подруга подсобила, судорожно вычищая из себя всё, что Вики когда-либо могла услышать.***
– Я тут совершенно не при чём! – шипела Адель. – У меня даже слов нет. – Наверное, Люцифер никогда не чувствовал себя так глупо. И опущено. Севшим в лужу. Но если быть точнее – на ствол поваленного дерева. Задумчиво обхватив подбородок, холодно смотря на демоницу, пытаясь исправить её хотя бы так, когда она на это плевать хотела. Он щёлкнул пальцами, где-то перед ними полыхнул красный костёр, поднимая в небо столп ослепительного огня. Люцифер зарыл лицо в ладони, устало растирая лоб. – Как? – Он встал на ноги, посмотрел на демоницу. Ей впервые стало не по себе – к таким строгим взглядам она не привыкла. – Это же дичь. Расходный материал. – Адель в оправдание пожала плечами. – Три за один раз? – Я не знаю, как так вышло. Люцифер выдохнул. Ему на момент так ясно и отчётливо представилась картинка мира, где Адель Стоун попросту не существует, и на одно короткое мгновение ему стало хорошо. Но лишь на одно мгновение – стоило ей сделать пару шагов, как он тут же вернулся в реальность, и всё блаженство уплыло. Потому что реальность была такова, что пусть Адель Стоун и не нанесла тяжкий вред всему мирозданию, но воздух в лёгких у трёх сирен таки закончился, и она, эта несносная демоница, была тому причиной. Наверное, они лопнули одновременно. Все альвеолы и капилляры полопались, как кучка шариков, а Адель совершенно не контролировала данный процесс. Может, если существует самовозгорание, то Адель изобрела что-то совсем иное. – Здесь кто-то есть. – Она, уже будучи в более бодром состоянии, скинув оковы стыда, выпрямила спину, потянув носом воздух. – Знаю. – И он знал об этом с первых минут. Благо, алый огонь уже тлел углями и чужими останками. – Уходи, я разберусь. – А с этим что? – Она кивнула в сторону на красные угли. – Проверим тебя. У нас мало времени, чтобы всё закончить, так? – Похоже на то, – пробурчала в ответ.***
Вики пыталась делать две вещи: думать и что-нибудь разглядеть в темноте. И то, и другое были одними из самых худших решений в её жизни. С первым всегда получалось не ахти, а со вторым совсем не выходило, потому что кроме тенистых силуэтов ничего не прокрадывалось в ночи. О воздействии тумана на организм бессмертного она ничего не знала. По крайней мере, на уроках Барбатос не обмолвился об этом и словом. Так какого чёрта её так тянет сойти с тропинки и ринуться в эти зловещие кусты?! Она не знала, но поддалась, ступив сначала неловко и неуверенно, а после уже занося ногу для широкого шага. Его и хватило, чтобы вовремя остановиться. – Не советую сходить с тропы, – бархатный, хриплый голос, от которого ей захотелось не сойти с пути, а провалиться сквозь землю. – П-почему? – Она глупо тряхнула головой, будто так и разговаривают со святым ликом или привидением – разница всё ещё не ясна. – Монстры не бродят по тропинкам, – «но я уже сомневаюсь», – тропы – граница их территорий. Если бы Вики напрягла свои извилины, все тропинки сложились в общую картинку своеобразных хаотичных ячеек, от которых у перфекциониста могла разболеться голова. – Как в Африке? Люцифер что-то такое припоминал. – Ты была на сафари? – Я была подписана на блогеров, которые были на сафари. Блогеры – потрясающая сущность, чтобы обзавестись знаниями, до которых ты никогда бы не додумалась. Именно в тот день, когда одна из их представителей вещала с поля действий свои глубокие мысли, Вики прозрела: и про относительность и абсолютность добра и зла, и про видение машин, как огромных камней, в умах животных, и про бегемотиков – самых опасных животных Африки. – Будь здесь интернет, я бы сняла столько улётных «историй», – она опечаленно вздохнула по потерянной возможности. А Люций пообещал себе, что этой ночью он не будет спускаться на Землю, чтобы найти страничку Уокер в «Инстаграм». Совершенно точно не будет – это ведь так легко. – Я тебя провожу, тебе нечего тут делать, – улыбнулся он напоследок.