Сказка о сбежавшем богатыре

Дело к ночи уже шло, как впереди по дороге шум послышался. Спешился богатырь, украдкой по кустам двинулся. Долго ли, коротко ли, увидал он как трое монгольских налётчиков семью крестьянскую схватили. При повозке схватили, связали и в лес повели. Смекнул богатырь, что если сразу не убили, значит людей в рабы продавать будут. Думу стал думать, как сражаться. Силушки-то богатырской в нём не осталось, ослабел витязь, осунулся. Не справиться ему даже с тремя врагами за раз, если на честный бой выходить. Значит, ждать надо, как успокоятся и спать лягут. Засел богатырь неподалёку у стоянки вражьей, наблюдает и товарищей павших вспоминает. Вольгу Всеславьевича и его наставления молодым богатырям: не ходи на вражью силу в самую середину войска, с краю бей. А ещё лучше по частям, как гроза летняя налетай внезапно и рази по очереди, без продыху. Хорош был Вольга — оборачивался и куницей ловкой, и волком жилистым, и медведем могучим, и соколом ясным. Очень стар он стал к нашествию Орды, но мало кто поехал тогда на реку Калку из богатырей — обленились, торговлей честной и бесчестной обросли. Одному Вольге справиться не получилось, да и князья его советы слушать не стали. Сами по частям на монголов пошли, а те их жестоко проучили — мало кто с проклятой реки Калки домой вернулся. Вольгу на возу привезли всего израненного. Вскорости после того он и умер. Дождался богатырь, как улеглись монголы. Семья крестьянская из родителей и трёх детушек связанная у телеги лежит на земле голой, холодной. Двое ворогов в самой телеге спят, один вокруг прохаживается. Стал наш воин потихоньку подбираться к ним — с собой только кинжал вострый взял, да меч в руке держит. Осторожно ползёт, ни одной веточки не заденет, ни шишки под ногой не треснет. Глядь-поглядь, а и за телегой засел. Часовой монгол на козлах разместился, пожевать из котомки крестьянской чего-то достал. Тут на богатыря не только ярость, но и голод нашёл. Прыгнул он рысью на ордынца, ударил кинжалом под ухо, да так рванул вперёд, что горло вырвал! Ринулся на поднявшихся двоих и каждого заколол быстро. Ещё миг — и люди русские свободны. Родители перепуганных детей утешают и витязя благодарят. А тот им едва поклонился и к котомке кинулся. Хлеба крестьянского вкус лучше всего в мире ему показался. — Осторожно, дорогой спаситель наш, — молвил глава семейства, — по вам видно, что давно вы не ели. Берите краюху, лук-чеснок берите, но всё сразу не кушайте, а то заворот будет. — И то верно, — поблагодарил богатырь, — силу мне восполнить надо, потому как на дело большое иду. — Это какое же? — спросила жена, крестьянка. — Говорят... Говорят, что где-то поблизости прошли пленники, жители Козельска. Их мне освободить надобно. — А, так видели мы их, видели! В лесу пересидеть хотели, как монголы их мимо нас провели вчера утром. Да только от отряда вражьего разведчики отделились и нас вынюхали, выследили. Так мы тоже в плену очутились. Если бы не вы, пропали бы, — ещё раз поблагодарил богатыря отец семейства. Так узнал богатырь, что дорогой едет верною. Распрощался со спасёнными, получил от них немного еды в дорогу для себя и мешок пшенички для коня на пропитание. И дальше отправился.