Премьер замаскировался (яой)

Глава 50, Премьер-министр замаскировался В ночной тиши дворца премьер-министру Лиу не спалось. Он подошел к стеллажу, который был полон книгами и документами, что представляло собой странную картину в комнате императорской конкубины. Император Ли и премьер Лиу совместными усилиями завалили конкубинские покои оружием, древними свитками, стопками указов, письменными приборами, географическими картами и чертежами, создав для себя благоприятную среду обитания. Лиу ЧхэнФэн иногда дополнял композицию фарфоровой вазочкой или резным подносом, которые Ли ЧжиФань потом засовывал в нижний ящик стола. Молчаливое присутствие трудолюбивого императора, корпящего над очередным докладом, успокаивающе действовало на Лиу ЧхэнФэна. Сейчас Ли ЧжиФаня не было рядом, и Лиу ЧхэнФэн чувствовал, что в комнате чего-то не хватает. Какого-то предмета мебели, что ли? Он нерешительно взялся за книжную полку, в которой был спрятан секретный механизм. (Лиу ЧхэнФэн, в сомнениях, сам с собой:) - Ли ЧжиФань, ты... Не успел он нажать на пружину, как тайная дверь распахнулась, чуть не свалившись с петель. Ли ЧжиФань, как порыв ледяного ветра, влетел в покои конкубины и застыл посреди спальни, гордый, как одинокая сосна. - Ты обдумал, о чем мы с тобой говорили? - спросил он, напряженно взирая на план отчета шести министерств, висевший над столом, и не желая смотреть на Лиу ЧхэнФэна. (Лиу ЧхэнФэн, протягивая к Ли ЧжиФаню руку:) - Ваше... - Не желаю ничего слышать! - император просвистел мимо, не удосужившись подарить Лиу ЧхэнФэну хотя бы один взгляд. Вид у него был неприступный. Протянутая рука Лиу ЧхэнФэна повисла в воздухе. Пальцы, которые готовы были коснуться плеча товарища, бессильно сжались. Лиу ЧхэнФэн одиноко стоял перед книжными полками, покинутый царственным супругом. На его прекрасном лице было выражение отчаяния. Стражники у ворот резиденции, наблюдали, как молодой император, испуская клубы ядовитого черного дыма, в середине часа быка* выбегает из спальни жены. После стремительного убытия Его Величества обсуждались разнообразные версии, но солдатам не достало чуткости понять, что причина кризиса в императорской семье лежала в расхождении взглядов на принцип разделения полномочий. ----------------------------------------------- * час быка - с часу до трех ночи ----------------------------------------------- Утром, первое, что встретило премьеру Лиу во Дворце Советов, была уродливая и подлая харя имперского цензора. Цензор наслаждался результатами своих неправедных трудов и разладом, который он внес в отношения Ли ЧжиФаня и Лиу ЧхэнФэна. Соорудив из своих интриганских морщин до безобразия фальшивое выражение сочувствия, приставучий дед потупил бессовестные мутные глазки и елейно прогундосил: - Ах, ах, какое бледное лицо у премьер-министра Лиу. Похоже, что премьер-министр Лиу чем-то очень обеспокоен. Неужели вы до сих пор болеете душой об этом генерале южного контингента войск? А, премьер-министр Лиу? Лиу ЧхэнФэн был прозорливым человеком, он видел подлого деда насквозь и понимал, что болезнь его души приносит радость строящему глазки цензору Оуян Вэню. Цензор Оуян Вэнь тоже видел Лиу ЧхэнФэна насквозь и понимал, что премьер-министр Лиу в эту минуту желает, чтобы цензора хватил инсульт. Хе-хе, молокососы. (Лиу ЧхэнФэн, оборачиваясь и вежливо кланяясь:) - Вы, как никто, понимаете меня. Про себя он в это время думал: - Старый паразит. Ваши с маркизом Манем козни загнали меня в угол. (Цензор Оуян Вэнь, не отстает:) - И что же вы планируете предпринять, а, премьер-министр Лиу? (Лиу ЧхэнФэн:) - Конечно, буду снова ходатайствовать о том, чтобы цзянцзюня Ху Хая наказали по всей строгости закона. (Цензор Оуян Вэнь, торжествует в своем подлом морщинистом уме:) - Хе-хе-хе. Своим упрямством ты доведешь императора до того, что тебе отрубят голову вместо командующего южной группой. Так тебе и надо! Вслух он сказал, кося злонамеренными глазами: - Акт благородства и самоотверженности со стороны господина Лиу! Безмерно восхищаюсь вами - вместе со всем народом Великого Ляна. Будем помнить вас в наших сердцах. Лиу ЧхэнФэн поднял брови и внимательно посмотрел на подлого цензора своими ясными глазами. Он вежливо улыбнулся, но улыбка осталась на его бледных прекрасных губах, не осветив взора. (Лиу ЧхэнФэн, почтительно:) - Как самому нашему заслуженному государственному деятелю, не приличествует ли вам воспользоваться возможностью и самому совершить благородный и самоотверженный акт? (Цензор Оуян Вэнь, беспокойно переминаясь с одной ревматической ноги на другую:) - Ни-ни. Мне уже не до актов. Я дедушка старенький, у меня желудочек слабенький, пора дать дорогу молодым. А я покуда... (Лиу ЧхэнФэн, подсказывает:) - ... будете помнить меня в своих сердцах? (Цензор Оуян Вэнь, врет и не краснеет:) - Во-во! В этом самом месте! И он похлопал себя с той стороны, где билось его трусливое интриганское сердце. Приватная дискуссия государственных мужей была прервана доминирующим голосом с императорской трибуны: - На сегодня нет больше вопросов? Объявляю заседание... (Лиу ЧхэнФэн, бледный и спокойный, становится у подножья золотой лестницы и кланяется правителю:) - Осмелюсь напомнить, что генерал чжэннань цзянцзюнь без согласования открыл армейские запасы провианта... (Ли ЧжиФань, бледный, стискивая зубы:) - Ты... Лиу ЧхэнФэн приподнял подол одежды и опустился на колени перед правительственной трибуной. На лице его было обреченное выражение, но сдаваться он не собирался. (Лиу ЧхэнФэн:) - Этот подданный нижайше просит Ваше Величество помнить обо всем народе Великого Ляна. Прошу прекратить раздавать армейские пайки и арестовать южного командующего. С этими словами правый премьер-министр уронил голову на красную ковровую дорожку и остался лежать у трона в почтительной позе. Административные пердуны беспокойно завозились: их мозги привыкли искать везде собственную выгоду и не понимали принципиальных и самоотверженных поступков. Цензор Оуян Вэнь сузил глаза, пытаясь разгадать коварный план премьера Лиу. Император Ли сидел на своем возвышении на золотом троне в окружении золотых стен и занавесей. - А если я откажусь слушать тебя? - надменно спросил он, безразлично глядя на валяющегося у пьедестала премьер-министра. Лицо императора было ледяным. (Лиу ЧхэнФэн, невнятно, потому что лицо у него обращено к полу:) - Тогда я буду стоять на коленях до тех пор, пока Ваше Величество не изменит своего решения. (Ли ЧжиФань, еще холоднее:) - Ты что, пытаешься вынудить меня?! (Лиу ЧхэнФэн:) - Я не смею, Ваше Величество. Император спускался по золотым ступеням. Лиу ЧхэнФэн почувствовал его приближение по ощущению космического холода, наползавшего на его простертое тело. Волнистые каштановые волосы несчастного премьер-министра рассыпались по полу. Вид у него был поверженный. Чиновные стариканы взирали на него со злорадством. (ПМ Чжэн ТяньЧжао, нерешительно потоптавшись и поглядев на друга с сочувствием:) - Э-э... Ваше Величество... Император резко повернулся к левому премьеру, посмотрел на него в упор, и тот покрылся голубоватым инеем. (Ли ЧжиФань, зловеще:) - Левый премьер-министр, как я посмотрю, тоже собрался мне перечить?! (ПМ Чжэн ТяньЧжао, пот струится по спине и застывает ледяными каплями поверх инея:) - Не смею! - Прости, друг, - подумал Чжэн ТяньЧжао. - Принципы - это, конечно, хорошо, но я еще жить хочу. (Ли ЧжиФань, издает низкое плотоядное рычание, озирая административное собрание хищными глазами:) - В таком случае, если правому премьер-министру так нравится преклоняться на коленях, пускай преклоняется тут, сколько ему угодно. Объявляю заседание закрытым. Лиу ЧхэнФэн слушал, как сердито шелестит, удаляясь, мантия императора. Неясные голоса членов правительства затихали и бубнили что-то обидное. Даже друг ТяньЧжао не решился к нему подойти. Правый премьер остался распростертым один в зале заседаний, уткнувшись лбом в ковровую дорожку перед золотой лестницей. Огни в зале погасли. В дальнем проходе тетя МаНя возила шваброй и ругалась на министров, которые ходют и сорют бумажки от валидола. Лиу ЧхэнФэн потерпел поражение на всех фронтах: политический крах, трагедию в личной жизни, а еще ему вступило в спину и поясница болела, как собака. (Лиу ЧхэнФэн, с безнадежным упрямством глядя перед собой, считает в уме:) - Так... по последнему отчету, количество беженцев в городе Ци... поделить на объем рационов... это получается, запасов хватит самое большое дней на десять... Ли ЧжиФань, ты... Если ты не в состоянии смотреть на вещи трезво, не вини потом меня, что я действую в обход твоих приказов! иллюстрации глава 50: https://tl.rulate.ru/i/translation/21/2/13656.jpg https://tl.rulate.ru/i/translation/21/2/11579.jpg конец главы (Для удобства чтения я буду называть в репликах левого премьер-министра (ПМ Чжэн ТяньЧжао ) просто ПМ Чжэн, а цензора Оуян Вэня- просто цензором Оуяном. Нам можно, мы все как родные.) ---------------------------------------------------------------- Господа читатели, если вам нравится пересказ, не забудьте поставить лайк, это доброе дело, вам на небесах зачтется. Или напишите комментарий. Ваши похвала и критика заставляют мир вращаться.