Дети войны.

У многих глаза — что клыки. Рихана Дашкова. Ветер резкими порывами касался кожи и дёргал за юбку. Здесь, на высоте Астрономической Башни, он был особенно силен. Днём башня всегда пустовала, а ночью редкие студенты под чутким руководством профессора Синистры рассматривали звёзды и составляли карты. На такой высоте воздух казался чистым. Щеки покалывало от холода. Серое небо готовилось пролить ледяной дождь. Рихана сидела на подоконнике свесив обтянутые серыми гольфами ноги на улицу. Вздумай ее толкнуть кто-нибудь в спину, мокрого места не останется. Но высоты она не боялась никогда. Непокорные горные хребты и поражающие своей крутизной подъемы были ее стихией. Девушка поставила себе цель забраться на крышу башни. Не сейчас. Когда просохнет влажная от непрекращающихся дождей башня. Тайпан наверняка вызовется ее подстраховывать, но Дашковым не нужна поддержка. Прошло больше месяца с того момента как Тай забрал эликсир а ей все ещё не полегчало. Каждый вечер начинался с заглушающих чар на пологи кровати, чтобы другие девушки не услышали ее крик. Ей снилось дно Черного моря, горящее поместье и окровавленные руки. Снились живые и мертвые. Мать, что печально взирала на нее, сжав губы. Рысьи следы на свежем снегу. Деревянный крест над свежей могилой. Стаи ласточек. Пустые, серые глаза. А когда сны прерывались начиналась ломка. Мышцы гудели. Иногда Рихана изгибалась от боли так , что лишь затылком да кончиками пальцев упиралась в жёсткий матрац. Она скулила когда было особенно плохо. Она молчала когда вокруг ее тела водили хороводы ее собственные призраки. В перерывах между уроками и домашней работой Рихана уходила в лес. Чаще всего с Таем, но последние несколько дней брат и Веста изредка составляли им компанию. Они устраивали дуэли и бои, а Оболенская лечила их ссадины. Она была единственной лисой в особой группе господина Андреева. Когда он только привел тигрятам светловолосую девчонку они ощетинились, уверенные что произошла ошибка. А потом они узнали что Веста стреляла без промаха. Палочка, револьвер, лук, автомат. В руках этой девушки все что угодно превращалось в точный, как часы, механизм. Но в общие драки она не лезла, предпочитая оставаться в стороне. Зато у нее были способности в области медицины и у особой группы пропала надобность раздражать лазарет своим присутствием. Ещё бы, Оболенские много поколений считались лучшими колдомедиками Магической России. Поговаривали что мать Весты и мертвого могла на ноги поставить. А вот Яромир не прочь был подраться. Но весовая категория до смешного разная. Тонкая, по акробатически жилистая Рихана и худощавый Тай даже вместе весили меньше чем Мир. Изредка можно было заметить как колеблется его тень, меняются её очертания. На месте темного силуэта юноши проявлялся призрачный отголосок гордого и сильного короля леса. Все Дашковы исключительные. Через месяц после смерти их матери Яромир убил медведя. Завладел его душой. Обменял траур на нечеловеческую силу и лёгкое сумасшествие. Сейчас он был ростом футов шесть и напоминал телосложением персонажей с картин древних богатырей. Пудовыми кулаками он вполне мог бы проламывать черепа. Девушка безрадостно улыбнулась своим мыслям, глядя как ползут по серому небу подгоняемые ветром, словно овцы пастухом, тучи. Сегодня утром, когда в Большой Зал, помимо сов, прилетели и совсем другие почтальоны. Балабаны, прямо из замка Дашковых, белогрудая скопа Оболенских и пестрый кречет из Колдовстворца. Птицы принесли письма и новости. Конечно, плохие. Тайпан вошел совсем бесшумно, но она знала что он стоит за ее спиной. Рихана обернулась. — Все таки мой папаша проживет ещё сотню лет, — невесело ухмыльнулся юноша. — Мне очень жаль, — Рихана проследила за тем, как юноша подходит ближе, как опирается локтями в подоконник, роняя голову в ладони. — Мне тоже, — глухо пробормотал он, а потом поднял голову, глядя в бескрайнее небо, — эти ребята, со Слизерина, просто одержимы каким-то психом. Говорят что он бессмертен. — Ещё один бессмертный? Тоскливо. — Иногда мне кажется что они не понимают что несёт за собой слепая ненависть. — Так расскажи им, — Рихана тяжело вздохнула. Новости с родины тяжелым грузом упали на хрупкие шеи. Великий Полоз, почти поверженный пятнадцать лет назад, вернулся. Вернулся за новой девушкой. Магловка, обычная деревенская девка, которая пропала год назад, оказалась его пленницей. Все думали что она утонула в болотах, маги даже внимания на это не обратили, мало ли людей пропадает? Советская милиция безуспешно искала пропавшую, а потом о ней совсем забыли. Как оказалось, зря. Девушка выносила ребенка, родила его и наверняка уже погибла от руки темного мага. А сын Полоза пал жертвой ради мнимого бессмертия отца. Прямо как должен был стать жертвой Тайпан, единственный выживший ребенок Змеиного Царя. — Как думаешь, я смог бы убить его? Рихана опустила голову. Они жили ради мести. Он - отцу, древнему, как птица Алконост, темному магу. Она - подающему надежды колдуну, от руки которого погибла ее мать. — Смог бы. Они молчали, в хмурых раздумьях. Рассуждали о том, как глупо ненавидеть, но при этом сами были озлоблены, как затравленные щенки. — Что Лиза пишет? — перевела тему девушка и тут же заметила как дёрнулся уголок губы парня в слабой улыбке. — Пишет что скучает, — он втянул носом прохладный воздух и покосился на нее, — По тебе тоже, если что. — По тебе явно больше, — рассмеялась Рихана, — Деян написал что близняшки уже сдали экзамен по трансгрессии, — четырнадцатилетние сестры перешли на пятый курс и теперь официально могли колдовать вне школы. Вообще-то магическая аристократия частенько пренебрегала этим правилом, позволяя детям колдовать за стенами замков и особняков. — Будут теперь сбегать в Ленинград каждые каникулы, — ухмыльнулся Тайпан, но в черных глазах все ещё плескалась тоска. — Они не такие раздолбаи как мы, — фыркнула в ответ Дашкова. — Будут сбегать после письменного разрешения от Деяна. В небе сверкнула молния.

***

Облака расползались по чернильному небу, обнажая полную, бледную луну. Она пробиралась звериными тропами сквозь густые заросли недружелюбных деревьев. На левом бедре, в черных ножнах висел Зуб Кобры, серебристый клинок с зеленоватым отливом. На правом – второй кинжал, Некроз, черный, зачарованный и жуткий. Нанесенные им раны не затягивались от простых заклинаний. Волшебная палочка – плакучая ива и перо Жар-Птицы, небрежно заткнута за ремень. На плече сумка, а в руках по варварски вырванный из книги лист. Рихана бежала неспешно. Иногда замирая и прислушиваясь, высматривая звёзды. Огни замка давно остались позади, когда появились первые признаки. Она услышала громкий топот, и нырнула в небольшую канаву, под поваленным деревом. На тропу, ломая кусты, высыпали кентавры. Спокойные, рассудительные создания истерично хохотали. Как только последний из них исчез из виду, девушка выбралась из укрытия, и свернула с тропы. Она побежала туда, откуда пришли кентавры. Тут не было дороги. Многолетний бурелом значительно замедлял движение. Под ногами, среди гнилых деревьев ползали ночные насекомые и мелкие зверьки. По следам кентавров идти проще чем по звёздам. Вскоре Дашкова наткнулась на стайку безотрывно квокочущих куропаток. Чуть дальше она нашла крупного, с собаку, акромантула. Он лежал на спине, лохматые лапки дергались как в предсмертных судорогах, издавая нехарактерное, рваное шипение. Рихана почувствовала близкий успех. Хихикающие мыши, тявкающая лисичка, гугукающие олени. Этой ночью лес смеялся. На носочках девушка пробежала по поваленному дереву, проползла под кустами терновника, прежде чем выбраться на залитую лунным светом полянку. Цветок Гелоса, как и подобает волшебному растению, был ровно посередине, в облаке собственной пыльцы. Белый, на длинном тонком стебле, он распространял вокруг себя опьяняющий туман. Рихана натянула ворот кофты на нос, опускаясь на колено перед цветком. Из сумки она вытащила большой отрез ткани, который расстелила на земле. Зарывшись пальцами в теплую, влажную землю девушка осторожно выкопала цветок, тут же оборачивая корень смоченным в специальном отваре платком. Потом аккуратно, чтобы не повредить шелковистые лепестки, завернула весь цветок в атлас, подвязала верёвочкой а после переместила его в сумку. Пара заклятий чтобы он не помялся и дело сделано. Пыльца медленно оседала, лишившись источника. Девушка встала, но едва сделав шаг услышала смех из кустов, а потом громкое: "шшш!". — Кто там? — Рихана выхватила палочку и облизнулась. В кустах молчали, — Я сейчас бомбарду пущу. — Не надо! — пискнул девичий голосок, а после он же засмеялся. — Ну кто тебя просил вылезать! — огрызнулся мальчишеский. — Вы что тут делаете? — изумилась Рихана, когда к ней вышли, понуро опустив головы, двое первокурсников. Мальчик, лохматый и светловолосый смотрел на нее упрямо и зло. А девочка, смуглая, кареглазая, отводила глаза. — Мы искали фэйри, — прошептала девочка и снова засмеялась, звонко и заливисто. Дашкова подавила собственный смех, вызванный отнюдь не пыльцой. Вытащив из кармана пузырек с антидотом, она обратилась к мальчику. — Ты тоже пыльцу вдохнул? Как вас зовут? — Нет, — он глядел уже с интерксомн, — Я Джастин, а это Паула. — Гриффиндорцы? Паула выпила предложенный антидот и тут же закивала. Рихана усмехнулась. Действительно, всех нарушителей стоило ловить у гостиной ее факультета. — Потерялись? — Джастин наступился и кивнул, — Пошли уже, отведу вас к замку. Теперь идти приходилось ещё медленнее. Первокурсники то и дело проваливались в заячьи норы, спотыкались о корни и вздрагивали от каждого шороха. — Как же вы забрались так далеко? — с иронией спросила девушка, когда Джастин снова потерял ботинок среди гнилой листвы. — Мы далёко? — удивилась Паула, — Мы шли недолго, а потом просто не смогли найти выход. — Во сколько вы в лес вошли? — Вечером, сразу после отбоя, — ответил за подругу Джастин. Отбой в Хогвартсе начинался в десять, а сейчас как минимум два часа ночи. Лес, который и внимания на Рихану не обратил, решил пошутить над детьми. Она хмыкнула. Они прошли ещё немного, когда Дашкова вдруг замерла. — Тихо! — шикнула она и прислушалась. Стрекотали сверчки. Где-то закричала сова. Зрачки девушки расширились, — На дерево, живо. — Что ты услышала? — спросил Джастин выхватывая палочку. — Быстро! — прошипела Рихана и выхватила свою, — Вингардиум Левиоса! Паула пискнула, хватаясь за ветви в семи метрах над землёй. — Слушай, — прежде чем отлевитировать мальчика прошептала Рихана, — Пока не взошло солнце не вздумайте спускаться. Понял? — он кивнул, — Я постараюсь позвать своего друга, он вас вытащит, — ещё взмах и мальчик тоже занял место среди ветвей. Детей было почти не видно, если не вглядываться. Рихана осмотрелась, скинула с плеча сумку и положила ее среди торчащих корней того же дерева, присыпав сверху листвой. Шум ломающихся веток и хриплое от долгого бега дыхание слышались уже совсем рядом. Рихана отошла назад, в тень, не убирая палочку. Криволапый, изломанный, неправильный. Задние конечности слишком короткие, а передние слишком длинные, из-за чего костлявая спина зверя странно изгибается. Он вывалился туда, где минутой назад стояла сама Ри, и принюхался, нетерпеливо повизгивая. Оборотень услышал их или учуял, теперь не столь важно. Рихана приподнялась, окинула взглядом ближайшие метры. А потом полностью встала на ноги и громко крикнула. — Эй, чудик! На кривой морде отразилось почти человеческое изумление. Добыча сама вышла прямо в лапы! Он радостно оскалился и кинулся прямо на нее, а Рихана, фыркнув, бросилась меж деревьев. Началась погоня. Будь они в чистом поле оборотень давно бы ее догнал, но тут она двигалась явно лучше. Зверь то и дело врезался в близкорастущие деревья, ему было тяжело перепрыгивать через канавы и рвы. Вековой бурелом не подчинялся и более совершенным хищникам. Что уж говорить о волчонке? То, что оборотень совсем молод легко было понять по его восторгу и по глупым попыткам схватить ее лапами. Он лязгал челюстями когда она подпускала его совсем близко, забывал смотреть под ноги, из-за чего уже не раз протаранил носом землю. Рихана бежала, прикидывая сколько ещё продержится. Она благодарила Андреева, с его бесконечными марафонами на много километров. Ещё парочку в том же темпе она точно выдержит. Волк уже не рычал, только хрипел. Кем бы ни был оборотень, к утру он будет весь в синяках. Рихана не давала ему двигаться по прямой ни минуты. Палочку она привычно зажала в зубах. Изо рта вырывалось свистящее дыхание. Ещё пара сотен метров. Передняя часть голени горела огнём. Ещё километр. Рихана слышала как шумит в ушах кровь. Бьёт в голову тяжёлым потоком, застилая глаза. Спустя ещё столько же все вокруг поплыло и она поняла что пора закругляться. Спринтерские дистанции не зря были самыми короткими. Ещё немного и у нее просто сердце разорвется! Нужное дерево она приметила сразу. Крепкое, нижние ветви в меру высоко, прямо под ним, неплохой валун. Девушка ускорилась, в попытке увеличить дистанцию, волк, кажется, отстал. Оглядываться она не рисковала. Боялась потерять равновесие. Собрав последние силы она сделала рывок вперёд. Прыжок на камень и с него – зацепилась за крепкую ветку, подтягиваясь на руках. Рихана едва успела подтянуть ноги. Челюсти клацнули в каких-то жалких сантиметрах. Из пасти зверя текла пена, он хрипло рычал, припадая к земле. Рихана вскарабкалась выше, оборотень прыгнул, зубами хватаясь за ветку на которой она стояла. Ветка треснула и он свалился на спину, злобно рыча. — Ты весишь фунтов двести, песик, — Дашкова привалилась спиной к стволу, пытаясь отдышаться, — Все равно не достанешь, не стоит и пытаться. Волк, однако, не внял. Снова бросился на дерево и даже проскочил несколько метров вверх, по стволу. Рихана хмыкнула. — Экспекто Патронум! — из палочки вырвался поток серебристого пара, тут же принимающий форму животного. Оборотень внизу замер на пару секунд, очарованный этим зрелищем, — Беги к Таю, — начала раздавать приказы по-русски гриффиндорка, — Скажи ему что в лесу дети, отведи к ним, пусть он их выведет, а я пока отвлеку нашего пушистого товарища. Зверь легко соскочил с ветки и побежал, не касаясь земли, к замку. Оборотень рыкнул, проскакав за ним пару метров, а потом вновь вспомнил о своей жертве и возобновил атаки на дерево. Теперь Рихана смогла рассмотреть его во всей красе. Покатые, взмыленные бока тяжело вздымались, длинные когти оставляли полосы на коре. Волк был серый, с бурыми подпалинами. Он скалил жёлтые зубы. Десна у него были окровавлены, щепки от ветви должно быть расцарапали ему всю пасть. Где-то далеко залаяла собака. Волк прислушался. Ри надеялась что это не какой-нибудь егерь решил проверить что за тварь проламывала себе дорогу через кусты. — Что, песик, устал? — участливо спросила у него Рихана, после нескольких десятков попыток забраться на дерево. Она легла животом на ветку, свесив ноги и руки. Оборотень смотрел на нее как питбуль на врага. В чаще кто-то фальшиво завыл по-волчьи. Оборотень навострил уши. Но Рихана коротко свистнула и снова стала единственным интересующим зверя объектом. — Мне с тобой до утра сидеть? — она не поворачивая головы наблюдала за тем, как мечется по земле хищник. Луна медленно опускалась к горизонту. До рассвета ещё несколько долгих часов. Рихана перевернулась на спину, прикрывая глаза. А потом чуть не свалилась, когда оборотень поменял тактику. Разогнавшись, он грудью ударил дерево, заставив то ощутимо вздрогнуть. Девушка улыбнулась и, к восторгу зверя, спрыгнула сама. Дымчатый призрак бесшумно упал в метре от волка. Широкая морда с далеко посаженными глазами, короткие, мускулистые лапы, гибкое, стройное тело. Длинный хвост раздражённо дёрнулся из стороны в сторону, черные губы изогнулись в ухмылке, обнажая шестисантиметровые клыки. Шерсть на холке встала дыбом, когда оборотень не мигая уставился на нее. Он ожидал свою добычу, а не маленькую, смертельно опасную кошку. Он заскулил, задрал морду, принюхиваясь. Жертва просто исчезла. Рихана утробно заурчала, привлекая внимание. Оборотень оббежал дерево по кругу. Встал на задние лапы и завыл, оплакивая неудавшийся ужин. Теперь девушка могла подойти к монстру из детских кошмаров совсем близко. В холке он был выше где-то на фут и в общем-то походил на кривого волка. Передние лапы длиннее, да морда короче. Ну и обычный волк все же уступал в размерах. Оборотень и сам заинтересовался незнакомым животным, когда утратил последнюю надежду найти добычу. Рихана прижала уши, когда он навис над ней, обнюхивая. А потом и вовсе прижал громадной, передней лапой к земле, за что она ударила его наотмашь, по морде, не выпуская когтей. Волк удивился, присел на задние лапы и поднял переднюю, точно хотел дать "пять", с извиняющимся видом завилял хвостом. И не скажешь что это он каких-то десять минут назад брызгал слюной, пытаясь стащить ее с удобной ветки. Оборотень заметно нервничал. Может, в воздухе еще витал запах человечины или ещё что-то, Ри, в общем-то, все равно на его душевные переживания. Ее целью было задержать зверя подольше, без членовредительства в ее сторону. Играючи заводила она оборотня все глубже в лес. Странная со стороны картина. Оборотень, виляя хвостом как трёхмесячный щенок, бежит за ухмыляющимся во всю пасть ирбисом. Она гортанно мяукнула и припустила лёгкой рысью в чащу. Может, удастся поймать кролика и это отвлечет следующего за ней оборотня на время? Дашкова ждала весточки от Тая. Условного сигнала что он и маленькие гриффиндорцы в безопасности. Вдруг совсем рядом раздался лай, который, почему-то, обрадовал волка, а следом за этим на поляну выскочил олень. Оборотень припал на передние лапы, задрав хвост. Олень же уставился на Рихану своими огромными, карими глазами, в обрамлении пушистых ресниц. Он всхрапнул и застучал копытом по земле. А следом из тех же кустов вывалился гигантский черный пёс, ощетинившийся оскалом. Не колеблясь ни секунды, с громовым рыком он напал на снежную кошку, а она ударила его двадцатью своими кинжалами. Пёс взвизгнул, шерсть на плече стала мокрой от брызнувшей крови. Барс семиметровыми скачками уносился оттуда. В траве, под ногами оленя, рассеялся маленький, серебристый змей.