Death Eaters LTD

      – Малфой? – скорее недоверчивый вопрос, чем факт.       – Поттер – скорее факт, чем вопрос.       Они смотрели друг другу в глаза минуту – без преувеличения. Гарри и Гермиона в попытках осознать, что действительно видят его перед собой, а Драко вообще не показывал никакой заинтересованности и будто просто ждал, когда на него перестанут пялиться.       – С юбилеем, кстати, – он приподнял в воздух бокал, который держал в руке, – Господа, если сейчас вы не в состоянии сказать «Привет, Драко, давненько не виделись, как твои дела?», то я, пожалуй, пойду и займусь более важным вещами.       Он сделал шаг вперед с явным намерением уйти, но Гермиона встала у него на пути. Она протянула руку, прикасаясь кончиками пальцев к бледным щекам, а затем подбородку, так осторожно, словно это был мираж, способный бесследно исчезнуть в эту самую секунду. Но нет, она чувствовала тепло человеческого тела. И все равно не могла поверить.       – Долго ты собираешься меня трогать?       Драко спросил тихо, почти прошептал, его было совершенно не слышно в грохоте музыки, но она услышала. И этот вопрос как будто разбудил ее, привел в чувство. Девушка наотмашь, не жалея сил, ударила Малфоя по лицу одной рукой и уже занесла вторую, но тот ловко перехватил ее, сжимая запястье.       – Где ты был, придурок? Мы думали, что ты мертв, чтоб тебя нарглы сожрали, ублюдок!       Гермиона кричала и вырывала руку из крепкой хватки, толкая Малфоя в разные части тела, но тот упрямо снова и снова хватал ее за запястье, не позволяя больше ударить себя.       – Будешь на людях сцену устраивать? Поттер, держи свою сумасшедшую подружку на привязи, если она так одичала. И идите за мной.       Он подтолкнул девушку в объятья Гарри, который все еще молча переваривал появление старого недруга. Драко готов был поклясться, что слышал, как шестеренки в поттеровском мозгу скрежетали.       Малфой провел их через одну из незаметных дверей, далее по тихому коридору, а затем толкнул еще одну дверь. За ней находился кабинет – в нем не было ничего похожего на отделку в стиле подземелья или слизеринских цветов. Это был обычный кабинет в стиле хай-тек, белый интерьер с серыми деталями – он казался слишком светлым, слишком неподходящим для бывшего пожирателя смерти. Точно бывшего?       – Какого черта? – Гарри задал единственный вопрос, который крутился у него на языке, и неожиданно понял, что в унисон с ним этот же вопрос задал еще кто-то.       – Какого черта?       Только сейчас Гарри заметил, что в кабинете стояло три стола, и из-за одного из них поднялся парень, скорее всего их ровесник. На нем был серый костюм и белая рубашка, каштановые волосы были аккуратно уложены, а красивое лицо с тонкими чертами сейчас не излучало никакой радости.       – Серьезно, Малфой? Гребаный, мать его, Поттер? Правда? Красивая ссадина на скуле, кстати. Кто тебя так? Драко театрально громко вздохнул, закатив глаза, и лениво показал рукой на говорившего парня.       – Теодор Нотт. А человек за третьим столом, который делает вид, что игнорирует происходящее...       – Блейз Забини. Я вас всех помню. Слизерин, – Гермиона снова подала голос, немного успокоившись, но было видно, что она по-прежнему может сорваться в любой момент.       Малфой лишь коротко кивнул и вальяжным жестом указал на диван в кабинете. Напротив дивана был стеклянный журнальный столик, куда молчаливый Блейз уже поставил две чашки кофе.       – Не сказать, чтоб я был очень рад кому-либо из Золотого трио в своем кабинете, но так и быть, располагайтесь.       – Не сказать, чтоб я был очень рад кому-либо из волшебного мира в своем кабинете… – Теодор недовольно цокнул языком и скрестил руки на груди, опираясь бедром на край стола.       – Не будьте грубыми. Они наши гости.       Малфой хмыкнул, а Блейз закатил глаза.       – Грубыми? Я сделал им кофе. Не выгнал. И мы даже еще не закрылись. Я очень вежлив.       Гарри, потянув Гермиону за собой, сел на диван и приложил сложенные ладони к губам. Он молчал, кажется, с того самого момента, как задал вопрос: «Малфой?», просто переводил чуть прищуренный взгляд с одного бывшего однокурсника на другого.       – Я в гребаном сюрреалистичном мире.       – Я готова еще раз тебе врезать, но подожду объяснений.       Гермиона взяла предложенную кружку, наполненную капучино, и недоверчиво покосилась в сторону кофемашины. Потом посмотрела на Блейза. Драко чувствовал, что у нее с языка уже готова сорваться тысяча вопросов, поэтому предпочел опередить ее.       – Я отвечу на пять любых вопросов. Почему на пять? Опережая твой вопрос, зазнайка, потому что мы у меня в офисе, это мое место, и я тут решаю, насколько сильно хочу с вами общаться. Моего желания ровно на пять вопросов. Выбирайте аккуратнее.       Драко поджал губы и встал, копируя позу Тео, у своего стола.       Гарри внимательно посмотрел ему в глаза, а Малфой выдержал эти гляделки. Поттер вздохнул. За свою жизнь он пережил так много потрясений и видел столько странных вещей, что даже слизеринец, пользующийся кофемашиной, удивил его не так уж сильно.       – Все эти пять лет ты жил здесь? В немагической части Лондона?       – Да.       Драко кивнул, но сталкиваясь с выжидающим взглядом, чуть слышно вздохнул. Немного обреченно. Ну, конечно, и кто только мог посметь надеяться, что золотые детки удовлетворятся ответами «да» и «нет».       – Ладно, Поттер, если ты хочешь услышать мою историю...что ж.

2 мая 1998 год. 5 лет назад.

      Драко стоит посреди этого кошмара и не может осознать, в какой момент его жизнь пошла под откос. Говорят, что перед смертью вся жизнь перед глазами пролетает. Так вот и у него пролетела – зачисление в Хогвартс; гордые родители; а вот его принимают в команду по квиддичу; флирт и игра в отношения с Пенси Паркинсон – Драко делает вид, что она ему тоже нравится. Всегда верные Гойл и Кребб...Кребб, который погиб по собственной глупости; сам Драко, который стоит сейчас здесь только благодаря гриффиндорскому героизму Поттера, вытащившему его из выручай-комнаты. Поттера, который лежит мертвый на руках у Хагрида, а сам Драко в приветственных объятиях Волдеморта. А ведь он не так-то сильно этого хотел…       У него в ушах звенит, он слышит все происходящее вокруг, словно находясь под водой. Его слегка подташнивает, он хочет отмотать время вспять. Отвратительное чувство безысходности такое сильное, что он даже не чувствует рук матери, которая обнимает и прижимается щекой к его плечу, не в силах поверить, что ее ребенок жив.       Невилл, придурок, толкает какую-то речь.       «Неважно, что Гарри умер»       Драко хочется расхохотаться и приложить идиота лицом в бетонные ступени замка. Конечно, важно. Возможно, погибла ваша единственная возможность победить. Горстка неудачников, что вы вообще сможете сделать Лорду?       Драко привык быть «на коне», привык знать, что за ним стоит знатный род и много денег. Так легко быть гордым в мирное время. Да, сейчас он готов признаться сам себе, что ему до чертиков страшно. Они стоят здесь, в самый разгар войны, сердце вот-вот пробьет грудную клетку, а сам Малфой даже не уверен, что примкнул к правильной стороне баррикад. Хотя какая разница, если в конечном счете умрут все? Никто не сдастся, пока жив. Ему казалось, что Метка на левом предплечье пульсирует, чувствуя рядом такое огромное количество Пожирателей.       А потом случается что-то невероятное – Гарри соскальзывает с рук лесника, оказываясь живее, чем самые смелые надежды о его судьбе. И это сводит всех с ума. Это буквально сигнал «Марш!» для приспешников Волдеморта.       Драко кричит «Поттер!» и срывается в его сторону, но крепкая рука отца перехватывает его.       – Мы не можем остаться, сынок, пожалуйста, мы должны уйти, – Нарцисса совсем не похожа на леди из благородного дома – сейчас это напуганная женщина, она в панике, она хочет увести свою семью подальше от ада.       Прежде чем отец, соглашаясь с женой, трансгрессирует в Малфой мэнор, Драко успевает схватить за руки Нотта и Забини.

2 мая 2003 Наши дни

      – Вот так мы и сбежали. У нас было не так много вариантов. Если бы война закончилась в пользу Волдеморта...мы бы, вероятно, были казнены за дезертирство. Если бы победил ты, Поттер, – еще раз с юбилеем, кстати – мы бы сели в тюрьму, а Азкабан так себе удовольствие. Нас бы нашли даже в другой стране. В любом случае.       Гермиона отпила кофе и кивнула сама себе, сделав выводы уже на основании того, что услышала.       – Поэтому вы выбрали Лондон. Под самым носом у всех...но я не понимаю, почему никто так и не засек вас ни разу за эти годы. Это же невозможно...Только если…       Девушка задумалась и отрицательно покачала головой, отказываясь поверить в собственное умозаключение. Драко усмехнулся.       – Только если мы не отказались от использования магии, ты хочешь сказать? Мы не прикасались к волшебным палочкам с тех самых пор, как покинули магический мир. Представь себе, я предпочел стирать вещи в стиральной машине и поискать книгу в стеллаже без Акцио, чем умереть. Неужели в это так сложно поверить?       – Ты правда кинулся ко мне, когда понял, что я жив? – Гарри недоверчиво приподнял бровь, а Малфой поджал губы и резко оттолкнулся от стола, сделав несколько шагов по комнате.       – Пусть это останется вырезанной сценой в нашей совместной истории, ладно? Я не горжусь тем, что мы делали. Не горжусь и тем, что сбежали. В 16-17 лет я делал такие вещи, от которых никогда теперь не отмоюсь. Но сделанного не воротишь, и единственное, что мне остается, это жить дальше. Желательно не в тюрьме.       – Хочу заметить, Малфой, что я вообще не собирался ни в чем этом принимать участие, – губы Теодора искривились в ухмылке, – ни в чертовой войне, ни в побеге, я просто хотел доучиться в сраной школе.       Блейз громко хохотнул и подмигнул гостям. Слишком много информации и эмоций за раз.       – Видали, что мир маглов с магической аристократией делает? Кофе поглощаем литрами, бранные слова в речи появились. Еще немного, и Малфой с Ноттом поедут в Лас-Вегас играть в рулетку и заказывать шлюх.       – Подожди-подожди, но что вот это такое? – Гермиона развела руками, демонстрируя тем самым значение «вот этого», – Этот...клуб? Человек в костюме Пожирателя, печать эта дурацкая, что это??       Девушка начала нервно потирать запястье, пытаясь избавиться от чернил. Блейз закатил глаза.       – Да расслабься, пару раз помоешь руки, примешь душ, она и сотрется. Подумаешь. Нашла проблему.       Драко был готов поставить свою трехмесячную зарплату на то, что Грейнджер уже приготовила речь «Ты правда думаешь, что черная метка – это ерунда?», а поскольку градус негодования в комнате снова повысился, он примирительно поднял руки.       – Во-первых, это просто весело. Подземелье, змеи, непонятные слова, секьюрити в черных капюшонах и масках, печати с черепами. Людям нравится, поэтому они ходят к нам в бар. Это необычно. Это интересно. Это приносит доход. Ну, а во-вторых, считай, что это моя личная терапия. Я не могу выкинуть из своей жизни всё, что было, но и просыпаться от ночных кошмаров больше не хочу. Считай, что этот бизнес – способ пережить всё это. Представить в виде шутки. – По-твоему, Волдеморт – это шутка? – Разумеется, нет. Но скажи мне, Поттер, – Драко подошел к дивану, на котором устроились Гарри с Гермионой, и весьма бесцеремонно сел на столик, разводя колени в стороны. Наклонившись вперед, он столкнулся с Гарри взглядом глаза в глаза, – А как ты борешься с ночными кошмарами и болью от потерь? Ты не думал о том, чтоб сходить к психотерапевту? – А ты ходил? – У тебя закончились вопросы, Поттер.