Без фальши

      Куроо не хотел думать об Акааши. Но после встречи в университете мысли о нем постоянно крутились в голове. Чувства, не успевшие утихнуть, вспыхнули с новой силой. И это чертовски бесило. Акааши уже дал понять, что не заинтересован в нем. А Куроо не мог взять под контроль собственное сердце, пробивающее грудную клетку при мыслях об Акааши. Казалось, он взрослый, самодостаточный мужик, умеющий держать под контролем чувства и эмоции. Но хер там.       Невольно прокручивая в голове их разговор после съёмок, когда Акааши отказал ему, Куроо пытался найти хоть одну лазейку, за которую мог зацепиться. Не находил. Но стоило вспомнить, как под ним выгибался, как стонал Аджи, сразу зарождалась надежда. Между ними ведь искрило, чего Куроо не испытывал ни с кем другим. Такое мощное сексуальное притяжение, или всё же он тоже нравился Акааши? Тогда почему тот отказал? Почему даже шанса не дал на что-то большее, чем совместные съёмки?       Но когда Куроо увидел Акааши в университете, пазл начал складываться. Если тому нужны деньги на обучение, которое очень дорогое в этом заведении, Куроо готов помочь. Лишь бы Акааши был рядом. Бросил съёмки в порно и занялся учебой. Но для начала стоило с ним поговорить, попробовать вывести на чистую воду.       Он безумно волновался, выходя по замене. Старался вести себя привычно — шутить с аудиторией, улыбаться и не сосредотачивать всё внимание на одном человеке. Но он зашёл в помещение, нашел взглядом Акааши и не смог его игнорировать. Постоянно смотрел, невольно начиная улыбаться шире, и старался не обращать внимание на то, как тянет в груди. Гребаные чувства.       Удивительно, но лекция прошла незаметно. Разнервничавшись сильнее перед разговором, Куроо всё же взял себя в руки, подходя к столу и принимаясь складывать вещи. Он исподлобья наблюдал за студентами, которые спешили покинуть аудиторию, и когда Акааши подошёл ближе, обратился к нему:       — Акааши-кун, задержись, пожалуйста.       Тот ощутимо напрягся, что стало понятно по сжавшимся на конспектах пальцах. Но кивнул и подошёл к столу. Куроо улыбался, прощался с задержавшимися студентами, но сам смотрел только на Акааши, который явно чувствовал себя некомфортно рядом с ним. Не лучшая между ними атмосфера, но иной возможности поговорить может и не представиться.       Когда они остались наедине, Куроо бесшумно протяжно выдохнул, стараясь успокоиться и говорить ровно, без эмоциональных скачков.       — Акааши, позволь кое-что узнать, — не став ждать позволения, он задал волнующий вопрос. — Ты пошел в порно, чтобы оплатить обучение?       Хотелось, чтобы Акааши ответил положительно. Ведь если тот, как и Куроо, пошел в порнобизнес ради интереса или же хотел разнообразного секса, то шанса у него точно нет.       Акааши не спешил отвечать. Поджал губы и тяжело смотрел. Явно пытался решить, говорить правду или солгать.       — Да, мне нужны деньги на обучение.       Уголки губ невольно дрогнули. Куроо ощутил облегчение, а следом накатившее счастье, от которого хотелось улыбаться во весь рот. Но ещё слишком рано.       — Я могу тебе помочь. Поговорю со знакомым профессором, он поможет перевести тебя на стипендию. Или договоримся о рассрочке, — Акааши не выглядел впечатленным, довольным или хотя бы немного заинтересованным. Хоть и хорошо контролировал эмоции, но Куроо видел — недоволен. Но всё равно его нужно дожать. — Всё решаемо, Акааши.       — Зачем вам это надо? — Акааши звучал строго и смотрел холодно. Не хотел принимать помощь. Или не верил, что Куроо может помочь бескорыстно.       Стоило ответить честно на его вопрос, что он и сделал:       — Потому что ты мне нравишься. Очень нравишься, Акааши.       Эти слова тоже не впечатлили. Акааши не сменил позы, не расслабился и смотрел всё так же скептически.       — А если через месяц или через три разонравлюсь?       Куроо хмыкнул. Да, вопрос логичный. Акааши хотел гарантий. Но как же сложно доказать что-то нематериальное.       — Я не такой ветреный. Да и симпатия — не единственная причина, — он собирался быть искренним до самого конца, чтобы убедить в серьезности намерений. — Ты пошел на такую работу ради денег, а это не лучшая мотивация.       Куроо хотел продолжить. Он мог сказать ещё много чего, но Акааши перебил.       — А вы, Куроо-сан, ради чего пошли сниматься в порно?       — Ради интереса, — открыто смотря в глаза, Куроо честно признался. — Развлекся, удовлетворил интерес — и всё, хватит. Ты же будто в долговом рабстве.       — Мне нравится.       Чужое упрямство впечатляло. Улыбнувшись, он обогнул разделяющий их стол, тепло посмотрел и более мягким голосом спросил:       — Ты не заинтересован во мне из-за работы?       — А какие могут быть здоровые отношения с такой работой? — Показалось, или Акааши позволил раздражению проскользнуть в голос. Это почему-то чертовски понравилось. Что Акааши рядом с ним не сдерживал эмоций. — Разве вы не ревновали бы, Куроо-сан?       — Ужасно сильно ревновал, — шире улыбнувшись, вспоминая, как психовал, смотря видео Аджи с Бокуто и Сакусой, Куроо больше не хотел испытывать этих эмоций. — Ответь на последний вопрос, пожалуйста. Я тебе нравлюсь?       Пряча переживание, нервозность за улыбкой, он неотрывно смотрел в красивые глаза, желая получить честный ответ. Акааши не отводил взгляда, молчал. И казалось, что так ничего и не ответит.       — Нравитесь.       Хватило одного слова, чтобы натянутая улыбка стала искренней, теплой. А чувства подкатили к горлу, начиная душить, желая вырваться наружу. Но Куроо позволил себе лишь коснуться чужих волос, ласково по ним проведя.       — Хорошо. До скорого, Акааши.       Заметив, что на красивом лице промелькнуло удивление, Куроо ощутил удовлетворение. Забрал свою сумку и вышел из аудитории. Теперь стоило придумать план действий по завоеванию и присвоению Акааши себе.       ***       Кенма отзвонился на следующий день после съёмок Ацуму и Цукишимы. Отчитался о проделанной работе и принес отличные новости.       — Нам прислал анкету новый актер. Актив. Анкету я уже скинул, посмотри.       Ойкава пришел в восторг. Даже один человек может внести много нового. Расшевелить фантазию, что позволит выдавать свежие сценарии для съёмок. Возможно, что-то оригинальное, чего не коснулись другие студии. Хотя в этом Ойкава сомневался. Он практически уверен — уже сняли всё, что только можно и нельзя. Отличались лишь декорации и подача. Вот за последнее как раз Ойкава и топил — чтобы всё происходящее на экране было максимально искренне, чувственно, горячо. Чтобы даже толика наигранности не омрачала ролик. И пока у них это получалось. Иначе объяснить их успех Ойкава не мог.       Как сказал Ацуму, до прихода Яку операторская работа оставляла желать лучшего. Всё вытягивали актеры, своей эмоциональностью перекрывая все остальные косяки. Но даже так они смогли раскрутиться. Да, в этом большая заслуга Кенмы, который занимался рекламой. Только это хреново помогло бы, если бы всё оказалось совсем плачевно. Но нет. Материал они выдавали отменный. А теперь, когда у них появился профессиональный оператор, станут ещё лучше. Заманят на их сайт ещё больше зрителей. Больше актеров.       Загрузив ноутбук, Ойкава сразу зашёл на почту, где уже висела анкета нового актера.       — Охренеть, Кенма! Ему сорок пять лет. Сорок пять.       — Ага.       Ойкаву переполняли эмоции. Это же так круто. Взрослый мужик с отличным телосложением. Да ещё и с татуировками, обвивающими руки. Возможно, их было больше. Но из-за одежды их не видно.       — Это сколько сюжетов можно с ним обыграть! Я уже два придумал. Нет, три.       Ойкава говорил взволнованно. Слишком эмоционально, что рассмешило Кенму.       — Выдыхай, Ойкава. Когда встречу назначать?       — Как можно скорее.       Кенма хмыкнул. Видимо, такой ответ и ожидал. Но Ойкава реально загорелся. Смотря на фотографию Укая Кейшина, он генерировал одну идею за другой, понимая — не успокоится, пока не снимет того хотя бы в одном ролике.       — Я с ним свяжусь. Приглашать в дом?       — Да, конечно, Кен-чан. Я его оттуда больше не выпущу, — попробовав спародировать злодейский смех, Ойкава закашлялся.       — Ужас. Я тебе позвоню, нет, напишу, когда договорюсь о встрече. Успокаивайся давай.       — Кен-чан!       Но Кенма уже сбросил вызов. Ладно, Ойкаву и правда переполняли эмоции. Стоило успокоиться, взять себя в руки и настроиться на встречу со взрослым мужчиной. Не слащавым мальчиком, а брутальным мужиком, которых у них ещё нет. Ойкава широко улыбнулся, предвкушая реакцию их зрителей на видео с Укаем. Вот бы скорее с ним переговорить и договориться о съёмках.       Ойкава запустил последний ролик, а сам сбегал за рабочим блокнотом, решив записать все идеи. Он понимал, в голову может прийти что-то новое после общения с Укаем, но вкусные сценарии терять не хотелось.       Кенма, как всегда, поработал отлично. Нарезал самые горячие, откровенные моменты, собрав их в кинковое видео. И проставил все необходимые теги, чтобы зрителям удобнее было пользоваться их сайтом. После просмотра Ойкава почитал последние комментарии в чате, чувствуя, как его распирает хорошим настроением. Он не заметил ни одного плохого отзыва. Достижение.       Сообщение от Кенмы пришло через пару часов. Тот лишь скинул дату и время собеседования. Ойкаву такое не устроило, он перезвонил партнеру.       — Ну чего тебе, Ойкава?       — Фу, как грубо. Но так уж и быть, обижаться не стану.       — Вот спасибо.       — Кен-чан, я хочу, чтобы ты присутствовал на встрече.       — Зачем?       Не хотелось признаваться, но Ойкаву немного напрягало, что Укай гораздо старше его. Принимать на работу такого зрелого мужчину, общаться с ним, обсуждать деловые вопросы откровенно стрёмно. Кенма нужен для моральной поддержки, но не скажешь же такое. Засмеют.       — Надо показать, что мы серьезная студия. А ты подкован в юридических вопросах, — Кенма некоторое время помолчал, но дал согласие присутствовать при общении с Укаем. — Спасибо, Кенма. Увидимся послезавтра.       Попрощавшись с партнёром, Ойкава позвонил Иваизуми, решив с ним поделиться замечательной новостью. Иваизуми, естественно, восторга не разделил. Но постарался порадоваться за Ойкаву, что приятно грело душу.       — Когда наше следующее свидание, Ива-чан?       Хотелось скорее закончить с этой пыткой и затащить Иваизуми в постель. Ощутить на себе всю его страсть, которой охренительно много. Аж сносит. Но Ойкаве казалось, когда их обоих ничего не будет сдерживать, всё окажется ещё горячее и приятнее. Как же Ойкава жаждал этого.       — Куда ты так торопишься, Ойкава? Разве ожидание прекрасного не романтично?       Иваизуми откровенно издевался. Засранец. И за что только Ойкава полюбил этого грубияна.       — Ой, заткнись, Ива-чан. Романтично и ты — что-то несовместимое.       Негодник только засмеялся, что теплом отозвалось в груди. Ойкава невольно улыбнулся, хоть и не хотел, чтобы Иваизуми знал, что каждое слово, каждое действие плавит его.       — Как только я всё организую, сразу сообщу.       — Очередной пиздец?       — Мм, ага. Очередной пиздец.       Ойкава отчаянно застонал, чем только рассмешил Иваизуми. Ну вот реально, за что такого очаровательного грубияна любить? Ойкава мог назвать тысячу причин.       Ойкава волновался перед собеседованием, не зная, как правильно себя вести с мужчиной, который гораздо старше его. Он умел ко многим находить подход, и этот случай вряд ли станет исключением. Только волнение не исчезало. Казалось, он может ляпнуть какую-то ерунду, и его поднимут на смех, отказавшись сниматься для их студии. А этого нельзя допускать ни в коем случае. Ойкава не то что горел сюжетами с Укаем, он полыхал ими.       Кенма спокойно сидел на стуле, залипая в приставку, и лишь изредка поглядывал на мельтешащего по кухне Ойкаву. Пытаясь найти себе занятие и отвлечься, он сто раз переставил чашки и вазу с конфетами. Достал печенье. Убрал его. Выставил несколько пачек чая, но снова спрятал, оставляя на столешнице лишь чашки и конфеты. И снова по кругу.       — Прекрати, Ойкава. Раздражаешь.       — Кен-чан, — обиженно протянув, Ойкава повернулся к партнеру, поражаясь его стойкости. — Боюсь сделать что-то не так. Отбить желание присоединиться к нам.       — Почему я должен объяснять тебе очевидное? — Кенма шумно, обречённо вздохнул и отложил приставку. — Ойкава, неважно, сколько ему лет, сколько лет тебе. Неважно, правильно ты что-то скажешь или нет. Ты платишь деньги. Хорошие деньги. А у кого деньги, тот и прав.       — Грубо, Кен-чан. Но мне нравится.       Эти слова и правда позволили расслабиться. Укай сам к ним пришел. Ему или деньги нужны, или разнообразие секса. И то, и другое Ойкава мог предоставить. Это он нужен Укаю, а не наоборот. Убедив себя в этом, успокоился, усаживаясь за стойку и с благодарностью смотря на Кенму.       — Спасибо тебе.       Кенма лишь хмыкнул и потянулся к приставке. Но запустить игру не успел, в дверь позвонили.       — О, приехал, — довольно улыбнувшись, Ойкава поднялся со стула и поспешил открыть дверь.       Укай оказался немного ниже Ойкавы, но шире в плечах. И казалось, что он крепче сложен. Выкрашенные в блонд волосы поддерживал ободок, за ухом заложена сигарета, что создавало образ янки. Интересно. Ещё добавить татуировки — и типичный плохой мальчик. Точнее, мужчина.       Оценка внешности не заняла и пары секунд. Ойкава широко улыбнулся, вежливо поздоровался и пригласил Укая в дом. Тот был простым мужиком, с которым можно общаться без напряга. Пока Укай говорил, он тем самым стирал образ плохиша, что перечеркнуло несколько сценариев Ойкавы. Зато за время беседы он придумал новый. Идеально подходящий Укаю.       — Укай-сан, что привело вас в порно?       — Деньги, — Укай хмыкнул, на пару секунд отводя взгляд. Испытывал неловкость, но всё равно отвечал честно. Это нравилось. — Я раньше работал тренером. Но пришлось бросить это, чтобы заняться семейным магазином. Только с него слишком маленькая прибыль.       Ойкава кивнул. Потянулся к блокноту, записав там сумму, которую они платят за съёмки.       — Это оплата за одни съёмки. После идут проценты с просмотра ролика с вашим участием, которые выплачиваются или по требованию, или раз в месяц, чтобы можно было накопить хорошую сумму, — придвинув блокнот к Укаю, Ойкава тихо хмыкнул, когда тот присвистнул. — У нас неплохо идут дела. Но всё благодаря актерам. Если вы будете сниматься через силу, не испытывая при этом никакого желания и воспринимая порно только как средство заработка, то мы с вами, к сожалению, не сработаемся.       — Я гей. И мне нравятся все ваши актеры. Думаю, с желанием проблем не будет.       — Отлично, — широко улыбнувшись, Ойкава беззвучно облегчённо выдохнул. Ужасно не хотел прощаться с Укаем, но это пришлось бы сделать, если для него порно являлось рутиной. — От вас требуется лишь справка. Если нужно, я помогу с медицинским осмотром. Хочу как можно скорее снять с вами ролик.       Укай удивлённо глянул и криво улыбнулся.       — Ещё вам необходимо придумать псевдоним, сделать фотографию для сайта и заполнить более подробную анкету.       Кенма, молча сидящий всё это время, вышел из кухни, но очень быстро вернулся. Положил перед Укаем лист А4 с распечатанной формой анкеты и ручку.       — Заполните, пожалуйста. А фотографию, — Кенма поджал губы, неуверенно глянув на Укая, а потом повернулся к Ойкаве. — У меня есть идея.       — Рассказывай, Кен-чан.       Ойкаве идея пришлась по душе. Кенма предложил раздеть Укая по пояс, оставив его в потёртых джинсах, в которых тот пришел. Усадить его на барный стул, чтобы тот развел ноги и руками оперся на сиденье перед собой, демонстрируя татуированные руки. Снять ободок, растрепать волосы и попросить закурить сигарету. Мысленно нарисованный образ чертовски понравился. Ойкава с трудом сдерживал желание поторопить Укая с заполнением анкеты. А тот почему-то медлил, заполнил лишь две графы.       — Может, вам помочь?       — А? — Укай вскинул растерянный взгляд и положил свободную от ручки ладонь на шею, почесывая заднюю часть. — Да. Я не знаю, какое имя выбрать.       — Мм, — Ойкава задумался, прокручивая в голове чужое имя. — Как вам Шин? Думаю, отлично подойдёт под ваш образ взрослого, брутального мужчины.       — Согласен, — Укай хмыкнул и вписал псевдоним. — Фетиши? Я просто люблю секс. Разнообразный. Нет ничего особенного.       Тот пожал плечами, снова заставив Ойкаву задуматься.       — А с табу проблем нет?       — Это я заполнить могу.       Укай накорябал несколько слов, придвигая листок к Ойкаве. Быстро глянув, он кивнул.       — Значит, мы можем написать вам любые фетиши, которые никак не перекликаются с табу?       — Наверное.       — Хорошо. Этим потом займёмся.       — А последний пункт обязателен?       — Желателен.       Укай обратной стороной ручки почесал висок и снова что-то начал писать. Ойкава буквально вырвал лист из чужих рук, вручая его Кенме.       — Займёшься, Кен-чан? А я пока разберусь с фотографией.       — Хорошо. Фетиши тогда пишу с потолка.       — Да.       Когда Кенма ушел, Ойкава попросил Укая снять кофту и принять на стуле нужную позу. Волосы Ойкава растрепал ему сам, наведя творческий беспорядок, и даже поджёг сигарету, зажатую между губами. Образ и правда вышел классным. Ойкава немного покрутился вокруг стула, сделал несколько пробных снимков, а потом пару фотографий с одного, самого удачного ракурса.       — Всё, готово. Теперь лишь дождемся вашей справки, и можно работать, — улыбнувшись, Ойкава включил чайник. — Чай, кофе?       Ожидая от Укая справку, Ойкава вовсю планировал грандиозные съёмки. В один из вечеров он собрал их маленькую команду — Кенму и Яку, который даже почти не бурчал, и поделился с ними своей идеей.       — Я хочу выездные съёмки.       — В смысле? — Кенма счастливым не выглядел, а вот Яку определённо заинтересовался.       — У меня есть сюжет, для которого в нашем доме невозможно создать декорации. Поэтому я хочу арендовать спортивный зал на пару часов и провести съёмки там.       — А другого ты ничего не можешь придумать? — Кенма кривил губы, явно не желая лишний раз напрягаться и куда-то ехать.       — Неа. Я уже всё продумал, обо всем договорился.       Самодовольно улыбаясь, он рассказал, что придумал сюжет под названием «Тренер/спортсмен». Укай, естественно, будет тренером. На роль спортсмена Ойкава искал гибкого пассива, чтобы тот мог реализовать всё то, что пришло в не совсем здоровый мозг Ойкавы. И это оказался Дайшо. Вкратце поделившись жаркими картинками, которые должны воссоздать актеры, Ойкава перешёл к технической части.       — Я поговорил с Укаем, и он помог с помещением. У него осталось много полезных знакомых. Зал у нас есть, — недобро улыбнувшись, он заговорщицки зашептал. — Естественно, никто не узнает, что мы будем снимать порно. Просто решили собраться небольшой компанией и поиграть в волейбол.       — Прекрати дурачиться, Ойкава.       — Хорошо, мам, — весело глянув на недовольного Кенму, он заговорил обычным голосом. — Съёмки будут проходить вечером, чтобы в институте, при котором расположен спортивный зал, никого не было. Нам останется только нанять машину, чтобы перевезти оборудование.       — Не нужно нанимать, — Яку впервые за этот разговор подал голос. Выглядел при этом так, будто лимон жрал. — У моего знакомого есть микроавтобус. Как раз все влезем и технику перевезем.       — О, это будет отлично, Яку-кун. А он точно согласится помочь?       — Ага. Дурачина двухметровая весь мозг мне вынес, требуя рассказать, где я работаю, — Яку слегка покраснел и отвёл взгляд, но в следующий миг в него будто демон вселился. Маньячно улыбаясь, нездорово заблестел глазами. — А я сразу покажу.       Ойкава переглянулся с Кенмой и наигранно засмеялся. Яку и правда пугал.       — Тогда у нас всё схвачено. Как только Укай пройдет обследование и получит справку, организовываем первую выездную съёмку.       — А можно я не поеду?       — Нет.       Кенма недовольно глянул, но спорить не стал. Одним словом — профессионал. Укай позвонил тем же вечером, когда закончилось их собрание. Сказал, что все нужные документы у него на руках, чем чертовски обрадовал Ойкаву, которому не терпелось попробовать что-то новое. Он попросил Укая договориться со знакомым об аренде зала, давая понять, что желательно в ближайшие дни. Хоть завтра. И как только Укай перезвонил, сообщив, что залом они смогут воспользоваться послезавтра, Ойкава вызвонил Дайшо, Кенму и Яку, объявляя день и время съёмок.       Подготовка оказалась минимальной. Ойкава сходил в магазин спортивной одежды и купил всё, что им понадобится. Размеры Дайшо он знал, а Укай сказал, что у него остался тренерский костюм.       Также Ойкава приобрел черные сумки для оборудования и средства для уборки. Запасы смазки, презервативы, салфетки и полотенца у них имелись. Сборы не заняли много времени, что даже немного печалило, ведь Ойкаве нечем было занять часы до съёмки.       В назначенный день они все собрались в доме за час до выезда. Яку приехал на белом микроавтобусе с высоким, красивым парнем. Тот с детским восторгом со всеми перезнакомился, а потом с открытым ртом ходил по дому.       — Не обращайте на него внимания, он немного того, — Яку покрутил пальцем у виска, наблюдая за Львом, который как зачарованный ходил по первому этажу.       — Яку-сан, так что вы снимаете? Я не понимаю.       Яку недобро хмыкнул, Дайшо шелестяще засмеялся, а Укай отвернулся, пряча усмешку. Ойкава мягко улыбался, смотря на взрослого ребенка, восторг которого вскоре поутихнет, как только он узнает, чем они занимаются. И Яку не стал оттягивать неизбежное.       — Гейское порно.       Лев растерянно захлопал глазами, которые очаровали Ойкаву своей невинностью, и активнее начал осматриваться по сторонам. Что он искал? Голых мужиков? Потёки спермы? Использованные презервативы, висящие на люстре? Но точно ничего не увидел.       — Правда, Яку-сан? Вы снимаете порно?       — Ага, — Яку недобро усмехался, смотря с вызовом. Будто в любой момент мог броситься на Льва с кулаками, если тот скажет хоть слово против. — Правда.       — Это так круто, — казалось, Лев загорелся только сильнее. Подлетел к Яку, хватая его за руки и просяще заглядывая в глаза. — А можно я тоже снимусь? Пожалуйста.       Ойкава такого не ожидал. Яку, видимо, тоже. Они ответили одновременно:       — Нет!       — Да, конечно.       — Но почему, Яку-сан? Я разве не подхожу?       Казалось, Лев сейчас зарыдает. Стоило спасать ситуацию. Ойкава подошёл к этим двоим, положив руку на плечо Льва.       — Ты очень подходишь, Лев. Но пока мы снимаем других актеров. Возможно, в следующий раз.       Лев снова просиял, благодарно смотря на Ойкаву.       — Здорово. И я даже с Яку-саном смогу сняться?       — Нет, придурок, — Льву прилетел смачный подзатыльник, который предотвратить не смог бы никто. — Я оператор, а не актер.       — Ну, Яку-сан.       Лев снова начал канючить, что стоило сразу пресечь. Ойкава хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание.       — Так, работаем. Все сумки переносим в машину и выдвигаемся.       Никто спорить не стал, даже Лев присмирел. Но уже в машине, посадив Яку за руль, подкрался к Ойкаве, тихо заговорив:       — А в соло можно сняться? Я и такие порноролики видел.       Ойкава засмеялся, весело глянув на парня, который почему-то считал работу в порно крутой и ужасно сильно хотел сняться.       — Если Яку-сан разрешит, то обязательно снимем с тобой ролик.       — Круто, — Лев широко улыбнулся и вернулся на свое место рядом с Кенмой, который точно не обрадовался такому соседству. Лев всю дорогу терзал Кенму вопросами, что совсем не улучшало настроение последнего.       ***       Ойкава удивил звонком. Дайшо казалось, что его теперь долгое время не будут привлекать к съёмкам. Их ролик с Бокуто выложили совсем недавно. Да, он собрал много просмотров и хороших отзывов, Дайшо даже не поленился почитать чат, но не думал, что Ойкава в скором времени снова захочет его снять. Но тот удивил не только звонком, но и вопросом. Ойкава спросил, как у него с растяжкой. Это заинтриговало. Что такого Ойкава придумал, если ему необходим гибкий пассив? Тихо засмеявшись, уже предвкушая что-то интересное, Дайшо честно ответил, что гибок и пластичен. Это привело Ойкаву в восторг. Иногда тот был чересчур эмоционален, но это не раздражало. Наоборот — притягивало к нему.       — Дайшо-кун, я такое придумал, мм, — Ойкава говорил взволнованно, что снова вызвало смех.       Задумка Дайшо понравилась. Он совсем не против примерить на себя новый образ, диаметрально противоположный последнему. Да ещё и выездные съёмки, что для всех было в новинку.       — Кто возьмёт на себя роль тренера? Бокуто?       Дайшо проговорил это с лёгкой насмешкой, но Бокуто реально лучше всех походил на тренера. Или Сакуса. Строгий, принципиальный мужчина, которого долго, планомерно соблазняли. И наконец соблазнили.       — А это вишенка на торте, Дайшо-кун. У нас новый актив. И почему-то мне кажется, тебе понравится.       Хоть они общались по телефону, но Дайшо всё равно скептично выгнул бровь. Интересно, конечно, настолько ли хорошо его изучил Ойкава, но такие заявления вызывали только насмешку.       — Чем же он мне понравится, Ойкава-сан?       Дайшо не сдержался, приправив фразу доброй порцией яда, но Ойкава не обиделся. Засмеялся, выждал небольшую паузу, а потом быстро выпалил:       — Ему сорок пять лет. Взрослый, брутальный мужик в татуировках.       Вот этого Дайшо точно не ожидал. Он чуть слышно засмеялся, прикрывая рот ладонью. Да, Ойкава оказался прав. Новый актер точно понравится. Если Ойкава в восторге, а он, судя по голосу, реально в восторге, то и Дайшо не испытает отторжения.       — Я сообщу тебе день и время съёмок. Рассчитываю на тебя, Дайшо-кун.       — До встречи, Ойкава-сан.       Дайшо спокойно относился к этой подработке, но полученная информация не давала покоя. Хотелось скорее увидеть будущего партнёра. Убедиться, что на него встанет. Но день съёмок ещё не назначен, что дико изводило.       Ойкава снова позвонил через пару дней и сообщил дату и время. Дайшо уточнил некоторые моменты, касающиеся одежды, но его заверили, что всё необходимое уже куплено. Что от Дайшо требуется лишь присутствие и настрой на съёмки. Как всегда, Ойкава всё брал на себя. Усмехнувшись, Дайшо попрощался, надеясь, что оставшееся до съёмок время пройдет незаметно.       Своего будущего партнёра он увидел в день съёмок. Дикого восторга тот не вызвал, но определенно заинтересовал. Обещанные татуировки были спрятаны под рукавами куртки, а брутальность — под слоем растерянности. Укай явно впервые попал в такой дурдом, что устроил Лев, помогающий с перевозом оборудования. Но когда мужчина немного расслабился, стал выглядеть гораздо привлекательнее. Выкрашенные волосы хотелось растрепать. Выбросить к чертям ободок и зарыться в пряди пальцами. И Дайшо бы так и сделал, но по сюжету возможности такой не будет.       Ещё Дайшо отметил, что Укай одного с ним роста. Но рост в мужчинах не главное. В постели все равны. А вот умение пользоваться членом, которое может прийти с возрастом, безумно важно. Таких взрослых партнёров у него ещё не было. Хотелось верить, что Укай не разочарует и они хорошенько потрахаются.       Когда они приехали на место, уже стемнело и на территории института никого не оказалось. Их встретил сторож. Провел к спортивному залу, вручил ключи и ушел, пообещав вернуться через два часа. Этого времени им хватит с головой, чтобы отснять ролик и не спалиться.       Они быстро занесли сумки со всем необходимым в просторный зал, где Ойкава начал метаться по углам. Выискивал лучшее место для съёмок, о чем сообщил Яку, который присоединился к нему в осмотре помещения. Лев с Кенмой распаковывали сумки, Укай разматывал удлинители, а Дайшо искал вещи, которые ему предстояло надеть.       Ойкава выбрал стену, возле которой всё произойдет, и они осторожно начали стаскивать туда оборудование. Пока Яку с Кенмой выставлял свет, Лев мешался под ногами, горя желанием помочь. Укай копался в сумке, доставая спортивный костюм, в который начал переодеваться прямо здесь. Дайшо тоже заставили переодеться в зале. Пока Ойкава вручал ему одежду, явно малую по размеру, Дайшо кидал заинтересованные взгляды в сторону Укая. Крепкое, хорошо сложенное тело украшали татуировки — на руках, на боках и спине красовались рисунки. Дайшо с удовольствием бы облизал каждый. Но не в этот раз, к сожалению.       — Дайшо-кун, раздевайся. У нас не так много времени.       Изогнув губы в тонкой улыбке, Дайшо отвёл взгляд от Укая, насмешливо смотря на вещи, приготовленные для него.       — Вы с размером не ошиблись, Ойкава-сан?       — Неа. Одевайся.       Тот выглядел довольным, значит, всё так и задумано. Хмыкнув, Дайшо разделся до белья, но Ойкава глянул на него и отрицательно покачал головой. Тихо засмеявшись, Дайшо снял и трусы, оставаясь полностью обнаженным. Сначала Ойкава вручил ему спортивные шорты. Слишком короткие и обтягивающие, чтобы в них заниматься спортом, но, помня задумку Ойкавы, Дайшо понял, что к чему. Надев их, он с трудом уложил член, чтобы было хотя бы терпимо. Шов впивался между ягодиц, давил на яйца. А член так тесно обтянуло тканью, что четко виднелись его очертания. Дайшо снова засмеялся. Белая футболка также оказалась мала. Через плотно облегающую ткань просвечивали соски. Белые гольфы до середины икры и кроссовки довершали образ. Дайшо теперь смахивал на ученика средней школы, который любит экстремально обтягивающие вещи.       Ойкава придирчиво его осмотрел, заставил покрутиться на месте и широко улыбнулся. Подозвал Укая и внёс небольшие корректировки в сюжет. Такой расклад понравился гораздо больше прошлого, в нем появилась логика.       Пока Ойкава общался с актерами, к нему подошёл Яку, поинтересовавшись, может ли Лев присутствовать при съёмках. Дайшо безразлично пожал плечами, как и Укай, которого вряд ли смутит лишняя пара глаз. И безо Льва людей много. Одним больше, одним меньше — неважно.       — Если Лев пообещает не шуметь и не мешать, то пусть остаётся.       — Ага.       Яку вернулся к своему переростку, что-то сказал, и тот засиял, кинув на Ойкаву благодарный взгляд. Дайшо усмехнулся. Лев слишком сильно интересовался порно. Возможно, скоро присоединится к их актерскому составу. Дайшо бы с ними снялся. С удовольствием. Полукровок у него ещё не было. Как и взрослых мужчин. Обернувшись к Укаю, который надел обычный спортивный костюм темного цвета, Дайшо тонко улыбнулся. Совсем скоро он почувствует на себе, что значит опыт.       — Всё готово? Яку? Кенма?       — Да. Я снова отвечаю за крупный план и смену ракурсов. Кенма за камерой общего плана. Ойкава, ты сегодня контролируешь процесс.       — Окей, Яку-чан. Как скажешь.       Ойкава спокойно подчинялся новому оператору, и Дайшо понимал почему. Последние ролики на их сайте гораздо откровеннее и горячее, чем раньше. И в этом заслуга Яку, что Ойкава прекрасно понимал. И подстраивался под это, являясь морально гибким человеком.       — Начнем работать? — Ойкава глянул на них с Укаем и довольно улыбнулся. — Тогда на исходную.       По задумке Ойкавы Дайшо первым окажется в кадре, поэтому он обогнул оборудование и прошел к стене, возле которой пройдут съёмки. Он стал боком к стене, наклоняясь вперёд и складываясь пополам, обнимая колени. По сюжету он разминался после основной тренировки. К нему должен подойти тренер, чтобы отчитать за неподобающий вид, и всё закончится сексом. Ничего нового или сверхъестественного, но Дайшо всё равно нравилось.       — Начинаем.       Как только Ойкава дал команду, Дайшо начал разминаться. Разогнулся, немного прогнулся в спине назад и снова сложился пополам, вовсю демонстрируя гибкость. И всё бы отлично, если бы не тесные шорты, в которых любое движение вызывало дискомфорт между ног. Но чего не сделаешь ради пошлой, откровенной картинки. Еле уловимо усмехаясь, Дайшо коснулся ладонями пола и снова выпрямился. Положив ладони на бедра, он начал наклоняться то к правому, то к левому боку. Яку с камерой ходил рядом, снимая его со всех ракурсов, и не пялиться на него оказалось сложновато. Но стоило в кадр войти Укаю, как тот перетянул на себя всё внимание.       — Дайшо-кун, хорошо, что задержался. Я хотел поговорить с тобой.       Укай подошёл ближе, смотря строго, что выглядело чертовски сексуально. Дайшо расплылся в улыбке, поворачиваясь лицом к «тренеру».       — Что такое, Шин-сенсей?       — Это касается твоего внешнего вида, — Укай для большего эффекта нахмурился и сложил руки на груди.       Дайшо состроил невинное выражение и опустил взгляд вниз, осматривая себя.       — А что не так с моим внешним видом? Вам не нравится, тренер?       Покрутившись на месте, демонстрируя себя со всех сторон, Дайшо прищурил и без того узкие глаза, цепко смотря. Реальные ли это эмоции или наигранные, он не знал, но Укай начал нервничать. Потер ладонью шею, отводя на несколько секунд взгляд. Шумно выдохнув, Укай снова глянул. Тяжело, серьезно. Волнительно.       — Ты сорвал тренировку. Ребята не могли сосредоточиться.       Расплывшись в довольной улыбке, Дайшо подступил чуть ближе, словесно продолжая отыгрывать святую невинность.       — А вы могли сосредоточиться? Показалось ли мне, Шин-сенсей, или вы, — Дайшо ткнул тонким пальцем в крепкую грудь, медленно поведя ниже до резинки штанов. — Не сводили с меня взгляда.       Укай нахмурился сильнее и сжал ладони в кулаки, отлично отыгрывая внутреннюю борьбу. Дайшо не убрал руки, медленно водя вдоль резинки, испытывая искреннее желание съехать ладонью ниже и ощутить тяжесть члена, налитого кровью.       — В следующий раз я не пущу тебя на тренировку в таком виде, — строго сказал Укай, продолжая сверлить тяжёлым взглядом.       — Но я не виноват, тренер. Моя форма не высохла, и я взял комплект младшего братишки.       Дайшо стало интересно, он хоть немного похож на студента или же выглядит комично, кося под малолетку. Ну, это он поймет лишь потом, когда ролик появится на сайте.       — Твое белье тоже не высохло, Дайшо-кун?       — Ох, вы заметили? — расплывшись в победной улыбке, Дайшо подступился ещё ближе, всё же съезжая ладонью вниз и сжимая член Укая через ткань штанов.       Укай резко выдохнул, перехватывая его запястье, но даже не попробовал отвести руку. Недовольно поджимал красиво очерченные, обветренные губы и хмурил брови. Дайшо не испугался бы, даже будь всё по-настоящему. Только сильнее бы распалился, желая спровоцировать этого мужчину.       — Не зря я старался, Шин-сенсей. Вы наконец обратили на меня свое внимание.       — Прекрати, — Укай всё же отвёл его ладонь, удерживая за запястье, и Дайшо сразу этим воспользовался, шагнув ближе и вжавшись в него всем телом.       — Вы говорите мне прекратить, но я чувствую вашу заинтересованность, Шин-сенсей, — тихо шепча в такие близкие губы, Дайшо повел бедрами, ощущая, как твердеет чужой член. Это подстегнуло собственное возбуждение. Как и дальнейшие действия Укая.       Его довольно грубо оттолкнули и за плечи развернули лицом к стене, вжимая в нее грудью. Всё шло четко по плану Ойкавы, и хоть Дайшо знал всё наперед, но это реально заводило. Он прогнулся в пояснице, выставляя зад и вжимаясь им в пах Укая. У того уже крепко стояло, что ощущалось просто восхитительно.       — Я сказал тебе прекратить, Дайшо-кун, — Укай грубо сжимал его плечи, рычаще говоря на ухо, отчего Дайшо не сдержал стона, настойчивее потеревшись ягодицами о член.       — Что вы сделаете, если не прекращу? — обернувшись через плечо, Дайшо тонко улыбнулся, заводя обе руки назад и сжимая бедра Укая, ещё теснее прижимая его к себе.       — Твою мать, — раздражённо, хрипло выплюнув короткую фразу, Укай отпустил его плечи и грубо убрал руки со своих бедер, чтобы немного отстраниться и разодрать на нем шорты. Те подались легко, ведь шов на заднице и так трещал. Но Дайшо этого не ожидал, как и того, что последовало дальше.       Ойкава дал четкую инструкцию до момента у стены, проговорил их диалог, а потом — секс. Снова оставил всё на усмотрение ведущего актера, что всегда шло на пользу съемкам, но Дайшо не рассчитывал на такую жарищу.       Порвав на нем шорты, Укай сжал и развел его ягодицы, присаживаясь на корточки и сразу проскальзывая горячим, влажным языком по промежности. Дайшо дернулся, оперся ладонями и лбом на стену, невольно сильнее выставляя задницу. От крепкой хватки на ягодицах было больно, но то, что Укай творил языком, сводило с ума. Тот дразнился, оглаживал сжимающуюся дырку, настойчиво толкался вовнутрь, щекоча чувствительные стенки. У Дайшо подгибались колени от такого чувственного напора. И от пошлых, влажных звуков, которые перемешивались с громкими, откровенными стонами. Дайшо даже не сразу понял, что это он непрерывно стонет, не выдерживая таких ярких ощущений.       Член, прижатый целой тканью шорт спереди, тёк. Хотелось прикоснуться к себе, подрочить и скорее кончить, но казалось, что стоит убрать руки от стены, и он рухнет на колени. Дайшо пытался толкаться навстречу умелому языку, но Укай продолжал с силой удерживать его, после чего на коже точно останутся синяки.       — Ты этого хотел? — грубо спросив, Укав смачно шлёпнул по ягодице.       — Даааа, — ответ перетек в откровенный, протяжный стон. Дайшо грудью вжался в холодную стену, от чего напряглись соски, и всё же отвёл одну руку от стены. Завел ее назад и надавил на затылок, подстегивая Укая проникнуть в него ещё глубже. — Да, именно этого, Шин-сенсей. Пожалуйста.       Укай, несмотря на ладонь, лежащую на затылке, отстранился, сменяя язык пальцами. Внутри от слюны стало влажно, два пальца вошли легко. Дайшо порадовался, что хорошо себя растянул перед съемками, ведь Укай не щадил. Двигал пальцами грубо, быстро, вставляя их по костяшки. И болезненно сладко кусал за ягодицу. Идеально.       Укай выпрямился, сменяя угол проникновения пальцев, добавляя третий и трахая его ещё быстрее. Дайшо с трудом стоял на ногах. Цеплялся рукой за бедро Укая, радуясь, что тот догадался поддержать его, обняв поперек живота.       — Как… Мх… Как же… Ммм…       — Больно?       — Хорошо-о-о…       — Извращенец хренов.       Дайшо коротко засмеялся, поворачиваясь голову вбок и приоткрывая рот. Укай прижался к его боку, продолжая грубо иметь пальцами, и впился в губы властным, настойчивым поцелуем, забирая остатки кислорода. У Дайшо перед глазами потемнело, так невыносимо хорошо было. И стало страшно, что он кончит ещё до того, как ему вставят.       Укай или мысли его прочел, или что-то почувствовал, вытащил пальцы и прервал горячий, откровенный поцелуй. Пока тот стягивал с себя верх от костюма, открывая обтянутый черной футболкой торс и татуированные руки, пока доставал и вскрывал презерватив, Дайшо пытался хоть немного прийти в себя. Он искоса смотрел на Укая и жадно глотал кислород, насыщаясь им. Знал, что Кенма потом вырежет части, где Укай надевает презерватив и распределяет по члену смазку, поэтому жадно наблюдал за этим, чувствуя, как собственный член на это отзывается пульсацией. У Укая член оказался не особо длинным, но толстым с крупной головкой. Ощущаться должен потрясно, если тот сможет правильно воспользоваться своими параметрами.       Дайшо подавился стоном, теснее вжимаясь грудью в стену, когда в него вошли одним сильным толчком. Ему казалось, что у него искры из глаз посыпались. Резкая боль смешалась с мощным удовольствием. Дайшо даже не смог распробовать эти ощущения, как его начали грубо трахать. Мог лишь тихо стонать, чувствуя, как его распирает изнутри при каждом проникновении. Как головка чувствительно проезжается по простате, что кайфом омывало всё тело. Укай определённо знал, как сделать хорошо. Толкался в него, слегка меняя угол проникновения, и сменял резкие толчки на более плавные, сводя с ума разнообразием ощущений.       Дайшо откровенно поплыл и даже не понял, как оказался на полу. Лежать на холодном покрытии спортивного зала в одной футболке не очень приятно, но, стоило Укаю снова вставить член, как жар разлился по всему телу. Укай широко развел его ноги, сжимая их под коленями, и короткими, быстрыми толчками трахал его. Смотреть на него оказалось безумно приятно, как и трогать. Дайшо запустил ладони под чужую футболку, оглаживая напряжённый пресс. Пьяно улыбался, стараясь подаваться бедрами вперёд, насаживаясь на член, и не сдерживал стонов. Укаю определенно нравилось происходящее. Тот тяжело, хрипло дышал, до боли впивался в кожу шероховатыми пальцами и из раза в раз сбивался с ритма, явно выходя на финишную прямую. Дайшо тоже был близок. Казалось, он сможет кончить, не прикасаясь к члену. Если только Укай продержится ещё немного. И тот смог. Ещё и в очередной раз сменил угол проникновения, упираясь головкой в простату, что с головой затопило кайфом. Дайшо забился под Укаем, впиваясь пальцами в его живот и с протяжным стоном кончая.       Укай сразу же вышел из него, стянул с члена презерватив и додрочил себе, с коротким, хриплым стоном кончая Дайшо на грудь и лицо. Дайшо облизал губы и шелестяще засмеялся.       — Стоп. Снято.       ***       Ойкава, в этот раз исполняющий лишь роль наблюдателя, не знал, куда себя деть. Смотреть на происходящее, ничем при этом не занимаясь, оказалось в разы более смущающим. Да и актеры задали такого жара, что полыхали все. Яку, кружащий вокруг Укая и Дайшо, выхватывая самые вкусные ракурсы, хоть и спрятал лицо за камерой, но Ойкава видел его красные уши и шею. Кенма завесил лицо волосами, явно скрывая алеющие щеки. Лев вообще забился в угол, смотрел широко распахнутыми глазами и походил по цвету лица на спелую вишню. Ойкава себя не видел, но чувствовал, как горят щеки и скулы. На съёмочной площадке в этот раз было так горячо, так громко, что казалось, они все к чертям сгорят от стыда. Но каким-то чудом все продержались до самого конца.       Ойкава представлял другие позы, совсем другой секс, но вмешиваться не стал. Укай сделал всё охренительно вкусно. Возбуждающе. И даже ни разу не замешкался во время первых съёмок. Как сосредоточился на Дайшо, так ни разу и не отвлекся ни на Яку, ни на кого-то другого. Это впечатляло. Но, скорее всего, люди, идущие работать в порно, предварительно себя настраивали на то, что трахаться придется при посторонних, и ещё ни один из его актеров не устроил истерику, не запорол съёмку.       Когда всё закончилось, Ойкава с трудом выдавил из себя команду «стоп». Сразу же выхватил из сумки полотенца и салфетки для актеров, желая хоть чем-то себя занять. На площадке разом все зашевелились. Яку на пару с Кенмой принялись собирать оборудование, Укай поднялся на ноги и помог встать Дайшо. А вот Лев оставался сидеть на месте, явно пытаясь переварить увиденное. Или же не хотел светить стояком.       Ойкава постарался настроиться на работу. Подошёл к актерам, Укаю вручая салфетки и пакет для мусора. Дайшо передал влажные салфетки и махровое полотенце.       — Приводите себя в порядок и переодевайтесь. Я пока займусь уборкой.       Осмотрев стену и пол, где всё происходило, он заметил всего несколько капель смазки и влажные следы от ладоней и задницы Дайшо. Взяв всё необходимое для уборки, Ойкава тщательно вымыл пол и стену, не оставив никаких компрометирующих жидкостей.       — Все готовы?       — Угу, — Кенма тихо буркнул и застегнул последнюю сумку, куда сложил удлинители и пару штативов для света.       — Готов. Лев! — Яку звучал грубее, чем обычно. Ойкава понимал, за грубостью тот прятал истинные эмоции.       Лев растерянно заморгал и перевел взгляд, полный восторга, на Яку. Неловко улыбнулся и поднялся, спеша к сумкам. Схватил сразу две и понес на улицу.       — Возможно, показывать это Льву было не лучшей идеей, — Ойкава мягко улыбнулся, положив ладонь на плечо Яку. Тот неопределенно хмыкнул, отошёл и тоже подхватил пару сумок, выходя из спортивного зала.       — Я могу сходить за сторожем, если все собрались.       Ойкава с благодарностью глянул на Укая и кивнул. Укай тоже помог с переносом сумок, отнеся их к машине. В зале остались лишь Кенма, Дайшо и Ойкава, который сразу же подошёл к актеру.       — Я угадал? Тебе понравилось?       Дайшо тонко улыбнулся, прикрывая глаза и шумно вздыхая.       — А я похож на человека, которому НЕ понравилось?       Ойкава не обиделся на «шпильку», усмехнулся, счастливый от того, что они выдали очередное крутое видео.       — Ты похож на человека, которого хорошенько отодрали. А теперь бери сумки и на выход.       — Кенма!       Ойкава не ожидал такой грубости от Кенмы, но Дайшо это не задело. Шелестяще засмеялся, издевательски поклонился Кенме, взял одну сумку и покинул зал. Но Ойкава всё равно осуждающе посмотрел на партнёра. Тот закатил глаза и с явным недовольством в голосе сказал:       — А чё, только ему ядом плеваться?       — Но это же Дайшо. Ему можно…       Кенма хмыкнул, еле уловимо улыбаясь.       — Мне тоже можно. Привыкай.       — А ты тот ещё засранец, — восторженно сказав, Ойкава подхватил последнюю сумку, придирчиво осмотрел зал и пошел на выход.       Они все вместе вернулись в дом, где выгрузили сумки и поужинали заранее заказанной едой. Лев весь ужин донимал Яку просьбами сняться в ролике, Укай неловко делился впечатлениями о первых съёмках, а Дайшо сыто улыбался, сильнее обычного походя на змеюку. По мнению Ойкавы, вечер прошел отлично.       Пока Кенма занимался роликом, Ойкава запустил стирку, закинув в машинку использованные сегодня полотенца и футболку от формы Дайшо. Мало ли, пригодится. Звонок от Иваизуми стал неожиданностью. Тот знал, что Ойкава на съёмках, но всё равно позвонил. Значит, что-то важное.       — Привет, Ива-чан.       — Вечера. Ойкава, ничего не планируй на послезавтра.       — Свидание?       — Свидание.       Хотелось возмутиться, что это самое отвратительное приглашение на свидание, но он лишь довольно улыбнулся. Оставалось потерпеть совсем немного. Ещё два гребаных свидания — и они станут полноценной парой. Ойкава планировал хоть пару дней не выпускать Иваизуми из своей кровати. С ним хотелось испробовать много всего. Получить максимум ощущений и впитать в себя близость любимого человека.       Иваизуми привычно не сказал, что задумал. Но снова сказал одеваться удобно. Значит, никаких ресторанов или подобных мест, где нужно выглядеть хорошо. Ойкава уже привык. Честное слово — привык. Именно в этом он себя убеждал, собираясь с самого утра на очередное адское свидание.       Иваизуми приехал в назначенное время. Пунктуальный до секунды. Иногда Ойкаве казалось, что по Иваизуми можно сверять часы. Выйдя на улицу, он увидел своего молодого человека у машины. Ойкава не очень хорошо разбирался в машинах, но было очевидно, что черная Хонда отслужила не меньше десяти лет. Куда же Иваизуми его повезет, если для этого арендовал машину? Подойдя ближе, он наигранно капризно проговорил:       — Чтобы возить прекрасного Ойкаву Тоору, мог бы арендовать машину покруче. Лимузин или Хаммер, например.       Иваизуми засмеялся и покачал головой.       — Садись, ваше жопоство.       — Эй!       Обидеться, как обычно, не вышло. Ойкава сел в машину, отмечая, что сиденье удобное. Да и вообще машина хоть и не последней модели, но очень даже ничего.       — Она моя.       — Мм? Кто твоя, Ива-чан?       Смотря на пальцы, сжимающие руль, Ойкава неожиданно словил себя на мысли, что Иваизуми за рулём — чистейший секс. Вот же черт. Захотелось пристать к нему. Положить ладонь на колено, погладить, медленно подбираясь к паху. А потом расстегнуть ширинку, и пока Иваизуми будет вести…       — Машина моя. Я купил.       Ойкава проморгался, избавляясь от пошлой фантазии и удивлённо смотря на Иваизуми.       — Пришлось копить деньги. Но зато я теперь могу куда угодно отвести твою королевскую задницу.       — Ива-чан, — Ойкава мягко улыбнулся, всё же положив ладонь на колено, но без пошлого контекста. Он безумно гордился своим мужчиной. — Ты молодец. Поздравляю с покупкой.       — Ага. Спасибо, — Иваизуми слегка смутился, но Ойкава не стал придавать этому значения. Удобнее устроился на сиденье, с интересом разглядывая салон. — Ладно, поехали.       Настроение довольно скоро испортилось. Ойкава смотрел на довольную физиономию Иваизуми и ощутимо напрягался.       — Ива-чан, а зачем мы едем в лес?       — Свидание же, — тот лишь хмыкнул, явно издеваясь.       — Ты повторяешься. Мы уже были в лесу.       — Нет, не повторяюсь.       — Тогда, зачем мы едем в лес?       — Мы не в лес, а в горы.       — Тем более! Мы уже поднимались на вершину.       — А теперь едем.       — Аргх. Какая же ты сволочь, Ива-чан.       Ойкава под смех Иваизуми скрестил руки на груди, надулся круче любого хомяка и уставился полным обиды взглядом на расстилающуюся перед ними дорогу. Они поднимались всё выше в горы, Иваизуми постоянно сверялся с навигатором, и даже сделал пару звонков, уточняя маршрут. Ойкава изо всех сил уговаривал себя в том, что Иваизуми не сделает ничего плохого, не подвергнет его опасности. Но почему-то страх растекался по всему телу. Хотелось верить, что это мнительность, а не интуиция. Но стоило им припарковаться у моста, как Ойкава понял — интуиция.       — Нет, Ива-чан. Не хочу.       Тот лишь хмыкнул, вышел из машины и помог выйти ему на негнущихся ногах. На мосту находились люди, всего несколько человек. И много толстых веревок и ремней. Ойкава идиотом не являлся, всё сразу понял. Иваизуми захотел от него избавиться, доведя до сердечного приступа, заставив совершить прыжок в банджи-джампинге.       — Нет-нет. Не буду этого делать.       Взволнованно шепча, Ойкава пытался вырвать руку, но Иваизуми крепко его держал, ведя к середине моста. Ойкава посмотрел в сторону и икнул. Высота впечатляла. А под ними текла какая-то дохлая речушка, облизывающая здоровые булыжники. В ушах зазвенело. Нет, он этого не сделает. Точно нет.       Находясь в каком-то трансе, скованный диким страхом, Ойкава мог лишь тихо шептать, не участвуя в общем разговоре.       — Нет, Ива-чан, — говорил Ойкава, пока его знакомили с молодыми ребятами, занимающимися организацией прыжков.       — Не хочу, — на грани слышимости шептал Ойкава, пока на него надевали снаряжение.       — Пожалуйста, нет, — хрипел он, пока незнакомцы, смеясь, пристегивали канаты к ним.       — Не надо, — молил Ойкава, просяще смотря на Иваизуми.       — Всё хорошо, Ойкава. Иди ко мне, — Иваизуми улыбался, смотря на него с непривычной нежностью, и стоял спиной к обрыву.       Но Ойкава всё равно шагнул к нему, пленённый взглядом. Крепко обнял, губами касаясь уха и уговаривая не делать глупостей. Ощутив крепкое объятие поперек спины, Ойкава обвил руками шею Иваизуми, чувствуя, как его сердце рвется наружу. Иваизуми же не сбросит его. Не сделает этого. Нет. Точно же нет. Успокаивая себя этим, Ойкава не ожидал, что Иваизуми прыгнет вместе с ним. Начнет падать назад, утягивая Ойкаву за собой.       Земля поменялась местами с небом. Ойкава сильнее вцепился в Иваизуми, крепко зажмурившись. Внутри всё оборвалось. Свободное падение длилось всего несколько секунд, но казалось — бесконечность. Ойкаву затопило сожалением о несделанном, что вытеснило страх. А потом их мягко дёрнуло, и они повисли на канатах вниз головой. Иваизуми смеялся. Гладил его по волосам и целовал в шею. Ойкава, раскачиваясь над небольшой речкой, старался переварить пережитое. Сердце лихорадочно билось в груди, в ушах шумело, а перед глазами стояла сплошная тьма.       — Разве это не романтично, Ойкава? Парный прыжок с моста.       Иваизуми точно насмехался над ним, но Ойкава даже огрызнуться не мог. Он всё ещё падал с моста, не в силах справиться с целой гаммой ощущений. И будто бы не присутствовал при том, как их поднимали, как отстегивали от канатов, как снимали снаряжение. Чувствовал, что Иваизуми его держит, слышал его счастливый голос, но не разбирал слов. Ойкава пришел в себя уже в машине, хоть и не помнил, как садился в нее. Смотря прямо перед собой, он невольно вспоминал пережитый ужас, тяжело дыша.       — Ну, блядь, Ойкава. Неужели всё так плохо? — голос Иваизуми был не раздраженным, а обеспокоенным. Но Ойкава не смог ничего ответить, всё ещё пытаясь осознать произошедшее. Иваизуми резко свернул с дороги, съезжая на обочину, и остановился. — Посмотри на меня, Тоору.       Иваизуми погладил его по волосам, привлекая внимание, и, подцепив подбородок, повернул лицом к себе.       — Всё же хорошо. Ничего страшного не случилось. Зато мы обзавелись охренительным совместным воспоминанием.       Ойкава понимал, что всё сказанное верно, но не мог вынырнуть из этого состояния свободного падения в пропасть.       — Да твою же мать.       Иваизуми подался вперёд и впился в губы настойчивым поцелуем, не давая шанса оставаться безучастным. Страстно сминая, лаская его губы, Иваизуми сбоку сжимал шею Ойкавы, поглаживая кожу подушечкой большого пальца. Ойкава шумно выдохнул носом, наконец, включаясь. Прикрыл глаза и ответил на поцелуй.       Продолжая терзать его рот, толкнувшись в него языком, Иваизуми убрал от него руку, а в следующий миг Ойкава оказался лежащим. Разложив сиденье, Иваизуми ловко перебрался к нему, устраиваясь сверху, и снова накрыл губы поцелуем. Возбуждение вспыхнуло резко, накрыв мощной волной. Ойкава вцепился руками в широкие плечи, перехватывая инициативу в жаркой ласке. Гладил Иваизуми по спине, хватал его за задницу и всё теснее прижимал к себе. Иваизуми, видимо, накрыло с такой же силой. Он до боли обнимал его, грубо целовал и тёрся об него как сумасшедший. Ойкава вскидывал бедра, усиливая болезненное трение, тянул за короткие волосы и кусал за линию челюсти и шею. Всё произошло чертовски быстро и так жарко, что Ойкаву буквально выломало оргазмом. Кончая в трусы, он громко стонал, с силой обнимал Иваизуми за шею и впитывал его дрожь. А потом они, сцепленные, долго лежали в таком положении, восстанавливая дыхание. И лишь после этого Ойкаву прорвало.       — Ты сволочь, скотина! — пока Иваизуми вывозил их из леса, Ойкава ругал его от всей своей необъятной души. — Ненавижу тебя. Ты убить нас хотел?       Иваизуми только смеялся, поглядывая на него счастливым взглядом. Черт бы его побрал. Но Ойкаву распирало не ненавистью, а любовью.       ***       Прощение за прыжок пришлось отрабатывать. На следующий день Ойкава потащил его в магазин, где приобрел очередной шкаф, который хотел поставить в гостиной. Шкаф доставили, естественно, в разобранном виде. И именно Иваизуми предстояло его собрать. Противиться он не стал. Понимал, что заслужил наказание, которое и на наказание не похоже. Зато потом можно будет зажать Ойкаву и урвать хотя бы поцелуй. Тот же с трудом сдерживался. Хотел его не меньше. Но принципиально терпел, мучая и Иваизуми. Ойкава и представить не мог, сколько сил приходилось прикладывать, чтобы оставаться спокойным в его присутствии. Иваизуми хотел его так сильно, что иногда трясло от сдерживаемых желаний. Он знал, если чуть надавить, то добьется своего. Но уважал чужое желание сделать всё «правильно». Но в машине они сорвались оба. Не раздеваясь, без проникновения, но Иваизуми давно так сильно и мощно не кончал. Ждал с нетерпением последнего свидания, после которого не выпустит Ойкаву из своих рук несколько дней точно.       Пока Иваизуми возился со шкафом, Ойкава решил намутить ужин, но продуктов в доме не оказалось. Ему пришлось идти в магазин. Иваизуми отказался сопровождать его, желая скорее закончить шкаф и немного поприставать к Ойкаве.       Когда через пятнадцать минут после ухода Ойкавы раздался звонок в дверь, Иваизуми выругался. И как только Ойкава голову не забыл, если оставил дома ключи. Пройдя к двери, Иваизуми резко ее распахнул, уже собираясь отругать Ойкаву, но закрыл рот, сразу же нахмурившись. Перед ним стоял Ушиджима. Иваизуми видел его один раз, но этого раза хватило, чтобы запомнить его и возненавидеть. Ненавидеть Ушиджиму, который в прошлом встречался с Ойкавой, тупо. Ведь Иваизуми сам виноват. Сам отпустил от себя Ойкаву, скрыв чувства. Но всё равно Иваизуми не мог перебороть дикую ревность, перетекшую в ненависть.       Судя по тому, как недовольно смотрел Ушиджима, тот тоже его знал. Что рассказывал Ойкава о нем — неизвестно. Но взглядом Ушиджимы можно было убивать. Они молча пялились друг на друга, что, скорее всего, со стороны смотрелось тупо. Но Иваизуми нечего сказать этому человеку. Хотя… Только начать он не успел, Ушиджима заговорил первым.       — Где Ойкава?       Иваизуми не сразу понял, откуда Ушиджима вообще узнал, что Ойкава здесь. Тот приезжал в дом только для съёмок или каких-то дел, как сегодня. Четкого графика не имелось. Неужели Ушиджима следил за ним? Иваизуми с силой сжал пальцами ручку двери, мрачно смотря в глаза, не испытывая и толики страха.       — Его здесь нет. Тебе не доложили, что он вышел в магазин?       Ушиджима свёл брови на переносице, сжимая губы в тонкую линию. Иваизуми усмехнулся.       — Тебе незачем встречаться с ним. Ты его упустил. Теперь он мой.       Ушиджима еле уловимо расслабился, лицо стало спокойнее. Он коротко кивнул и отступил от двери.       — Я понял. Хорошо, — складывалось ощущение, что Ушиджима испытал облегчение. Будто тот решился на что-то, что будет его тяготить, но эта ситуация не дала совершить ошибку. — Теперь все вопросы только по телефону.       Иваизуми хмыкнул, надеясь, что Ушиджима сдержит свое слово и больше не встретится с Ойкавой. Теперь он Ойкаву никому не отдаст. Никогда.       ***       Имя: Шин.       Возраст: 45 лет.       Положение в постели: Актив.       Фетиши/предпочтения: Разница в возрасте, громкий секс, грубость, грязные разговоры, подчинение партнера.       Табу: Туалетная тематика, игры с кровью, изнасилование, нижняя позиция.       О себе: Чем раскованнее партнер, тем настойчивее становлюсь я.