a n d r o m e d a

Хосок не спит всю ночь в заветный день. Он ворочается с боку на бок, сминая простынь под собой, и сжимает пышное одеяло, прижимая его к груди. Яркие картинки, что рисовало его сознание, громогласно отдавались в сердце, подначивая то выскочить наружу. Заснуть так и не получается. На часах ровно десять утра, когда дверь открывается перед двумя молодыми мужчинами. Хосок неловко приветствует и пропускает работников службы доставки в свою, как и у большинства, квартиру. Ему кажется, что на него смотрят как-то косо, когда в узкую прихожую проносят большую, дорогую капсулу. Такое наверняка привыкли привозить в элитные коттеджи и огромные особняки, а не стеклянные многоэтажки, что рассыпаны по столице. Хосок бы подумал о чужом мнении на свой счёт, если не был занят более интригующими мыслями. Те настойчиво копились в нем на протяжении долгого времени, теперь вырываясь в голову ослепительными вспышками. Он не помнит, как ему протягивали сенсорные документы на подпись, как рассказывали инструкцию, что была необходима для ознакомления уже на этапе получения товара, он ничего этого не помнит. В памяти отпечатывается только глухой писк двери, когда посторонние люди оставляют его один на один с полученной капсулой, закрытой в монохромную, плотную бумагу. Хосок запоминает её хруст, когда безжалостно стягивает пальцами сверху – точно там, где, по его догадкам, может быть лицо андроида. Бумага лениво портится под натиском, когда тонкие пальцы сжимают её со всей, что есть, силы. Хосок застывает, смотря через стекло на то, что он хотел получить так долго. Он думает на мгновение, что ему стоит оставить всю свою решительность и желание на этом этапе: стоит оставить капсулу прямо в прихожей, минуя её до конца своей монотонной жизни, будто драгоценный экспонат, любуясь чужим лицом исподтишка. Что-то внутри протестующие копошится, бьёт в мозг, напоминая, что не для этого столько дней потрачено в изнурительной работе. Не для того, чтобы бояться. И Хосок разрешает себе тяжело вздохнуть, прежде чем избавить капсулу полностью от лишней бумаги, в которую производитель заворачивал не столько для защиты, сколько для украшения. Он срывает её решительно, но аккуратно, надеясь не потревожить и не испортить крепкую оболочку, хотя та не имела никакой ценности. Капсула открывается медленно, с тихим шипением, когда Хосок жмёт нужную комбинацию на панели. Он за всю свою жизнь никогда не сталкивался ни с чем похожим: с чем-то настолько ценным, с чем-то настолько... охраняемым? Ему все ещё было сложно поверить, что он решился на подобное, что он, наконец, это получил. – Настройки, – единственное, что говорит программа откуда-то из подобия саркофага, но Хосок ничего не слышит. Он снова замирает, каменея, потому что андроид медленно открывает глаза, стоит только капсуле раскрыться полностью. И смотрит. Хосоку закладывает уши. Он отдалённо думает, что это ненормально – так реагировать. Его андроид только открыл глаза, он даже ничего не сказал, не пошевелился, а сознание уже перевернулось тысячу раз. – Необходимо отредактировать настройки, – вторит программа, и Хосок вздрагивает. Он отмирает, осматривая всё вокруг себя. Настройки. Ему нужно настроить чужие параметры. Хосок делает шаг в сторону, следя за чужими глазами, что неподвижно смотрели на то место, где он был только что. И это заставляет облегчённо выдохнуть – значит, андроид действительно не может никак функционировать, пока не получит нужные данные. Хосок садится за компьютер, который включил ещё ночью, чтобы отслеживать свой заказ и изредко перебираться на развлекательные сайты, лишь бы отвлечься на пару минут от назойливой одержимости. По итогу он все равно оказывался на тематических форумах, где люди, что приобретали похожие модели, оставляли свои отзывы. Хосок читал все рекомендации, изучал чужую систему и дотошно искал информацию обо всем, что могло бы понадобиться в будущем. И сейчас, открывая автоматически подключившуюся программу, он просто пялился на ёмкое «андроид JK 709», не в силах перебороть собственный мандраж в теле. – Ты заслужил его, Хосок, возьми себя в руки, – подбадривает сам себя парень, решаясь начать. «Подзарядка: Андроид будет сам следить за состоянием батареи, без посторонней помощи подключаясь к блоку питания. Отказываясь от данной функции, пользователь будет лично отвечать за заряд андроида.» Хосок непонимающе хмыкает, не представляя, какой идиот станет рисковать и откажется. Он нажимает на своё первое соглашение, через минуту успокаиваясь от в меру нудных описаний, относящихся непосредственно к системным, базовым действиям. Таких оказывается чуть меньше половины. «Опишите характер, который должен быть у андроида. В строке ниже укажите от трёх до пяти ключевых качеств. Программа автоматически подберёт необходимый пакет обновлений, загружая их в систему андроида. Загрузка закончится, когда все настройки будут отредактированы.» Холод противно липнет к оголенной коже, когда Хосок перечитывает это снова и снова. Он давно решил, что напишет: у него было достаточно времени, чтобы понять, что он хочет видеть рядом с собой. Кого он хочет видеть. Замерзшие пальцы жмут на клавиши, как на иголки, составляя из букв нужные слова. Хосок печатает все пять качеств, перепроверяя их на ошибки слишком долго, прежде чем нажать на отправку. Впереди его ждёт ещё двадцать три пункта, и Хосоку кажется, что он на экзамене, когда минует один вопрос за другим. Только во время экзамена его ждали стресс и страх, а сейчас – томное предвкушение и состояние шока от переизбытка непонятного счастья. «Андроид сможет самостоятельно подключаться к сети, чтобы вам приходили оповещения о его состоянии и дополнительная информация, когда вы находитесь вне домашней зоны. Чтобы не получать никаких уведомлений напрямую от андроида, нажмите отказаться.» Согласиться «Андроид сможет первым начать диалог. Если вы не хотите, чтобы андроид говорил без прямого приказа, нажмите отказаться.» Согласиться «Андроид сможет прикасаться к вам с получением на это согласия и без него. Если вы не хотите, чтобы андроид имел к вам доступ без прямого приказа, нажмите отказаться.» Согласиться Хосок вздыхает, пробегаясь глазами по оставшимся пунктам. У него ещё десяток. «Вы сможете отредактировать данные настройки в любое время напрямую через андроида, с помощью названия необходимого параметра. Пользователь также может отредактировать настройки через технику, где будет установлено системное приложение.» На часах двенадцать дня, когда Хосок заканчивает с тихим «неужели». Он нажимает на завершение и откидывается на спинку своего игрового кресла. Голые ступни скользят по мягкой коже обивки, когда Хосок подтягивает колени к груди и упирается в них лбом. Ему легко, как давно уже не было, но в голове неприятно отзвенивает боль из-за прошлого напряжения, планируя перерасти в отвратительную мигрень. Он упрямо игнорирует собственное состояние, поднимаясь с кресла. На экране компьютера мигает 98% – Хосок понимает, что у него ровно два процента до сбывшейся мечты. И он решает использовать их, чтобы налить воды и выпить таблетку. Хосок упирается в гладкую, глянцевую поверхность белого гарнитура на кухне, когда делает первый глоток. Его организм решает, что, раз вся та мотивация, державшая тело, теперь тает, то пришло время отката. От хронической усталости и долгой нагрузки собственный организм предательски внезапно пихает тошноту прямо под горло, а боль в голове становится все ощутимее. Человеком быть сложно. Хосок в который раз понимает это, когда в глазах темнеет, а осознание, что его ждёт обморок на собственной кухне, накрывает лавиной. Бокал громко звякает, падая на поверхность гарнитура, когда изящные пальцы обессиленно отпускают его. Хосок не чувствует холодный пол и резкую боль от удара головой. Он чувствует тёплые руки на своём теле и незнакомый запах, когда его прижимают ближе и крепче, словно боясь, что Хосок снова начнёт падать. – Здравствуй, – чужой голос мягким потоком проникает в сознание, оседая под кожей, когда взгляды встречаются. И Хосок падает, но уже в чужие глаза.