a n d r o m e d a

– Ты хочешь дать мне новое имя? Хосок испуганно вздрагивает, рефлекторно отталкиваясь от пола и стола своими конечностями. Игровое кресло сильно склоняется вбок, потому что Хосок подаётся всем весом влево, глупо вытаращившись на обладателя голоса. Гравитация тянет вниз. Сильные руки проворно ловят хрупкое тело и одновременно хватают за кожаный подлокотник. Андроид сажает Хосока обратно в кресло и, вроде как, даже вздыхает, но Чон не уверен, что ему это не показалось. Он все ещё немного в шоке от собственной неаккуратности, которая за полтора месяца превратилась во что-то обычное. Пальцев не хватит посчитать идиотских случаев, когда он почти целовал пол собственным лицом, но его, к счастью, всегда вовремя спасали. Хосоку кажется, что это не он захотел купить андроида, а его инстинкт самосохранения. – Да, я решил подобрать тебе что-то... – Хосок неловко пожимает плечами и игнорирует сердце, вновь соскочившее с нормального ритма. – Мне понравилось только одно. – Ты можешь сказать новое имя вслух, а не устанавливать его через программу, – информирует андроид, смотря в большой монитор, а потом снова вниз, на Хосока. – Какое ты выбрал? От пристального взгляда не ускользает ни одна деталь: ни то, как на чужих щеках появляется нежно-розовая краска, ни прикушенная губа, ни смена дыхания. И Хосок слегка ежится, чувствуя это внимание, вскоре встречаясь с андроидом глазами лишь на долю секунды. – Я выбрал... Чонгук, – вздыхает Хосок, придвигаясь плотно к столу и с грохотом опуская локти на жёсткую поверхность. – Оно звучит удобно и интересно. Тем более подходит под твои инициалы. – Хм, – хмыкает андроид, пока Чон запускает пальцы в свои волосы и ерошит их, проходясь по списку имён семидесятый раз. Он даже не удивляется чужому ответу-реакции, потому что привык к нему буквально за пару дней. Для характера, который он выбрал своему андроиду, это было в порядке вещей. Хосока порой веселило и расслабляло, когда собранный и стабильный андроид вдруг смотрел куда-то вверх и хмыкал, совсем как нервный подросток. Непонятно почему, но это действие приносило слишком много радости. Хосок заканчивает сканировать список, который стал казаться однотонным и несуразным, останавливаясь на выбранном имени. Чонгук... Чонгук. Чон выбрал его, стоило ему только пробежаться взглядом по странице, где красовались имена в два длинных ряда. Он сразу решил, что выберет именно это имя, но все равно присматривался и к другим, будто пытаясь настроить себя и уговорить на что-то. Но ничего больше не нравилось. – Как мне стоит сказать? – спрашивает Хосок, поворачивая голову в сторону андроида. – Вот так, – ладонь давит на мягкий подлокотник, разворачивая кресло. Хосок застывает, когда андроид устраивается напротив него, садясь на пол. Он смотрит в глаза напротив, когда чужие ладони берут его за запястья, и задерживает дыхание. – Смотри на меня, – чётко указывает андроид, – и скажи, как теперь меня зовут. Хосок чувствует, какое кресло под ним неудобное. Какое-то вдруг жёсткое со всей своей мягкой составляющей, какое-то несуразное и вообще сидеть невозможно. Он ерзает, ощущая хватку чужих пальцев, которая становится ощутимее и немного крепче. – Теперь тебя зовут Чонгук, – тихо произносит Хосок, смотря в темно-карие глаза. – Чонгук, – повторяет андроид, словно пробуя новое имя на вкус. Хотя Хосок никогда не звал его даже по старому. Он никогда не обращался к нему напрямую, предпочитая косвенное взаимодействие и начиная свою речь с «ты». Но ещё чаще Хосок предпочитал просто молчать. – Да, Чонгук, – увереннее повторяет Чон, мягко освобождая свои запястья. – Тебе нравится? Он сразу же понимает, что сказал что-то странное. Смущение за собственный вопрос не заставляет себя ждать, врываясь в голову, но его тут же выпихивают простым: – Нравится. Хочешь посмотреть статистику, как чаще называют мою модель? – Нет уж, – слишком быстро отказывается Хосок, поворачиваясь снова к компьютеру. Он уверен, что если узнает, как кто-то выбрал такое же имя, то его настигнет разочарование и злость. Все это сольется под лаконичным названием «ревность», потому что Хосок знает себя. Именно из-за этого набора чувств он чаще всего просто пролистывал все отзывы к выбранной им модели, предпочитая людской похвале адекватные описания самого разработчика. Хосок не любил, когда что-то, что ему нравится, нравится кому-то другому. Ещё с детства он предпочитал молчать о дорогих подарках, которые получал по праздникам, или просто о любимых вещах, потому что точно знал, что либо у кого-то есть такое же, либо кто-то попросит показать и дать в пользование. Хосока учили не быть жадным. И Хосок вырос не жадным, а категоричным собственником. Он украдкой смотрит, как его андроид поднимается на ноги и выпрямляется, улыбаясь. – У тебя через час приём. Я приготовлю что-нибудь, – произносит Чонгук перед уходом, оставляя Хосока одного в спальной. Чон ловит себя на мысли, что теперь, кроме хмыканий, его будет радовать и чужая улыбка. Он не замечает, как сам глупо растягивает губы, когда закрывает надоевшую вкладку и тычет на системное приложение андроида. Рядом с базовым названием модели светится выбранное, уже будто родное и правильное «Чонгук».