Как в сказке

Приземлившись в темном тесном помещении, в первую очередь он сделал глубокий вдох, чтобы подавить накатывающий приступ тошноты. Да, заклинание перемещения по наводной аппарации вышло так себе: уже расщепляясь на миллионы частиц, Драко понял, что где-то накосячил. Было чувство, что его посадили в толстую деревянную бочку и пустили с каменного утеса, причем в этой бочке вместе с ним сидела стая волков, завывающих прямо в аристократические уши. В общем, когда шум наконец-то стих, он оказался в такой давящей тишине, что сначала подумал — все! Финито! Капут! Поздравьте Драко Малфоя, который в первый и, по всей очевидности, в последний раз использовал заклинание поиска из дневника своего дедушки. Скоро этот самый дедушка вынырнет из кромешной темноты и схватит дух тупоголового внучка за ухо, чтоб неповадно было рыться в чужих вещах. Да нет, сбитое дыхание и частое сердцебиение заверили его в том, что он еще жив, но страху натерпелся… Драко не любил подобные магические сюрпризы и пришел в такую ярость, что попадись ему на самом деле дух давно почившего дедушки, то он сам бы его наказал. Схватил бы за длинные седые волосы, прямо как на семейном портрете в комнате памяти Мэнора, и хрястнул головой о пол. А чтоб неповадно было сомнительные заклинания сочинять! Как он там писал? Временные последствия — небольшие проблемы со слухом и возможные галлюцинации? Да он абсолютно оглох на левое ухо! В этот момент за дверью каморки, где он пребывал, послышалась какая-то возня, а потом глухой звук — то ли ножа по точилке, то ли ключа по наждачной бумаге. — Гермиона, — он моментально вспомнил, зачем он здесь, и, с ноги вышибая дверь, влетел в просторное помещение кухни. — Твою мать, — из рук Рональда Уизли выпала алюминиевая миска, со звоном приземлившись на кафельный пол. Какой-то незнакомый парень рядом с ним застыл с топором в руке, профессионально замахиваясь над распростертой на разделочной доске тушкой курицы. — Чего тебе здесь надо, Малфой? — Рон первым пришел в себя, хмуро воззрившись на прибывшего, — Проваливай! Тем временем его друг неопределенно пожал плечами и еще раз замахнулся над доской. Пять дней до этого — Тупая курица, — Драко наступал на пятящуюся назад по кровати Гермиону, — Ты что, блять, себе надумала? Что я твой лучший друг? Что можно осрамить меня перед моей семьей, моими друзьями и всем Лондоном, а я буду сидеть тихо и ждать, пока тебе надоест рушить мою жизнь? Он вскочил на кровать и курица, жалобно пискнув, попыталась кинуться в сторону, но Драко, не зря же он тренировался на ловца в международную команду по квиддичу, резким выпадом схватил ее лапу и поднял на уровень глаз. — Куда это ты собралась, дорогая? — саркастично выплюнул он, — Шанс сбежать из моих крепких объятий у тебя уже был, но ты решила идти до конца. Что ж… Сама виновата! Вскинув палочку, он открыл окно и левитировал курицу через окно в вольер, где гордо, будто по подиуму, вышагивали отборные малфоевские куры. Было около часу ночи, когда Гермиона, исцарапанная, перемазанная в грязи и курином помете, прикрываясь лишь одним ковриком из-под двери, вышибла дверь в личные покои молодого аристократа. Он ее ждал. Сидя на стуле у единственного столика, он подпер подбородок руками и широко улыбнулся: — Дорогая, ты сегодня прекрасна как никогда! — Ты, — наступала она, разъяренно сверкая глазами, — тупая задница, Драко Малфой! Он насмешливо изогнул бровь: — В самое сердце. Даже не знаю, как после такого на тебе жениться. Так и быть, проваливай к своему Уизелу, раз с Поттером у вас нелюбовь. — Никуда я не пойду! — топнула она ногой. — А придется, — он встал из-за стола и скрестил руки на груди, — Я не собираюсь больше терпеть твою лживую физиономию у себя дома ни секунды! Его голос прозвучал громко и решительно, что на мгновение выбило Гермиону из строя. — Я не лгала. Я просто пока не могу ему сказать, — произнесла она, немного умерив пыл. — Да ладно, — он не верил, — Ты смогла довериться мне, человеку, который издевался над тобой в школе, бывшему Пожирателю смерти, и не можешь признаться в этом Поттеру? — Вообще-то, тебе я тоже не доверилась. — Что ты там промычала? — Говорю, что есть вещи, которые я пока не могу с ним обсуждать! — И что же это за вещи? Помимо того, что кто-то пытался тебя убить и вместо этого ты превратилась в курицу. — Ну, — замялась она, — с тобой я тоже не могу это обсуждать. — Я понял, — сухо кивнул он, — видимо, у меня на лбу написано что я лох. — Не обижайся, позже… Ее перебила резко вытянутая рука, указывающая на выход из спальни. — Я не собираюсь больше терпеть твои выходки. Убирайся! Дрожащими пальцами прижав к себе прямоугольник пыльного коврика, она решила изменить тактику: — Ддрако? Пожалуйста? — получилось не очень хорошо, да и его реакция была не совсем той, какую она ожидала. Сначала он удивленно втянул носом воздух, но тут же вернулся к хмурому и категоричному выражению лица. — Пошла вон, — ее щеки покраснели, как будто она получила от него оплеуху. — У меня больше никого… — Мне похеру, Гермиона! — процедил он, — У тебя был шанс, но ты им не воспользовалась. — Ты не понимаешь… — А мне и не надо! — резким движением, он левитировал дрожащую от возмущения девушку за пределы своей комнаты, — Коврик можешь оставить себе, — услышала она из-за закрытой двери, — считай, что это подарок за рождение сына! — Ты пожалеешь, жалкий слизняк! — прошептала она, разворачиваясь и бесстрашно шагая в сторону покоев мистера и миссис Малфой. И он действительно пожалел… Через какие-то полчаса дверь его комнаты вышибли уже второй раз за эту ночь. Люциус, сверкнув в воздухе палочкой, прорычал: — Остолбеней! Левикорпус! Потом он левитировал висящего вниз головой сына в их с женой опочивальню, где за уютным туалетным столиком с широким зеркалом всхлипывала одетая в зеленое шелковое платье Гермиона, прикрыв лицо руками. Нарцисса заплетала ее каштановые пряди в толстую косу, одновременно нашептывая что-то сочувствующе-успокаивающее. Если бы Драко в этот момент мог двигаться, то он бы побелел от ярости и кинул в притворщицу Адским пламенем, чтобы наслаждаться криками, пока она будет гореть заживо. Но ему лишь оставалось безучастно висеть, подметая волосами деревянный пол, когда он наконец расслышал слова своей матери: — Я уверена, что он не со зла, малышка. Он тебя любит и ни за что не бросит. А если и бросит, то Люциус знает прекрасное заклинание лишения потенции… О, кстати, вот и он. Пришел извиниться, сынок? — голос прозвучал мягко, хотя в глазах застыл риторический вопрос: «Доигрался, паршивец»? Гермиона приоткрыла ладони, кинув хитрый взгляд на Драко, и зарыдала пуще прежнего. По правде говоря, удавалось ей это крайне фальшиво, что она сама в скоро осознала, снова перейдя на редкие всхлипы. Люциус тем временем отменил заклинание, и Драко грохнулся головой о пол. Встал, потирая моментально выскочившую шишку, и внимательно уставился на родителей с «невестой». Вовремя осознав, что в этом бою ему не победить, он решил бить девушку ее же оружием. Разве не его в детстве учили брать свои эмоции под контроль и держать лицо на публику? Сейчас посмотрим, кто кого… Следующие слова дались ему тяжело. Челюсть схватило судорогой, а язык будто окаменел. — Любимая, — прошептал он хрипловатым голосом, — неужели обязательно втягивать моих родителей во все небольшие разногласия? — Небольшие? — фыркнула его мать, — Ты выставил беременную девочку за дверь! И сказал убираться! — Я так сказал? — притворно удивился он, — Видимо, возникло недопонимание… Встав с пола, он отряхнул рубашку и штаны, а потом, отодвигая мать, присел рядом с Гермионой, все еще заунывно похныкивающей. — Радость моя, — он провел тыльной стороной ладони по ее шее, отчего она отшатнулась назад, чуть не грохнувшись со стула, который он вовремя придержал, — Прости меня, — выдохнул он, поглаживая пальцами ее коленки. Гермиона покраснела до мочек ушей, но молчала, прекрасно осознавая, что за картиной наблюдали его родители. — Ппростить? — Пожалуйста, — виновато кивнул он, — когда ты ушла, я обыскал весь Мэнор, но даже не подумал, что ты направишься к моим родителям. Жалкий дурак, — он театрально треснул себя ладонью по лбу, немного перебарщивая с драмой. Ну да ладно. Главное не то чтобы они поверили в его раскаяние, а в это: — Я знаю, что традиции моей семьи катастрофически сказываются на наших отношениях, но я не готов тебя терять, родная моя, — он крепко сжал ее ладонь, отчего девушка чуть не пискнула от боли, — но если ты желаешь, чтобы наш сын носил имя твоего прадедушки-рыбака, то так и быть, —  он невольно искривил губы в победной улыбке, — мы назовем нашего сына Аристарх. Родители за его спиной синхронно втянули носом воздух. Нарцисса, кажется, даже схватилась за сердце, а отец бездумно улыбался, глядя на свои ботинки. Гермиона ошарашенно приоткрыла рот, пробежав взглядом по ликующей физиономии Драко. Ей хватило всего лишь секунды на раздумье, потому как единственной мыслью, поселившейся в голове, было: «Сгорел сарай — гори и хата». — А если девочка, — шмыгнула она носом, пытаясь подавить приступ смеха, — то Зинаида. В честь моей бабушки с Румынии. — Конечно, любовь моя, — процедил Драко сквозь зубы. О нет, он еще не проиграл, — Тогда пообещай мне, что возьмешь мою фамилию. — Естественно. — И переедешь жить в Мэнор. — Завтра перевезу вещи. — Бросишь работу. — Зачем она мне? Ведь ты богат. — Арррр, — зарычал вдруг он, — будешь готовить мне завтраки, обеды и ужины. Без магии. И стирать мои носки и нижнее белье, — быстро добавил он, наблюдая, как она кивает на каждое его слово. — Да-да, дорогой. Сама собиралась предложить. Ты же знаешь мое отношение к эльфам. — Мэрлин! — вскочил Малфой на ноги, заорав на всю комнату, — Как же мне повезло! — Это мне повезло! — Гермиона встала следом за ним, — стать женой такого чудесного… — Поцелуй меня! — Что? — побледнела девушка. — Ну же, — он посмотрел на нее, победно искривив губы, — скрепим наше чувство страстным поцелуем! Повернув голову направо, она пробежала взглядом по заледеневшим родителям Малфоя и снова недоверчиво взглянула на Драко: — Мможет не здесь? Ттвои родители… — она заикалась. — Ой да ладно тебе, — он выразительно погладил ее живот, который она старательно выпячивала, — после всех вещей, что ты вытворяла на публику, ты вдруг испугалась их? — Ах так? — зашипела она, притягивая застывшего, никак не ожидавшего такого развития событий блондина, к себе, чмокнув его губы, — Доволен? — Детский сад, — прокомментировал он, остервенело вытираясь о рукав рубашки, — И это ты называешь страстью? Не скрывая раздражения, она снова набросилась на него. Охнув от такого напора, он приоткрыл рот, и Гермиона протолкнулась вперед, яростно скрещивая его язык со своим. Это было похоже на неловкую борьбу за существование двух змееящеров, так как ни один из них не желал уступать, позволив другому взять над собой верх. Не отлепляясь друг от друга, они хаотично хватали за волосы, вырывая тонкие пряди, царапались, рвали пуговицы на одежде и рычали в губы, что мало напоминало поцелуй влюбленных, хотя по меркам засмотревшейся Нарциссы, определенная страсть там все-таки была. Наконец они оба устали, выдохлись, и движения стали более медленными, даже слегка ласкающими. Застыв с закрытыми глазами, Драко нежно прикусил ее нижнюю губу, чувствуя, как по телу разливается блаженное тепло, а изо рта Гермионы вырывается тихий стон. — Кгхм, — покашливание Нарциссы привело их в чувство. Отшатнувшись друг от друга, как от прокаженных, они уставились на родителей, — Гермиона, малышка, — женщине явно не хватало слов, — это окончательное решение насчет имен? — О! — только и сказала она, — Ну я… — Мы еще подумаем, мам, — Драко взял свою «невесту» за руку и потащил прочь из комнаты. Через пару минут он захлопнул за собой дверь и повернулся к ней: — Довольна, блять? Зачем ты это сделала? — и решил уточнить, вспоминая поцелуй, на который он сам напросился и о чем, очень глубоко в душе, ни капли не раскаивался, — Зачем пожаловалась моим родителям? — А разве ты оставил мне выбор? — вырвала она руку, помассировав запястье, — Я тебе прямым текстом сказала, что мне некуда пойти! — А я тебе сказал, что мне ПО-ХЕ-РУ! — с досадой он провел рукой по встопорщенным волосам, надеясь, что Гермиона оставила его аристократической прическе хоть пару волосин, — Ты для меня никто! И делать для тебя я ничего не обязан! — Малфой, — еще щеки алели, а губы, искусанные от недавнего поцелуя, подрагивали от напряжения, — я знаю, что ты мне ничего не должен. Поэтому я попросила тебя помочь! Я не могу оставаться курицей до конца жизни. — Попросила? — скривился он, делая шаг вперед, она, скорее по привычке, чем от страха, начала пятиться назад, — Ты мне даже выбора не оставила! А когда я попытался принять то единственное правильное решение, позвав на помощь твоих друзей, то что ты сделала? — Я… — Ну? — он остановился, а Гермиона все еще продолжала пятиться. Наконец, стукнувшись пятками о кровать, она села, спрятав руки за спиной. Она сосредоточенно смотрела в одну точку перед собой, где-то посередине живота Драко. — Эй, — щелкнул он пальцами, возвращая ее внимание, — Я задал тебе вопрос. Хотя, знаешь, не отвечай! Твои методы мне были ясны с самого начала. Ты — сраная террористка! — Что? — непонимающе уставилась она на него. — Если бы ты действительно попросила о помощи и честно рассказала, что произошло, ты думаешь, я бы отказал? Похер на школу и то, каким я был уебком, похер на нашу вражду, похер даже на то, что ты выставила меня на посмешище, — он громко дышал, пытаясь не кричать, что снова привлекло бы внимание его родителей, — Ты могла подойти и сказать «Драко, мне очень жаль. Помоги мне». — Драко, мне очень жаль. Помоги мне, — повторила она. — О-о-о-о, нет, дорогая, поздно! У тебя был шанс сделать все по-хорошему, но ты дважды, повторяю, дважды пыталась меня шантажировать, а потом еще натравила моих родителей. Больше с террористами переговоров не веду! И пусть меня потом казнят поцелуем дементора в жопу! — Это твое окончательное решение? — спросила она бесцветным голосом. — И бесповоротное. — Малфой, прости, но у меня нет выбора. — Что? — Остолбеней! Уже падая на пол, Драко вспомнил, что его собственная волшебная палочка находилась в это время на кровати, в полном распоряжении этой обнаглевшей ведьмы. Впопыхах собрав раскиданные по полу документы, она склонилась распростертым на полу блондином и виновато покачала головой, а затем левитировала его на кровать, не забыв укрыть одеялом. — Я все верну, — повторяла она, — только не злись очень. И спасибо тебе за все. Ты прав, я перегибаю палку. А потом с тихим хлопком аппарировала из комнаты. Этой ночью она не вернулась, как и наступившим утром. Заклинание начало постепенно спадать, и Драко, которому и глаз не удалось сомкнуть, мягко пошевелил пальцами левой руки, потом согнул и разогнул колени, потянулся всем телом, отчего несколько позвонков отозвались приятным хрустом, и снова застыл, мрачно пялясь в белый потолок. С тем, что эта лживая ведьма снова его обыграла, он смирился еще в пять часов утра, когда старинные часы в коридоре громко пробили наступление нового дня. Как говорится, лох — это судьба. Оставался вопрос — что теперь с этим делать? Без палочки он был как без рук. А надежды на то, что Гермиона самостоятельно вернется в поместье не было — девушка не посвящена в тайну месторасположения. Но Драко тоже был талантливым магом и просто так сдаваться не собирался, поэтому перехватив яичницу с жареной колбасой, на помпезно накрытом столике в его комнате, в первый раз в жизни отметив про себя, что домовые эльфы часто перегибают палку со всей этой аристократичностью, он выпил дымящий в золотой чашечке кофе, и поплелся в домашнюю библиотеку, надеясь, что стены этого поместья насобирали достаточное количество информации, чтобы помочь ему отыскать его палочку. Просидев в полутемном помещении до позднего вечера, он так и не обнаружил ничего подходящего. Заклинания поиска он применить не мог за отсутствием главного магического предмета, да и все они были какие-то если не дурацкие, то абстрактные: Заклинание поиска домашних тапочек, Если вы потеряли жизненные силы, Заклинание поиска Полярной звезды, Как найти утраченную любовь, Поиск пропавшего зуба мудрости, Заклинание поиска табакерки, Если вы потеряли способность чувствовать вкус сладкого и прочая ерунда, которая обычному магу в жизни не пригодится. Опустошенный и выдохшийся, он спустился в гостиную, где за накрытым столом и с неизменным Иосифом на коленях попивал чай его отец. — Сын, — Люциус слегка качнул головой в знак приветствия. — Отец, — вздохнул Драко, — мягко присаживаясь напротив и наблюдая, как эльф суетится над его ужином. — Ты выглядишь усталым. Что это за круги под глазами? А серая кожа? Ты используешь лосьон для умывания, который я тебе дал? А увлажняющий крем? У тебя появились первые мимические морщины. В твои годы у меня даже намека на них не было. Драко лишь отмахнулся, но Люциус грозно сдвинул брови и поучающе продолжал: — Твое лицо — визитная карточка аристократа. И даже если тебе наплевать на свой имидж, то подумай о своей невесте. Девушкам нравятся ухоженные парни, а не… — он задумчиво почесал подбородок, пытаясь подобрать слова, — Ты мой сын, Драко, но я не удивлюсь, если мисс Грейнджер найдет кого-нибудь моложе и привлекательнее. Младший Малфой лишь пожал плечами, мол, да будет так, лениво ковыряя вилкой в тарелке с салатом из жареной семги и грецких орехов. — Что-то случилось? — забеспокоился Люциус, а Иосиф навострил уши прислушиваясь. — Да так… — протянул он в ответ, — Я кое-что потерял. Он ни за что не признался бы отцу, что в третий раз в жизни у него из-под носа украли палочку. — Пробовал Акцио? Или заклинания поиска? — сразу осведомился отец. — Угу. Только что из библиотеки, но там одна белиберда. Да и то, что я потерял — живое существо, а не любимый граммофон. — Что-то с Гермионой? — его отец рефлекторно схватился за сердце. — Не-е-ет, — протянул Драко так, что это звучало скорее как да, — Помнишь курицу, с которой я приходил? Вот она пропала. Люциус явно сдерживался, чтобы не расхохотаться оттого, что его сын так убивался из-за несчастной птицы, но они с Нарциссой пришли к выводу, что допустили огромные пробелы в воспитании ребенка, что привело к тому, что тот закрылся от  семьи и перестал им доверять. Поэтому, собрав волю в кулак, он сочувствующе поцокал языком, а потом предложил попробовать одно зелье из старого дневника своего отца. — Твой дед, — авторитетно вещал Люциус, — разводил горлиц редчайшей винной породы с бордово-золотым оперением. Одна особь стоила около ста галеонов. Можешь себе представить? За ними нужен был глаз да глаз — одна улетела, другую украли, третья просто испарилась и нигде не найти… Поэтому дед изобрел зелье поиска. Тебе, конечно, нужна курица, но, думаю, что разница невелика… На дедово зелье Драко потратил еще несколько дней. В состав входило несколько обычных ингредиентов, имеющихся у каждого толкового волшебника в шкафу, как листья зубастой герани, имбирь, сушеные пиявки, лимонный сок, и редких, включая китайскую жующую капусту, икру лягушки, корень жукоподобной маргаритки, а то и вовсе дурацкие вроде зеленого горошка, четырех зернышек ячменя и консервированной кукурузы, за которой аристократу пришлось посылать домового, укравшего жестяную банку в одном из магловских магазинов. Главными ингредиентами были части пропавшей птицы, в нашем случае — перо, так кстати завалявшееся под кроватью, и жертва заклинателя — Драко сделал небольшой надрез на ладони, добавляя в бурлящую жижу несколько капель крови, поздно слишком осознав, что для подобной махинации хватило бы и ногтей или клочка волос. Каждый ингредиент следовало добавлять отдельно от остальных и томить на маленьком огне на протяжении четырех-шести часов до полного разваривания. Поэтому у него было достаточно времени, чтобы подумать. Злость на чертову ведьму, укравшей его палочку, постепенно притуплялась и сменялась легким беспокойством, верно переросшим в панический страх — а что, если ее уже в живых нет? Вдруг ее поймали и сейчас она почивает хладной тушкой на витрине мясного магазина с соблазнительной табличкой «Окорочка со скидкой — 7 сиклей за кг»? Да нет же. Гермиона — умная ведьма. Она пережила войну, она даже Круциатус его тетки пережила… — А отравление зельем застало ее врасплох, — усовещивал внутренний голос, — и, вообще, у нее всего четыре часа в сутки на то, чтобы вернуть себе прежний облик. Ну что, ты доволен? Выгнал девушку на улицу. Да у нее даже палочки своей не было! Естественно, ей пришлось взять твою. А шантаж… Драко, честное слово! Кто бы у тебя вообще помощи попросил? У тебя на лице написано, что ты мудак и, в придачу, бывший Пожиратель смерти. Да и как бы ты поступил на ее месте? А? Ну не стала она тебе рассказывать про свои отношения с Поттером. Может, они уже давно не друзья. А ты влез, разбередил старые раны… Помощничек нашелся. Нет, чтобы спросить сначала. А теперь что? Скажи, Драко, если она вдруг умрет, то как это отразиться на тебе? Ты-то сможешь с этим жить? Он и сам не заметил, как скатился до самобичевания. Под конец третьего дня без вестей от Гермионы, он готов был простить ей все на свете, а также задушить любого, кто хоть пальцем до нее дотронется. Наконец зелье приобрело бурый оттенок, и он, следуя инструкциям деда, аккуратно плеснул его в середину начерченного на полукруга с рунными знаками, старательно перерисованными его дрожащей рукой, искренне надеясь, что смердящее пойло не прожжет в нем дыру. Но, вопреки всему, руны отозвались тусклым светом, медленно разгорающимся, вырисовывая в воздухе блеклую ауру магически пульсирующей энергии, похожим на дверной проем. Сверившись с дневником, он еще раз убедился, что все верно, и с замиранием сердца сделал шаг вперед.