***
В это же самое время, парни, находящиеся в квартире у Намджуна, собирались расходиться… Намджун собирался к директору Бану. — Тон Директора Бана был подозрительно спокойным… — не веря до сих пор в происходящее произнес Намджун. — Тэхен, сукин сын… — процедил Джин, — Взял и все испортил, как всегда… — Джин, мы все виноваты, — перебил его Хосок, — нельзя было забивать на его состояние, его депрессию, тревоги, панические атаки… — Хосоку было очень грустно на душе… — мы ведь даже не пытались его понять… — Ты прав, Хосок, — все также ероша свои волосы, задумчиво произнес Намджун… — Вот и все, эра BTS подошла к концу… — горько усмехнулся лидер… — Все хорошо, мы живы и это главное. — произнес Юнги, — Теперь можно наконец-таки реализовываться самостоятельно, независимо от группы… Вспомните распад DBSK, да, поклонники негодовали, но любить их не перестали… — Ох, Юнги, ты как всегда у меня такой умняша! — Чмокнув в шею, пропел Чимин, — Я вот особенно не расстроился… Джини, взбодрись… — Отвали, Чимин-щи… — отчеканил Джин. Но по правде на душе у ребят было неспокойно и весьма прискорбно… Все растерянно смотрели то друг на друга, то в окно, то в пол… Им казалось, что они уже настолько ненавидят друг друга, что готовы были к распаду, думали будут рады такому исходу… Но что-то пошло не так… Холодный привкус разочарования витал в воздухе… — Чимини… — нарушил тишину Юнги, — может быть пойдем домой поужинаем, я приготовлю пульгоги? — Юнги нежно обнял Чима за талию и тепло посмотрел на него, ожидая ответа… — Юнги, милый… Я сегодня скорее всего опять пойду в Итэвонский клуб, он до двенадцати, надо всё успеть… Не сегодня… И поднявшись с колен Юнги, Чим смачно поцеловал того в губы и решил со всеми распрощаться… — Не сегодня, Юнгиша, не сегодня… — добавил Чим и вышел из квартиры Намджуна… Not today… Юнги лишь тихо вздохнул и потер лоб… Не сегодня… Каждый раз, уже который день, говорил завсегдатай всех итэвонских клубов, Чимин… Не сегодня… Теперь название песни Not todау приобрело совсем другой смысл для Юнги… Не сегодня… — Намджун, я тогда тоже пойду, позвони мне, как придешь от директора Бана, — пробурчал Юнги и отправился домой… — Ну тогда мы уж все пойдем. — встал Хосок… — Намджун, пиши в общий чат… — и напоследок крепко обняв Джуна, Хосок прошептал — Держись, еще не такое проходили… Намджун лишь устало кивнул… Хосок тоже ушел… Остались только Намджун и Джин… Джин быстро встал с кресла и допил виски… — Ну раз уж все ушли, я тоже удалюсь из Вашего дома, господин Ким. — горько улыбаясь, произнес Джин… — Джин… Мы все-таки распались? — зачем-то задал глупый и неподходящий вопрос Намджун… — Ну, а ты как думаешь? Взрослый мальчик, должен уже понимать… И к чему были наши старания… — произнес мысли вслух Джин… — Безалаберные дети, эгоисты… — Когда-то тебе было все равно, распадемся мы или нет… — с болью в голосе сказал Намджун… — Тогда у меня был ты. — нейтрально бросил Джин. — Джин… — шагнув к нему навстречу, Намджун хотел крепко обнять Джина… Но тот не оценил столь резкий порыв любви лидера и попятился назад, выставив вперед руки… — Джун… — грозно произнес он, — Ты опять за старое… Прекращай… Я тоже пойду-ка развеюсь в итэвонский клуб. — Ты меня когда-нибудь простишь? — с мольбой в голосе прошептал Джун, опустив руки… Неожиданно, Джин сделал шаг вперед и оказался лицом к лицу с Намджуном… Джун оцепенев, просто не мог двигаться, его темные глаза уставились на любимые ореховые глаза Джина… Пухлые, влажные от виски губы хёна всем своим видом намекали на то, что их нужно приласкать… Горячий алкогольный воздух, исходящий от Джина, разжигал безответную любовь Намджуна, которую тот бережно хранил в сердце, она так и выплескивалась наружу, но Джун не пытался больше обнять Джина… Неожиданно сильные руки старшего резко притянули парня к себе. Осмотрев с ног до головы лидера, Джин грубо притянул его за затылок и начал целовать так глубоко, так резко, так зло, так раздраженно, язык Джина оказался практически в глотке Джуна, от чего тому было практически нечем дышать. Сердце бешено застучало, но он все же не мог обнять Джина в ответ, он так боялся, что тот скажет не трогать его… Давясь слюнями, языками друг друга, они стояли посреди комнаты, кусая, лаская губы друг друга… Но это не было как раньше, Джин будто до сих пор пытался отомстить, будто пытался изнасиловать рот Джуна за то, что тот когда-то изнасиловал его сердце и душу… В конце концов, оторвавшись от губ Джуна и переведя дыхание, Джин уничтожающе посмотрел лидеру в глаза и ледяным тоном произнес: — Никогда… — Что? — шокировано переспросил Джун… — Никогда… Это ответ на твой вопрос… Бросил Джин и поспешно удалился из квартиры, надев свое красивое зеленое пальто… Резким движением Джун смел все бутылки и бокалы со стола, перевернув и сам стол. Брызги алкоголя, полетевшие в разные стороны осколки… Джун беспомощно обмяк, упал на свое кожаное кресло и зарыдал… Отчаянно, горестно, безудержно, надрывно, душераздирающе, до потери пульса, будто сердце снова сшили и заново разорвали, опять сшили и опять порвали…***
Разливающиеся звуки томной, глубокой, с пробивающими басами музыки раздавались на весь танцпол в итэвонском клубе под названием «Under the stars». На втором этаже располагался просторный зал для медийных личностей, айдолов, актеров. Неоновый свет в виде звезд рассеивался по всему пространству, окрашивая танцующие тела и лица людей в синий оттенок, скрывая отражающийся поток чувств экстаза и неистового удовольствия, расплывающийся по всему клубу и заполняя его сексуальной энергией и диким весельем. Расположившись за свободным уютным столиком на балконе, почти под сияющим от световых звезд потолком, Чонгук оставил Бомгю дожидаться его, пока тот закажет им еду и напитки. Бомгю был пару раз в клубах, но больше предпочитал тихую обстановку, поэтому он чувствовал себя несколько неуютно и скованно. Но осознание того, что он здесь с Чонгуком, потихоньку отпускало его. Тем более клуб работает только до двенадцати ночи, сейчас было восемь часов вечера, поэтому им остается каких-то четыре часа, чтобы провести это время вместе… — Ну что ты сидишь, как на уроке, расслабься! — откуда-то не возьмись, появился Чонгуки с двумя большими кружками светлого нефильтрованного пива, поставил их на стол и уселся рядом с Бомгю на белоснежный кожаный диван. Юноша все это время сидел, выпрямив спину, положив ладошки себе на колени и уставившись в звездный потолок. — О, хён! — заулыбался Бомгю, смотря на Чонгука своими округлыми кофейными глазами. — Скоро нам принесут токпокки и еще много вкусных закусок к пиву, в том числе и острые крылышки. — мило улыбался Чон, сморщив нос и взъерошив уложенные волосы Бомгю. — и не зови меня хён, зови меня Чонгук. — Хорошо, хён… Чо….Чонгук… — Давай выпьем за встречу, я давно вас не видел. И подняв бокалы, ребята чокнулись и сделали пару жадных глотков освежающего напитка. — А где хён Тэ? — осторожно поинтересовался Бомгю… Сердце Чонгука пропустило удар и он еще сделал пару глотков, прежде чем поставил кружку на стол… Глаза его стали холодными, брови нахмурились, выступили складки на лбу… — Хм… Ну… У него свои дела, он занят, тем более ты же сам видел, что он уехал с Соджуном… — отмахнулся Чон. Бомгю все-также робко смотрел на Чона, похоже ему не следовало задавать этот вопрос. — Прости, хён, я не должен был задавать такие вопросы… — замешкался Бом и опустил глаза… Чонгук быстро смахнул с себя недовольно-задумчивое выражение лица, будто быстро поменял одну маску на другую, не давая другим прочитать его и стать для них открытой книгой. У него всегда была такая защитная реакция на всех окружающих людей… Даже с Тэхеном… Он всегда старался не показывать своих истинных чувств, что касалось негатива, будь то неудача, проблема, тоска по семье или грусть… Иначе кто будет вытаскивать Тэхена из глубокой депрессии, если сам будет утопать в болоте апатии и безысходности? Чонгук всегда должен быть сильным. Да, в отношениях он подчинялся Тэхену, но и спасал его всегда тоже он, и сейчас… И вот сейчас… Он хочет увидеть Тэ, обнять за нежные плечи любимого хёна и спросить: «Что случилось? Расскажи, поплачь, я тебе помогу… Тэ? Что происходит? Что пошло не так? Тебе больно? Поделись этой болью со мной, я возьму себе бОльшую часть, я возьму ее всю, если ты только отдашь ее мне, я хочу услышать твой дрожащий голос, я хочу увидеть твои слезы, я хочу так сильно прижать тебя к себе, вытирая ладонью все твои печали, твою тоску, собирать тебя каждое утро по кусочкам, когда нет сил подняться и заставить себя жить… Я хочу быть твоей бесконечной опорой, я хочу каждый раз, когда ты утопаешь, нырять в этот океан разочарований и вытаскивать тебя из волн депрессий, накатывающих и вымывающих из тебя всю радость… Тэхен… Я хочу тебя любить… Хочу любить тебя так сильно, растворившись в тебе, ведь вместе мы столько преодолели, я готов…готов и дальше тебя спасать… Ты только скажи: Save me… Спаси меня… и я приду… Я был рожден, чтобы спасать тебя… Так разреши это делать снова… Не уходи….» — Так, пошли-ка на танцпол, ты говоришь там у тебя занятия по танцам пропадают? Щас мы это исправим… — подмигнул Чонгук и потащил Бомгюшу в сияющую пелену музыкальных волн и расслабляющих звуков, которые играли на танцполе в данную минуту… Звучала знаменитая песня Гарри Стайлза — Watermelon Sugar. Чонгук несомненно был богом танцев, когда оказывался в клубе, четкие движения незаметно переходили в плавные, будто тот и не заморачивался совсем о них, хотя годы тренировок доводят твое тело до автоматизма, и оно уже само начинает чувствовать нужный ритм. Бомгю завороженно смотрел на искрящегося в ритмах танца Чонгука, прикрывшего от наслаждения глаза, и так томно отбрасывающего свои длинные немного кудрявые черные волосы со лба… Бомгю лишь медленно перетаптывался, восхищаясь и любуясь хёном Чонгуком… Чонгук просто хотел забыться, исчезнуть из реальности хоть на какое-то время, слиться с любимой музыкой и танцами в экстазе… И ни о чем не думать… Ни о ком… Лишь Чонгук и музыка… Лишь они вдвоем… Приоткрыв свои темные глаза, Чонгук одарил младшего своим разгоряченным взглядом и притянул к себе поближе… — Слушай музыку, Бомгю, впускай ее в свое тело, и оно само поймет, как нужно двигаться…и смотри на меня… Чонгук обхватил талию Бомгю своими сильными руками, помогая двигаться в нужном направлении, в правильном ритме… Из Бомгю бы получился хороший ученик, танцевал он отменно, а под руководством Чонгука, у него получалось все лучше и лучше…. Вдруг Бомгю почувствовал некую вибрацию в штанах у Чонгука… Но тот не замечал. — Хён, тебе звонят… — крикнул младший Чонгуку. — Знаю, — прикрыв глаза, промуркал Чон — это Хосок, беспокоится обо мне… Но я не хочу ни с кем разговаривать… Я хочу раствориться здесь…с тобой…с музыкой… Медленные ноты потекли по звездному потолку, нежно обволакивая каждого, и Чон прижал Бомгю к себе поближе, притянув за спину. — Ох… — неожиданно вздохнул Бомгю… Спокойная песня убаюкивала и притягивала людей ближе и ближе друг к другу. Чонгук опять тихо захохотал: — Ну же, обними меня за плечи, я же тебя не съем… Ну может быть, если ты еще раз назовешь меня — Хён. И Бомгю сразу же положил руки на плечи Чонгука, но совсем робко… — Смелее… — Бомгю решил обвить руками Чонгукову шею, раз уж ему дали зеленый свет… Тут уж Чонгук не ожидал и даже немного смутился… Неужели он раньше был такой для Тэхена? Скромный мальчишка… Который сейчас греет его душу… Знал бы Бомгю, как он напоминает ему Тэхена…того молодого…жизнерадостного Тэхена, который творил всякую херню, никого и ничего не боялся… Никаких комментариев, осуждения со стороны… Он просто наслаждался жизнью и каждым моментом… «Ох Тэ… Сколько еще раз за вечер ты проникнешь в мою голову?» — А откуда ты? — невзначай спросил Чон, пытаясь узнать о Бомгю больше информации. — Я из города Тэгу… — Что? — у Чона перехватило дыхание… — Ну….из города Тэгу… — непонимающе повторил Бомгю… — Аааа. Хороший город. — Тэ… Тэ… его родной город — Тэгу… «Боже… Он еще больше мне напоминает Тэ… Даже из одного и того же города…» — Я знаю, что хён Тэ из моего города… — добавил Бомгю, будто прочитав мысли старшего. — Даааа… — протянул Чон и резко решил сменить тему, — Чем ты увлекаешься? — Меня с детства папа учил игре на гитаре, именно поэтому я очень люблю играть на ней, а еще… Я пытаюсь сочинять музыку… — Ооо! — восхищенно вскрикнул Чонгуки, — Я как раз сейчас учусь играть на гитаре, может, ты мне поможешь? Я тебе с танцами, ты мне с гитарой. — Согласен! — радостно закивал Бомгюш. — А теперь пойдем, возьмем еще пиваса. Давай, давай… — поторапливал Чонгук, направляясь к барной стойке, пробираясь мимо танцующих людей, волоча за собой мелкого. Дойдя, пританцовывая, до барной стойки, парни заказали еще по кружке пенного и уселись на высокие блестящие серебристые стулья, в ожидании напитков… Где-то через три стула от них сидел высокий симпатичный парниша и потягивал виски со льдом. Чонгуку он даже сначала показался знакомым, но силуэт молодого человека утопал в свете синевато-фиолетовых лучей клуба, поэтому Чон подумал, что ему просто померещилось… По-хозяйски положив руку на колено Бомгюше, Чон игриво спросил: — Ну как? Тебе тут нравится? — Ну, я не особо люблю такие заведения, — осторожно начал Бомгю, — Но с тобой, хён, мне очень уютно здесь. — слегка веселый после стакана пива Бомгю улыбнулся как анимэшный кот, прищурив глазки. — Ох, мне нравится твоя честность, — продолжил Чонгук и погладил Бомгюшу по светлым золотистым волосам, от чего тот еще больше заулыбался, поджав свои пухлые губки… То ли прохладное пиво разливалось по венам Чонгука, согревая его сердце, то ли радостные потоки тепла от общения с маленьким красивым мальчиком так повлияли на Чонгука, но ему вдруг стало настолько хорошо, что его мозг попросту выкинул на некоторое время все мысли о Тэхене, и Чон погрузился в спасательное времяпровождение с Бомгю, подкалывая его и шутя по-доброму. Они говорили обо всем и ни о чем, о группе, о стажерстве, Чонгук иногда строил из себя мудрого опытного айдола и начинал учить Бомгю как держаться перед камерой, как дурачиться на шоу. Бомгю с удовольствием внимал старшему и уже безо всякого стеснения клал свою руку то на чонгуково колено, то на плечо, заливисто смеясь и улыбаясь хёну, искрясь как звездочка в этом заведении. Чонгук начал специально щекотать Бомгю, чтобы услышать его чистый звонкий смех, посмотреть на его счастливое лицо и не думать ни о чем, кроме этого момента… Но откуда ни возьмись к ним подвалила довольно пьяная компашка молодых людей во главе с Чимином…