Ворон и Лис

      Драконий хребет встретил их дождями. В отличие от северных, эти горы не начинались плавно: они взмывали к небу многометровыми скалистыми обрывами, увенчанными поросшими лесами плато. Лишь несколько монастырей скрывались на этой высоте среди зелени и облаков. Да гнездились, по легенде, на самых недоступных вершинах драконы. А люди жили у подножия: возле ручьев и водопадов, в изобилии текущих с высоты.       В одно из таких поселений, зажатое в расселине между утесов, серым дождливым днем свернул охотник: переждать непогоду в тепле и пополнить припасы. Мерный шорох дождя дополнялся здесь шелестом и журчанием текущей воды, и отдаленным рокотом водопада. В небольшом селении имелось целых три гостевых дома, но только один из них выглядел открытым. И Карасу остановился возле «Лунного благословения», откинул с лица пропитанный водой капюшон и прошел в помещение. Дремавший у погасшей жаровни угрюмый старик указал на дверь за своей спиной костлявым пальцем:       — Комнаты там, выбирайте любую, почитай все свободны. Пойду кликну хозяйку.       Он поднялся и, подслеповато щурясь, поковылял на выход, но замер, разглядев мечи на поясе у гостя:       — А вы, стало быть, воин, господин?       — Стало быть, — кивнул Карасу.       Старик смерил его долгим взглядом, открыл рот, но передумал говорить и ушел восвояси.       В небольшой запыленной комнате охотник сам развел в жаровне огонь и развесил для просушки одежду. Ни старик, ни упомянутая хозяйка так и не появились. Зато под вечер пришла целая делегация.       В столовую гостевого дома набилась по меньшей мере половина деревни. Ворон сидел на почетном месте за центральным столом и слушал один сбивчивый рассказ за другим, пытаясь собрать картину воедино:       Селение выросло когда-то вокруг целебного источника и называлось, соответственно, «Серебряные воды». Скудная каменистая земля могла прокормить немногих, и люди жили в основном за счет паломников, желающих окунуться в волшебную воду. К источнику рекомендовалось подниматься ночью. По легенде: именно лунный свет, падающий в каменную чашу, превращал воду в настоящий эликсир жизни, способный едва ли не спасти умирающего.       Но полгода назад люди начали исчезать. То одна группа, то другая, спустившись обратно в деревню, недосчитывалась людей. Поиски днем не приводили к результатам, находили брошенные вещи, обрывки одежды и только. Пошли слухи о монстре, демоне, даже драконов припомнили. Люди стали бояться, отказывались ходить наверх и работать там в купальнях. Послали запрос чиновнику, но он был в отъезде в столицу и до сих пор не вернулся, а приехавший взамен сынок сгинул наверху со всей свитой. И тропу к купальням окончательно закрыли. Довольствовались тем, что текло с водопада, но все равно время от времени отчаявшиеся путники, всякие неизлечимо больные пробираются наверх. Никто не возвращается. А последнюю неделю вода по ночам течет черная и гнилая.       — А за охотником посылали? — спросил Карасу, после того как бурный поток жалоб и причитаний иссяк.       — Посылали, как не посылать, — вздохнул знакомый старик. — Явился немногим после того, как молодой господин сгинул. В броне, с кинжалом, как положено. Только и он с горы не спустился. Редка ваша братия. Мы уж и не думали еще кого дождаться.       — А с чего взяли, что я помогу? — приподнял брови охотник.       — Ты уж не серчай, — старик почесал кривой нос, — я в двух войнах служил, я убийцу завсегда почую. К тому же деньги, что мы тому мужику собрали, до сих пор лежат. Неужто не нужны?       — Нужны, — не стал отпираться Карасу. — Сколько?       — Девяносто пять, — на столешницу грохнулся туго набитый кошелек.       — Я хочу в полтора раза больше.       Толпа заволновалась, до ушей воина долетели отдельные гневные фразы:       — Кровопийца!       — Урод!       — На чужой беде наживается.       Старик недовольно нахмурился:       — Ваш брат назвал эту цену.       — И, очевидно, недооценил опасность, — воин скрестил на груди руки, откидываясь на стуле.       — Хорошо, — тяжело уронил собеседник. — Спаси нас, и деньги твои.       Ждавший в комнате лис перехватил Карасу, стоило ему шагнуть за порог.       — Ты же не серьезно?!       — Ты знал, чем я занимаюсь, когда потащился следом, — отмахнулся ворон. — Держи: на случай, если решишь в мое отсутствие прогуляться, спрячешь одежду и волосы.       Он сунул Юки плотную конусообразную соломенную шляпу и широкую накидку из некрашеной мешковины, купленные у местных. Но юноша отшвырнул одежду в угол.       — Мне ты даже развлечься не дал, а сам собираешься лезть в петлю! Ради горсти монет и незнакомцев, половина из которых тебя уже возненавидела, если ты не почувствовал! Твоя смерть и по мне ударит!       — Ничего, отлежишься и уйдешь. Они тут к больным привыкли. Пойду посмотрю, что там течет у них сверху, и, если не вернусь с горы, как оклемаешься, отпустишь Генерала, — с этими словами охотник направился к выходу.       — Мне не нужны твои указания! — взбесился лис. — Это я здесь главный! Ты принадлежишь мне, если забыл! Стой!       Но Карасу лишь ненадолго замедлил шаг и встряхнул плечами, сбрасывая волю своего господина, после чего скрылся за дверью, оставив Юки скрежетать зубами.       Охотник пропадал почти до полуночи; вернувшись, поел, немного поспал и снова ушел. Появился к вечеру и стал собираться на гору. Недовольный лис сидел на подоконнике, извлекая из цитры потусторонние вопли. Но провокация не сработала: Карасу даже не покосился в его сторону, складывая вещи, проверяя оружие, надевая доспех.       Последняя завязка на правом наплечнике никак не давалась. Прохладные белые пальцы отстранили его руки — лис ловко завязал узел и спрятал крепление. Затем поднял левый и закрепил его. Все время оба молчали. А когда Карасу, подхватив вещи, покинул гостиницу, Юки, накинув шляпу и накидку, последовал за ним. Любопытные, собравшиеся у начала тропы удивленно косились на незнакомца, следующего за охотником, скрытого одеждой с головы до ног.       — Это еще кто? — ворчливо осведомился старик, подавая наемнику заправленный маслом фонарь.       — Ученик мой.       — Так вас разве не в обители обучают? — подозрительно сощурился мужик.       — Он у меня такой отбитый, что его туда не взяли, — бросил Карасу, ступая на вырубленные в скале небольшие ступени.       Лис шагнул было следом, но внезапно дернулся к старику и щелкнул у его лица зубами, тот в ужасе отшатнулся и упал, а демон, заливаясь зловещим гортанным хохотом, последовал за человеком. Онемевшая толпа смотрела им в спины.       — Ну, если кто с горы и вернется, так это эти… — задумчиво проскрипела какая-то старуха. — Таких ублюдков и чума не берет…       Тропа вилась и петляла по белым скалам, окрашенным закатным солнцем. Местами по карнизам и плато, местами по ступенькам, вырубленным в камне. Дождь давно прекратился, но воздух оставался влажным от близости водопада, все время было слышно его мерный рокот. Чем выше поднимались путники, тем медленнее и осторожнее шел человек. Один раз он остановился и долго рассматривал в кустах кости. «Даже не человеческие», — подумал лис, брезгливо выглядывая из-за его плеча. Маленькая полуистлевшая птичка раскинула по веткам облетевшие крылья. Среди оголившихся ребер устроил жилище зеленовато-серый паук.       — Соловей… — мрачно сплюнул Карасу, в ответ на вопросительный взгляд Юки. И продолжил путь.       Прошли дальше и стало видно водопад. Тропинка вжималась под скалу, изнутри огибая льющиеся сверху потоки, и исчезала на другой стороне. Камни под ногами стали влажными, прохладные брызги осели на одежде и лицах. Охотник пошел первым, демон следом.       — Интересно, как больные должны тут пробираться? — презрительно осведомился юноша, глядя, как воин осторожно перешагивает через разбросанные камни. Ему приходилось кричать, чтобы перекрыть шум воды. — Видимо секрет целительных источников в том, что больные паломники как раз и должны сдохнуть по дороге, а кто дошел, тот и сам по себе вполне здорооооо…       Плоский и надежный с виду камень внезапно поехал под ногами Юки, и тот, взмахнув рукавами, сгинул за краем. В последний миг Карасу рухнул плашмя и успел поймать тонкое запястье. Соломенная шляпа, кружась, исчезла в ревущем потоке. Охотник выволок ошарашенного спутника обратно на тропу.       — Путь выглядел надежным! — смутился лис под осуждающим ониксовым взглядом. — Должно быть водой подточило.       Карасу приподнял одну бровь и толкнул ногой еще два крупных камня, они тут же поехали на россыпи круглой гладкой гальки насыпанной под низ и, как и первый, исчезли в водопаде.       — Заткнись, — оборвал ворон открывшего было рот лиса. — Тебя только что другой демон вокруг пальца обвел, ты просто позор лисьего рода.       Поднявшись, он продолжил путь по живописной, но смертельно опасной дороге. Юки на секунду прикрыл глаза и подставил горящее лицо под холодные брызги. «Почему его презрение злит меня больше, чем прошедшая мимо опасность?» Он по-звериному встряхнулся и молча пошел за человеком, осторожно ступая след в след.       Солнце коснулось горизонта, когда они добрались, наконец, до священного источника и расположенных вокруг природного бассейна обветшалых купален. Заброшенность места бросалась в глаза. Все покрывала пыль и сухие листья. Слепые темные окна и двери затянуты паутиной. Несколько треснувших бамбуковых ведер, позабытый черпак. Небольшой алтарь, стоявший в нише скалы, уничтожен. Обломки священных фигурок усеяли камни.       Пока Карасу задумчиво осматривал нишу, Юки остановился у бассейна, недовольно морщась. Волны чужого присутствия накатывали на него, вызывая дурноту. Словно непонятно откуда исходящий, едва уловимый запах гнили. То померещится, то снова исчезает. Столкнись он с подобным в мире духов, не задумываясь покинул бы место. Поднимающийся над водой пар тоже не добавлял удовольствия. Белые лисы предпочитают холод и снег и не жалуют слишком жаркий огонь и горячую воду.       Охотник заглянул в несколько домиков, пошуршал внутри и вернулся, недовольно вытряхивая из волос паутину.       — Что теперь? — сварливо осведомился демон, ногой сгребая сухие листья в воду и глядя, как их уносит к дальнему краю бассейна, где поток тек через край и убегал по скалам, давая начало водопаду. — Ждем, когда на нас набросятся?       — Охраняем источник, — спокойно ответил Карасу. — Скоро взойдет луна, и тварь явится. Имей в виду: в наших интересах не пустить ее в воду.       — Нууууу, сссзачем же так грууубо? — прокатился между домиками сипяще-хлюпающий голос. — Уууууферен, места хххватит вссем нам. И мне в источнике, и вам уууу меня в желудке.       Охотник выхватил кинжал и длинную катану. Лис подскочил и оглянулся, вызывая хвосты. Последние лучи солнца покинули плоские вершины Драконьего Хребта. Край большой круглой луны робко выбрался на небо. И в ее серебряном свете на самой большой крыше зашевелилась чудовищная тень. Конечность за конечностью вытаскивая на свет разбухшее волосатое тело. Демон, разоривший источник, явился на поздний ужин…