Игрушка

      Харли лежала на кровати и смотрела в потолок. Руки и ноги были туго пристегнуты к кровати. Руки болели, ремень стягивал слишком сильно, но она не обращала на это внимания.       Засмеялась. Истерично. Выгнулась дугой.       — Это игра такая, да, мистер Джей? Ты со мной играешь! Это просто дурацкая игра! Ты решил мне отомстить, проучить!       Смех перешел в слезы. В громкие рыдания, вой побитой волчицы. Через несколько минут прибегут санитары, вколют успокоительное или что пожёстче, и она уснет, но боль в сердце не исчезнет.       Из тьмы раздавался его смех, его голос. Яркая вспышка света и появилось изображение такое четкое и детальное. Харли подошла ближе, вглядываясь в знакомые лица. Она и Джокер.       Харли, та Харли с картинки была напугана, вжималась в стену под тяжелым взглядом Джокера. Черные глаза без белка, оскал. Он схватил Харли за лицо и сильно сжал.       — Ты всего лишь марионетка! Моя кукла! У тебя нет ни голоса, ни мнения, ни-че-го. Всё что ты сейчас имеешь дал тебе я, и я могу с лёгкостью у тебя все это забрать. По щелчку пальцев. Даже твою жизнь.       Он достал пистолет и приставил к голове арлекина. Она задрожала и закрыла глаза. Вот. Сейчас. Убьет и глазом не моргнет. Закопает тело или даже этого делать не станет и забудет, найдет себе новую Квинн и дальше продолжит рушить Готэм.       Джокер опустил пистолет и вставил обратно в кобуру под черным фраком.       — Ты меня боишься, да? Боишься, Харлс?       Издевается.       Харли распахнула глаза и сглотнула ком, вставший поперек горла.       — Нет, что ты. Всё хорошо. – попыталась улыбнуться, но вышло фальшиво и нелепо.       — Я твоя… Твоя Харли Квинн.       Пленку заело, изображение двигалось вниз вверх и замерло на последнем кадре – арлекин с улыбкой сквозь слезы.

ЗАПИСЬ СЕАНСА С ХАРЛИ КВИНН, 3 АПРЕЛЯ 2020 ГОДА, 3 ДИСК.       — Мы ездили в Луизиану. – Харли сидела спиной к камере и боком к доктору Роузу. Она прижимала колени к груди и кусала бледные губы. Внешний вид напоминал труп, холодный, бесцветный, безжизненный кусок плоти и костей. Кончики волос выцвели и торчали из свободного пучка.       — Луизиану? – переспросил доктор Роуз.       — Да. Он скинул меня с кровати, схватив за ногу. Сказал, что я слишком долго сплю. Приказал переодеться и выходить.       — Зачем вы туда поехали?       — Я не знала пока не увидела во что мы переоделись…

*****       Харли покрутилась у зеркала, рассматривая как сидит юбка карандаш коричневого цвета и свободный свитер оранжевого оттенка. Отдернула задравшийся край юбки, уперла руки в бока и подмигнула своему отражению.       — Бонни. Подружка чокнутого Клайда.       Квинн знала все о их сумасшедшей парочке. В университете она усердно изучала всех возможных психопатов. Бонни росла в бедности, без отца, при этом в школе училась на отлично.       Села за столик и принялась делать макияж в стиле тех годов – всего минимум. Немного теней, немного бордовой помады матового оттенка, чуть-чуть туши.       Бонни встретила Роя Торнтона, задолго до их встречи с Клайдом, бросила школу и вышла замуж. Но вскоре он сел в тюрьму на 5 лет и их брак развалился. Официального развода не было. Она до смерти носила обручальное кольцо.       Из коробки, которую Джокер принес с утра, достала пару туфель цвета слоновой кости на небольшом каблуке. Покрутила в руках, стала бы Бонни надевать такое? Села на кровать, сняла тапочки и влезла в обувь.       Прошлась туда-сюда, попрыгала, побегала вокруг кровати, пытаясь определить насколько в них удобно будет в случае чего убегать от Бэтмена.       Квинн подошла к зеркалу и повернулась боком. Отлично смотрелись на худеньких ножках, но одно смущало девушку - каблук слишком маленький и совсем не острый, таким глаз не проткнешь.       Клайд вырос в семье бедных фермеров. Грабил банки, многократно был арестован и в 1930 году был отправлен в тюрьму. Там убил заключенного. Это было его первое убийство.       Харли сделала из волос дульку, повязала на шею платок и надела серый берет.       В тюрьме он отрезал себе два пальца на ноге во время бунта. Его сестра сказала, что: «Должно быть, что-то ужасное произошло с ним в тюрьме, потому что он уже никогда не бывал прежним».       Вышла из спальни, миновала коридор и остановилась на лестнице. Сердце забилось в бешенном ритме.       Джокер сидел на диване, закинув ноги, в черных штанах в вертикальную серую полоску и черных начищенных туфлях, на кофейный столик. Взгляд двинулся выше. Руки со множеством татуировок держали газету, сверху которой струился дым.       — Мистер Джей. – позвала Харли.       Он сложил газету и бросил на стол. Как же прекрасно смотрелся на нем этот костюм, эта жилетка в тон костюму, пиджак, белая рубашка, не застегнутая на несколько последних пуговиц.       Встал, зажав сигару меж губ, засунул руки в карманы и посмотрел на Квинн снизу-вверх, заставляя её засмущаться. Выдохнул дым и наклонил голову на бок.       В его глазах плясали черти, горела похоть и отражалось удовольствие. Ему нравилось, то что он видел. Нравилось заставлять ее смущаться, смотреть на то как она нервно поправляет волосы, отдергивает свитер и кусает пухлую нижнюю губу.       Она заулыбалась, захлопала длинными ресницами.       Их первая встреча состоялась в доме подруги. Они сразу же понравились друг другу. Бонни присоединилась к Клайду, потому что влюбилась в него.       Джей стряхнул пепел на пол.       — Бонни… Как думаешь, она и вправду была такой красивой как пишут в интернете и газетах? – с издевкой спросил он и улыбка медленно сползла с лица девушки. — Печально, что она не дожила до наших дней. Ну что ж, придется довольствоваться тем что есть. – глазами пробежался по телу девушки, и она поежилась. Он остановился на лице, ожидая реакции. Он словно вампир питался её страхом, её грустью. Ему нравилось делать ей больно.       — Классная шляпа, мистер Джей. – сказала она, натянула улыбку и пошла к входной двери.       — Стоять! – приказал. Харли повиновалась, остановилась сбоку от него, почти докасаясь своим плечом его. Он схватил ее лицо, больно сжал и притянул к себе. Впился в губы, все сильнее и сильнее сжимая руку. Из груди вырвался стон. Боль растекалась по всему лицу, а она не чувствовала. Ощущала лишь его грубые движения губ, языка, приятную тягость внизу живота и бабочек. Они порхали внутри и щекотали сердце, желудок, легкие, в которых уже почти не осталось воздуха.       Отпустил, нет, оттолкнул, спуская с небес обратно в не такую радужную реальность. Секунду постоял и ушел. Харли разочарованно прикоснулась к искусанным губам, все ещё чувствуя привкус табака.