Серые Земли

«Аэтерна – великолепный город, расположенный сразу на двух ступенях. На верхней располагаются магическая академия, храмы всех божеств и храмы творцов. На нижней – дома жителей, торговая площадь, мастерские и книжные. Дворец Императора расположен в скале, разделяющей ступени.» Из записей Айвэра Эйрл Меня мутило после перехода, тошнота подкатывала к горлу. Состояние было такое, что б лучше вырвало, наверное. А еще у меня предательски подкашивались колени, я увидела то, о чем Владыка мертвых умолчал (вполне сознательно, я думаю). Портал сюда даже ему дался с трудом, и я прекрасно поняла, что вытащить он сможет, скорее всего, кого-то одну. И если ему нужна Серебряная, то я вполне могу остаться здесь очень надолго. Если не навсегда. Ветер швырнул в лицо пригоршню пыли, я случайно ее вдохнула, закашлялась и поняла, что это пепел. Это заставило меня перестать себя жалеть и осмотреться. Я стояла на каменной площадке на самом краю высокого обрыва, а под ним лежали руины города, поросшие странными шаровидными кустами. Когда-то город имел четкую планировку, явно сходящуюся к тому месту, где я стояла. Я сделала пару шагов от обрыва и посмотрела на то, что было сзади меня. Площадка, на которой я находилась, была небольшой, где-то десять на десять шагов, со странной конструкцией ввиде дуг. За ней простиралась обширная площадь, а по кучам камней угадывались очертания строений, которые ее когда-то окружали. И везде, везде был этот пепел… Решив, что мне, наверно, не стоит торчать здесь, на всех ветрах и у всех желающих на виду, я начала искать спуск вниз: верхний город был явно разрушен целиком, а в нижнем могла еще теплиться жизнь. Через некоторое время ветер усилился, небо, и без того серое, нахмурилось еще больше, и я порадовалась, что смогла найти лестницу, ведущую вниз. Она местами осыпалась, кое-где пропадала совсем, но мне не приходилось заниматься скалолазанием. Лестница шла мимо каких-то старых строений, вырубленных прямо в камне. Надо сказать, что и сама лестница тоже была вырублена в стене, а если и были вставки, то только время смогло обнаружить их наличие. Видимость постепенно ухудшалась, явно темнело, и в воздухе висела хмарь из крохотных капель влаги и пепла. В какой-то момент, я, пытаясь высмотреть дальнейший участок лестницы, просто оступилась, и, скользя на мелких камушках, поехала куда-то вниз. Испугаться я успела довольно сильно и хватанулась за магию, желая как-то замедлить свое падение. Но, как меня и предупреждали, я не смогла ничего сделать, и даже не почувствовала ни малейшего всплеска энергии. Холодный ужас сковал меня в тот миг, я поняла, насколько я привыкла полагаться на магию. Здесь же я оказалась без этого столь привычного для себя чувства. Как будто бы я резко оказалась в полной тишине вместо привычного шума. Поток гравия к тому времени уже впал в желоб старого водостока, и, когда в нем обнаружился изгиб, я смогла упереться в стенку и выбраться из этой небольшой осыпи. Я оказалась в крытой галерее, на которую выходили двери комнат, наверно раньше жилых, а сейчас темных и безмолвных. Я прислушалась, но не смогла разобрать ничего, кроме шелеста оползня и биения собственного сердца. Чувство опасности молчало. Я прошлась по галерее, до того места, где она изгибалась, повторяя очертания скалы. Когда-то она была очень красива, при почти ушедшем свете дня я сумела разглядеть остатки резьбы по камню и мозаик. Пока не наступила кромешная тьма, я зажгла лучинку. Двигаться дальше смысла явно не было – даже я со своим зрением не могла разглядеть хоть что-то без дополнительного освещения. Я еще раз прислушалась, и, не услышав ничего, кроме подвываний усилившегося ветра, решила остаться на ночь здесь. Я подошла к ближайшей двери и тихо потянула ее на себя. Массивная дверь поддалась неохотно, образовавшийся сквозняк взметнул облачко пыли, но я успела заметить, что на полу открывшейся, довольно большой комнаты, не было ничьих следов. Это меня окончательно успокоило, и я вошла в комнату, закрыв за собой дверь. Проснулась я рано, когда зябкий рассвет наполнил белесым мутным светом комнату. Тело болело, после вчерашнего падения и сна на каменных плитах не было ни одного участка, который бы не ощущался. Я встала, завернулась в плащ и немного попрыгала, чтобы согреться. Свет давал возможность нормально осмотреть комнату, которая стала мне приютом на ночь. Раньше она, очевидно, была чьим-то кабинетом – сохранились вмятины от ножек стола на мраморных плитах, вдоль стен стояли стеллажи с книгами и свитками (некоторые сейчас лежали на полу, но их все равно не хватало, что бы заполнить все пустые полки, на которых раньше явно стояли довольно тяжелые фолианты, такие, что полки чуть прогнулись под их весом и уже не смогли выпрямиться). На дальней от входа стене располагался довольно большой камин, в котором остались головешки и зола. Свет в комнату проникал через стрельчатые витражные окна, выходящие на город внизу. Я выглянула в окно: снаружи, создавая полную иллюзию снегопада, парил пепел, засыпая лестницу, по которой можно было бы спуститься вниз – именно на нее выходила галерея. Не смотря на все странности, здесь царил покой, невольно хотелось остаться тут еще на некоторое время. Я решила, что могу позволить себе завтрак с горячим чаем к сушеному мясу, и подошла к камину, что бы попытаться разжечь в нем огонь. Судя по всему, в последний раз его топили книгами и письменным столом – я увидела не прогоревшие ножку и ящик, а так же накладки, которые обычно используют для защиты книжных уголков. Я поворошила золу кончиком меча, в надежде обнаружить какой-нибудь кусок несгоревшей бумаги, и вытащила на поверхность свиток, почти не тронутый огнем. От него неприятно пахло опаленной кожей, но я не сдержалась от искушения попытаться прочитать его. “Будьте бдительны и бойтесь ночей! Они возникают из неоткуда и могут разорвать человека на мелкие клочки меньше, чем за 50 ударов сердца, так, что когда они закончат, человек еще будет жив. Доспехи от них не спасают, они из не замечают вовсе, будто те сделаны из бумаги. Бойтесь, бойтесь ночей, когда этот кошмар таится в каждой тени. Единственное спасение от них – свет. Не яркий, такой, который не оставляет теней вовсе, любой уголок ночи – ваш враг, смертельный враг. Это безумие, но не спите по ночам – вы можете не проснуться. Я тогда с трудом унес ноги, а теперь гадаю, не зря ли? Лучше быть мертвым, чем не спать, а если и дремать, то снова и снова видеть эти сцены. Мой отряд, весь мой отряд был полностью уничтожен за какие-то 5 минут! Мы воевали с самого начала, с падения Аэтерны, но оказались уничтожены менее чем за пять минут! Ноги сами меня принесли в императорский дворец. Не помню, как я сюда добирался – от леса досюда никак не меньше 5 дней, но я пришел. Зачем? Не знаю. Тут идет пепел. Все что могло сгореть – сгорело, остались только камни. В верхнем городе, в нижнем, но почему-то не здесь. Это странно, но за последние 50 лет я видел много странного, так что уже ничему не удивляюсь. Зачем я это пишу? Кто это будет читать? Тех, кто дожил до этого момента, прикончат эти демоны из тени. Я безумен, мне постоянно кажется, что мои парни живы и зовут меня. Я разговариваю с ними, смеюсь, хлопаю их по плечам и внезапно осознаю, что я сижу тут один на полу малого императорского кабинета, в окружении книг, а за окном опять наползает тьма. Еще одна ночь, у меня заканчивается вода, но я не рискую выйти из запертой комнаты. Все, стол почти прогорел. Воды нет. Еды тоже. Надеюсь, этот свиток позволит мне продержаться до рассвета. Все-таки я воин, и должен умереть как подобает воину, в бою, а не как крыса, загнанная в свою нору. С рассветом я ухожу. Да поможет мне Коар, бог воинов, если он сам еще жив и слышит мои молитвы” Липкий холодок страха пробежал по моей спине. Выходит, что нигде здесь ночью не может быть хотя бы относительно безопасно… Потом я успокоилась. Раз здесь где-то есть аватара Князя, значит мир худо-бедно населен. А если жители смогли приноровиться с этим демонам-из-тени, то и я смогу. Но до тех пор, получается, ни единой ночевки без света. Чая как-то расхотелось. Я взяла кусок сушеного мяса, залила его небольшой порцией воды, надеясь, что он перестанет напоминать заскорузлую подошву. Чтобы не терять время зря, я принялась обшаривать библиотеку на предмет карт или книг – описаний мира, что бы хотя бы представлять, на что еще я могу здесь наткнуться. Единственной ценной находкой стала карта окрестностей Аэтерны, с указанием всех родников, дорог, тропинок, храмов и поселений. Я приблизительно наметила себе маршрут, такой, что бы он лежал вдоль максимального количества населенных пунктов, в надежде, что хотя бы один из них и сейчас обитаем. Я съела мясо, выпила ту воду, в которой его размачивала, и вернулась на галерею. С нее открывался панорамный вид на город, явно очень красивый в прошлом. Разрушенные здания, своими обломками усеявшие улицы, не смогли скрыть их прошлое очарование. Виднелись остатки парков и усадеб, ведущие к ним аллеи были довольно широкими, что бы даже при большом количестве жителей все могли свободно и не стесняя друг друга перемещаться. Даже окраины города, где обычно селится беднота, поражала четкой планировкой. Очевидно там так же велась застройка по общему плану, и находились места и для садиков, и для храмов. Что меня поразило, так это полное отсутствие укреплений, не было заметно ни остатков рва, ни остатков вала, ни тем более уж крепостной стены. Новая лестница была явно крепче предыдущей, скорее всего, даже когда город был жив, ею пользовались гораздо реже, так что я спустилась довольно быстро. От движения прошла боль, настроение приподнялось, не смотря на серое небо и довольно унылый пейзаж вокруг. Я двинулась по одной из довольно широких, но не самых главных улиц к выходу из города. Здесь, у подножия скальной стены, дома были почти целы, а гулкое эхо шагов заставляло временами хвататься на меч, особенно если краем глаза замечалось какое-то движение, которое всегда оказывалось поземкой и пеплом, поднятым в воздух. Мне не хотелось себе в этом признаваться, но та запись в несгоревшем дневнике меня порядком напугала, и этот страх крепко угнездился где-то внутри меня. Порой мне казалось, что я вижу призраков, и невольно убыстряла шаг. Потом я заметила, что, когда мне мерещатся бывшие жители Аэтерны, я чувствую странный, одновременно знакомый и незнакомый сладковатый запах. В следующий раз я заставила себя не кидаться легкой рысью прочь от этого места, а наоборот, остановиться и оглядеться. После недолгих поисков, за фасадом одного дома я увидела незнакомый шарообразный куст, выше меня. Его листья были почти черными, на странно изогнутых, словно изломанных ветвях, росли длинные острые шипы. В целом он напоминал розу, но какую-то гротескную, будто извлеченную из чьего-то кошмара. На этом кусте действительно цели розы, пепельно-серого цвета, чуть темнея к основаниям лепестков и становясь ярко-оранжево-красными к их кончикам. Именно они издавали этот запах, похожий на смесь запахов тлена и горящего костра. И именно этот запах вызывал видения. Один несомненный плюс в моем испуге все-таки был: невидимое солнце едва перевалило за полдень, а я уже выходила на пределы города. У самых окраин пришлось попетлять, дороги там часто оказывались перегороженными завалами строений, а этих странных роз там росло несравненно больше, чем в центре. Кое-где эти кусты образовывали столь плотные заросли, что через них было невозможно пробраться и приходилось снова искать обход. Благо, что, когда я поняла, что именно они вызывают видения призраков, мне стало легче этим управлять. Но реальность этих фантомов порой пробирала до дрожи, и приходилось внушать самой себе, что этого всего нет. Наконец-то Аэтерна осталась позади, а предо мной раскинулись вересковые пустоши. Дорога, которая когда-то была торговым трактом, маячила иллюзией пути, по которому иногда ходят, но внезапно заканчивалась за очередным распадком. Идти приходилось скорее по общему направлению. Найденная карта была практически бесполезной, от обозначенного на ней леса остались только небольшие рощицы на значительном удалении друг от друга. На ходу я сжевала горсть сушеных фруктов, есть в принципе не хотелось, но ноги уже давали о себе знать. Все же мне было очень непривычно долго ходить по каменной мостовой, ровной и жесткой. В горах камень не ровный, а кое-где попадаются участки, поросшие кочковатой травой, на которых можно дать себе отдых, и там длительные переходы ощущаются как-то спокойнее. По этому, когда день стал явно клониться к закату, я начала искать себе место для ночлега, справедливо рассудив, что за сегодня до жилья я явно не успею дойти. А может, даже и завтра не дойду. К вечеру усилился ветер, здесь, на пустоши, упорно дующий от Аэтерны, призрак который остался где-то справа – сзади. Я решила найти себе распадок, в который бы не захлестывал ветер, в котором можно было бы спрятать от посторонних глаз огонь, потому что эту ночь без костра я выдержу с большим трудом, а мало ли кого может привлечь свет. К счастью, я нашла вполне сухую сейчас промоину, чуть в стороне от дороги, прикрытую холмиком от господствующих тут ветров, поросшую по краю ежевикой. Время сумерек ушло на то, что бы натаскать туда как можно больше хвороста, стараясь не явно обозначать следы своего присутствия. Костер я разжигала уже в темноте. Все-таки, какой бы не была ночь, какие бы страхи она не таила, они отступают перед ласковым светом небольшого огня. В маленьком котелке я сварила себе бульон из сушеного мяса и некоторого количества засушенных овощей и трав. Горячая еда заставила страхи затаиться в самом дальнем уголке подсознания, тепло дало расслабленность, склон распадка за спиной – ощущение защищенности. Я задремала. Проснулась я незадолго до рассвета, от острого, как внезапная боль, ощущения опасности. Я открыла глаза и замерла, осторожно нащупав рукоять меча. Костер прогорел, над землей стелился туман, затекая в мой распадок, и укутывая его почти непроницаемым для взгляда одеялом. В этом тумане на той стороне распадка, угадывался какой-то странный силуэт, окруженный зеленоватым свечением. Он раскачивался, будто что-то ища и принюхиваясь, хотя вид у него был явно антропоморфный. Туман мешал ему меня разглядеть, так же как и мне его, но я была уверена, что не хочу это существо видеть. «Я туман. Я всего лишь чуть более плотный клок тумана. Я туман, ничего кроме тумана здесь нет» - я привела свои мысли к этой фразе и дала себе раствориться в ней. Я не знаю, сколько времени я провела так. Когда я пришла в себя, чувство опасности молчало. Я разжала сжатые до судорог пальцы рук – одной рукой я держалась за меч, другой – за медальон висящий на шее. Я не помнила, когда успела за него взяться. Существо ушло, так и не заметив меня. Солнце только-только вставало, за туманом не было видно ни зги. Я разворошила кострище, подбросила в него еще веток вереска, они занялись желтыми язычками пламени. Я бы не рисковала оставаться в этом условном укрытии дольше необходимого, но идти по незнакомой местности в кромешном тумане тоже смысла не было. Оставалось надеяться, что вскоре эта белая пелена рассеется. Запоздало пришла нервная реакция. Что бы успокоиться я поставила кипятиться воду для чая, а сама взялась за гребень. Расчесываться с трясущимися руками – дело не быстрое, несколько раз я просто роняла гребень, или он застревал у меня в волосах. Зато когда я закончила и выпила чай, туман истончился настолько, что на него уже можно было не обращать внимания. Тщательно затушив костер и, по возможности, скрыв следы своей ночевки здесь, я выбралась из распадка. Чуть заплутав, и сделав крюк, прежде чем выйти на вчерашнюю дорогу, я увидела того, кому, очевидно, повезло меньше чем мне. При жизни это создание было похоже на нечто среднее между лошадью и пони, сейчас же предо мной предстал истерзанный, покрытый кусками гниющей плоти остов, и только свежие следы крови меня убеждали в том, что все это произошло совсем недавно. Невольно я порадовалась, что не стала завтракать. Судя по всему, я попала сюда в предзимье: на тех деревьях и кустах, которые здесь временами встречались, не было ни единого листа. Это создавало некоторую проблему в поисках пищи, очевидно, мне придется охотиться, но, не зная, кого здесь можно есть, а кого не стоит, я пока не бралась за лук. «Во всяком случае, нежить точно не стоит. А еще не стоит забывать о том, что эти твари не прочь пообедать тобой» -невольно подумалось мне. Чем дальше я шла, тем менее мне нравился мир, тем больше я убеждалась в том, что моих минимальных знаний явно не хватает, тем более что они все, скорее всего, уже просто устарели. Что я знаю о мире? Один большой континент на севере, я как раз на нем. Два поменьше – на юге. Между ними – архипелаг. Наиболее активно взаимодействует (взаимодействовала, сейчас я не уверена, что она вообще существует) со всеми остальными странами Империя, явный лидер в политике. Располагается на трех обширных террасах (две точно еще существуют, я на них уже была), климат – субтропический (а это, очевидно, уже является ложью на данный момент). В мире всего три расы, и все они в примерно равных пропорциях жили на территории Империи. Люди, эльфы и вирви. Знать бы еще кто последние, невнятное описание в заметках отца не дает никакого представления почти. Позже, я думаю, увидим. Те крохи о флоре и фауне можно смело выбрасывать из головы, они тоже явно не соответствуют тому, что есть сейчас. Вообще мир приходится изучать с нуля, а, следовательно, к поселению стоит подойти скрытно.… Еще не известно, как на меня среагируют местные жители. А уж тем более, если я от них сильно отличаюсь...