Я не галлюцинация

            Растерянность.       Всё, что происходит внутри него, вызывает тошнотворную растерянность. Его чувства, с ними что-то не так, с ним что-то не так. Его сердце бьётся все с тем же ритмом, а все равно чего-то нет. Изменилась небольшая деталь, но внешне этого не увидеть, все произошло внутри. Как будто отключили какой-то проводок, и случилось замыкание, совсем короткое, без последствий в виде пожара, но провод все равно испорчен. И мысль об этом шуршит в его голове, роется и мечется из стороны в сторону.       Много шума, откуда же он? И вот уже перед глазами появились две механические обезьяны с деревянными молоточками, и как давай бить по голове.        БАМ БАМ Мысли все больше рассыпаются. А вот откуда обезьяны? Точно с ума схожу. Надо избавиться от шума, он решил сделать это с помощью музыки. Он никогда не был приверженцем скопления звуков, но громкие биты и выдаваемые, то басом, то писклявым голосом пятиклассницы, строчки песен заглушали суету ненужных звуков.       Он надел наушники и погрузился в сюрреалистический мир нот. Играли старые мотивы рок-н-ролла.              Песни сменялись одна за одной, ему было спокойно. Рядом с ним лежал Эндрю, в теле которого скопилась вся усталость прошедшего дня. Спокойствие, что он чувствовал, не выгнало растерянность, но все равно стойко держало оборону и давало отпор панике.       Как это перешло и к нему? Может из сонно подрагивающих ресниц блондина, или его чуть взлохмаченных волос. Сам Эндрю был для него спокойствием, его защита от всего мира.       Но тут в голове пронеслись слова: "Завтра я мы пойдем к невропатологу" и в голове звенела сигнализация, неоново-красное слово "Опасность" высветилось на черепе. Мозг желал катапультироваться позабыв даже про парашют.       Это уже не привычка, а жизненный принцип, не позволять копаться у себя в голове, ни за что и никогда. Не показывать свою болезненную библиотеку воспоминаний, не позволять сдувать старую пыль с полок его страхов. Все решать самому.              Это разрасталось и взбухало в нем. Вокруг ночь, весь дом захвачен сном, а он в спальне на втором этаже. Все его существо долго противилось мысли о побеге, ведь это же слабость, вновь допущенная , тоже против принципов, против обещаний, против Эндрю.        Но противится этому инстинкту невозможно, во всем виноват испорченный провод, неправильное подключение, это лишь ошибка сервера.       Выхода, кроме как через окно, он для себя не видел. Одна попытка, одно окно на втором этаже. И он позабыв про все, все что ему важно, все это он оставил в комнате, прыгнул, прямо в сеть инстинктов, колени стойко выдержали напряжение.       Он не знал куда шел. На нем была лишь черная футболка, джинсы и ветровка, набор для ночных прогулок не подходящий. Но он лишь шел, ни о чем не думал, но не потому что не хотел, а просто не мог. В голове, как будто, образовался барьер, толстая стена.       И он просто шел. Все вокруг было в темноте ночи и небольшом свете уличных фонарей. Вокруг никого, только слышатся далёкие послезвучия пьянчуг.       Только его тень следовала рядом, набиралась сил возле света фонарей, а после опять тонула в темноте. Похоже на технику плавания дельфина, нырнул и потом вынырнул, и повторение, бесконечные волнистые движения, странная жизнь у этих созданий. Тень привязана к человеку ещё вернее, чем собака. Она это все темное в человеке, что выделяется на белом фоне его хороших качеств. А ведь казалось бы просто бесформенная черная змея.       Следуя по следам змеи Нил свернул направо, освещение этого переулка отличалось многочисленными неоновыми вывесками, да и чужих теней тут было больше чем одна. Тут кипела ночная жизнь, она отличается от дневной. В темноте трудно разглядеть лица и потребность в маске просто ни к чему, ни единой маски притворства, все просто отдаются ночи, впитывают ее прохладный запах, и отражают зрачками глаз тусклые звёзды.       Ночью ложь крепко переплетается с истинной, тут все не важно, будь тем, кем не можешь быть днём.       Музыка была слышна под каждой вывеской. А вокруг стояли небольшие скопления девчонок, одетых в короткие юбки и кофточки с пошлым вырезом. Их кокетливые улыбки, были как пригласительные билеты для прохожих, каждый очаровательно белый зуб так и говорил:       "Нуже возьми меня, пойдем вместе со мной в эту ночь" и многие соглашаются, просто не могут отказать, попадаются на уловку. А после все следующее утро вспоминают свои похождения с русалками, вот так, именно, русалками, так их тут прозвали. Они зазывают всех своей неземной красотой, а потом просто сжирают вас, ну может быть, не собственно вас, а все ваши деньги, что были в кармане и кошельке.        Нил не мог их судить, каждый зарабатывает на жизнь как может, но в то же время считал их опасными тварями. Эти дамочки всегда в курсе всех сплетен и событиях в округе, они все видят..       Рядом с ними уже стоит их улов, Нил прошел больше не взглянув на них.        Впереди было ещё пару клубов, и его словно воронкой затягивало туда, он подошёл в большой стеклянной двери. На ней было написано: "работаем 24 на 7" так ещё и таким мило-розовым шрифтом, что только не хватало повесить на дверь звонкий колокольчик. Над входом, на побеленной стене была большая вывеска с надписью "yours z" на английском. Какое странные название для клуба. И чей это "ваш"? "Ну уж точно не мой" А кто такой z? Одни загадки...       Он вошёл, в его голове прозвенел воображаемый колокольчик, но его звон сразу заглушила громкая музыка. Она шла отовсюду, и поступала прямо в голову. Нил даже не проверил, есть ли у него деньги с собой, а просто стал пробираться сквозь потные тела к барной стойке. Там он сразу заказал несколько коктейлей, и решив что одному пить не годится, подсел к первой попавшейся компании. В обычном состоянии, он бы ни за что не сделал так, даже в клуб бы не пошел в одиночку. Но он не был в нормальном, обыденном состоянии.       Сидящие за столом весело встретили ещё одного собутыльника, и они сразу разговорились. Это были пустые алкогольные разговоры, но эти, еле выговариваемые пьяным французом слова отвлекали его от всего.       За первым коктейлем пошел второй, и без остановки. Алкоголь вливался в тело, нагревал кровь, и плавил мысли. Лишь одна здравая мысль "Эндрю убьет меня" пролетела где то на задворках сознания, но не смогла отхватить нужный кусок внимания.       Ребятки вокруг него стали шушукаться и неожиданно встали, и Нила позвав с собой. Это было похоже на ритуал посвящения в тайный клуб. Все пряное сознание Нила вспалыхнуло интересом. Они пошли все в месте в туалет, как только за ними закрылась дверь, Нил понял, что они задумали. В руках у одного из французов был небольшой пакетик с белым порошком.       Все была понятно, как ясный день.        Нил никогда не пробовал наркотики раньше, не хотел, и не испытывал потребности в этом. Даже когда был на краю своего сознания, даже когда было смертельно больно.       И вот он, Нил Джостен в свои 26 лет стоит в смрадным туалете французского куба, и совсем не сопротивляется мысли, что наркотик попадет к нему в тело. Проберется в разум.        Он спокойно смотрел, как высокий брюнет, видимо, глава компашки, скручивает десяти долларовую купюру в трубочку и достает свою же кредитку. И потом не спеша готовит порошок. Действие его рук было до идеальности отточены, а сначала невозможно понять, что с этим красивым французом что-то не так.        И ведь та каждый человек, у каждого свои проблемы, свои способы справится с ними, свои тайны...       Таким же привычным движением парень снюхивает две дорожки, одна за другой. В его голове сейчас, наверняка, происходит уже родной ему хаос, а после наступит кайф.       После еще трёх человек наступила очередь Нила. Ему уже все подготовили, так сказать, сделали милость. И что, ему теперь им за это спасибо сказать надо? Да ему вообще все равно. А почему ему все равно? Он, ни на что не обращая внимания, медленно наклонился и прислонил уже пользованную купюру к ровной линии белого яда. Разум не сопротивлялся, и он вдохнул. С непривычки чуть не чихнул, но сдержал порыв. Ноздрю жгло, а руки тряслись в предвкушении наркотического возбуждения.       Они вернулись за тот же столик, каждый был в своей реальности, и Нил просто откинул голову назад, и прикрыл глаза. Ну и зачем я это сделал?       Это не было стыдом, лишь риторический вопрос.              Он хотел чтобы его тело двигалось, только и всего, адреналина, этого он хотел. Музыка все больше давила, и он решил пойти на танцпол, разум его больше не держал, словно в открытом плаванье он просто двигался по течению тел и мелодии. Его тело просто двигалось...       Вдруг он почувствовал большую ладонь у себя на заднице, и жаркое дыхание на спине. Но это было совсем чужое, привычки тела не могли допустить чужого, не могли допустить не Эндрю.       Этот факт быстро взбунтовался в его голове ,все, что произошло, казалось ему глупым и бессмысленным, казалось, последней ночью в его жизни.       Он повернулся, и все ещё находясь под действием кокаина, ударил парня, что лапал его. Это оказался тот самый высокий брюнет.Он, видимо пребывая в шоке, не торопясь встал, оценил ситуацию, и ударил еле стоящего от выпитого алкоголя Нила. Это уже была не драка, и битва на смерть. Нил просто бил, не важно куда, просто тратил свою силу.       Все вокруг вертелось, смешалось и не имело значение, стало жарко, так жарко. Пот маленькими капельками стекал с его лба, а он все бил, может быть, в пустоту. Но рука, следуя механической схеме, просто выпрямлялась, складывалось и снова била.        Бесконечно пока его руку не схватила чужая рука. Он хотел было возмутиться, но повернув голову увидел высокого мужчину в полицейской форме. Все, что было в голове, лишь било жёсткой тяжестью: -Здравствуйте, господин полицейский,- из-за громких всплесков музыки Нила просто проорал эти слова, и они попали прямо в ухо полицейскому -Пройдемте со мной, пожалуйста,- и мужчина в форме просто потащил Нила за собой. А Джостен не сопротивлялся. он потерял все свои силы.       Но буйное настроение Нила и не собиралась угасать. Оно все плескалась и крутилось внутри него. Он даже не заметил, как его посадили в полицейскую машину. Они ехали в полной тишине, от этого ему показалось, что в маленьком Renault Twingo слишком душно. Ему стало так невыносимо жарко, и он пользуясь тем, что на нём не было наручников , просто взял и снял всю свою одежду. На нем осталось только нижнее белье. Наркотики все ещё действовали, а впереди уже наступало утро....