Школа

      — Так, блять. Значит, ты. Будешь мешаться, я твое жалкое существование в порошок сотру, понял?!       Руслан отошёл от объекта провоцирования своего начинающегося тика и, раздражённо плюнув ему под ноги, развернулся, направляясь в сторону лестницы на этаж выше, ведь считал лифт привилегией для инвалидов. Возможно, может показаться, что он утрирует, преувеличивает, но все же, жить в одной комнате, спать и так далее с человеком, которого ты терпеть не можешь? Руслан и вправду бесился, так что такое поведение он оправдал этим неожиданным событием.       Даня тем временем, отмерев от праведного шока, сжал кулаки.       — Я виноват, да? — раздражённо крикнул тот удаляющемуся Руслану, но после того, как тот показательно рассмеялся, в голове внезапно что-то щелкнуло. Быстро нагнав своего нового соседа, рыжий зарядил ему ногой по бёдрам, а как только Руслан повернулся, толкнул его в плечи, слишком яростно наступая. Ох, давно он так не злился.       — Охуел, что ли, маразматик? Ты меня ещё, сука, тронь, кусок говна несчастного. Свои руки будешь сжимать на шарах своей телки, только осторожней, они лопнуть могут! — Даня держался очень уверенно, параллельно в душе насмехаясь над тем, как со стороны выглядит он и Руслан на пол головы ниже. Да, его низковатый для себя рост он тоже подметил. Раз на то пошло, этого самоуверенного типа стебать будет одно удовольствие. Не в первый раз.       Руслан как-то спокойно улыбался, театрально строя из себя изумленного. Взгляд был из рода «смотрю на шипящего котёнка, который хочет показаться свирепым львом, но максимум, что может сделать — небольно укусить».       — Это ты со мной заигрываешь? Звучит как ревность. Но правда твоя — я занят.       Руслан с будничным видом ухмылялся, оглядывая Даню с ног до головы все тем же взглядом.       — Хочу и трогаю, а тебе уж, эх… — Руслан показушно развел руки в стороны, — Придется смириться. Пидор.       Руслан снова развернулся, уже чересчур довольный собой. Да что этот Даня может сделать…       — Ну, раз так… — усмешливое бормотание прострелило брюнету спину, а через мгновение он почувствовал вполне реальный и, если честно, не очень ожидаемый пинок в спину, который Тушенцов не смог проконтролировать, а потому смачно шмякнулся на пол, чуть ли не в кровь обдирая локти об колючий ковер. Рыжий подошёл ближе и, схватив лежащего на животе парня за запястье, завернул за спину до шипения нижнего.       — Если сравнивать мои физические способности и твои, то говорить такое следовало бы мне, — Даня снова усмехнулся, не давая матерящемуся и вспыхнувшему парню встать. Почему-то внутри впервые за день зашевелилось что-то хорошее и радостное. Зеленоглазый был практически на все сто процентов уверен, что никто ещё так с Русланом не делал, поэтому сердце пело со всеми внутренними бесятами.       — Блять, ты сам полез на рожон, — Даня ослабил хватку и отошёл на несколько шагов от быстро поднимающегося парня, решив дать ему договорить. Руслан отряхнулся и, смотря парню в глаза, угрожающе ткнул пальцем в его сторону, — Пеняй на себя, долбоёб, ты сам выбрал этот путь.       Через пару секунд его черная рубашка скрылась за ближайшим разворотом, а из уст парня прозвучало тихое «я тебе такой ад устрою…», не донесшееся до уже уходившего в другом направлении Кашина. Усмехающегося Кашина.       Почему Руслан так себя повел? За все их близкое знакомство Даня не увидел абсолютно ничего впечатляющего в простом куске дерьма, который какого-то черта состоял в высшей элите сего учебного заведения, в которое он так долго старался попасть. Но на таких людей Кашин привык забивать, поэтому, вспомнив, что нужно разобрать вещи и подготовиться к завтрашней геометрии, решил потратить время на поиски собственной комнаты.       Спустя пару этажей, с каждым разом становящихся все оживленней и оживленней, Кашин нашел крыло их класса. Пятый этаж, самый высокий, на котором происходило жесткое месиво. Везде были какие-то слишком агрессивные толчки, какие-то не очень добрые взгляды, и, прорвавшись через эти адские два десятка метров, Кашин с облегчением захлопнул за собой дверь. А потом снова напрягся. Ему же жить с этим…       — Блять, — коротко описал ситуацию Кашин, падая на кровать с шикарным матрасом, особенно после жёстких пружин в старой родительской квартире, норовящих свернуть тебе шею, и закидывая руки назад. Радовало, что соседа пока что было не видать, поэтому можно в спокойной обстановке рассмотреть комнату.       Комната была явно поделена на двух человек, но по размеру соответствовала внатяг одному с половиной. Сначала по противоположным углам стояли темного цвета шкафы с большим количеством полок и вообще без замка, что, кстати, напрягало. Далее шли кровати, какие-то прикроватные столики, то ли серые, то ли коричневые ковры, и общий письменный стол по всей длине стены, на которой находилось окно с прозрачными, красиво собранными занавесками. А также голубые обои. Это компенсация ублюдской погоды на улице или?..       Рыжий скорчился и, вновь бросив взгляд на стол у окна, сел на один из стульев, закидывая ногу на ногу, и открыл учебник по геометрии. Этот учебник с первых страниц отличался от учебника школы, в которой он учился — хотя бы программой и содержанием. Вплоть до того, что половину пришлось выучить впритык за неделю до школы, чтоб тупо за оценки не вылететь.       На улице уже начинало смеркаться. Тьма постоянно заполняла неподсвеченные комнаты и классы, природу вокруг учебного заведения. Кашин, разбуженный трактором в гребанные пять утра, уже спал как убитый, не шевелясь вообще и впитывая в себя каждый миллиметр кровати. Он — кровать. Его не существует, только кровать.       А где-то наверху, через пару стенок, на запрещённой территории курили два силуэта, болтая ногами с возвышенностей на плоской территории. Под ними проходили узлы лифта.       — …Может, сегодня Даня и выиграл…       — Что? — Руслан фыркнул и улыбнулся, стряхивая пепел куда-то вниз, — Я просто не собираюсь на него свои силы тратить, — Руслан старался выглядеть спокойным, но злость так и сочилась, такая сдавленная… Но вечерний, ещё теплый ветерок делал свое дело. Тушенцов чуть успокоился, вслушиваясь в ночные звуки. Отсюда цивилизации было не видать, кругом лес, на горизонте — так же.       Собеседник, поняв что Руслан его не поддержал, заткнулся. Да, он был из тех, кем Тушенцов мог управлять как марионеткой.       — У меня есть план, — Руслан, запрокинув голову, выдохнул дым в небо, сразу поворачиваясь к нему лицом, — Ну, для начала… Школа ещё не знает, какой он… Надо показать… — Руслан оскалился в устрашающей улыбке и поведал ему, что надо делать.       У Тушенцова-младшего было очень много связей, это неудивительно. В тот вечер, до того, как Данила вышел в душевую перед сном, его «агенты» смогли незаметно установить камеры. Незаменимая классика всегда работала на ура на потеху всей школе.       Да, Руслан был и вправду настроен серьёзно. Обычно он делал что-то обыденное по типу порчи школьного имущества, владельцу которого нехило доставалось. Но от рыжего избавляться такими методами не получится. Придется идти в обход, делать так, чтобы рыжий сам решил отсюда уйти. Так сказать, по собственному желанию.       Ну, а исход ситуации был очевиден. Фотки и видео были слиты всем ученикам, а на Руслана никто и подумать не мог. Хотя все, конечно, подумали именно на него, но молчали в тряпочку. Выгодней было подлизаться к Тушенцову, чем идти против него, особенно, если ты поступил на бюджет.       А гнобежка ведь в этой школе серьезная…

***

      Утро встретило Кашина резким, слепящим глаза светом, вынудившим парня сделать вывод, что спать нужно либо головой ближе к окну, либо с закрытыми шторами.       Рыжий поднялся с кровати, подмечая невыносимую духоту. Потом стала понятна ее причина. На улице жгло под тридцатник, а окна в комнате были плотно закрыты.       — Ага… — Кашин поднялся с беззвучной кровати и вновь посмотрел на солнечную погоду за окном, — Блять!!!       На часах было десять, то есть два урока он благополучно пропустил. По своей вине.       Десять раз проклиная себя за неорганизованность, Кашин вылетел из комнаты, захватывая в спешке собранный рюкзак и пытаясь сориентироваться в огромной постройке. Классы находились ниже, поэтому, пробежав немного по лестнице, Данил попал на этаж, где проходили занятия. А вот и кабинет геометрии. Слава богу, ее он не пропустил.       Кашлянув в кулак, Кашин постучал и приоткрыл дверь.       — Можно зайти?       — Заходи.       Даня посмотрел на учительницу, даже не оторвавшуюся от какого-то журнала и, закатив глаза, прошел к своему месту.       Почему-то ему показалось… Нет, вообще, блять, не показалось, что сегодня на нем акцентировано внимание гораздо больше, чем вчера, и не самое хорошее. Если вчера он привлекал взгляды к своей персоне только потому, что новый ученик, то сегодня перешептывания, смешки и открытые шутки в его сторону говорили о другом.       — Эй, Кувшин, а ты специально камеру в душевой поставил, чтобы потом на себя подрочить?       Рыжий оторвался от телефона, вопросительно посмотрев на человека, после слов которого весь класс буквально взорвался хохотом, несмотря на стук и шипение учительницы.       Быстро отвернувшись, Данил залез глубже в беседу класса и кое-как действительно нарыл там материалы вчерашнего времяпровождения в ванной.       «Бля-ять, серьезно, что-ли…» — Кашин обернулся на класс, выискивая глазами единственного человека, который мог такое сделать. Его не было. Ну, до урока двадцать минут.       Ну, конечно, это он. Кашин заблокировал телефон, наконец понимая, что вся школа видела его обнаженным. Кулаки сами медленно сжимались, хоть Даня и не любил драться.       — Да, фотки классные, эх, будь я пидором…       Кашин раскрыл глаза, поворачиваясь к Юре.       — Тебе настолько нравится моё тело?       Класс снова взорвался хохотом, только теперь все внимание перешло на кудрявого. Кашин расслабился, отворачиваясь к себе обратно и чувствуя, как уголки губ ползут наверх. А ведь правда… Даня был стройным, красивым, подкачанным. Были же и плюсы этого события?       — А ты зачем записывал-то?       Да, недолго экстаз победы продлился. Далее Кашин, снова закипая, игнорировал любые реплики в свою сторону, пока не услышал знакомый смешок и не почувствовал пронизывающий взгляд.       Даня боковым зрением заметил, как темная фигура проходит по классу до своего места, насмехательски оценивая состояние рыжего взглядом.       Естественно, это он. Кто же ещё?