Школа

      — Какая… камера?..       За какие-то пару секунд голос осип и ослабел. Лицо выражало бурю эмоций. Точнее… лица. Юра тоже был не в восторге, и это теплило надежду о том, что он правда не враг.       — Я, блять, откуда знаю? Тебе марку назвать? — гаркнул Хованский, освободившись от стальной хватки. Просканировав напуганную физиономию Кашина, он с нарочитым раздражением закатил серые глаза, — Неужели нельзя хотя бы в пределах этой школы свой хуй в штанах держать?       Очень заботливо, спасибо, Юра.       Кашин оставался на месте точно ввинченный шуруп, переваривая информацию, чем взбесил Хованского ещё сильнее.       — Хули ты стоишь, обалдуй, дуй в комнату, переворачивай там всё!       — Откуда ты знаешь… что там камера?       — Я знаю, что Руслана кое-кто хочет поймать на малейшей ошибке, чтобы потом держать на коротком поводке. И, по-моему, это даже собаке ясно.       — Кое-кто?       — Блядь, ты долго будешь душные вопросы свои задавать?       — Пока не пойму, что тут происходит, блять!       Данина крышка кипятильника, жужжа от пара, тронулась в сторону небытия. Сначала Никита, потом Юра хотят ему помочь с Русланом. Люди, которых он все время считал кусками дерьма, а потом главными врагами Тушенцова. Для полной коллекции осталось получить совет от Алишера по здоровым взаимоотношениям. Вот радости ему разгребать прошлое и менять свое мнение об этих людях, складывавшееся долгими и долгими месяцами.       — Слушай, я не знаю, кто конкретно. Но знал Юлик. Вот его и допрашивай.       С этими еще более запутывающими словами Юра удалился, оставляя Даню в одиночестве. Воздух будто давил со всех сторон. Даня совершенно запутался в том, кто ему друг, а кто — враг. Но Юра был прав в том, что не время задаваться глупыми вопросами, если все, что тот сказал — правда.       Даня моментально направился в свою комнату, начал обыскивать шкафы и тумбы, и через минут десять вместе с собственным клокочущим сердцем у него в руке оказалась маленькая камера, будто наспех спрятанная за горой Даниных вещей. Не чувствуя своего дыхания, Даня рухнул на кровать. Крутя в руках чей-то шанс воспользоваться Русланом, он и не заметил, как уничтожил его в своем кулаке. Даже удара током не почувствовал, потому что каждый нерв уже подвергался ментальной боли.       А Руслан знал об этом? Да конечно знал, иначе почему постоянно ходит напряжённее провода?       Шанс получить ответы на эти вопросы появился неожиданно быстро. С приходом в комнату Руслана. Тот, кажется, был не настолько взвинчен, как обычно, и Даня боялся все испортить, но желание защитить обломало все старания.       — Ты ведь знал, что за тобой охота ведется?       Руслан удивленно завис на месте, пока убирал сигареты в дальний угол шкафа. Нет, не удивленно. Ошарашенно. Развернулся с большим вопросом в глазах и, увидев, что держит в руке Даня, будто онемел. Тот не выдержал и поднялся, подошел к Руслану вплотную.       — Тебе не кажется, что я должен был об этом знать? О том, что все настолько плохо?       Руслан молча сверлил взглядом выпотрошенную камеру, чувствуя себя примерно так же.       — Где ты ее нашел?       — На своей тумбе, — Даня двинул Руслана за плечо, с беспокойством заглядывая в черные глаза, — Может, посвятишь меня во все? Почему избегал, почему постоянно на нервах?       После этих слов дыхание Руслана заметно потяжелело. Он убрал Данину руку со своего плеча и холодно глянул в зеленые глаза.       — Забудь об этом, ладно?       — Ты издеваешься? Прям взял и забыл! — Кашин истерично хохотнул, не переставая удивляться его простоте.       — Вот и молодец, — завершил разговор Руслан.       — Рус.       Пыл подубавился, но Даня все еще не мог поверить в то, что его самого Руслан пытался оградить от школьного пиздеца весь учебный год, а сам тем временем в одиночку пытался не стать жертвой шантажа. Вот идиот, блять.       — Рус, я хочу помочь.       — Ты уже помог. Теперь успокойся, — Руслан переоделся и закутался в одеяло, перестав обращать всякое внимание на Даню.       — Руслан, блять, неужели тебе так тяжело признать, что тебе нужна помощь? — Тушенцов скрипнул зубами, но промолчал, — Очевидно, что ты один не справляешься!       — А ты-то тут каким боком?       — Да я тут не боком, а передом! Давай я помогу тебе! Чем смогу, хотя бы…       — Давай ты больше никогда не будешь лезть не в свое дело?! — вскипел Руслан и развернулся в строну Дани, — Это моя жизнь, ясно?!       — И ты ей, типа, доволен?! Давай, еще раз скажи, что это не мое дело!       — Я скажу, что если это не прекратится, я приму меры, и тогда помощь потребуется уже тебе!       Руслан вновь отвернулся от Дани, раздраженно фыркнув на чужое волнение. Честно, он не хотел подобного, но… что произошло, то произошло. Даня поджал губы, пытаясь даже от самого себя скрыть обиду.       Да похуй на обиды, Даня искренне переживал за Тушенцова. Сейчас он полностью осознавал свою слепоту к проблемам родного человека. Может, потому что считал его достаточно сильным и самостоятельным, чтобы взять все в свои руки. Но ведь Руслан, хоть и являлся таковым, привык убегать от неприятностей, и даже сделать первый шаг к примирению для него стоит потери лица.       — Просто отвяжись уже, — донеслось до ушей тихое бормотание, заставившее сердце Дани встать колом, — Ненавижу это в тебе.       — Ну разумеется, — с горьким хохотом зачем-то ответил Даня, поднимая брови и проводя по онемевшему от ментальной пощечины лицу, — Да пошел ты нахуй.       И Руслан с его проблемами реально идет нахуй на пару дней. Даню буквально трясло от одной мысли об этом человеке, что будто и ждал, что их отдаления друг от друга. Сколько уже времени прошло с их знакомства, а он все еще нечитаемый говнюк, который в любой момент может вбросить что угодно и сделать вид, что так и надо. А Даня… Будто бы всегда одинаковый… Будто ничего не изменилось, а если и изменилось, то в худшую сторону. Стал обижаться постоянно, проникаться чувствами… М-да, его старое окружение бы не поняло таких перемен.       Да, блять, с каких пор он вообще стал задумываться о мнении других людей?!       Невыносимая агония продолжалась не так уж и долго, но успела выжать из Дани все жизненные соки. И ради чего? Все равно к ощутимому результату она не привела. И, главное, не дала ответ ни на один вопрос.       Медленно и незаметно подбирался конец марта. И хотя погода за окном приблизилась к нулю, а не к минус четырнадцати, как неделю назад, все было каким-то до жути неприятным. Ветер пробирал до костей, снег превращался в нечто совсем не мягкое и пушистое, а в колючую ледяную субстанцию, о которую можно было пораниться. Именно сегодня, двадцать пятого числа, Даня очухался. Вспомнил, что случилось за пару дней до начала настоящей весны.       Камера, черт возьми. Камера. А ведь совсем недавно они в комнате… Блять. Если так подумать, без шуток, они оказались в глубокой жопе.

Данила Кашин 10:39

Ты точно ничего больше не знаешь?

      — было отправлено сообщение Юре, после чего… Даню заблокировали. Даня не стал думать ничего плохого о Юре, так как тот помог предотвратить большую катастрофу, хоть сейчас и вел себя… Короче, чат «вконтакте» сейчас был его дополнительным ртом. Чтобы вдвойне молчать.       Даня бдел днями и ночами, изредка запоздняясь со сновидениями до самого прихода Руслана. А тот, если и замечал его бессонницу, не обращал внимания. Просто переодевался, выпивал таблетки и ложился под одеяло. Днем Даня усиленно присматривался к его шайке. Сначала не спускал покрасневших глаз с Алишера, потом с Никиты. Ничего. Единственное, что бросилось в глаза, так это то, что все ребята между собой очень мало взаимодействовали.       Глупо было подозревать всех подряд, в частности, того же Никиту после того, что он хоть косвенно, но помог, но Даня никого не спускал со счетов. По крайней мере, сейчас, когда ничего не ясно.       — Ты вообще спишь? — вдруг возник из ниоткуда голос Лизы. Даня, проморгавшись после неотрывной слежки за одноклассниками, непонятливо посмотрел на девушку. Уставшее лицо не выражало абсолютно ничего, кроме самой усталости, поэтому та скептично цокнула и отвернулась, — Понятно. Вслед за Миленой свалиться хочешь?       — Да сплю я, — вздохнул Даня, устремляя взгляд в пустой лист тетради и пытаясь вспомнить, что там руссичка говорила про домашнее задание.       — Сейчас да. Но спать-то надо ночью, не?       Даня улыбнулся.       — Ещё бы получалось заснуть.       Лиза понятливо кивнула и, увидев, что Даня пытается разглядеть заданное на дом на полях ее тетрадки, тяжело вздохнула и придвинула ее ближе к Дане.       — Бля… Спасибо.       — Пожалуйста.       Лиза.       Она ведь тоже что-то знает? Вряд ли то, что нужно Дане в данный момент, но о Тушенцове уж точно. Переписав задание к себе, Даня будто невзначай вбросил:       — Шайка Тушенцова, кажись, поредела.       — Есть такое, — Лиза ничуть не была удивлена такой теме разговора. Более того, она была согласна, — Разумеется, не всем понравится «сопляку» поклоняться.       Хоть непроизнесенные кавычки Даня и приметил, ясно различил в этих словах что-то похожее на радость. Но списал это на личные разногласия между ней и Русланом. Кажется, когда Руслан приревновал его к Лизе, какой-то сомнительный диалог между ними произошел. Кажется… про проституцию?       Даня смутился и, решив не лезть в чужие дела, принялся за старое. Лезть в чужие дела, разумеется. Но то ли из-за недосыпа, то ли по другим причинам, он стал слишком рассеянным. Какие там личные расследования? Он то пенал забудет в комнате, то, как сегодня, учебник. Пришлось отпрашиваться посреди урока, чтобы забрать его.       Даня вразвалочку поднялся на пятый, где слышался чей-то оглушительный кашель и странные шорохи. Не много ли звуков для разгара седьмого урока? Или это пятиклассники с сижками развлекаются?       Только он зашел на свой этаж, увеличившаяся громкость звуков болезненно ударила в голову. Все же легкая простуда, на которую Даня еще неделю назад забил, еще давала о себе знать. Сбоку стояла девочка лет девяти, не больше. Кашин не успел удивиться этому, та уже сконфуженно подошла ближе и будто против воли перегородила Дане путь.       — Простите… Помогите, пожалуйста…       Даня нахмурился и посмотрел туда, куда указала девочка. Мужской туалет. Из которого и слышались шорохи. Только теперь в них различался смех.       Парень долго не думал, вошел в помещение и застал настоящий садистский рай: группа схожих по возрасту детей избивали светловолосую девочку. Вероятно, подругу той, что попросила помощи? Кстати, ее ведь и след простыл…       Обернувшись, чтобы удостовериться, Даня нахмурился еще сильнее. Но все равно белобрысая, находясь в центре месива, приковала взгляд обратно слишком быстро. Ее волосы были распушены и запутаны, руки закрывали заплаканное избитое лицо. Даня не знал, почему в горле встал ком, не давая и слова молвить.       Пусть и так. Он не мог пройти мимо. Пройдя пару шагов в сторону инцидента, он наконец вызвал должную реакцию: дети в рассыпную бросились по углам, а затем выбежали из туалета. Только маленькая группа из мальчиков осталась на месте и с интересом принялась наблюдать за тем, что же предпримет нежданный гость. Даня молча прошел к дрожащей девочке, что не осмелилась даже головы поднять на внезапное затишье, за бока поднял и поставил на ноги. Тут-то девочка открыла свое полное ссадин лицо, пару секунд рассматривала своего спасителя, очевидно, хотела что-то сказать, но промолчала.       Даня тоже хотел бы что-нибудь сказать. Но что? Почему ему казалось, что здешним детям бесполезно что-либо говорить?       Только Даня хотел вывести девочку из этого пиздеца, почувствовал на своей лодыжке удар. Обернулся. Один из мальчиков, с вызовом смотря в уставшие зеленые глаза, преградил ему дорогу.       — Ты же бюджетник, да?       Игнор — стратегия дня. Рыжий обошел его стороной, только и всего.       — У тебя будут проблемы, ржавый! Не лезь не в свое дело! — забилось отчаянное в спину парня, что уже проводил девочку до лестницы в гробовом молчании. Та долго не решалась отойти от Дани, хотя, очевидно, была рада убежать.       — Дойдешь сама до медсестры? — тихо спросил парень, осматривая девочку на предмет серьезных травм. Та помотала головой и зачем-то прошептала виноватое «прости». Даня запустил колючий воздух в свою грудь. Придется провожать до лазарета.       Такое ужасное чувство внутри… Он ведь смог помочь только благодаря тому, что они еще дети и не смогли противостоять ему. Только и всего. А что, если бы он столкнулся со сверстниками?       После ебаной ситуации с Онешко он сам себя нарек главным предателем человечества. Может, из-за злобного игнора Даши, может, потому что все-таки стоило помочь… Он совершенно запутался в себе. Но сейчас было не до этого. Сейчас, вообще-то, был урок, а он по школе разгуливает.       Но только он открыл дверь лазарета и уложил пострадавшую под крыло местной медицины, на него посыпались вопросы, мол, кто это сделал. Вот же вовремя.       — Не знаю я. Дети какие-то. Может, одноклассники. У нее спросите.       Медсестры посмотрели на девочку, но та поджала губы и затряслась. Пока одна из врачей принялась ее успокаивать, вторая с еще большим вопросом уставилась на Кашина. Тот тяжело вздохнул и покосился в сторону открытой двери их кабинета.       — Да не знаю я имен. По камерам посмотрите, они из мужского туалета пятого этажа выбежали, как я зашел.       Девушки все не хотели его отпускать. Даня уже чувствовал на себе ледяной взгляд светло-серых ведьминских глаз его учительницы…       — Это… он… — послышалось тихое из уст белобрысой. До Дани даже еще не дошло, что конкретно она сказала, но как увидел маленькую дрожащую руку, указывающего прямо на него, замер, как пристреленный на месте. Зеленые глаза расширились от удивления и взглянули на девочку. Но та, едва уловив их на себе, закрыла лицо руками и отвернулась, прячась за спину одной из молодых медсестер.       — Молодой человек… — врачи, кажется, этого ответа и ждали, оглядели Даню понятливым взглядом и пришли к одному выводу, — Ступайте к директору.       Сильнее шока Кашин не испытывал. Глаза неверяще мельтешили по хрупкому телу девочки, которую он буквально недавно спас, а теперь… Сердце делало кульбит за кульбитом, крошась в щепки.       Ладно. Такого удара он правда не ожидал.       — Прошу прощения. Я тут случайно услышал… — Даня обернулся на знакомый голос. В дверях находился Гридин, — Вы реально верите этой девочке? Лучше бы «молодому человеку» вняли и посмотрели по камерам. Я сам слышал, как эта детвора ее избивала. А вот зачем этой вот понадобилось подставлять своего спасителя, спросите у нее.       Врачи переглянулись. Кузьма выглядел очень уверенно, и довод про камеры, который у Дани язык отсох сказать, звучал тоже вполне убедительно. Даня, все еще находившийся в добротном шоке, медленно развернулся и забегал глазами по полу. Девочка, на которую все вмиг перевели взгляд, закусила губу и расплакалась пуще прежнего.       — Эй… Пошли отсюда, — скорчился Никита, хлопнув Кашина по плечу. Даня кивнул. Не хотел он больше тут находиться.       По всей классике жанра он успел себя накрутить и надумать лишнего после «признания» девчонки, но, блять… Пришел принц без коня и феерически расставил все по местам.       Даня не стал говорить, что и сам бы справился.       — Спасибо, — Даня неловко помялся на месте и, не найдя, что еще сказать, решил вернуться, ведь время поджимало. Уже середина урока, а он так и не показался с учебником в руках.       — Пожалуйста, — хмыкнул Кузьма, оставаясь где-то внизу и лениво исчезая за лестничным пролетом.