Целый мир без меня

Шан Цинхуа любил засыпать рядом с Куинг, поэтому для адептов Цан Цюн, в особенности учеников Ань Дин, огромная волчица не была шокирующей новостью. Можно даже сказать, что они привыкли не обращать на нее внимание, а Шэнь Цинцю всегда находил брата по несчастью на просторной террасе имения лорда Ань Дин, где Цинхуа пытался избежать контактов с кем-либо. Безуспешно, как выяснилось. Пока он находится на Ань Дин, покой ему только снился. Шэнь Цинцю осмотрел беспорядок из разбросанных бумаг и выпитых кувшинов вина и демонстративно сморщился. Это был вовсе не тот Шан Цинхуа, который врезал ему за его колкости, и не тот Шан Цинхуа, которого он повстречал на постоялом дворе. Он не знал этого безвольного овоща. Система слишком многое ему прощала и он этим пользовался, а Шэнь Цинцю ненавидел его за это. За то что у его друга-попаданца было право выбора, а у него — нет. — Я ничего не понимаю, — взревел тогда Шэнь Цинцю. — Система! «Система пользователя 1 все еще находится в автономном режиме. Хотите это исправить? Интерактивный режим предоставит вам много новых возможностей по изучению мира «Пути гордого бессмертного демона»!» Перед Шан Цинхуа всплыло прозрачное окно с двумя вариантами ответа: «да» и «нет». Он прикрыл глаза, стараясь избавиться то ли от недовольного выражения лица «Шэнь Цинцю», то ли от той же назойливой системы. Зачем ему это? Он прошел этот путь самостоятельно и зачем ему путеводитель по миру, который он сам же и создал? — Ха! — усмехнулся Шэнь Цинцю, нервно обмахиваясь веером. — Почему у нас разные условия? «Пользователь 1 переродился в тело Шан Цинхуа с раннего детства, в отличии от пользователя 2, действия которого могли повлиять на основную сюжетную линию. Пока пользователь 1 находился на пути к достижению цели «Стать горным лордом пика Ань Дин», наказание ему не грозило, к тому же он является ав…» — Да-да, мы поняли! — размахивая руками, Цинхуа принялся разгонять прозрачные окна. Не хватало еще, чтобы на него повалилась вся вина за происходящее только потому, что он автор. — Но вернуть его назад было моим заданием, — Шэнь Цинцю все никак не мог успокоится. Он откинулся назад, отпивая из чаши уже остывший чай. Самолет тяжело вздохнул, отмечая «нет» и на этом вроде бы их разногласия закончились. Или ему показалось? Это правда, что Шэнь Цинцю было поручено его найти. На удивление Сян Тян Да Фэйдзи, это была просьба Чжанмэн-шисюна. Главе школы понадобился год, чтобы понять, что нельзя позволять своим шиди предъявлять обвинения или, что еще хуже, применять насилие без суда. Однако Шэнь Цинцю сам исправил «свои» ошибки, за то короткое время он успел даже приручить Лю Цингэ, так что даже если остальные все еще пренебрежительно относились к Шан Цинхуа, то никто не пойдет против главного авторитета Цан Цюн, даже Юэ Цинъюань. По просьбе Шэнь Цинцю Шан Цинхуа и сделали лордом Ань Дин сразу после того, как он встал на ноги. С учителем он так и не поговорил, старик признал свои ошибки и ушёл в длительную медитацию. Может оно и к лучшему, Цинхуа никогда не испытывал к нему каких-либо положительных чувств. Все делали вид, будто ничего не произошло, но за глаза лорда пика Ань Дин все еще называли предателем. Самолет считал, что стараться их переубедить — абсолютно бесполезное занятие, да ему и не интересно было мнение людей, которых он сам толком и не знал. Помимо Шэнь Цинцю, на его пике частым гостем стал Му Цинфан. Сначала он приходил проверить самочувствие, затем читать нотации о сбитом режиме сна, а потом просто так. Это выводило Шан Цинхуа из себя, но он злился не на Му-шиди, а на самого себя. Он ненавидел себя за то, что столько времени притворялся кем-то другим и вот теперь, когда шиди спрашивает, что с ним, он просто не может ничего сказать. Что он скажет? Что у него там, в каком-то другом мире, только начала налаживаться жизнь, а тут внезапно машина на встречную выехала? Что он лучше бы никогда не открывал глаза в этом бесполезном теле? Он бесил своими выходками самого себя. И холод. Он его просто терпеть не мог. Цинхуа закутывался в несколько одеял и всем своим существом прижимался к Куинг, но ему все равно было холодно. Конечно, у погоды есть свойство меняться, но в дождливые дни Самолет не показывал носа из своих покоев. Он бы вообще от туда не выходил, будь его воля, но система явно дала знать, что за невыполнение своих обязанностей, как лорда пика Ань Дин, его ждет возвращение в свой мир, а значит, смерть. Не то чтобы он боялся смерти, просто не до конца осознавал, что хочет от своего мутного будущего. С одной стороны, вернуться назад, в реальный мир, было невозможно, а с другой — какой смысл оставаться здесь? Ради помощи Шэнь Цинцю? Да он все эти годы только и делал, что помогал этому бездарному актеру, получая взамен одни лишь упреки. Братец Шэнь всегда находил его, где бы он ни был, и вот это произошло снова. Бесцеремонно растолкав его, Шэнь Цинцю тряхнул товарища за воротник и пренебрежительно скривился: — Неужели у тебя не осталось ни капли уважения? — он сел в двух шагах от волчицы, не отводя от нее взгляда. — Ни к себе, так к окружающим! Цинхуа поднялся, протирая слипшиеся веки, но в конечном итоге все равно повалился в теплый мех. В самом деле, может же он устроить хоть один выходной? — Юэ Цинъюань созывает собрание, собирайся и мы идем. — Ла Нин сходит вместо меня, — прозевал Шан Цинхуа. — Но спасибо, что зашел. — Ты не можешь каждый раз отправлять своего ученика! — взбесился Шэнь Цинцю, грубо раскрывая веер. От его резких движений Куинг глухо зарычала, от чего уголки губ Цинхуа едва заметно поползли вверх. Пусть попробует заставить его что-то делать, не зря же Самолет несколько лет уговаривал главу школы разрешить ему поднять волчицу на Ань Дин, совсем как в детстве, когда он притащил домой грязного щенка с улицы. Правда тогда мать выгнала его вместе с щенком, а тут все оказалось куда проще: достаточно было показать, что волчица дрессирована и убедить Чжанмэн-шисюна, что присутствие этого опасного на вид зверя положительно отражается на его эмоциональном состоянии. Все же, Юэ Цинъюань иногда интересовался и другими своими шиди. — Завидуешь, что у меня есть ученик? — подколол его Цинхуа. Шэнь Цинцю весь потемнел от злости. Пожалуй, только эту эмоцию он научился правдоподобно играть. Все это время, с появления Ло Бинхэ на Цан Цюн и заканчивая его падением в Бездну, Самолет отрабатывал свой «долг». А это значит, что ему приходилось слушать нытье своего брата по несчастью каждый раз, когда с его ненаглядным учеником что-то случалось. Шан Цинхуа даже мать родная так никогда не нахваливала, как Шэнь Цинцю своего ученика. И не какого-нибудь ученика, а Ло Бинхэ. Больше никто, ни Нин Инъин, ни Мин Фань не заслуживали особого внимания своего учителя, хотя они являлись старшими учениками. Этот Шэнь Цинцю сам того не замечая без продыху твердил «Ло Бинхэ то, Ло Бинхэ се». И при этом полудемон все равно оставался тем, кого он боялся больше всего. Да это же просто смешно! Как можно возносить своего ученика, чтобы потом в паническом припадке называть его убийцей? В конце концов, он ведь еще никого не убил. А если и убьет, то они уже успели припасти семена цветов росы и луны. Цинхуа даже соизволил составить ему компанию в этом деле, так что ему еще было нужно? — Присутствие всех горных властителей обязательно, — выдохнул Шэнь Цинцю, протягивая талисман-послание. — Так что немедленно приводи себя в порядок. С этими словами он поспешил удалиться. Шан Цинхуа страдальчески застонал, читая содержимое послания. Когда же он наконец выспится? Приведя себя в божеский вид, Самолет вместе со своим старшим учеником в полной тишине достигли пика Цюн Дин, где прочие властители вершин уже заняли свои места, а Шэнь Цинцю о чем-то шептался с Юэ Цинъюанем, бросив на Цинхуа оценивающий взгляд. Сян Тян Да Фэйдзи поприветствовал присутствующих, получая в ответ ожидаемую тишину, и занял свое место. Он заметил, каким взглядом его наградила Ци Цинци, а затем демонстративно отвернулась. «Как по-детски», — подумал Цинхуа, уткнувшись подбородком в ладонь. Прежде чем пополз шепот осуждения, как это обычно бывало, Юэ Цинъюань наконец заговорил: — Простите, что отрываю от важных дел, но это дело не терпит отлагательств, — начал он, осмотрев присутствующих. — Кто-нибудь из вас слышал о городе Цзиньлань? Шан Цинхуа и Шэнь Цинцю многозначительно переглянулись, ища ответы в лицах друг друга. — Чжанмэн-шисюн имеет в виду центр торгового пути? — спросил Цинхуа. Кому, как не ему это знать, но если бы главе школы что-то понадобилось, то он бы отправил кого-нибудь на Ань Дин, как это обычно бывало. Что же тогда произошло? — Все верно, — кивнул Юэ Цинъюань. — Однако пару месяцев назад ворота Цзиньланя закрылись и всякая связь с городом прервалась. — Город Цзиньлань граничит с храмом Чжао Хуа, — вмешался Шэнь Цинцю. — Разве это не в их интересах решать проблемы горожан? — Верно, — подтвердил Лю Цингэ. — Причем здесь хребет Цан Цюн? Шан Цинхуа закатил глаза. «Хорошую ты воспитал собачку, братец Шэнь», — подумал он. — Так и было до недавнего времени, — дальнейшие слова Чжанмэн-шисюна заставили всех внимать в суровом молчании. Было ясно, что если храм Чжао Хуа не справился, то дело серьезное. — Несколько дней назад купец спасся из Цзиньланя по водному пути и явился за помощью в храм Чжао Хуа. Перед их воротами он оказался весь завернутый в черную ткань и тут же рухнул наземь, утверждая, что в городе свирепствует чума. Его тут же внесли внутрь, но, когда объявились старейшины, он… — Юэ Цинъюань немного помолчал, словно подбирая слова. В простонародье это называли театральной паузой. — Купец обратился в скелет. В воздухе повисла гробовая тишина. «Как такое вообще возможно?» — мысленно взревел Цинхуа, ища поддержки у своего умного братца, однако Шэнь Цинцю глядел на него с тем же удивлением. — Настоятель храма послал в Цзиньлань великих мастеров Учэня, Ухуаня и Уняня, — медленно продолжал Юэ Цинъюань, нагоняя своей интонацией еще больше страху и непонимания. — Все они до сих пор не вернулись. — Ни один? — удивился Шэнь Цинцю. — Дворец Хуань Хуа и вершина Тань И послали туда более десяти адептов, но и от них до сих пор нет вестей. — И они сообщают нам об этом только сейчас? — раздраженно хмыкнул Лю Цингэ. — Мы не можем не ответить на этот призыв, а потому мы должны решить, кто из нас этим займется. — Полагаю, если город Цзиньлань пострадал от чумы, то это работа для меня, — первым подал голос Му Цинфан. Шан Цинхуа чуть не подскочил от его спешки. Как можно лететь на опасное дело, сломя голову, толком не разузнав, что там произошло?! — Му-шиди не может идти один, — отчеканил он. — В таком случае, я буду сопровождать его, — вызвался Лю Цингэ. «Да, — подумал Цинхуа, — на тебя это больше похоже». — Цинцю также желает сопровождать их, — заявил Шэнь Цинцю. От услышанного Цинхуа чуть не засмеялся во весь голос. Его братец что, совсем забыл о своих ограниченных способностях или яд теперь действует и на мозговую деятельность? Заметив его удивление, Юэ Циньюань спросил: — Кажется, Шан-шиди есть что сказать? Все внезапно обернулись в сторону Цинхуа. Зачем? Ну вот зачем уважаемый глава школы пытается вернуть авторитет своего шиди таким образом? — Я… да, — Самолет откашлялся. — Думаю, будет разумно послать Му-шиди в сопровождении Шэнь-шисюна и Лю-шиди, но не стоит забывать о пропаже великих мастеров. — Что ты хочешь этим сказать? — вмешался Лю Цингэ. Шан Цинхуа молящим о пощаде взглядом обратился к главе школы, но тот кивком велел продолжать. — Я говорю, что если вы втроем перешагнете через ворота Цзиньланя, то кто-нибудь из вас, предположим Шэнь-шисюн, через каждый определенный промежуток времени будет отсылать небольшой доклад о ситуации остальным. Будет еще лучше, если за это время мы соберем небольшой смешанный отряд и будем ждать новостей недалеко от города. Тогда, если что-то случится, мы успеем прийти на подмогу. — Тогда, может, Шан-шиди и организует вспомогательный отряд? — предложил Шэнь Цинцю, пряча ухмылку за веером. «Вот паршивец!» — подумал Цинхуа. От возмущения он не смог найти в себе силы, чтобы возразить. Ситуация требовала срочных и обдуманных решений, куда он пойдет со своей удачей? Ведь все было вполне логично: Му Цинфан займется неизвестной болезнью, Шэнь Цинцю и вовсе ходячая энциклопедия демонической культуры, а Лю Цингэ будет их защищать. Ну в самом деле, ему что, бумажной работы мало? Цинхуа более, чем уверен, что никто не умрет, особенно Шэнь Цинцю. Таких живучих умников еще надо поискать, тем более он нужен главному герою для мести. — Цинцю прав, — недолго думав, ответил Юэ Циньюань. — Шан-шиди, мне нужен список адептов, которых ты возьмешь с собой, в кратчайшие сроки. Что ж, не видать ему крепкого сна. Себе в помощники он взял Вэй Цинвея — единственного из оставшихся горных властителей, кто не желал ему смерти. Они разбили лагерь на пересечении рек Ло и Хэн, недалеко от секретного прохода в город, где до этого исчезла их разведывательная троица. Все, что им оставалось, это ждать и Шан Цинхуа слезно молил всех богов, каких помнил, чтобы на этом их миссия и закончилась. Ему было не по себе вдали от Куинг, но Юэ Цинъюань все равно бы не позволил ему взять волчицу с собой. Весьма великое упущение, ее чутье было бы очень кстати, если происходящее дело рук демонов. Цинхуа устало вздохнул, — приказы свыше не обсуждаются. Вэй Цинвей подсел рядом, создавая своим присутствием неловкое молчание. Они практически не говорили с возвращения Цинхуа и оба считали, что это лучше, чем делать вид, будто ничего не случилось, а за спиной говорить гадости. — Почему не пошел с ними? — первым заговорил Вэй Цинвей. — Тут явно не в чуме дело. — Я вижу, к чему ты клонишь, — ухмыльнулся Цинхуа. — Пятеро горных лордов на одно дело, когда такое было в последний раз? Вэй Цинвей медленно покачал головой, протягивая недавно полученный талисман-послание: — От Шэнь Цинцю. Пишет, что болезнь странным образом распространяется за пределами города, это все, что им пока удалось разузнать. Шан Цинхуа выхватил пергамент, внимательно изучая содержание. «Какого черта? — думал он. — Болезни так не работают». Он в принципе не знал, что ожидать, потому что не помнил, чтобы описывал похожий эпизод. Тогда получается, что происходящее было результатом их с Шэнь Цинцю похождения? Осознание происходящего обрушилось на него внезапно. Самолет подскочил, призывая меч. — Ты прав, это не простая чума, — он беспокойно осмотрел собравшихся адептов. — Нужно поспешить, пока то, что мы ищем, не настигло наших товарищей. Они все бесцеремонно ворвались в город на мечах. Вэй Цинвэй приблизился к Цинхуа, выискивая среди опустевших торговых лавок причину беспокойства своего шиди. — Разделимся? — предложил он. — Да, — кивнул Цинхуа. — Ищите следы демонической энергии, но если увидите кого-то подозрительного, то не подходите близко. Сказав это, он свернул к большому скоплению закутанных в черные ткани людей. — А ты куда? — окликнул его шисюн Вэй. — Перекинусь парой слов с Шэнь Цинцю. На самом деле, он понятия не имел, где этот мистер всезнайка находится и, если честно, то пусть делает, что хочет, раз лично вызвался на это дело. Цинхуа было абсолютно все равно, случится с ним что-нибудь или, наоборот, обойдется. Просто, когда Цинхуа приземлился на крышу какого-то постоялого двора, то заметил подозрительного мужчину. Он бы не обратил на него внимания, если бы тот, завидев заклинателей, не стал прятаться по углам, а когда Цинхуа бросился в его сторону, то и вовсе перешел на бег. Из-под черных тканей показались неестественно красные руки и Самолет понял, что не ошибся. По городу слонялся сеятель и, судя по количеству зараженных, ни один, а несколько! Сеятели, по мнению Цинхуа, были самой противной разновидностью демонов. Очень много людей из года в год страдают от набегов этих падальщиков. Они могут атаковать до ста человек за раз, достаточно будет одного касания, чтобы передать болезнь. Но кто все это устроил? Нет, заклинатели-попаданцы, конечно, много кому успели перейти дорогу за это время, но почему именно Цзиньлань? Это ведь так далеко от хребта Цан Цюн! Цинхуа спрыгнул вниз и, прячась среди горожан, стал петлять по улицам города. А эти создания и впрямь быстры! Самолет чувствовал, что, с его-то подготовкой, он с легкостью потерял бы демона из вида. В какой-то момент они свернули на пустой переулок, где Цинхуа уже мог призвать меч. Он сложил печать, атаковав демона. Где-то поблизости прозвучал знакомый голос: — Лю Цингэ! Шан Цинхуа обернулся на звук и в этот момент кто-то воспользовался его отвлечением: чья-то рука грубо сжала его плечо и потянула в обратную сторону. Заклинатель врезался в стену и упал бы наземь, если бы кто-то не придержал его, вжимая обратно в стену. Как только Самолет пришел в себя, он сразу узнал того, кто впечатал его в стену. — М-мой король… — заикался он. Мобэй-цзюнь явился по его душу собственной персоной! И эта зловещая аура, готовая заморозить кого-либо заживо, пугала заклинателя намного больше, чем кучка каких-то сеятелей. — Ты… — заговорил демон, продолжая сверлить человека убийственным взглядом. Воспользовавшись заминкой, Цинхуа оттолкнулся от стены и бросился куда глаза глядят. «Черт, черт, черт! Какого черта он здесь?» На сколько Шан Цинхуа помнил, король был довольно отстраненным, его не интересовали дела каких-то слуг. Единственный, кто желал смерти заклинателю, был Линьгуан-цзюнь, но он наверняка считает бывшего псаря мертвым! Что здесь вообще происходит? С бешено колотящимся сердцем Самолет принялся вычислять нахождение Шэнь Цинцю по его недавним крикам и совсем не заметил, как в его сторону несся тот самый сеятель. Руки демона почти коснулись его, но за секунду до этого его откинуло ударной волной в сторону. Заклинателя также отбросило, но уже в противоположную сторону. Он закашлял от поднявшейся пыли и принялся проклинать тот день, когда связался с Шэнь Цинцю. Если бы не он, то Самолет бы не отправился неизвестно куда. — Так и будешь бегать? Шан Цинхуа поднялся и вновь столкнулся с Мобэй-цзюнем, но почему его голос был каким-то… другим? У демона была такая же метка, тот же строгий взгляд, на нем были похожие меха, но это был не тот король, которого Цинхуа помнил. — Ваше Высочество? — не веря своим глазам, взвизгнул он. — Это правда вы? Конечно, как он мог перепутать! Самолет и раньше сравнивал сына с отцом, но, если приглядеться, они были абсолютно разными. Вот и сейчас Цинхуа поймал себя на том, что несколько секунд неподвижно пялился на демона, но быстро опомнился и отвернулся в сторону, чувствуя, как все его лицо горит от стыда. Он был красив, невероятно красив. Разве Цинхуа когда-нибудь мог подумать, что из избалованного мальчишки может вырасти могущественный юноша? Казалось, он мог убивать одним своим хмурым взглядом. — Ваше Высочество, вас же могут увидеть! — опомнился Самолет. В такие напряженные моменты он совсем не думал головой, поэтому, гонимый страхом обнаружения, он потянул Мо Бэя за рукав, уводя его подальше от людей в тот пустой переулок, где они и столкнулись. Когда они остались втроем — Цинхуа, Мо Бэй и неловкое молчание, — то Самолет обнаружил, что все еще держит ткань рукава и тут же высвободил ее, сконфужено дернувшись назад. В тот момент на него снизошло озарение — если Мо Бэй был здесь, то Ло Бинхэ тоже должен быть неподалеку. Но ведь он не мог вернуться на два года раньше! Или мог? В любом случае, это уже были проблемы Шэнь Цинцю, Самолету бы со своей «проблемой» разобраться. — Мне сказали, что ты мертв, — первым обрушил молчание демон. Цинхуа обрадовался, что ни ему пришлось это делать. — И я бы умер, — грустно хмыкнул заклинатель. — Если бы не Куинг и мой шисюн, который по счастливой случайности нашел меня на границе. Он не любил упоминать тот день. Самолет пострадал не только физически, но и морально. Его меридианы были в ужасном состоянии, а, пытаясь настроится на медитацию, он не мог не думать о том, как его поступки отразились на других. Ведь если бы кто-то пострадал, он бы винил только себя и то незнание, в котором он находился, угнетало его с каждым днем, из-за чего он пытался все забыть с помощью вина и огромной стопки незаполненных бумажек. Переносица демона разгладилась, но в его взгляде еще читалось некое сомнение, будто он пытался что-то сказать, но не мог произнести ни звука. — Почему ты не вернулся? — наконец произнес он. — Неужели я… Мо Бэй запнулся, не завершив свой вопрос. Цинхуа так и не понял, что тот хотел сказать, но слова, которые он хранил все эти годы, сами вылились наружу: — О, Ваше Высочество, нашим путям суждено было разойтись! Не было ни дня, чтобы я не думал о том, что мог вам случайно навредить своими глупыми поступками, но в то же время я понимал, что ни в одном из двух царств мне больше не было места. Сейчас, вновь видя вас, я наконец могу быть спокоен. — Тогда, — сказал Мо Бэй, — что мне сделать, чтобы ты почувствовал себя «на своем месте»? Цинхуа оцепенел. Было обидно, что подобный вопрос вылетел из уст демона, а не старших соучеников. Взглянув на демона, Самолет понял, что он всерьез ждет ответа. Вот черт, это наказание за то, что он отказался от постоянного сопровождения системой? В последнее время в его романе творился неописуемый бардак: ситуация с основным сюжетом полностью вышла из-под контроля, второстепенные персонажи стали совсем на себя не похожи и те события, которые принесли изменения в сюжете, нагнетали огромный ужас. Поэтому все, что хотел Цинхуа, это… — … обеспечить спокойную, размеренную жизнь? Он вдруг сам удивился, что сказал это вслух и закрыл рот руками. — Я…эм, забудьте, Ваше Высочество, — затараторил он. — Куда более важно, что вы здесь делаете? — Если я это сделаю, ты вернешься? — вопросом на вопрос ответил Мо Бэй. Сердце защемило от непонятного чувства. Нельзя говорить подобные вещи с таким серьезным лицом! Нельзя заявляться из ниоткуда и просить вернуться из-за глупой детской привязанности! Нельзя... желать близости такого, как Цинхуа. — Ваше Высочество, если нас обнаружат… — Да или нет? Цинхуа опешил от такой дерзости и упрекнул самого себя в том, что перепутал Мо Бэя с отцом. Он ведь ни капли не изменился! Но в тоже время его пугала такая решительность. Что этому демону от него надо? В оригинальной истории Шан Цинхуа пренебрежительно относился к демоническому отпрыску и потому не искал с ним встреч, а тут пришел Самолет и все разворотил! Когда он успел сыскать расположение принца, когда даже до короля достучаться не смог? Он ведь не представлял для него никакой ценности! — Если кто-нибудь сделает для меня такое, то я, пожалуй, буду самым счастливым человеком на свете, — аккуратно подбирая слова, говорил Цинхуа. — Но вам не будет никакой пользы от такого слуги, как я. Очень паршиво осознавать свою бесполезность, но это правда, что он значительно ослаб после травмы и теперь по силе приблизился к оригиналу. От него больше не было никакой пользы, даже Чжанмэн-шисюн доверяет ему исключительно возню с документами и ничего более. Если бы не его искреннее желание помочь шиди втянуться в бурную жизнь хребта Цан Цюн, то он не послал бы его сюда. Со стороны городских ворот послышались какие-то крики. Шан Цинхуа понял, что не может продолжать вести светские беседы дальше и призвал меч. — Ваше Высочество, мне придется вновь вас оставить.