***
Микки уже час бродил по Болотной Окраине. Внимание любопытного мышонка привлекла стена, только своей верхушкой выглядывающая из-под растворителя. Отступив на три шага назад, он выдохнул, разбежался и прыгнул. Маус едва не свалился, но смог ухватиться за край и, пошаркав ногами в жёлтых ботинках, взобраться на вершину стены. Перед ним открылся райончик с ветхими домиками в стиле Нового Орлеана. Микки осмотрел район и заключил, что тот необитаем, как вдруг заметил какое-то движение в окне. Некий силуэт задёрнул штору окна, как будто до этого выглядывал из-за неё. Такое обстоятельство не могло остаться без внимания, так что мышонок попрыгал по крышам с дома на дом, пока не добрался до нужного. Внутри он действительно встретил признаки жизни, но не совсем в том виде, в котором ожидал: по всем стенам были развешаны картины, а некоторые были просто расставлены по углам, опиравшиеся друг на друга. Мольберты и палитры лежали на одном из столов, вёдра краски и растворителя стояли на полу, так что стоило смотреть под ноги, чтобы ненароком не наступить в одно из них. Подувший ветер заиграл шторой на окне и пролил чуть больше света в комнату. Мышонку показалось, что он увидел какую-то фигуру, и на всякий случай достал из-за спины кисть. - П-привет? - неуверенно спросил он. - Кто здесь? Штора снова приподнялась, но уже не от простого ветра, а словно от чьего-то резкого движения. Микки сжал кисть сильнее. Пролившийся в комнату на пару секунд свет указал Маусу на блестящий шнурок. Мышонок рванул к нему и дёрнул. В комнате зажглось несколько мелких лампочек, большинство из которых были зелёными. Но перед собой маленький герой никого не увидел. - Добрый вечер. Микки аж подпрыгнул, когда услышал голос позади себя, но увидев, что обладатель голоса был мультяшкой, выдохнул с облегчением. Громадного по сравнению с мышонком сложением пёс смотрел на него с приветливой улыбкой, позже дополненной поднятой бровью. - Божечки! Не пугайте меня так, пожалуйста, ха-ха! - он издал свой особенный звонкий и очень милый смешок. - Я не хотел бы кого-то ненароком... Ну, того! - Это вышло случайно, - соврал высокий мультяшка. - Надо же! Сам Микки Маус в моей скромной студии! - Ну, не такой уж я и особенный... - Маус неловко улыбнулся и почесал затылок. - Скромность украшает того, кого украсить больше нечем. - загадочно произнёс вдруг собеседник, чем вызвал оторопелый взгляд мышонка. - Но как скажешь. Пёс отошёл в сторону, взял маленькую кисточку (не то, что у Микки!) с палитрой и продолжил работу над очередной картиной. Теперь уже Маус смог рассмотреть остальные работы художника получше. Эти мрачные пейзажи Хламляндии, зарисовки чернильных монстров и чудовищных роботов казались очень жуткими, и зловещее зелёное освещение совсем не поправляло дело. Микки сглотнул. Кому захочется рисовать столько разрушений, да ещё и передавать всю печаль и безысходность страны забытых? Очевидно, художник заметил эту реакцию. - Работаю с тем, с чем приходится. Хотя, кого я обманываю... Дело в том, что меня привлекает всё мрачное. Обожаю переливы тёмных цветов. В этом есть какая-то собственная... макабрическая красота, не находишь? Микки отвёл взгляд и замялся. Художник вздохнул. - Да уж, вряд ли я выбрал подходящую аудиторию в лице солнечного добряка, - пёс усмехнулся. - Сказать по правде, дело у меня идёт не так хорошо, как хотелось бы. Но если вдруг захочешь поддержать местного творца, приноси билетики, и я продам тебе что-нибудь на память. - На память? - Разумеется. Ты же не будешь развешивать их в своём домике в Остауне. - художник вдруг понизил свой голос. - Я верю, что ты вернёшься в свой родной мир. Ты же у нас герой. До боли везучий, к тому же. Микки вдруг стало неприятно находиться в этой комнате и рядом с этим парнем. Он вспомнил, при каких обстоятельствах он попал сюда, и задумался: зачем этот тип сидел в темноте, когда он пришёл? И почему зашторил окно - единственный источник натурального света - перед его приходом? Сердце забилось в темпе отдалённо знакомого страха. - Я... Я подумаю над этим. - негромко ответил мышонок и вышел из "студии". Пёс провожал его взглядом. Весь этот разговор его внимание было приковано к одному факту: от маленького героя тоже исходили капли. "Видимо, я перестарался, когда стащил его вниз... Посмотрим, что из этого выйдет."***
Последующие события пронеслись так быстро, что Маккия едва успевал за ними уследить. Или это было просто обманчивым ощущением, вызванным долгими годами без каких-либо больших изменений или новостей. Так или иначе, он выжидал удобного, подходящего момента. Но не дождался, а точнее не успел. Его вдруг охватило внезапное смятение. Волна непонятного ощущения прошлась от стоп до макушки, по всему его телу, где-то внутри. Нэра не знал, что где-то там, на вершине горы, медленно, с большим усилием, выбивалась пробка, закрывающая огромную бутыль. И с каждым ударом по Фантом Блоту прокатывалась новая волна подозрительно неприятного чувства. Оно не было болезненным, но заставляло его с каждым разом сгибаться так низко, что он почти опустился на землю. Когда Маккия случайно опустил взгляд на свою руку, он увидел, что чернила от неё снова потекли вверх. Без его желания. Сознание Фантом Блота захлебнулось во тьме. В один момент ему даже показалось, что он увидел проблеск зелёных глаз, но не своих собственных. Нэра отчаянно старался выплыть на поверхность, но ему не удавалось. Так он и повис в своём разуме, словно сторонний наблюдатель последующих событий... Одним из них было столкновение с Микки Маусом подле горы. Маккия даже оживился, хотя проявлялось это незначительно. До этого его наблюдение было подобно чувствам человека, падающего в обморок, но всё никак не могущего лишиться сознания окончательно. А теперь осознание того, что происходит, словно чуть прояснилось. Однако по мере того, как шла битва, Фантом Блот пришёл к ужасающему выводу: тот, кто управляет сейчас его телом, не имеет никаких намерений оставить мышонка в живых. В любых других обстоятельствах пёс был бы только рад его смерти. Но не здесь, не сейчас! Нет! Это всё разрушит! Не здесь! Не сейчас! Его разум затуманивался всё больше и больше. Микки поливал Шэдоу Блота краской, так что без подобных побочных эффектов обойтись не могло. Всё-таки она была силой созидающей, и временно превращала любого в мирного, дружелюбного болвана. Наконец, краски внутри него стало больше, чем растворителя, и Нэра полностью потерял связь с внешним миром. Когда он пришёл в себя, вокруг стоял сильный гул. Сначала он думал, что это просто головная боль отдавалась звоном в ушах, однако потом понял, что это был не звон, а громыхание. Он внезапно снова стал собой - мультяшным антропоморфным псом. Его тело отвергло лишнюю краску, что вызвало странную голубую рвоту. Не самое приятное зрелище, но выбора у него как-то не было. Хорошо, что его никто не видел. "Я что, действительно обнял этого крысёныша?!", подумал он, и про себя пошутил, что это было ещё одной возможной причиной рвоты. Фантом Блот поднял взгляд к небу. В нём блестели и сверкали тысячи огней, распадаясь на искры. Фейерверки. Пёс задумался, не закончилось ли всё, и не празднуют ли люди победу. Ответ к нему пришёл оттуда же, с неба: тучи, так долго омрачавшие Хламляндию, полились на землю голубым дождём. И каждая капля возвращала стране её цвета. «Странно…», подумал Блот, «раньше мне не казалось, что всё было настолько бесцветно». Отовсюду начали выходить жители. Они праздновали и ликовали, кто-то даже плакал счастливыми слезами. - Неужели это произошло? - Микки и Освальд победили Шторм Блота! - Счастливый день, прекрасный день! - Ура нашим героям! Ура Освальду и Микки! Маккия не присоединился к всеобщему веселью и просто стоял в стороне, в закоулке Вред-Стрит, и пытался полностью прийти в себя и осознать происходящее. Это был первый – и, скорее всего, единственный – раз, когда он был рад победе мышонка. Он поднял голову к небу, и на его лице проступила улыбка. Пускай теперь Нэра лишился власти над Хламляндией, пускай! Всё шло по плану.***
Каждый день пёс был как на иголках. Он даже не решил обойти в последний раз страну, в которой провёл эти долгие годы – она и так ему опостылела, и мультяшка не был намерен привязываться к ней. Фантом Блот ожидал плодов своих трудов со дня на день, и оттого был в постоянном напряжении и непонятном расположении духа. С одной стороны, он был рад, что всё сложилось так, как он хотел. С другой стороны, теперь уже ничего не зависело от преступника, и он мог только надеяться, что не выйдет никаких помех. Надеяться и ждать. Снова это ожидание. Он ждал уже слишком долго, большую часть своей жизни, и это раздражало его. А надежда радовала. Так он и сидел у себя дома, и снова ощущал то подвешенное состояние, в котором он был, когда только-только лишился сердца и очнулся в свободном падении. Теперь его ждало только всё или ничего. В один из таких дней и возникло его в комнате зеркало. Оно появилось просто так, из неоткуда, в блеске искр, и казалось даже призрачным от переливов на золотой раме. Маккия оторопел от неожиданного видения и спешно встал со стула. Он осторожно приблизился к зеркалу, как бы боясь его спугнуть. Тут оно вытянулось, расширилось, и стало ростом с самого пса. Это мультяшка не мог не счесть добрым знаком. Вдруг матовая поверхность зеркала прояснилась, но Блот не увидел своего отражения. Вместо него по другую сторону стоял… волшебник. Иначе никак нельзя было описать мультяшного мужчину в синем балахоне и украшенной серебристыми звёздами остроконечной шляпе. Несмотря на седую бороду, старик выглядел статно, его осанка была прямой, а взгляд твёрд и суров. Пёс точно не ожидал увидеть кого-то другого в зеркале, тем более волшебника. И смотрящего с таким укором. От этого взгляда, как и от мощной, какой-то эфемерной ауры старика, Блот вдруг подумал: «У меня неприятности?». - Фантом Блот. – низким голосом произнёс колдун. - Вы… знаете моё имя? – он и обычно старался держаться с незнакомцами джентльменом, но к этому он точно не мог не обратиться вежливо. Старый волшебник кивнул. - Тебе повезло, Фантом Блот. Тебя вспомнили. Блот не поверил своим ушам. Но тут мужчина вытянул руку и раскрыл ладонь. Маленькое, размером с циферблат наручных часов, розоватое сердце плавно поплыло к псу. Фантом Блоту трудно было поверить в то чувство тепла, которое исходило от сердца – его собственного сердца! Он вспомнил ожог от прикосновения к Маусу. Это, конечно, даже близко не стояло. Но оно принадлежало ему, только ему. И пёс твёрдо был намерен разжечь из этой жалкой искорки костёр. Он плавно приложил сердце к груди, и тепло приятно расплылось по всему его телу. Блот давно не чувствовал себя таким живым. - Честно сказать, я ума не приложу, как так вышло. – выдохнул волшебник, привлекая внимание преступника, до этого сосредоточенного на своём ключе к свободе. – Но не мне судить. Ох, вот только это тебе придётся оставить. Тебя помнили не таким. Сначала Фантом Блот не понял, на что указывает колдун, но потом обратил внимание на уже привычные вездесущие капли, исходящие от него. Получается, все эти способности, которые помогли ему исполнить этот план, надо будет бросить? Отказаться от них? Однако он быстро принял решение: не в них его сила. "Честно, я даже и не думал о том, чтобы возвращаться с ними." - Да я бы рад, только как? - спросил пёс. - Просто пройди через зеркало, а я обо всём позабочусь. Оно останется позади. - размеренно ответил старик, кивнув решению Блота. - Тебе нужно ещё время? Или ты готов? Годы в стране забытых не прошли даром. Безделие побуждает к действию, к разбавлению однообразия чем-то новым. Теперь у пса были новые идеи, новый опыт и прежний, сохранившийся с самых первых дней запал. О да, он был чертовски готов - готов заработать себе место на пьедестале. Фантом Блот ухмыльнулся и шагнул в зеркало. При приближении к нему волшебник расплылся, и появилась новая картинка – серая, мрачная и неприглядная. Но он уже сделал выбор, сделал шаг. Свет зеркала исчез за его спиной. На миг мульт испугался, что не смог покинуть Хламляндию, но вскоре осознал, что находился в тюремной камере. Пёс усмехнулся своему секундному страху и сел на койку. Ничего-ничего. Он мысленно уже сбегал из этой камеры тысячу раз. И готов на ещё одну тысячу.