Road to Dakar

Спал Ибо привычно плохо, больше вздыхал и крутился в постели, будто понятия не имел, куда люди обычно пристраивают на ночь руки и ноги. Едва первые лучи солнца проскользнули в щель между окном и плотной ролл-шторой, Ибо тут же поднялся и поспешил в душ, понадеявшись, что хоть тот принесёт ему облегчение, раз уж на отдых рассчитывать не приходилось. Облегчения как такового он не получил, зато взбодрился порядком, когда осознал, что забыл включить бойлер. Ледяная вода, обрушившись на голову и плечи, заставила Ибо выругаться и отступить. Новый день начинался не самым приятным образом, и не было оснований полагать, что дальше будет лучше. Кое-как нагрев воды и вымывшись, Ибо покинул тесную душевую и тут же столкнулся с помятым и не слишком дружелюбно настроенным Чжочэном. В ответ на вздёрнутую в немом вопросе бровь Ибо тот пояснил: — Ночью будешь спать в палатке на улице. И крутись там сколько хочешь. Реально, сам не спишь — твои проблемы. А мы за что страдаем? — Извини, — Ибо неловко повёл голыми плечами, которые успели покрыться гусиной кожей. В кемпере гуляли сквозняки, а ночью в пустыне можно было запросто умереть от переохлаждения. И это, кстати, всегда удивляло Ибо, потому что днём пилоты и механики буквально сыпались от перегрева и тепловых ударов. Как будто мало было бесконечной тряски и травм. — А толку? — Чжочэн нахмурился ещё сильнее, как будто до этого не был похож на грозовую тучу. — Нам сегодня триста километров ползти по песку, а я уже устал. — Так ты сюда и не отдыхать приехал, — справедливо заметил Ибо. — Потерпишь. — Иди в задницу, — Чжочэн, похоже, успел исчерпать и без того скудные запасы терпения. Ещё и хлипкой дверцей душевой так хлопнул, что та наверняка покосилась. — Ты всегда так плохо спишь? — Чжань разговаривал совсем другим тоном. Он явно сочувствовал и как будто даже беспокоился. — Так плохо не всегда, — Ибо голосом выделил слово «так», потому что реально раньше такого не было. Видимо, сказался затяжной невроз и полное отсутствие времени на расслабление и осознание новых реалий. — Ты обращался к врачу? — Чжань всё это время сидел на своей постели, подобрав под себя голые ноги. Ибо зачем-то внимательно рассмотрел их, отметив и тёмные волосы, и удивительно тонкие лодыжки. Неожиданное сочетание мужественности и изящества оглушило и выбило у Ибо из головы суть разговора. — Что ты спросил? — он очнулся, когда Чжань догадался набросить на ноги край одеяла. — Я спросил, обращался ли ты к врачу? Мне кажется, это реальная проблема, — Чжань казался очень серьёзным и даже напряжённым. — Я пробовал пить снотворное. Лу дала мне, — Ибо криво усмехнулся, припомнив, чем завершился его первый и последний опыт. — В итоге я заснул прямо во время обсуждения, кто будет новым механиком в нашем экипаже. — Ты ничего не пропустил, — Чжань нервно облизал губы. — Но мне не нравится, что ты принимаешь препараты бесконтрольно. Ты даже не знаешь, как они на тебя влияют… — После того раза я больше не пил, — поспешил перебить его Ибо. — Мне не понравилось. Я после бессонной ночи не такой разбитый, как был после этой таблетки. И в отеле на карантине я нормально поспал. Сейчас просто… Надо начать. Когда будем нормально уставать, я буду спать. По крайней мере, я на это надеюсь, — Ибо не стал пытаться соврать, что уверен в этом, однако Чжаня, само собой, такая неопределённость не удовлетворила. — Я могу рассчитывать, что ты обратишься за помощью, если тебе не станет лучше? — Постараюсь, — Ибо кивнул, всё ещё не уверенный в том, что кто-то может ему помочь. Как бы хуже не сделали в полевых условиях. — В крайнем случае реально пойду в следующий раз спать в палатку… — Не выдумывай, — Чжань поморщился. — Ты пилот. Твоё состояние — это приоритет всей команды, — Чжань помолчал немного, а потом добавил: — Если будет нужно, мы пойдём в палатку. — Ой, бля, — Ибо тяжело вздохнул, а Чжочэн, который успел услышать концовку разговора, замотал головой: — Даже не подумаю! — Кто б сомневался, — Ибо нисколько не удивился. — Ладно, это всё ерунда. Где предварительная стартовка на сегодня? Нужно всё проверить, чтобы не оказалось, что все уже уехали. — Понятия не имею, — Чжочэн тут же пожал плечами, спеша снять с себя ответственность за организационные вопросы. — Вы вчера ходили за едой и за бумажками… — Всё здесь, — у Чжаня даже целлулоидный конверт нашёлся для документов. Он вынул листы и протянул Ибо, но тот покачал головой: — Пусть будут у тебя. Я не слишком хорош в этом. Просто озвучь время, пока мы уже в сознании и ещё не в панике. — Без проблем, — Чжань кивнул и сразу же углубился в листы. Ибо успел одеться, когда Чжань снова заговорил: — По графику мы стартуем вторыми. Перед нами экипаж Ичжоу. Бивуак мы должны покинуть в двадцать минут одиннадцатого. Контрольную точку пройти в двадцать минут второго, то есть на всё про всё у нас три часа. Стартовая точка у нас в половине второго. — Принято, — Ибо нацепил на запястье часы и проверил время. — Тогда у нас немного времени, чтобы позавтракать… Ещё бы есть хотелось. Но, похоже, с чувством голода у Ибо были проблемы не меньшие, чем со сном. А Чжань явно добавил себе работы, решив приглядывать за Ибо и контролировать его состояние. Ничем иным Ибо не мог объяснить его присутствие на расстоянии пары шагов и внимательный взгляд, сканирующий не хуже рентгеновского аппарата. Собиравшийся отделаться одним только омлетом Ибо вынужден был положить себе ещё и салат, две сосиски и булочку с маслом. — Теперь я могу отойти? — Ибо не выдержал. Он загрузил свою тарелку настолько, что практически невозможно было её держать, а Чжань продолжал нависать над плечом, словно подталкивал взять что-то ещё. — Тебе этого хватит на день? — вместо ответа Чжань задал собственный вопрос. — Ты же отдаёшь себе отчёт, что в следующий раз поесть ты сможешь только поздним вечером? В лучшем случае. — Не каркай, — Ибо и без уточнений понимал, что Чжань имел в виду. В том самом лучшем случае они должны были оказаться на бивуаке в Бише спустя часов шесть-семь после старта. Старта! А ведь ещё три часа давалось на переезд из бивуака к точке старта и последние технические приготовления. Часов десять на всё про всё. И это при условии, что в пути не произойдёт ничего такого, что сможет их задержать. — Так что? — Чжань даже руку положил Ибо между лопаток, словно собирался удерживать его силой, если потребуется. — Я не знаю, — Ибо пожал плечами. — Мне сейчас кажется, что я просто лопну, если съем всё это. Я вообще ничего не хочу… — Я понимаю. Но ты должен поесть, — Чжань не сдавался. — Потом ты ещё пожалеешь, что взял так мало. — До этого ещё дожить надо, — Ибо вздохнул. — Отпусти меня уже. Я ничего больше не хочу, а за нами уже люди собираются. — Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — Чжань убрал руку, и Ибо тут же пожалел о том, что тепло пропало. — Я знаю, — Ибо кивнул и усилием воли запретил себе напоминать, что боевого опыта у него куда больше. И что до сих пор он обходился без надсмотрщиков и нянек. Пристроившись за самым дальним столом, Ибо с тоской взглянул на свою тарелку и задумался, как вообще до этого дошло. Ему следовало признать, что тому же Чжочэну он высказал бы много резкостей и обязательно уточнил, что в опеке мамочки не нуждается. Забота Чжаня, не менее навязчивая, кстати, раздражала на порядок меньше. И это удивляло, потому что ещё пару дней назад сам Чжань нервировал Ибо до зубовного скрежета. И когда это изменилось, Ибо не заметил. — Ты спишь над тарелкой, ты в курсе? — Цзыи тяжело рухнула на соседний стул и от души толкнула Ибо в плечо. — Показать фоточки? — Сколько стоит? — Ибо уже знал, что за каждую красивую картинку, особенно сделанную в условиях гонки, следовало расплачиваться сразу же. Команда, конечно, заключила с Цзыи контракт на съёмку, но все пилоты привыкли доплачивать за красивые кадры отдельно. — Посмотреть бесплатно, — проявила небывалое великодушие Цзыи. — Я тебе самые классные покажу. Вот с вашего вчерашнего заезда на подиум. Смотри, какая красота. Машинка сверкает, как игрушечная, — она развернула фотографию на планшете, позволяя Ибо оценить ракурс. Следовало признать, что на подиуме их грузовик смотрелся более чем органично. Как и они втроём рядом с ним. По своей фигуре, плотно обтянутой красным фирменным комбинезоном, Ибо скользнул взглядом лишь мельком, зато на Чжане неожиданно завис, засмотрелся и даже руку Цзыи удержал, когда та попыталась придвинуть к себе планшет и сменить кадр. — Ты же знаешь мои расценки. Ты платишь — я сбрасываю тебе фотографии, — Цзыи всё-таки изловчилась и вернула себе контроль над девайсом. — Кстати, посмотри, вот ещё отличная. Ичжоу тоже заценил, сказал, что похоже на связь поколений. — Нашёл, блин, поколение. Он меня старше на сколько там… Лет на десять? — Ибо отмахнулся и уставился в тарелку, словно даже остывший омлет привлекал его больше, чем объективно отличные фотографии. — Десять лет опыта в «Дакаре» на дороге не валяются, — Цзыи пожала плечами. Похоже, её подобное показное равнодушие к своим работам нисколько не смутило. — А вот эту фоточку ты точно возьмёшь, я уверена. Смотри, какой ты тут красавчик, — она ткнула пальцем в центр фотографии. Ибо набил рот салатом и сосисками и едва не выплюнул всё обратно, когда рассмотрел внимательно предложенный Цзыи снимок. На фото Ибо и Чжань стояли спиной к камере. И в этом кадре не было бы ничего интересного, не будь они развёрнуты друг к другу и полностью друг другом же поглощены. — Неплохо, — с трудом проглотив ком из еды, выдавил Ибо и снова уткнулся в тарелку. Честно говоря, ему стоило бы так беспокоиться из-за гонки, а не из-за того, что он выглядел совершенно влюблённым на случайном снимке. Это заметил даже Чжочэн, который не мог долго ходить бог знает где, если Цзыи находилась в поле зрения. — Ты так на него смотришь… — Чжочэн уселся напротив и даже пальцем в экран планшета потыкал, мол, смотри, вот прямо здесь ты выглядишь влюблённым идиотом. — Жри молча, — Ибо и сам спешно заработал челюстями, чтобы как можно быстрее убраться из общей столовой. Какой чёрт его дёрнул вообще устроиться на завтрак вместе со всеми? Поел бы в кемпере… — Стартовку изменили, — Чжань добрался до стола последним. — В нашей категории всё по-прежнему, но я должен был сообщить. — Неужели теперь и в вашем экипаже будет кто-то ответственный? — обрадовалась Цзыи. — Ты, Чжань, наверное, не в курсе, но в прошлом году свои стартовки они искали с собаками. И находили через раз. Я уже молчу про то, сколько раз эти бестолочи сеяли роудбуки… — Значит, это плюс, что теперь роудбуки электронные. Будет сложно потерять, — Чжань быстро, но крайне аккуратно ел, и Ибо, глядя на него, ел тоже. — У тебя очень красивые фотографии, Цзыи. Мы с Гацзы пожалели в прошлом году, что не договорились с тобой заранее. — Зато в этом году тебе повезло, — Цзыи улыбнулась. — С внедорожниками я редко работаю. Мне нравятся либо грузовики, либо мотоциклы. У меня есть старые фотки, они реально крутые. Я снимала ребят из оригинального зачёта… — Это всё очень интересно, — прервал её Ибо, с трудом проглотив последний кусок булочки. — Но давайте все светские беседы отложим до финиша. — Как скажешь, — Цзыи пожала плечами, подхватила планшет и выбралась из-за стола. — Ладно, ребятки, удачи вам сегодня. Увидимся в Бише. Только постарайтесь добраться туда до полуночи. Ночь в пустыне — полное дерьмо. — Постараемся, — пообещал Ибо, а Чжань только молча кивнул. На «Дакаре» они не могли ничего обещать даже самим себе. Они могли только постараться, приложить все силы и сделать всё возможное в сложившихся обстоятельствах. И они действительно постарались. С первой секунды на старте Ибо отбросил осторожность и поехал на все деньги. С навигацией организаторы начали мудрить с самого начала. Чжочэн разбирал роудбук на ходу и матерился на чём свет стоит. Ибо старался не концентрироваться на этом факте, как и на том, что Чжань всеми силами старался помочь. И похоже, помог-таки, потому что на контрольных отметках на тридцать седьмом и семьдесят первом километре они показали второе время, уступив промежуточному лидеру меньше минуты. Но чем ближе становилась Биша, тем больше у Ибо крепло подозрение, что организаторы не только намеренно намудрили с навигацией, но ещё и специально набросали камней там, где их и так было больше, чем нужно. А там, где не было камней, были кусты, сухие и жёсткие, как и любая другая пустынная растительность. Ибо очень старался не терять темп, но маневрировать между камнями без риска повредить шины становилось всё труднее, и Ибо всё чаще сбрасывал скорость, делая выбор в пользу безопасности. Если бы это ещё помогло! Вылетавшие из-под собственных и чужих колёс камни летели в лобовое стекло, и появление трещин стало делом времени. К контрольной отметке в сто семьдесят семь километров от начала спецучастка экипаж Ибо подъехал не только с восьмым результатом и отставанием в шесть минут, но и с огромной трещиной на лобовом стекле. Про погнутую в нескольких местах защиту кабины Ибо старался даже не думать, решив, что сделает её головной болью ночных механиков. Парни на промежуточном сервисе только глаза закатили и попросили поберечь раму, потому как прихватить запасной грузовик на запчасти для излишне рьяного Ибо никто не догадался. На двухсотом километре что-то пошло не по плану. Пробей они колесо или даже два, Ибо не расстроился бы. В зоне нейтрализации они вообще ничего не потеряли бы, а в боевом режиме подобный ремонт был давно отработан до автоматизма. Потеря ещё шести-семи минут не казалась Ибо катастрофой, но вот о целом часе времени он подобного сказать уже не мог. На то, чтобы понять, что сломалось, потребовалось всего пару минут. Подвела выхлопная система. Раскалившиеся от высоких температур выхлопные газы прожгли тормозные трубки и вынудили экипаж Ибо остановиться в песках для быстрого ремонта. Чжань выложился по полной программе, поэтому на замену трубок не ушло много времени. Ибо даже обрадовался малодушно, что они отделались лёгким испугом, но уже через километр понял, что поторопился с выводами. — Ты же понимаешь, что мы не можем снова просто их поменять? — осторожно спросил Чжань, когда Ибо в очередной раз заглушил мотор и тяжело спрыгнул на песок. — Понимаю, — Ибо кивнул. Ему было чертовски сложно смириться с таким невезением на первом же этапе. Его натура требовала двигаться, бежать самому, если дальше нельзя было ехать на грузовике, но Ибо не мог позволить себе гнев и неспортивное поведение здесь и сейчас, пока таймер не был остановлен. В конце концов, они всё ещё сохраняли шансы на финиш не только на этапе, но и на ралли в целом. — Я постараюсь сделать всё как можно быстрее, — пообещал Чжань, и Ибо страстно захотел ему поверить. Чжочэн пользовался моментом и ковырялся в роудбуке, чтобы не потерять время ещё и на этом, а Ибо, который совсем не мог сидеть без дела, очень скоро не выдержал и пристал к Чжаню. — Я могу помочь? — Можешь, — Чжань кивнул, даже не оторвав взгляда от раскладки с инструментами. — Нужно сделать термоэкран. — Хорошо, — согласился Ибо. — Ты просто говори мне, что делать. Я только колёса умею менять без инструкций. — У тебя другие задачи. И с ними ты справляешься отлично, — напомнил Чжань, по-прежнему ни на секунду не отвлекаясь от укрывания новых тормозных трубок кожухом, который мог бы защитить их от высокой температуры выхлопных газов. Не так Ибо хотел услышать, что он хороший пилот, но в данных условиях выбирать не приходилось. Он не стал развивать тему, чтобы не отвлекать Чжаня от работы. Общими усилиями они управились за каких-то минут сорок и на последней контрольной отметке спецучастка отметились с двадцать первым временем и отставанием от лидера в полтора часа. Неприятно, но не страшно: впереди ещё их ожидали одиннадцать этапов и масса возможностей как потерять время, так и отыграть его чистой скоростью и лучшим ориентированием на местности. В финишном протоколе экипаж Ибо оказался семнадцатым, а на бивуак для ремонта и отдыха они приехали уже в полной темноте. Цзыи встретила их первой со своей камерой наперевес: — Что случилось? Мы уже начали волноваться. — Выхлопная система подвела, но ничего серьёзного. Чжань быстро всё починил, — поспешил успокоить даму своего сердца Чжочэн. Ибо молча спрыгнул на бетонную площадку очередного бивуака, только мелкая пыль взметнулась. Ему вообще казалось, что эта пыль преследовала их, норовя забиться в нос, рот и уши. Не помогала ни арафатка, ни маска, ни кепка. Ибо всерьёз подумывал о том, чтобы передвигаться по территории бивуака в мотоциклетном шлеме. Чжань первым делом метнулся к механикам, чтобы объяснить в подробностях, что произошло на этапе и что он сделал, чтобы грузовик смог вернуться на бивуак. Похоже, он собирался участвовать в ночном ремонте. И этот человек что-то говорил о важности ночного сна? Ибо уже собрался было сбежать в кемпер, чтобы принять душ и сунуть потный и пропыленный комбинезон в стирку, когда его остановила Лу, снимавшая материал для видеоблога команды: — Куда? Стой, герой! Расскажешь, как всё прошло? — Да обычно, — Ибо поправил маску, а козырёк кепки надвинул пониже, чтобы на камере не было видно его лица. — Трасса сложная, навигация не из лёгких. Поэтому старались ехать осторожно, не пробить колёса. Но нам всё равно не повезло… Но мы справились, вернее, наш Чжань справился, быстро всё починил. И мы в спокойном темпе доехали. Так что волноваться было не о чем. — Не скромничай, — Лу улыбнулась ласково. — Ты же знаешь, как нервно, когда ваша метка на карте не движется, а информации нет никакой. Ичжоу четвёртым пришёл, кстати. Не слышал ещё? — Нет, — Ибо покачал головой. — Но молодец. Много проиграл? — Вроде минут десять. Но там другая проблема, — Лу моментально нахмурилась, а Ибо подумал почему-то о том, что Ичжоу всё-таки высадил кого-то из двоих голубков прямо в пустыне. — Кого потеряли? — В смысле? — не поняла Лу. — Я спрашиваю, кого он выбросил по пути? Мне казалось, у них утром всё к этому шло, — пояснил свою мысль Ибо, а Лу остановила запись и искренне рассмеялась: — Нет! Нет-нет, что ты. Сегодня доехали все. — А что тогда случилось? — Случилось… Да Ичжоу на этапе палец сломал. На правой руке, представляешь. И ведь доехал же. И даже к врачу идти не хотел, кричал, что ерунда, просто ушиб. — Ясно, — Ибо вздохнул. — И что теперь? Они же не снимаются? — Я тебя умоляю, — Лу закатила глаза. — Как сказал Ичжоу, у него ещё девять целых пальцев осталось, ещё надолго хватит. Хотя я уверена, что он и с перебинтованной головой бы поехал. Мне вообще кажется, что для вас, мальчиков, «Дакар» — это такая отличная возможность посоревноваться, кто более затейливо покалечится. — Да я вроде не собирался калечиться, — Ибо, конечно, не мог ничего гарантировать, но очень надеялся, что и в этот раз, как и во все предыдущие, вернётся домой в целости и сохранности. — Но знаешь, сейчас я даже рад, что Юйчэнь остался на бивуаке. Слишком большая ответственность. — А я как рада, — не стала кривить душой Лу. — Спать, конечно, толком не получается, но всё равно мне так спокойнее. — Ибо! — Чжочэн окликнул его от кемпера. — Я думал, ты уже помылся-переоделся, а ты ещё не дошёл даже. Шевелись давай! — Шевелюсь, — Ибо кивнул и действительно пошевелился в сторону кемпера, чтобы привести себя в порядок и отправиться на ужин. Есть хотелось неимоверно, и Ибо даже пообещал себе, что завтра непременно плотно поест с утра, даже если не будет чувствовать себя голодным. И сейчас он тоже собирался есть как в последний раз. — Ты сегодня перегрелся или что? — Чжочэн по-прежнему торчал на пороге, видимо, опасался, что Ибо может потеряться по пути. — Да нормально, — Ибо с удовольствием стянул маску с лица, оказавшись внутри их кемпера. — Просто ощущение какое-то странное, как будто это не со мной происходит. Я проехал сегодня триста километров… А я этого не чувствую. Знаешь, как будто просто видео посмотрел, как другие едут. — Зато я чувствую. И думаю, что и Чжань тоже чувствует. А ещё жрать хочет. И я хочу. Так что шевелись, я тебя прошу, — взмолился Чжочэн. — Пять минут, — Ибо рывком расстегнул комбинезон и за рукава стянул его с плеч. Он действительно начал спешить: нужно было принести ужин Чжаню и проследить, чтобы он не проторчал вместе с остальными механиками всю ночь. Ибо тоже умел заботиться, когда хотел.