Infra-Red

Ибо маялся на пороге обычного дома и смотрел на Чжаня со смесью радости и недоверия. Чжань же, до последнего ожидавший увидеть за оградой какой-нибудь ресторан или гостевой дом только для своих, не скрывал своей растерянности. — Ты приехал, — Ибо всё же решился, выскользнул во двор и встретил Чжаня на полпути. — Я хотел сам тебя встретить, но бабушка не позволила. — Бабушка? — Чжань по-новому взглянул на суровую старушку, которая даже головы не повернула в сторону своего… внука? Чжань так удивился этому, что даже переспросил: — Это твоя бабушка? В самом деле? — В самом деле, — Ибо согласно кивнул. — Я подумал, что это самое безопасное место… И нигде не накормят лучше, чем здесь. — Подхалим, — по-прежнему не оборачиваясь припечатала старушка, но Чжаню показалось, что её голос стал на несколько градусов теплее. — Лу и Чэнь подвезли меня сюда. Это ничего? — Чжань не мог не спросить, потому что ситуация изменилась. За ресторан, пусть даже самый уютный и скрытный, он бы не беспокоился так, как за дом бабушки. И раз уж Ибо внезапно решил Чжаню довериться, он же и должен был предупредить заранее. — Если ты им доверяешь, то ничего, — по лицу Ибо нельзя было заметить даже тени недовольства. Он словно всеми силами старался сдерживать свой характер в узде, держаться с Чжанем более… человечно, что ли. — Что вы там шепчетесь? — старушка наконец соизволила к ним обернуться, и Чжань с трудом подавил инстинктивное желание отшатнуться от Ибо, чтобы никто ничего не подумал. Хотя что-то подсказывало ему, что эта маленькая строгая женщина уже давно всё поняла и всё подумала. И в этих нелепых попытках изобразить сдержанность не было никакого смысла. — Рассказываешь, как места себе не находил? — Нет, бабушка, — Ибо покачал головой. — Просто разговариваем, ничего такого. — Это ты поклонницам своим безголовым можешь лапшу на уши вешать. Или матери своей беспутной… А мне даже не думай, я тебя насквозь вижу, — тон женщины стал совсем уж сердитым, а Чжаню иррационально захотелось извиниться даже за то, в чём точно не было его вины. — Я знаю, бабушка, — Ибо послушно склонил голову, а Чжань даже споткнулся от безграничного удивления — главного своего спутника на вечер. Он и не подозревал, что Ибо по своей воле может быть таким покладистым и сговорчивым. И таким уважительным, почтительным… Просто невероятно. — Идите тогда погуляйте пока, — женщина махнула рукой. — Через полчаса всё готово будет. А пока можешь ему дом показать, где ты вырос. Хотя сейчас по тебе и не скажешь, конечно… — Это правда? — Чжань уже не знал, можно ли удивляться сильнее. — Ты вырос в этом доме? — Первые восемь лет мы с родителями жили здесь, с бабушкой, — Ибо заметно расслабился и стал наконец похож на привычного себя, стоило только сердитой старушке скрыться в недрах дома. — А потом родители развелись, мама забрала меня и перебралась на другой конец города. Я пошёл в новую школу, начал заниматься танцами, меня сразу же заметили… И завертелось. — А почему твоя бабушка назвала твою мать… — Чжань замялся, не уверенный, что ему стоит повторять это слово, но потом сообразил, как выкрутиться: — В общем, так, как она её назвала. Они не ладят? — Нет, — Ибо покачал головой. — Это мать отца… Когда у него начались проблемы с алкоголем, мама не стала пытаться помочь. Фактически она просто сбежала от проблем. Потом, когда я уже несколько лет работал, она вышла замуж во второй раз, у меня даже есть сестра… Но я регулярно об этом забываю. Я просто перевожу на счёт матери какие-то деньги раз в месяц — и на этом наше общение заканчивается. Отца нет уже несколько лет… Так что бабушка — это единственный человек, которому не всё равно, что со мной. И она была против того, чтобы я работал… Но мама её не слушала. Хотя… Я тогда тоже не слушал, мне нравилась сама мысль, что я такой самостоятельный, что у меня есть свои деньги, что я смогу купить квартиру себе, матери, бабушке тоже, если она захочет… — А она не захотела, — Чжань догадался, что старушка быстрее Ибо и его матери поняла, какую высокую цену придётся заплатить за материальное благополучие. — Она ни одного моего подарка не приняла, — Ибо вздохнул. — Когда я был младше, я даже думал, что она больше меня не любит. Мама так гордилась мной, а бабушка только губы поджимала и смотрела так… с осуждением. И я обижался, брал ещё больше работы, чтобы стать ещё лучше. — Ты и стал, — Чжань хоть и понимал, что суровая бабушка хотела как лучше и по-своему заботилась о внуке, но выбранные методы не одобрял. Он считал, что Ибо и без того досталось много всяких испытаний на выдержку и стойкость. Самые родные люди могли бы и поддержать его, даже если не разделяли взглядов на избранный им для себя путь. — Ты молодец, Ибо. Просто у неё такой сложный характер… Который, как мне кажется, ты унаследовал в полной мере. — Нормальный у меня характер, — Ибо тяжело вздохнул, словно только что проиграл короткую борьбу с самим собой, а потом просто прильнул к Чжаню, опустил голову и уткнулся лбом ему в плечо. — Нормальный, — после такого Чжань не мог не согласиться. Как не мог не поднять руки, чтобы обнять Ибо и погладить по спине и затылку. — Упрямый, конечно, но, может, это и неплохо. Особенно если вспомнить, где ты работаешь. — Давай так постоим, — глухо попросил Ибо, и Чжаню осталось только кивнуть согласно. Теперь многие слова, поступки и мысли Ибо предстали перед Чжанем в новом свете. Ему действительно негде было научиться нормальным человеческим отношениям: люди, к которым он тянулся, были с ним холодны. — Не хочешь присесть? — осторожно предложил Чжань спустя несколько минут, но Ибо только покачал головой: — Не хочу. Пойдём, я покажу тебе свою комнату. Там до сих пор всё такое, как раньше было. Но я в ней больше не ночевал… Ну, с тех пор, как мы переехали с мамой. — Покажи, — Чжань мягко взял Ибо за руку, чтобы тот хоть так мог ощущать его близость и желание поддержать. Сейчас Чжань всем сердцем сочувствовал тому маленькому мальчику, которым Ибо был ещё совсем недавно. Ему было жаль, что все те громадные усилия, что Ибо прилагал с раннего детства, не принесли ему самого главного — счастья. И даже исполнение поставленных перед собой целей ни на шаг не приблизило Ибо к тому, чтобы быть просто безусловно любимым своей семьёй. — Вот, — Ибо толкнул неприметную дверь, чтобы впустить Чжаня в комнату размером со стенной шкаф. Сейчас там едва можно развернуться вдвоём. А ведь в комнате и не было толком ничего, кроме узкой кровати и письменного стола. Чжань не заметил ни одной игрушки, даже самой простой и дешёвой. И это тоже многое объясняло. И тягу к вызывающе дорогим вещам вроде мотоцикла, и желание надорваться, но обеспечить себя собственным жильём. Теперь Чжань мог бы с уверенностью сказать, что в квартире Ибо полно света и пространства, а также всех тех вещей, которых ему не хватало в детстве. — Ох, детка, — выдохнул Чжань, вновь привлекая Ибо к себе, чтобы погладить и приласкать. — Какой же ты… — Какой? — Ибо тут же вскинулся, поднял на Чжаня неожиданно сверкающий взгляд. Уж не плакать ли он собрался? — Хороший, — выдохнул Чжань, практически коснувшись губами уха Ибо. — Очень хороший… Сложный, трудный, упрямый, но такой хороший. Ибо судорожно вздохнул, зажмурился и сам потянулся к Чжаню с поцелуем. Головой Чжань понимал, что поддаваться на провокацию Ибо здесь, в доме его бабушки, точно не стоило, но и отказать ему не смог. Даже попытки не сделал отстранить Ибо от себя, наоборот, только прижал крепче и ответил на поцелуй так, как ему хотелось. — Долго вы там ещё стоять будете? — строго спросила бабушка, шагов которой не услышал ни один из них. — У меня уже готово всё. — Мы идём, — глухим и неприлично хриплым голосом отозвался Ибо, красные от смущения уши которого Чжань видел даже в слабом освещении крохотной комнаты. Чжань и сам чувствовал, как кровь прилила к щекам. Очень трудно было не испытывать стыда оттого, что их так быстро застали. И от разочарования, когда их поцелуй всё же прервали. — Придумал же, — под нос себе, но так, чтобы и Чжань, и Ибо слышали, бурчала старушка. — Это же надо было… С этой своей мамашей… Иначе и быть не могло. Хорошо ещё, что не совсем проходимца какого притащил… — Бабушка! — Ибо не выдержал. — Не говори так! Ты же совсем не знаешь Чжаня. — Не знаю, — старушка неожиданно не стала спорить, и совсем скоро стало ясно почему. — Я тебя знаю, оболтуса. И что тебя помани блестящим да шуршащим — и ты побежишь. Весь в мать свою, сороку! — Я не такой, — попытался возразить Ибо, но затих сразу же, едва Чжань положил ему руку между лопаток. — Да уж я знаю, какой ты, — на бабушку его слова впечатления не произвели. — Если бы не упрямство твоё… единственное, что от отца взял… Уже пропал бы. А так вон какая большая звезда. Тьфу! Чжань в тот же момент ощутил порыв схватить Ибо в охапку и просто сбежать из этого дома куда глаза глядят. Да хоть под мост или в подворотню какую. Любое место показалось бы ему сейчас раем, если бы Ибо смог там расслабиться и снова стать похожим на себя. Впрочем, Чжань заставил себя сдержаться и выбросить эти мысли из головы. Ибо зачем-то пригласил его сюда, а значит, убегать не собирался. «Вот тебе, придурок, и свидание», — подумал Чжань, не в силах справиться с разочарованием. Как-то иначе он представлял себе этот вечер. На секунду Чжань даже подумал, что ему просто не следовало соглашаться. Пусть бы Ибо разочаровался в нём, а не умирал сейчас от стыда и смущения. — Где ты его взял? — спросила пожилая женщина, едва они все уселись за щедро, но просто накрытым столом. — Не похож он на таких, как ты… — Мы случайно познакомились, — Ибо окончательно сравнялся по цвету с перцем чили. Как ещё дым из ушей не пошёл? — И я ему сразу не понравился. — Надо же, — старушка бросила на Чжаня неожиданно мягкий взгляд. — А потом что? Уломал? Уговорил? — Не знаю, — Ибо неловко пожал плечами. Сейчас он казался Чжаню совсем другим: юным, беззащитным и совершенно несчастным. — Я просто… Я не старался понравиться. — И то хлеб, — бабушка усмехнулась, и Чжань даже не стал скрывать изумления: первое же проявление чувств до неузнаваемости изменило её черты. Чжань подумал даже, что если бы она просто чаще улыбалась своему внуку, тот вырос бы гораздо более счастливым человеком. Пусть и менее успешным. Медленно и неловко, но разговор постепенно оживал, превращался в подобие обычного семейного общения. Чжань старался изо всех сил, беззастенчиво пользуясь тем, что до этого все знакомые ему женщины в возрасте были от него без ума. И ведь справился же! Смог растопить ледяной панцирь, которым окутала себя пожилая женщина с тех пор, как её единственного внука увезла мать, а сына не стало. Ибо больше молчал, только глазами хлопал растерянно и смотрел то на бабушку, то на Чжаня. При этом Чжаню доставалось столько восхищения, словно он на глазах Ибо творил какую-то особую, непостижимую органами чувств магию. Расставались с бабушкой Ибо поздним вечером, внезапно умиротворённые и очарованные друг другом. Ибо даже не стал спорить насчёт выбора транспорта, послушно скользнул на заднее сидение такси, а потом прильнул к боку Чжаня и пристроил голову ему на плечо. — Как ты? — шёпотом спросил Чжань, мягко подув Ибо в волосы. — Я… Я в шоке, — признался тот. — Я не знал, что она такой может быть. А она… Она же влюбилась в тебя. Она так тебя слушала… — Я для тебя старался, — Чжань ласково погладил Ибо по плечу. — Я просто не мог больше смотреть, как ты вздрагиваешь от каждого резкого слова. Любой психолог бы сказал, что тебя били в детстве. — Не били, — Ибо покачал головой, но потом уточнил: — Бабушка не била. Мать тоже… А так бывало всякое, конечно. Но я просто очень быстро понял, что надо делать, чтобы никто даже думать не смел ко мне прикоснуться. — Ох, детка, — Чжань тяжело вздохнул. — Твоя жизнь… сложнее любой выдумки. Я бы не смог столько придумать… — Жизнь как жизнь, — Ибо пожал плечами. — Я другой и не знаю. Да и не будет её. Поэтому я хочу прожить эту так, чтобы не жалеть. — Я понял, — Чжань кивнул, помолчал немного, а потом задал вопрос, который тревожил его с того самого момента, как они сели в такси: — Куда ты сейчас? К себе? — Не хочу, — в голос Ибо снова вернулись капризные интонации. — Я хочу остаться с тобой. Хотя бы сегодня. Можно мне с тобой? — Ладно, — Чжань даже не стал пытаться как-то возражать. В конце концов, ему и самому не хватило именно Ибо этим вечером. Нет, он, разумеется, в полной мере оценил порыв Ибо и его попытку довериться, показать ту сторону себя, о которой никто больше даже не догадывался. И в его случае с таким порывом был сопряжён невероятный риск. Ведь если бы Чжань только обмолвился где-нибудь об этой семейной драме, журналисты тут же раскопали бы всё. Они добрались бы и до бабушки, и до могилы отца, и до новой семьи матери. Поклонники и противники Ибо смаковали бы подробности его детства и взросления, обсуждали отношения членов семьи, тем самым превращая жизнь самого Ибо в ад. А ведь это Чжань ещё не брал в расчёт карьеру, которая куда сильнее зависела от имиджа артиста. Ибо мог быть сколько угодно талантливым и многоплановым, да хоть гениальным. Но пока он не был единственным, он оставался уязвимым. Легче всего было отказаться от него и возвести на пьедестал кого-то другого. — Ты правда разрешаешь? Я пойму… То есть я попробую понять, если ты не хочешь, — Ибо даже пытался быть милым. И эта попытка неожиданно больно отозвалась у Чжаня в сердце. Ибо словно себя самого ломал, чтобы ему понравиться, чтобы получить немного ласки, погреться в его руках. Единожды уже переломавший себя, но преодолевший всё, ставший во многом лучшей версией себя, Ибо был готов от всего отказаться. Это ли не выдавало серьёзность его намерений? — Не надо ничего понимать, я не возражаю, — сейчас Чжань осознанно этого хотел. Чтобы Ибо остался, чтобы провёл ночь в его доме… Ему даже не важно было, чем они будут заниматься всю ночь. Тогда, в кабинете, в компании пиццы, коньяка и сценария, получилось вполне комфортно. И Чжань был не против повторить. Или сделать лучше. Именно поэтому он широким жестом распахнул перед Ибо дверь в свою квартиру и добавил: — Чувствуй себя как дома. — А я могу просто посмотреть? Мне интересно, как ты живёшь, — сразу же попросил Ибо, стоило ему только сбросить обувь и пристроить очередную свою куртку на вешалку. — Смотри, конечно. Правда, ничего выдающегося тут нет… Разве что горы бумаги в кабинете ещё больше стали, — сам Чжань сразу же направился в спальню, чтобы переодеться. Сколько бы комплиментов ему ни отвесили Чэнь и Лу, он всё равно чувствовал себя куда комфортнее в спортивных штанах и обычной футболке. С этой футболкой в руках его и застал Ибо. Он тут же проскользнул в спальню и остановился у Чжаня за спиной, положил руки ему на плечи и так застыл. Чжань отлично видел его взгляд через зеркало и сам во все глаза смотрел на Ибо и на себя рядом с ним. Зрелище получалось неожиданно сокрушительное. Оба высокие, красивые, молодые. Чжань без рубашки, ослепительно белокожий в тёплом свете ночника, а Ибо всё ещё затянутый во всё чёрное, строгий и мрачный, как ангел смерти. — Чжань, — Ибо всё же решился, сократил расстояние между ними и прижался к спине Чжаня щекой. Его руки проскользнули под руками Чжаня, сомкнулись на животе. — Я помню, что ты не веришь мне… Но я всё равно хочу тебе сказать… — Я верю, — поспешил перебить его Чжань, потому что сию минуту он не был готов к признаниям. — Я понимаю, что мне не стоило бы, но есть некоторые вещи, с которыми я ничего не могу сделать. И поэтому я тебе верю, несмотря на то, что ты обманул меня. — Я просто не смог ничего лучше сразу придумать, — Ибо тяжело вздохнул. — Я видел, что не произвожу на тебя впечатления… Но потом ты всё же впустил меня в дом, мокрого и жалкого. И я подумал, что это может сработать. — Про впечатление это ты зря, — Чжань усмехнулся и с нескрываемой нежностью погладил Ибо по рукам. — Впечатление ты произвёл… Просто не совсем такое, как ты хотел. Но потом я понял, что всё не так просто. — Я тоже понял, — Ибо снова вздохнул. — Даже когда понял, что эта роль мне не достанется… Я понял, что я всё равно хочу быть рядом с тобой. Хотя бы иногда. — И поэтому ты решил вложить в проект собственные деньги? Чтобы у меня не было ощущения, что теперь ты пытаешься купить меня сам, без помощи своей компании? — Чжань уже достаточно налюбовался на них в зеркало, поэтому осторожно повернулся в объятиях Ибо. — Вроде того, — Ибо кивнул, опустил глаза. — Ты же не подумал так? — Нет, — Чжань наклонился и коснулся губами уха Ибо. — Наоборот, удивился даже, что ты не сдаёшься, хотя желанная цель осталась недостигнутой. Но теперь мне уже всё понятно. И мне даже нравится, что ты настолько упрямый. — Я надеюсь, что ты больше не передумаешь, — Ибо снова потянулся к губам Чжаня. И Чжань снова не оттолкнул и даже не задумался ни на секунду. Он ответил сразу же, и Ибо мгновенно отдал ему инициативу. Чжань чуть сильнее надавил на его губы, уже совсем зажившие, и Ибо не удержался, застонал коротко, словно Чжань ему больно сделал своим поцелуем. — Что? Всё в порядке? — мягко спросил Чжань, но Ибо только головой покачал, даже глаз не открыв при этом: — Всё хорошо. Правда… Просто… — Что? — Чжань не спешил возвращаться к прерванному поцелую, справедливо опасаясь, что может не справиться с собой. — Я тогда… Я правду тебе сказал. У меня ещё никогда и ни с кем… — Ибо замолчал, оборвал мысль, но Чжань понял и так. Понял и поразился тому, как же он так умудрился. Как не поддался соблазнам красивой жизни, как не подумал даже воспользоваться таким путём для достижения результата. И эта его готовность сдаться сейчас на милость Чжаня только подчёркивала, насколько серьёзно он был настроен. Несмотря на то, что желанная цель выскользнула у него из рук, несмотря на то, что Чжань не требовал от него такой жертвы… Чжань не мог не думать об этом, потому что хотел, чтобы если между ними что-то и случилось, то только по обоюдному желанию. — Я верю, — Чжань чувствовал, что Ибо важно это знать. А ещё он не собирался торопиться. Поэтому просто погладил Ибо по спине и мягко улыбнулся: — Ты не хочешь переодеться? — Наверное, — Ибо тут же вскинул руки, чтобы начать расстёгивать мелкие пуговки своей чёрной кожаной рубашки. — А потом? Что мы будем делать? — Придумаем, — Чжань бережно поцеловал Ибо в лоб и уже почти решился было поцеловать и в губы, но услышал, как в прихожей зазвонил телефон. — Ты пока переодевайся, а я пойду отвечу, мало ли кому я там на ночь глядя понадобился. — Я сейчас, — Ибо поспешно кивнул, всё ещё покладистый и послушный. Едва ли ещё кто-то, кроме бабушки и матери, его таким видел и знал. Поражённый этой мыслью, Чжань даже забыл сначала, зачем в прихожую вышел. Впрочем, повторившийся звук входящего вызова снова привлёк его внимание, и Чжань поспешил ответить: — Да. Я… — Ты где? — тут же поинтересовалась Лу. — Нормально всё? — Абсолютно, — Чжань выдохнул, мгновенно расслабился и машинально пошёл с телефоном в кабинет. — Я уже дома. — Один? — Лу следовало бы в разведке служить. Она ничего не забывала и ничего не упускала из виду. — Нет, не один, — Чжань принялся перекладывать бумаги на своём столе: наброски сценария в одну стопку, а страницы совершенно нового текста, начатого вчера вечером, в другую. — Лу, правда, всё нормально у нас. — А где вы были вообще? Там что? Ресторан какой-нибудь традиционный? Типа «только для своих» местечко? — спросила Лу, а Чжань замолчал, не зная, что ей на это ответить. С одной стороны, сам он своим друзьям доверял и был уверен, что дальше них информация не пойдёт. Но с другой стороны, Ибо им доверять был не обязан. И мог не захотеть делиться настолько личным своим секретом. — Всё хорошо? — Ибо, уже переодетый, тоже заглянул в кабинет, чтобы устроиться там на диванчике, набросив на босые ноги плед. — Да, всё нормально. Лу беспокоится. Спрашивает, куда они меня подвозили. Я могу сказать? — Чжань решил не гадать и выяснить у Ибо напрямую. — Конечно, — Ибо кивнул, а когда Чжань очень кратко объяснил всё Лу и положил трубку, кивнул на две бумажные горы на столе и спросил: — Что это? — Это сценарий, а это… сам пока не знаю. Вчера начал писать… Даже не перечитывал ещё, — Чжань взял верхний лист из стопки и прочитал пару строк. — Может быть, ещё ничего и не выйдет из этого. — А ты можешь почитать мне? — неожиданно попросил Ибо, закутавшись в плед по плечи и пристроив под спину подушку. — Могу, — Чжань кивнул. Никогда прежде он так не делал, но сейчас стало даже интересно. Почитать, самому послушать, как это звучит, спросить у Ибо, нравится ли ему. — Может, чай сделать? Или кофе? — Ничего не надо, — Ибо покачал головой. — Просто почитай, хорошо? Только сядь рядом. — Решил вспомнить детство? — усмехнулся Чжань, пристроившись с распечатками на свободном краю диванчика, а Ибо криво улыбнулся: — Просто хочу попробовать. Хотя бы один раз.