***
Гермиона в страхе раскрыла глаза и приподняла своё тело на локтях. К её мокрому лбу неприятно прилипли верхние пряди каштановых волос, руки непроизвольно тряслись, а потрескавшиеся губы были приоткрыты, запечатаны в таком положении после продолжительных возгласов во сне. Перед её взором всё ещё мелькали цветные картинки кошмаров, которые беспрестанно сменялись, и от них некуда было деться. — Я хочу, чтобы мерзкий работник Министерства сделал мне приятно при всех. Голубая вода с большим усилием принимает в себя огромные пласты стекла, что обрушились под напором тёмной магии девушки, а затем и раненные тела нескольких человек. В один миг густая белая пена, которая образовалась на поверхности, преображается в блеклую розовую смесь, а затем в кровавое месиво. Ошмётки различных частей тела начинают передвигаться в разные стороны, но тут же ловятся массивными рыбами, чьи челюсти немыслимо увеличиваются и выдвигаются вперёд. Их становится настолько много, что больше не видно даже бардовой жидкости. В ушах девушки звенит так громко, что лишь истошные крики жертв по праву могут посоревноваться с этим нарастающим звоном. Её магия, словно утренний туман, нет, ядовитый смог, вышла наружу, заполонив собою нужное пространство, и теперь стала неторопливо исчезать где-то в ядрах клеток гриффиндорки, что хранила её именно там. Маленькая чёрная дымка проклятия вновь вернулась в спокойно циркулирующее русло Гермионы и застелила её глаза пеленой. Это, своего рода, забота. Ни один паразит не заинтересован в гибели своего хозяина. Нет. Он будет охранять тебя до последнего, чтобы мочь пользоваться твоей силой, энергией и жизнью. И иногда заботиться о тебе, как заботится похититель, — изредка подкидывает еду в твою клетку. Гермиона снова и снова перематывала в голове это надоедливое кино, как будто плёнка с фильмом заела в проекторе, и к её горлу настойчиво подкрадывалась тошнота. Девушка подскочила с кровати и на атрофированных ногах поспешила в ванную. Живот Грейнджер спастически сжимался и скручивал все внутренние органы, пока вся желчь из её желудка не вытекла в унитаз. Девушка обессиленно смыла воду и прислонилась щекой к холодной ванне. Хлопок. — Мисс Грейнджер плохо, — заверещала Дейзи, боясь подойти к девушке ближе, чем на полметра. — Дейзи может помочь. — Не нужно, спасибо, — захрипела Гермиона, — наверное, это от зелья. Или твоя совесть проснулась — Мисс Грейнджер ждут внизу. Дейзи принесла одежду для мисс. Эльфийка щёлкнула пальчиками, и после характерной искры в воздухе образовался светлый костюм, который очень походил на спортивный. — Зачем это? — трясущейся рукой указала девушка на одежду. — Хозяин приказал Дейзи. Гермиона вновь припала к унитазу, когда её живот предательской силой скрутило, и от спазмов невозможно было дышать. Но рвать было нечем. Она перевела мутный взгляд на свои руки и заметила до боли теперь привычные чёрные вены и въевшиеся пятна, которые по цвету стремились догнать пожжённые сосуды. — Я спущусь через десять минут, — лишь смогла выдавить из себя девушка. Маленький домовик долго переминался с ноги на ноги, не решаясь оставлять нездоровую гостью в одиночестве, но затем бесследно исчез с едва слышимым звуком. Гермиона поднялась с холодной плитки ванной комнаты и отметила, что не рассчитала силу удара коленками, когда припадала к унитазу первый раз. Теперь среди угольных вен были заметны яркие красные кровоподтёки от причинённых травм. Девушка торопливо приняла освежающий душ, стараясь не думать совершенно ни о чём, чтобы затворки сознания вновь не рушились. Но этим днём она чувствовала что-то новое. Это не было связано с утренней тошнотой или ночными кошмарами. Нет. Это было её сознание, которое, по ощущениям, испытывало лёгкое облегчение, будто тяжёлый груз, что лежал на нём, потихоньку спадал. Как будто обломки её вымышленных книжных шкафов окклюменции снова собирались воедино. Гриффиндорка спускалась по лестнице, что вела на первый этаж, когда столкнулась на ней с Блейзом, который заметно оторопел сначала. Снизу доносилось громкое звучание фортепиано, словно кто-то усердно наигрывал удручающую мелодию с утра вместо зарядки. Было странно, что Гермиона не слышала столь громких нот в комнате. — Привет, — лицо мулата растянулось в широчайшей улыбке, но девушка всё ещё помнила его изначальную эмоцию, — он испугался её. — С днём рождения! Девушка нахмурилась. Точно — Эм, да, — запнулась она, — спасибо, Блейз. Парень крепко обнял шатенку и вновь одарил её своей лучезарной улыбкой, словно ни разу не думал о ней, как о проклятой убийце. — Откуда ты знаешь? — Поттер ещё вчера прислал Драко патронус. Он умолял того встретиться с тобой, так как у тебя будет день рождения. — И что Малфой? — сильнее нахмурилась девушка. Забини немым качанием головы дал понять Гермионе, что встречи с друзьями сегодня не ждать. Оно и к лучшему. — Годрик, кто так громко играет? — скривилась Грейнджер и указала на нижние ступеньки лестницы. — Это Драко, — обернулся Забини, — ему это… помогает. — Помогает? — Да, — неуверенно протянул парень, — он говорит, что это возвращает его к жизни. — После чего?- не понимала шатенка. Блейз сжал губы, не зная, как правильно преподнести информацию гостье. — После магии. После тёмной магии, Гермиона. — Я не… — Дело не в тебе, — резко отрезал парень. — Он ищёт способ помочь. Но всё чёрное можно убрать только чёрным, а это требует колоссальных усилий и примерно столько же энергии волшебника. Магический отпечаток каждый раз заметно меняется, когда практикуешься в тёмных искусствах. Я бы не смог тебе помочь в этом при всём своём желании, Гермиона, поверь. Никто лучше него не владеет этим. — Мне не нужна помощь, — ядовито высказалась девушка и тут же стихла. Она виновато поджала губы и опустила голову, разглядывая незамысловатые ступеньки. — Я знаю, — с горечью усмехнулся Блейз. — Спускайся, он ждёт тебя. Встретимся позже. Он ловко обогнул фигуру Грейнджер и скрылся за дверью в своей комнате. Девушка неуверенно спустилась на первый этаж. Она в который раз для себя отметила, что утренний выпуск Пророка больше не лежал на видном месте. Его прятали от неё. На столе уже дожидался гостью одиноко стоящий обед, который был, несомненно, вкусным, но есть совсем не хотелось. Гермиона перевела взгляд на Малфоя, что с ровной спиной сидел на табурете у фортепиано, и встретилась с его аспидными глазами. Он злился. — Плохо выглядишь, — заметил блондин, захлопнул крышку инструмента и быстро поднялся на ноги. — Приятно слышать, — закатила глаза девушка, — впрочем, как и ты. Драко ничего не ответил. Он забрал с журнального столика вытянутую в длину коробочку и уверенно протянул её девушке, пытаясь нацепить на своё лицо неприязнь, которую, на самом деле, не испытывал. — Что это? — спросила девушка. — Открой. Гермиона недоверчиво прищурила глаза, но всё же раскрыла коробочку, в которой лежала изящная волшебная палочка, по виду походившая на веточку винограда и на её самое первое древко. — Мерлин, — зачарованно выдохнула Грейнджер, когда по её телу стала проноситься приятная тёплая волна и небольшие вибрации. — Не за что, — фыркнул Драко. — Спасибо, — девушка неловко прочистила горло, — но не стоило. Особенно, если учитывать… сложившуюся ситуацию. Она только навредит. — Не навредит, — уверенно ответил блондин. — Возьмись за плечо, — скомандовал он. Девушка в очередной раз отметила, что всё общение с Малфоем сводилось к загадкам, интригам и недомолвкам, что беспрестанно сводило её с ума и невыносимо бесило. Спорить с хозяином дома было бессмысленно, так как Гермиона знала, что всё равно возьмётся за его плечо, и они вместе аппарируют куда-то. Вот только касаться его вовсе не хотелось. Грейнджер могла найти в себе долю храбрости, чтобы признаться, что даже мимолётные прикосновения парня будоражили в ней тех смертоносных чёртиков, которые сидели в её организме, но в то же время их кто-то таким образом контролировал, не давая желанной свободы. Спрятанная в клетках и тканях волшебницы тёмная магия признавала Драко своим создателем, творцом, она, наверное, не смела бы ему навредить. Но только девушка боялась, что однажды не сможет справиться, и его захлестнёт вся та чёрная энергия, что копится в ней ежеминутно. И она никогда не простит себе этого. Гермиона осторожно обхватила плечо Малфоя и тут же ощутила знакомое чувство аппарации. По рукам пробегали нервные импульсы, которые казались совсем неугомонными. Девушка вмиг отпрянула в сторону от блондина и прижала руку к груди. Они находились на усеянном зеленью и невысокими деревьями обрыве. С северо-запада дул порывистый ветер, который с несравнимой могучестью трепал каштановые волосы девушки, заплетённые в косу, и её спортивный костюм. В стороне по той же причине волновался океан, приобретая более тёмный окрас. Не требовалось делать и нескольких шагов, чтобы осознавать, что высота обрыва была достаточной для того, чтобы испытать неминуемую смерть. — Где мы? — обернулась к парню Гермиона. — У этого места нет названия. Оно идеально подходит для тренировки, — спокойным и размеренным тоном ответил Драко. — Тренировки? — Тебе нужно научиться выплёскивать из себя тёмную магию без опасности для окружающих и уметь контролировать её остатки. — Я не выпила сегодня зелье. — Оно и не нужно. — Проклятие не остановить, — злилась девушка, — проще запереть меня в неизвестном месте, и дать времени и магии убить меня. — Как цинично говорить о смерти в день рождения, — ухмыльнулся парень. — А я думала, ты до полуночи будешь делать вид, что не в курсе. Решил сэкономить на подарке? — Твой подарок — это палочка. Олливандер сказал, что такие изготавливаются только для самых бездарных волшебников и маленьких детей, — бесстрастно ответил он с горящими от удовольствия глазами. Да уж, язвительность приносила им нездоровое удовлетворение. Это как вечный спор, где приз постоянно мечется от одной стороны к другой. И ты не можешь оставить последнее слово за соперником, особенно, если один из них гриффиндорец. — Ты считаешь меня бездарной? Да как ты смеешь, — вскипала Грейнджер. Малфой лишь пуще прежнего ухмыльнулся. — Пора проверить это, — произнёс он и выставил перед собой волшебную палочку. Драко без секундных колебаний стал выпускать невербальные заклинания, которые заставали девушку врасплох. От первых из них ей пришлось постыдно увернуться, лишь остальные она могла только отбивать. Внутри неё вскипала магия, как самая взрывоопасная смесь, но Гермиона по-прежнему была зациклена исключительно на её подавлении. — Да ладно, Грейнджер, — разочарованно выдохнул Малфой и убрал палочку, — это же не всё, на что ты способна? Как тебя вообще взяли в Аврорат? — Я не стану пускать в тебя заклинания, — процедила сквозь зубы девушка и убрала надоедливые пряди волос от глаз. — Перестань самостоятельно подавлять магию, — сурово произнёс блондин. Гермиона безжалостно кусала свои губы. На языке вертелись фразы, которые она безумно хотела кинуть ему прямо в лицо, но держала при себе. Ей не хотелось делать ему больно. — Возможно, мне стоит замотивировать тебя? — он изогнул бровь. — Что больше всего раздражает тебя, Грейнджер? — Ты. Малфой-младший вновь без предупреждений выставил перед собой древко и пустил пару заклинаний фиолетового оттенка, целясь прямо в солнечное сплетение шатенки. Гермиона едва заметно покачнулась, заметив, что их мощь стала намного больше, чем у предыдущих. Она недооценила возможности своего соперника. Грейнджер выставила перед собой правую ногу, занимая более удобную для схватки позу, и принялась вычерчивать в воздухе замысловатые руны и посылать в парня всевозможные заклинания. В её лучевых артериях радостно искрились нервные импульсы, которые доходили до волшебного древка, вмещая в него всю скопившуюся мощь девушки. Всё тело гриффиндорки накалялось до предела быстрее, чем температура земли у проснувшегося вулкана. Драко заметно стушевался и, стиснув зубы, отбивал все летящие вспышки. За разноцветными заклятиями он мог разглядеть, как чёрные вены Гермионы стали, словно нефть, ползти вверх по её шее. Было удивительно, как от такого она ещё не задохнулась. Карие очи с приятным шоколадным оттенком стали преобразовываться в тёмные бездонные дыры. Если глаза — зеркало души, то душа Гермионы безвозвратно утеряна в подвалах собственной магии, что высасывала из неё жизнь. Она чётко ощущала, как ледяные пласты наслаивались на внутренних органах в её организме. Это больше не было похоже на небольшое ледяное яблоко в области желудка. Нет. Это был адский холод, что укутывал её внутренности. Изнутри девушка была похожа на стеклянное подобие себя самой, а снаружи — её тело пылало. На незаметные мгновения Гермионе казалось, что не только палочка выпускала магию, а вся поверхность её кожи излучала радиационные волны, которые долетали до Драко. Их немая схватка продолжалась, пока они оба едва ли отступали дальше полуметра от изначальной своей точки. Горло спастически сжималось, затрудняя проходимость воздуха. И девушка знала, что нужно сделать, чтобы стало легче. Но не могла. Она не ранит его. — Не сдерживайся, Грейнджер, — словно прочитав её мысли, зашипел Драко. Гермиона прикрыла глаза и за доли секунд сконцентрировала все потоки своей тёмной магии в один плотный ядерный ком где-то внутри себя. И с громким криком она выплеснула всю её. Угольные волны вылетали от фигуры девушки прямо в сторону Малфоя, а также куда-то вдаль. Грейнджер присела на корточки, когда остатки проклятия исчезали из неё, оставляя удушливую пустоту после себя и надорванные голосовые связки. Пока она пальчиками касалась влажной поверхности травы, её глаза шире раскрылись, чтобы увидеть, что стало с парнем. — Малфой, — с трудом просипела Гермиона. Драко стоял на одном колене, опустив голову, будто прикрывал кровоточащую рану в области живота. Но раны не было. Как и крови. Грейнджер неосознанно затаила дыхание, прокручивая в голове тот рой мыслей, что кружлял в ней. Малфой резко поднялся на ноги и, выкрикнув едва разборчивое заклинание, пустил его в грудь Гермионе. Девушка упала на холодную траву спиной, раскинув руки и ударившись затылком. Воздух тотчас рефлекторно вышел из неё, и она принялась заново приучивать организм к нужному ритму дыхания. Перед мутным взором размеренно плыли объёмные белые облака, и сверкало тёплое солнце. Гермиона лежала на спине и обессиленно глядела на прекрасное небо, которое казалось ей сейчас самым лучшим, что она когда-либо видела. Перед лицом беспардонно нависла тень надоедливого блондина, которая закрыла собою яркую звезду. Малфой протянул ей руку. — Вставай, — сказал он. Девушка ухватилась за протянутую ладонь, и парень помог ей подняться с холодной земли. — Легче? — с нотками заботы спросил Драко. Грейнджер виновато кивнула головой, осознавая ту цену, что пришлось заплатить за недолговременное расслабление от проклятия. Она стала быстро глазами пробегаться по телу Малфоя в поисках царапин или заметных ран. — Если у тебя сегодня день рождения, это ещё не значит, что ты можешь так нагло рассматривать меня, как самую дешёвую проститутку, Грейнджер, — хмыкнул Драко в своей привычной манере и запустил руки в штаны. — Как ты это сделал? — ошарашенно спросила девушка, пропуская мимо ушей его наглые высказывания. — Что сделал? — Ты остался невредим после того, как я выплеснула на тебя всю тёмную магию, — она с явным недоумением развела руки. — Не ты одна здесь проклята, — неоднозначно усмехнулся Драко, и Гермионе показалось, что он впервые так плохо запрятал свою боль за усмешкой. Малфой отошёл от неё и молча последовал к обрыву. Его ноги остановились у самого края, когда носок, начищенных до блеска, туфлей стал свисать в воздухе. Прохладные порывы ветра тормошили стойкую фигуру парня, пока тот держал руки в кармане и глядел вниз, не сводя глаз. Последний раз Гермиона отмечала у себя в голове, что слизеринец был невероятно красивым, при лунном свете. Когда ночь и белые отблески спутника казались истинной стихией Малфоя, которая делала его таким неправильно соблазнительным и манящим. Но сейчас девушка могла поклясться, что дело было не в луне. Крепкая спина парня и его отвёрнутая голова даже в этот момент могли так глупо довести разум девушки до безумия. Он был так притягательно красив, холоден и суров, как самая дорогая статуя известного скульптора в маггловском музее. Гермиона, преодолевая страх высоты, подошла к блондину и едва слышно нервно сглотнула, пока шумный ветер забирал с собой её звуки. От девчачьей обуви вниз посыпались маленькие камни и частицы земли, которые долго достигали бушующей внизу воды. — Страшно? — тихим голосом спросил Малфой. Гермиона закусила губу. — Это место тебе нравится, — без доли сомнения высказалась девушка, глядя на бурные потоки водной стихии. Драко перевёл на неё свой взгляд с искренним удивлением, но она продолжала рассматривать образовывающуюся пену от столкновений волн с острыми скалами. Её коса совсем растрепалась, спортивный костюм нелепо болтался на маленькой фигуре, она сильно исхудала за недолгое время. Но её лицо. На щеках вновь появился былой румянец, и веснушки снова усеяли вздёрнутый носик, глаза с пушистыми ресницами беспрестанно моргали из-за сильных потоков ветра. Она опять выглядела такой беззащитной, такой нуждающейся в укрытии от всего плохого, даже от самой себя с этими устрашающими чёрными венами, что покрывали её тело. Но это же Грейнджер. Она никогда не попросит о помощи. — Нравится, — хрипло согласился Драко то ли со словами девушки, то ли со своими мыслями. — Прости, что испортила его, — Гермиона повернулась к нему лицом, а затем перевела взгляд на место их сражения. Небольшие деревья и вся трава, что окружала их, были пожжены магией девушки. Теперь это место было покрыто болью, которую она оставила здесь, и пеплом. Драко ничего не ответил ей. — Нужно возвращаться, — холодно сказал он. Гермиона послушно кивнула головой и ухватилась за его плечо. И лишь, когда Малфой перенёс их в гостиную дома, она осознала, что больше ей не нужно было браться за него, ведь теперь могла аппарировать самостоятельно. — С днём рождения! — послышался громкий и радостный возглас со стороны столовой. Девушка ошарашенно повернула голову и заметила искрящихся от небывалого счастья Блейза, Тео и... Гарри с Джинни. Он всё-таки разрешил им прийти — Я думала, ты не хотел, чтобы Гарри снова появлялся тут, — еле слышно заметила Гермиона, схватив Драко за предплечье. — Я решил, что одной палочки будет маловато, — артистично призадумался Малфой, — пусть ещё одним моим щедрым подарком будет новоиспечённая семейка Поттеров, — саркастично высказался он и, незаметно для остальных, взмахнул своим древком, отчего девушка почувствовала, как лёгкая тёплая мантия, которая была едва весомой, накрыла её кожу. Маскирующие чары Драко со всей неприязнью на лице поспешил отойти от именинницы, но та удержала его. — Спасибо, — прошептала она и посмотрела прямо ему в глаза. Малфой с секунду вторил её действию, а затем выхватил свою руку и последовал к друзьям. — Милая, поздравляем тебя, — подскочила к девушке рыжеволосая подруга, таща за собой Гарри Поттера. — Спасибо, — залилась смущённой краской Гермиона, пока Джинни уверенно оставляла поцелуи на её щеках. Гарри крепко обнял подругу, прошептав слова поздравления ей на ухо. — Я знаю, — кивнула она ему, — я тебя тоже. — Ладно-ладно, — замахал руками Тео, — она в любом случае ждёт только наших объятий, а вас обижать не хочет, — резво пересёк расстояние до Грейнджер и укутал её своими руками, как тёплым пледом. Поттеры слышимо фыркнули на высказывание Нотта, но промолчали, не став язвить после его шутки. — С днём рождения, красавица, — Тео уверенно оставил поцелуй на щеке девушки. Гермиона сильнее почувствовала прилив красной краски к лицу и пробормотала невнятные слова благодарности. Блейз остался стоять в стороне рядом с Малфоем, и, когда девушка обернулась к нему, он отсалютовал ей бокалом с огневиски. Все со смешанными чувствами уселись за праздничный стол, над которым умело поработали эльфы. — А где Рон? — задалась вопросом Грейнджер. — Он не смог прийти, милая, — виновато отозвалась Джинни и обхватила кисть девушки, что лежала на её коленях, ладонью. — Побоялся, что его расщепит, как только он пересечёт черту камина, — в привычной циничной манере съязвил Малфой, поднося к губам стакан с янтарной жидкостью. — Или просто ты не захотел пустить его в свой дом на несколько часов, — недовольно зыркнула на парня Джинни. — Да-да, спасибо всем, что наплевали на мой дом, защищённый самыми сильными заклинаниями, — закатил глаза Драко. — Семье Уизли не место здесь, — в своей тошнотворной манере отвечал он. — А я? — продолжала рыжеволосая подруга. — А ты уже не Уизли, миссис Поттер, — усмехнулся блондин и осушил свой стакан. Гермиона нервно заелозила на стуле и стала всматриваться в начищенную до идеального блеска тарелку, мечтая теперь, чтобы этот ужин побыстрее закончился. — Думаю, самое время для подарков, — звонко хлопнул в ладоши Блейз. Все быстро засуетились, соглашаясь с парнем, и стали доставать, обёрнутые в разноцветные упаковки, коробки. Все, кроме Малфоя. Драко остался сидеть на своём месте, не двигаясь, прямо напротив Гермионы, и, не прекращая, глазеть на неё. Грейнджер нервно заламывала свои пальцы под столом и не сводила с блондина очей, пытаясь разгадать смысл его пристального взгляда, который, как и всегда, был самой неразгаданной загадкой. В определённый момент она осознала, что смогла бы посчитать количество волосинок, что составляли прядь, падающую на его пепельные глаза. — Наш первый, — с неугасаемой энергией и радостью проговорила Джинни и протянула девушке большую золотистую коробку с красной лентой. — Цвет сама выбирала? — усмехнулся Тео своей не двузначной шутке. — Слизеринец, который работал в магазине, помог выбрать, — повторила его усмешку подруга, — сказал, что остальные цвета для говнюков. Блейз и Тео довольно улыбнулись, засчитав ответ Джинни и приняв его достойным для их подначиваний. — Ох, — выдохнула Гермиона, доставая с коробки большие настенные часы с движущимися стрелками, которые очень напоминали собою часы миссис Уизли для всех членов её семьи, только эти были золотыми и по виду очень дорогими, — спасибо большое. — Здесь колдографии меня, Гарри, Рона и Полумны, — объясняла подруга, касаясь пальцем маленьких ячеек с движущимися лицами друзей Гермионы, — также ты можешь вставить сюда кого-то ещё, и часы всегда смогут показать, где дорогой тебе человек. — Это прекрасный подарок, спасибо, — улыбнулась шатенка и собралась убрать часы обратно в коробку, как увидела на дне что-то вроде монеты, замотанной в шёлковый платочек. — Что это? — спросила она. — О-о, — съёжилась Джинни. — Это порт-ключ, Герми, — ответил за супругу Гарри, — на тот случай, когда он тебе понадобится. — И куда он меня перенесёт? — тяжело сглотнула Гермиона. — Тебе не стоит сейчас знать, — мотнул головой Поттер, — в хорошее место, где ты сможешь спрятаться. Ты можешь воспользоваться им в любой момент. — Нам очень жаль, что такие ужасные вещи пишут в газетах о тебе, милая, — виновато произнесла Джинни. — Не время, Поттер, — шикнул на неё Малфой, который заметно напрягся. — Что в них пишут? Что-то ещё произошло? — не понимала Гермиона. — Это происходит до сих пор, — говорил Гарри, — членов Визенгамота убивают, и все считают, что это ты. Сердце девушки забилось с быстро набирающей обороты скоростью, будто кто-то завёл бешенную игрушку, что начинала неугомонно трястись по полу, как в детстве Гермионы. Она почувствовала, как на спине проступили противные мурашки от холода. Но это была не её злость и тёмная магия. Это был страх. — Спасибо ещё раз, — дрожащим голосом ответила друзьям девушка и отложила подарок в сторону. — Теперь мой, — быстро среагировал Блейз и протянул Гермионе коробку, которая не была особо вычурной. Внутри находился волшебный фотоаппарат, который совсем недавно всюду рекламировался, так как это была новейшая модель магического мира. Девушка взяла в руки тяжёлый аппарат и охнула. — Ты сумасшедший, Блейз, — качая головой, улыбалась Грейнджер. — Рад, что тебе понравилось, гриффиндорочка, — подмигнул ей мулат. — Мы могли бы все вместе сфотографироваться, — радостно залепетала Джинни, поднимая с места, сидящих рядом с ней, Гарри и Гермиону. Поттер уверенно забрал с рук подруги волшебный фотоаппарат и отошёл на должное расстояние, чтобы запечатлеть всех. Блейз и Тео мгновенно заняли место у камина, приглашая Джинни встать впереди них и заранее нацепив на лица фирменные улыбочки, Гермиона неуверенно остановилась подле Нотта-младшего, и Драко встал рядом с ней. — Приготовиться, — протяжно скомандовал Гарри. Осознавая всю абсурдность этой ситуации и этого праздничного вечера, Гермиона всё же смогла облегчённо выдохнуть и принять тот факт, что сейчас её абсолютно всё устраивало. И все абсурдные и непонятные вещи были теперь её вечно следующими рядом спутниками. Она искренне улыбнулась и опустила руки, случайно задев рядом с собой холодную ладонь Малфоя. Дыхание резко спёрло, как будто нервный импульс от конечности парня передался на тело девушки и украл весь воздух из её организма. Она испуганно перевела на него взгляд и наткнулась на серые глаза, смотрящие на неё свысока, которые были почти прозрачными, когда со стороны образовалась ослепляющая вспышка, запечатлевшая самый живой момент. — Готово, — радостно заметил Гарри. Драко продолжил смотреть на лицо Гермионы, но без привычного для него прищура. Цвет его глаз перестал быть таким тёмным, — он больше не злился. И девушка готова была отдать всё, что у неё осталось, чтобы хоть кто-то ответил ей, что скрывалось за взглядом, который она смогла изучить досконально за то короткое время, проведённое в этом доме. — Время моего подарка, — поспешно заговорил Тео, забирая со своего места мягкую зелёную упаковку. Гермиона смутилась и перевела взгляд с Малфоя на Нотта, который протягивал ей подарок. — Я хотел подарить тебе пособие для ухода за цветами, но ты и без него отлично справляешься, — широко улыбнулся Теодор, и девушка безмолвно ответила ему такой же улыбкой. Грейнджер раскрыла подарочную крафтовую упаковку, в которую была помещена безумно красивая чёрная мантия с различными скрытыми внутри карманами, а также подкладками и ремешками для палочек и ножей. По виду такая одёжка была очень тяжёлой, что было, на самом деле, оптическим обманом и несомненным удобным качеством. Мантия была достаточно лёгкой, и приятной наощупь, и словно сшитой прямо по фигуре девушки. — Она прелестна. Спасибо, Тео, — искренне поблагодарила Гермиона. — Я подумал, что такая точно понадобится тебе на работе. Гермиона сжала до боли губы и заставила себя молча кивнуть. Она больше никогда не сможет работать Аврором. — Предлагаю выпить, — сказал Забини, и все поспешно вернулись за стол. Грейнджер вытащила с волшебного фотоаппарата колдографию, которую сделал Гарри. На чёрно-белом снимке радостно двигались Блейз с Тео, они, наверняка, отпустили какую-нибудь нелепую шуточку, с которой непринуждённо хихикала Джинни, переводя взгляд с них на фотографа. Позади неё продолжительностью в секунду искренне улыбалась Гермиона, а затем поднимала лицо к Драко, который стоял рядом и так пронзительно вглядывался в её глаза. Девушке показалось, она могла услышать звук собственного придыхания, что она издала тогда, и ощутить запах едких сигарет с кислой вишней.***
Гермиона устало сняла резинку со своих волос и стала расплетать свою растрепавшуюся косу с отстранённым куда-то вдаль взглядом. Праздничный ужин совсем недавно закончился, и девушка после того, как помогла эльфам с уборкой, вернулась в свою комнату. Вечер сложился куда приятнее, чем можно было ожидать. Вот только мысли, что постоянно гложили Грейнджер, никуда не пропадали и продолжали настырно отвлекать её. Гермиона сидела на балконе, рассматривая большие часы, что лежали на её коленях. Вставить колдографию человека, местоположение которого ей вечно хотелось знать, казалось ей самой безумной идеей. Может, она сошла с ума? Раздался глухой стук в дверь. В комнату прошёл молодой человек, занося за собой знакомый запах никотина и терпкого алкоголя. — Следишь за друзьями, Грейнджер? — хмыкнул Драко, переступив порог балкона. — Теперь, когда у меня есть палочка, думаю, стоит начать накладывать запирающее заклятие на дверь в мою комнату, — с простотой заявила девушка и отложила часы. Парень усмехнулся. — У меня тоже есть для тебя подарок, — сказал Драко с присущим ему спокойствием. — Ты сделал их предостаточно сегодня, — нахмурила брови девушка. — Этот... особенный. Малфой достал с внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку и раскрыл её. Внутри под лунным светом сверкал гранатовый кулон ромбовидной формы на тоненькой золотой цепочке. Гермиона привстала со стула и коснулась пальчиками знакомого камня. — Я уже надевала его, — заметила девушка. — Да, — кивнул блондин, — тогда эльфы передали тебе его по моей просьбе. — Зачем? — Он обладает определённой магией, — замялся Драко и взял в руки цепочку. Гермиона заметно напряглась и слегка пошатнулась назад, словно от страха. Малфой заметил это, и на его лице проступили желваки. — Это не та магия, Грейнджер, — заверил он её ледяным тоном. Девушка заметно кивнула и подошла ближе к нему, разворачиваясь спиной и перекидывая волнистые волосы на грудь. Драко медленно одел на неё украшение, так что гранатовый камень удобно уместился в яремной впадине гриффиндорки. Парень взмахнул палочкой, дабы закрыть замочек на цепочке надёжными чарами, и ощутил приятный запах, который исходил от её кожи. Цветы. Корица. Мёд. Опьянённый, он слегка наклонился к оголённому плечу девушки и небыстро втянул носом её аромат, когда его губы практически касались верхнего слоя эпидермиса девушки. Чёрт, это самая настоящая тёмная магия, Грейнджер, ты так же, как она, сводишь меня с ума, и тебе совсем не жаль — Я хочу показать тебе одно место, — томно развернулась к нему лицом Гермиона, возвращая волосы в прежнее положение за спиной. Малфой взглянул на неё с недоверием. Девушка перенесла их на огромную площадку, где они оказались стоящими за покосившемся старым трейлером, а повсюду ровными рядами стояли маггловские автомобили. В конце площадки находился больших размеров экран из пошарпанного материала, на котором громко транслировался фильм. Магглы сидели в своих машинах или в открытых кузовах, и все, как один, глядели кино, закидывая себе в рот странные сладости. — Пойдём, — тихо сказала Гермиона и, не отнимая от него ладони, повела за собой. Пара аккуратно лавировала между припаркованными автомобилями, прежде чем они заняли место у кузова какого-то разваливающегося от старости грузовика, который стоял на отшибе в тени. Грейнджер огляделась по сторонам и, спрятавшись за фигурой блондина, наколдовала толстое покрывало для сидения. — Что ты задумала? — с нескрываемым детским удивлением спрашивал Малфой. — Ты показал мне своё любимое место, я покажу тебе своё, — улыбнулась Гермиона и движением руки предложила ему всё-таки сесть. Драко долго сверлил её своим говорящим о неприязне взглядом, но всё же аккуратно забрался в ржавый кузов и помог с этим девушке. Гермиона трансфигурировала малоразборчивый старый хлам в мягкие подушки и протянула одну из них парню. Малфой закатил глаза и резко забрал её у неё, словно делая тем самым огромное одолжение. Девушка тихонько хмыкнула, наблюдая за его реакцией, но ничего не сказала. Блондин ещё около двух минут делал вид, что его не интересуют фильм и место, в которое их перенесла Грейнджер, а затем подложил мягкую подушку себе под спину и стал всматриваться в мелькающие на экране картинки. Гермиона не могла отвести взгляда от безмятежного и расслабленного лица Драко, который вглядывался в сцены с кино, как ребёнок. Внутри неё разливалось тепло от понимания, что какая-то часть её самой ликовала своеобразной маленькой победе над холодом и равнодушием Малфоя-младшего. — Акцио, попкорн, — шёпотом произнесла девушка и взмахнула волшебной палочкой. Гермиона дождалась, пока продавцы сладостей отвернутся, и смогла призвать к себе маленький бумажный стакан с воздушной кукурузой в карамели. Она ловко схватила его и протянула Драко. — Ты своровала эту непонятную маггловскую хрень? — изогнул бровь Малфой. — Я потом верну им деньги, — стыдливо опустила голову девушка. Драко тяжело вздохнул и взял жмень попкорна. В который раз удовлетворив собственное эго, девушка подложила под локти подушку и стала вникать в сюжет фильма на экране. На площадке горел тусклый свет по периметру и от небольшой лавки со сладостями. Открытый кинотеатр находился за городом, его маггловской частью, на верху одной из гор, где открывался завораживающий вид на ночные огни вдали. Гермиона часто бывала здесь в детстве с родителями, с которыми ездила сюда на своём стареньком Форде по выходным. Рядом с машиной отец обычно ставил складные стулья и покупал для дочери самый большой попкорн. Когда в середине фильма маленькая Грейнджер засыпала, её аккуратно укрывали одеялом, а затем она просыпалась ужё в тёплой постели в своём доме. — Почему ты не ешь? — спросил Драко. — Что? — отвлекаясь от кино, повернулась к нему Гермиона. — Ты не ешь эту... гадость, — нарочно скривился парень. — Я взяла его для тебя. Малфой захватил пальчиками попкорн и поднёс его к губам девушки, что удивлённо следила за его действиями. Он немым взглядом приказал ей раскрыть рот, и та невольно повиновалась ему. В который раз. Блондин положил сладость прямо на язык гриффиндорки, и его пальцы задержались на её мягких губах. Гермиона ловко подхватила попкорн и стала томно прожёвывать его, когда подушечки пальцев спустились чуть ниже, к её острому подбородку, и замерли. Он словно очерчивал невидимые линии на её лице и долго всматривался в них. Его серые глаза поблёскивали под светом большого экрана от внутреннего наслаждения или немало выпитого ранее алкоголя. Указательный палец слизеринца проскользил по линии челюсти девушки к мочке уха, затем его ладонь полностью спряталась в густых каштановых волосах где-то на её затылке. Девушка заворожённо проглотила попкорн и вновь приоткрыла рот с тихим выдохом. Что же ты делаешь со мной, Грейнджер? Драко быстро наклонился к её лицу и притянул к себе ближе, вторая его ладонь обхватила скулу, недолго фиксируя её рот в считанных миллиметрах от своих губ, её дыхание слишком сладкое, слишком знакомое, слишком манящее. Язык парня на мгновение коснулся тёплой нижней губы Гермионы, оставляя там влажный след. Она так нужна. Прямо сейчас. И она поддалась. Так быстро. Так покорно. Ей тоже нужно. Девушка коснулась прохладной рукой его шеи и скользнула по ней к ключицам, подсаживаясь к нему ближе. Малфой зарылся пальцами в копне волнистых волос и тяжело задышал, пока неотрывно исследовал языком её сладкий рот. Тяжело понять, чего было мало в этот момент, воздуха или её. Гермиона впивалась подушечками больших пальцев в вены на его шее и прикусывала губы парня, желая доставить болезненное удовольствие. И Драко нравилось. От учащённого сердцебиения до гипоксии в лёгких ему нравилось. Он обхватил рукой её маленькую талию и понял, что не в силах больше сдерживаться. Малфой аппарировал в комнату девушки, придерживая её изящное тело и приближая его ближе к себе, насколько только это было возможно. Гермиона, не раскрывая глаз, сняла с блондина пиджак и ловкими движениями пальцев стала расстёгивать его рубашку, пока их поцелуи становились жёстче, голоднее и жаднее. Словно при их продолжающемся споре, они не оставляли последнее слово за соперником. Девушка скинула с парня чёрную рубашку и слегка отпрянула от него. По её прохладным пальцам забегал электрический ток, когда она стала проводить ими по торсу Малфоя так, словно боясь разрушить нечто прекрасное, созданное настоящим ценителем искусства. Гермиона закусила губу, и Драко, заметив это, резким рывком притянул её к себе, оставляя страстные засосы и укусы на шее, пока она, будто в бреду, снимала с себя одежду, считая это самым необходимым сейчас. Шатенка осталась в одном белье, не ощущая прохлады комнаты, а лишь пьяный смог, что заполонил всё помещение, и кислую вишню вперемешку с морозной свежестью. Малфой-младший отошёл от неё и принялся со знакомым блеском в глазах цвета грозных туч рассматривать её тело. — Прекрасна, — прошептал он на ухо Гермионе, прежде чем уложить её на мягкую кровать, которая вот-вот должна была стать полыхающим от страсти местом. Со стороны складывалось ощущение, что две стихии были заключены в тела гриффиндорки и слизеринца, и обе пытались всеми силами бороться друг с другом, превращая всё вокруг в электромагнитное поле высокого напряжения. Малфой быстро, но в то же время бережно, уложил Гермиону на спину в её кровати и навис над её хрупким телом, как зверь над добычей, как тёмная туча над землёй. Девушка подняла к нему своё лицо, вновь отмечая, каким правильным оно виделось ей. Он подхватил ткань её кружевных трусиков и заглянул в карие очи, прося тем самым разрешение. Грейнджер едва заметно кивнула, давая согласие на самый непростительный грех для самой себя, и самостоятельно сняла бюстгальтер, давая ту самую свободу всему телу. Драко коснулся губами её бархатной кожи между грудью, параллельно стянув с неё трусики. От жаркого и нежного поцелуя прошлись вибрации по всему трепещущему организму, и девушка не заметила, как ловко парень дотронулся до её клитора, который уже порядком набух от звериного желания, и принялся выводить круговые движениями пальцами. Гриффиндорка изогнулась, как гибкая веточка ивы, и издала жаркий стон. Пальцы обеих рук вцепились в шёлковые простыни по сторонам от тела, и Малфой украл тот женский звук из её рта, продолжая стимулировать место максимального скопления нервных окончаний. — Тебе нравится, Грейнджер? — заговорил парень, как самый искусный змий. — Не надо, Малфой, — взмолилась перед ним шатенка, зажмуривая от удовольствия и тремора в ногах глаза. — Что не надо? — продолжал шептать над кожей на шее Малфой. Так близко, но не прикасаясь. — Не... не дразни меня. Ты же знаешь, что нравится. — А, может, не надо вот так? — он изогнул бровь, когда на его серые глаза упали платиновые прядки, и два пальца проникли в неё вовнутрь. Девушка вновь изогнулась и закусила губу, подавляя дикий стон. — Я накормлю всех твоих голодных чёртиков, Грейнджер, — наклонился к её уху парень и силой закусил мочку до боли, которая оставила приятный след. Гермиона ощутила, как проклятие в ней начало реагировать на своего создателя, воспринимая его слова, как приказ. Все черти в ней заплясали, и магия, как отрава, стала разноситься с кровью по венам. Девушка шире распахнула глаза, которые стали наливаться знакомым смоляным оттенком, и, обхватив его шею руками, притянула парня к себе. Она вцепилась в его нижнюю губу зубами, и Драко издал характерный рык. Слизеринец мгновенно снял с себя штаны и бельё и отбросил их в сторону. Его большая ладонь легла девушке на грудь и начала сминать её, и чем сильнее он это делал, тем приятнее было девушке, и она извивалась под ним, как змея. Малфой приставил член ко входу во влагалище и вновь взглянул на изнеможённую девушку снизу вверх, но уже не спрашивая разрешение, а издеваясь. — Пожалуйста, Малфой, — прохрипела Гермиона. Драко резко вошёл в неё, и девушка ощутила, как непроизвольно напряглись стенки влагалища и мышцы тазового дна. Он входил в неё полностью, с определенным ритмом, словно запоминания каждый сантиметр внутри неё, наслаждаясь, как с каждым движением она извивалась под ним. Грейнджер застонала, закусив зубами указательный палец, когда движения стали быстрее и жёстче. Правой рукой Малфой придерживал бедро девушки, вцепившись в него пальцами, а левой надавливал на клитор, отчего маленькие разряды постоянно исходили с того места к кончикам пальцев ног. Нижние конечности безбожно тряслись, и Гермиона сильнее всхлипывала, когда сил на сдерживание больше не было. Драко резко скинул с плеча левую ногу гриффиндорки, перевернул её тело на живот и поставил перед собой раком. Грейнджер выгнулась перед ним, как самая послушная кошечка, и ухватилась рукой о спинку кровати. Блондин провёл рукой по изгибу на её пояснице и слизал языком капельки пота, что блестели на ней. Девушка взмолилась перед всеми возможными богами. Малфой вновь вошёл в неё, после того, как увлажнил вход двумя мокрыми пальцами, и девушка ощутила новый прилив нездорового и животного удовольствия. Парень отдавался знакомому ритму, когда Гермиона, подстроившись под него, двигала бёдрами навстречу. — Мерлин, Грейнджер, — шипел блондин. — Что же ты со мной делаешь? Драко ухватился за длинные каштановые волосы Гермионы и, намотав их на кулак, оттянул её голову к себе, пока она сильнее прогибалась в спине. Парень ускорился, и в его глазах уже стелилась тёмная гладь от удовлетворения и непередаваемого ощущения блаженства. — Малфой, я сейчас... И они кончили. Оба. Грязно. Мокро. Горячо. Выплеснув из себя всё тёмное, всё ядовитое, все разъедающее. Драко обессилено упал рядом с телом Гермионы, так, что его лицо было на уровне её груди. Девушка устало легла на живот, запрятав руки под подушкой и положив на неё голову, и парень стал томно водить пальчиками по её влажной от пота коже на пояснице. Их сбитое дыхание было отчётливо слышно в такой, казалось бы, оглушающей комнате. Гермиона взглянула на лицо блондина, на которое падали светлые прядки волос такого до боли любимого цвета. — Драко, — её голос дрожал. Парень перевёл взгляд на девушку. — Я убила тех людей.