***
— Я думала, что ты соизволишь прийти за мной, Драко, — недовольно глазела на блондина Астория после того, как оттряхнула своё платье от каминной копоти. — Ну ты итак явилась, — безынтересно отвечал Малфой, качая в руках стакан с огневиски. — Почему ты не сказал, что у тебя будет синий костюм? — Что бы это изменило? — наконец, взглянул на неё Драко. — Зелёный не сочетается с синим, — с возмущением разглагольствовала Гринграсс, словно говорила об элементарных вещах, которых парень не понимал. — Можешь пойти с Блейзом, — указал тот на друга, — или чёрный тоже не подходит? Лицо девушки исказилось и налилось красной краской от возмущения, вот-вот и она запыхтит, как паровоз. Но аристократические манеры и принципы перевесили силу эмоций, и Астория смогла с горечью "проглотить" своё возмущение и отрешённость Малфоя-младшего. — Простите, но у меня уже есть спутница на этот вечер, — усмехнулся Блейз и развёл руки. — У нас, — исправил его Нотт. — Вот оно что, — тихо заметила Гринграсс и перевела взгляд на Драко. — Грейнджер. Она тоже идёт? — Как догадливо, — парень наигранно улыбнулся в стакан и отпил больше алкоголя, чем следовало бы. — Поэтому мы до сих пор не там, — продолжала высказывать собственные догадки девушка, — ждёшь грязнокровку? Драко злобно зыркнул на Асторию, будто немым взглядом давал понять, что ей лучше замолчать. — Надеешься, что она спустится в своём истинно-золотом платье, а, может быть, и в гриффиндорском красном с орденом Мерлина на груди? На скулах у парня проступили желваки, придавая его лицу суровые изменения, подчёркнутые сердитым блеском ртутных глаз. — Пойдём, — грубо сказал Драко, быстрым движением схватив Гринграсс за запястье и забрав свою синюю маску со столика. — Драко, — спокойно позвал его мулат, будто давая шанс тому опомниться, пока они входили в камин. — Жду вас там, — мгновенно отрезал блондин, и они скрылись за зелёным свечением. Гермиона услышала характерный шум, что доносился с первого этажа и проникал через открытую дверь в комнату к девушке, он будто упрашивал её, чтобы та поторопилась. Но из-за нервозности, которая сбивала с начерченного в голове плана, девушка совершенно не успевала. Она провела волшебной палочкой по волосам, после чего те преобразились в цвет горького чёрного шоколада с заметным блеском, перестали виться и утратили пару сантиметров в длине. Девушка убрала их на затылке, собрав в заколку из бериллонитов и оставив пару спадающих локонов у лица и ушей. На губы Гермиона нанесла помаду с холодным оттенком, который очень сочетался с температурой её тела. С лица исчезли её родные веснушки, которые оставило солнце, сделав его чистым и белым, как мрамор. Девушка завязала маску, что скрывала верхнюю половину лица, и в последний раз окинула свой образ взглядом в зеркале. Совершенно не узнать — Ничего себе, гриффиндорочка, — присвистнул Блейз, пока девушка спускалась по лестнице на первый этаж и не удосуживалась никак реагировать на явные слова восхищения парня. — Небось волосы от злобы потемнели? — шутливо подмигнул Тео, когда Гермиона встала подле него. — Несомненно, — ледяным тоном ответила ему девушка. — Не заморозь всех на балу, Грейнджер, — произнёс Блейз, предоставляя даме свой локоть для сопровождения. — И не вызови Адское пламя ненароком, — добавил Тео и повторил движение друга с другой стороны от Гермионы. Парни взяли девушку под руки, у обоих на лице были необъяснимые довольные улыбки. И какого бы объёма злость не разливалась по артериям Гермионы, она не могла отрицать, парни выглядели шикарно. После аппарации Грейнджер заметила впереди старинный четырёхэтажный особняк, у которого горел свет в каждом окне небольших башенок, что располагались симметрично. Со стороны поместья доносились громкие мелодии классических симфоний, они заглушали собою людские разговоры, отчего становилось только страшнее, ведь нельзя представить точное количество гостей, что находились там. — Страшно? — наклонился к её уху Теодор, слегка задев нежную кожу своей чёрной маской, и девушка неосознанно поёжилась от мурашек, что поползли по телу от его горячего выдоха. — Почему мы не воспользовались камином? — спросила Гермиона, не став отвечать на вопрос парня. — Гости всегда прибывают к Мэнору, у входа их должны встретить хозяева, — объяснил Блейз, после слов которого Гермионе хотелось в очередной раз фыркнуть, но она сдержалась. Они шли вдоль живой изгороди, которая была такой высокой, что невольно складывалось ощущение собственной никчёмности и незначимости. Трое молодых людей шли ровно по широкой подъездной дороге в собственно созданный такт с одной ноги. — А вот и последние гости, — приветливо улыбнулась хозяйка поместья, которая ждала их в холле. — Нарцисса, вы, как и всегда, безупречно выглядите, — Тео галантно поцеловал тыльную сторону ладони миссис Малфой, что придерживала второй рукой маску с красными перьями за ручку у лица. — Теодор, наглец, — рассмеялась Нарцисса. — Мисс... — Уилсон, Луиза Уилсон, — отозвалась Гермиона и сделала лёгкий реверанс в знак наигранного глубокого почтения к хозяйке. — Очень приятно, Луиза. У Блейза с Тео отменный вкус на дам. — Нам обоим нравятся брюнетки, — улыбчиво протянул Забини. — Не скажи, — запротестовал Нотт, — мне больше импонируют шатенки, — и перевёл взгляд на Гермиону, что отразила его заметный флирт своим ледяным выражением лица, который читался даже сквозь серебряную маску и был похлеще Протего. — Проходите к гостям, — указала на большую дверь, что вела в бальную залу, Нарцисса. Все трое послушно двинулись в указанную хозяйкой сторону, когда Гермиона уже готова была резко развернуться и побыстрее покинуть это здание, где каждая стена напоминала о том, что произошло с ней здесь в прошлом, а шрам на предплечье противно зудел. Девушка ожидала, что двери распахнуться, и она заметит весь до тошноты натёртый аристократический блеск классического бала-маскарада, где каждый гость носит на себе одежду и украшения стоимостью больше, чем сама Англия, где на подносах летают фужеры с дорогущим шампанским, а цвета женских платьев пестрят либо чёрными, либо белыми цветами. Каждая новая кучка собравшихся молодых сплетниц ютится у какой-нибудь стены, обсуждая самые последние новости о женитьбах и выходе чудо-зелья от мимических морщин. А ещё, всенепременно стоит упомянуть о том, что бездушная убийца, Гермиона Грейнджер, до сих пор не схвачена Министерством. — Невероятно, — на выдохе восхитилась девушка, когда двери в большую бальную залу распахнулись, и музыка вместе с людским гулом обдали её тело, как ветер ночным потоком воздуха. — А ты думала, что здесь будет скучный классический приём у жадных аристократов? — усмехнулся Блейз и принялся всматриваться в толпу. — Вроде того, — тихо ответила Гермиона, зная, что её ответа никто не услышал.***
Она стояла прямо напротив них на другом конце залы, постоянно теряясь от его взгляда из-за не одного десятка танцующих пар. На ней было идеальное истинно-серебристое платье А-силуэта со спущенными плечами из переливающейся на свету ткани, словно на него луна рассыпала огранённые алмазы. Он узнал её из сотни собравшихся здесь людей в масках по бледной коже, что стала такой с недавнего времени, по вздёрнутому носику, что был таким всегда, по двум идиотам, что кружили вокруг неё и отпускали глупые шуточки, пытаясь развеселить. — Я ошиблась, — Драко услышал голос Астории где-то сбоку, который маячил между реальностью и его мыслями. Парень не стал переводить взгляд с Грейнджер, которая, будто фарфоровая кукла, стояла напротив и не двигалась. — Она выбрала серебристый, — было ясно, о ком говорит девушка. — В очередной раз насмехается, — с очевидной болью хмыкнула Гринграсс. — Из них вышла отличная пара с Тео. Как жаль только, что ей плевать на тебя. Малфой ничего не ответил. Гермиона разглядывала убранство залы так, словно пришла с классом в музей, поражающий своими выставками. Цвета вокруг были до боли тёплыми, даже горячими, переливались жёлтыми, оранжевыми, красными, багровыми оттенками, что как нельзя лучше передавали сущность осени. По периметру были наколдованы пяти-, шестиметровые деревья, которые медленно то наклонялись, то распрямлялись, а их пожухлые листочки трепетали от невидимого ветра, которого, по правде, и не было. На стенах были припечатаны длинные восковые свечи, собранные в кучу, по которым стекала разогретая бежевая масса, придавая помещению некое подобие уюта и тепла. Потолок залы был зачарован так, как когда-то в Хогвартсе, в изувеченной памяти Гермионы, он в точности копировал осеннее небо, которое сгущалось тёмно-синими красками от наступающей ночи. По мере того, как оно темнело, зала погружалась в полутусклое состояние, наполненное неким романтизмом и ощущением чего-то надвигающегося. По воздуху передвигались маленькие... феи. Завидев полупрозрачные крылышки маленьких существ, у девушки спёрло дыхание от неизведанных ранее чувств. Те, в свою очередь, были размерами чуть больше колибри, совершенно бесшумные, но до одури впечатляющие, разносящие по зале пылинки из золота, что оседали на шевелюры гостей. Приветливые дамы и их кавалеры в разнообразнейших масках неторопливо сновали, здороваясь со всеми, кого узнавали, разбивая все представления Гермионы об аристократизме впрах. По обеим сторонам были расположены фуршетные столы, на которых были выставлены ароматные блюда, отдающие запахами сладкой тыквы, пряной корицы, горячего вина и гвоздики. Белый мрамор на полу кто-то нарочно заменил на дорогущий паркет, по которому скользили пожелтевшие сухие листья с ненастоящих деревьев. В отдалении стоял оркестр из десяти или более музыкантов, единственных людей, чьи костюмы пестрели белыми и чёрными красками. — Мне нужно отойти, — довольно-таки быстро произнёс Блейз, поставив свой фужер с шампанским на стол, и, не дождавшись ответов Гермионы с Тео, исчез в толпе. — Куда он? — спросила девушка, не ощущая, по правде говоря, настоящего интереса. Но Грейнджер продолжала упорно играть роль живого человека. — Дафна, — улыбнулся слизеринец, давая односложный ответ, который должен был всё объяснить. Девушка ощущала на себе взгляды людей, но из-за масок, скрывающих лица, не могла разобрать, что выражали их лица - восхищение, удивление, презрение или, быть может, её узнали? Но все их взоры не были такими прожигающими, как единственный, который обугливал кожу на её затылке, а она не могла найти его в толпе. Гермиона чувствовала, что он рядом, под своей холодной маской стоит в стороне и усмехается её нелепости. — Я поспорил с Джинни на десять галлеонов, что это ты, — весело проговорил Поттер возле фигуры девушки, появившись из ниоткуда. — Учитывая положение на этом балу, я могу быть, кем угодно, — холодно и с неким расчётом ответила другу Гермиона. — Знаешь, что тебя выдаёт? — Что же? — Подбородок, — просто выдал Гарри с улыбкой на лице. — Подбородок? — Да. Ты всегда его так тянешь к небу, — он рассмеялся и попытался спародировать подругу, и Гермиона ощутила спазм в челюсти в попытке выдавить из себя улыбку. — Значит, вы с Джинни тоже здесь. — Нас пригласила Нарцисса, — кивнул парень. — Что скажешь? — спросила Грейнджер, обводя руками всю залу, словно предоставляла парню возможность разглядеть её всю. — Впечатляет. Но, боюсь, я ждал немного... другого приёма. — Я тоже, — тихо согласилась девушка. Со стороны оркестра послышался чёткий стук, после которого все гости зашевелись подобно муравьям в муравейнике перед грозой. Как им удалось расслышать его среди такого шума? Мужчины галантно кланялись перед дамами и, брав их за руки, выводили на середину залы. Гарри поспешно убежал за своей спутницей, сказав подруге что-то о скорой встрече. — Могу я пригласить вас на танец? — игриво поклонился Тео, вытягивая к девушке свою руку. — Могу я отказаться? — ядовито усмехнулась Гермиона. — Не думаю, — ответил Нотт, привыкший к её токсичным высказываниям, и, схватив женскую ладонь, повёл к толпе, что выстраивалась в огромный круг. Неисчисляемая масса гостей вдруг представлялась теперь организованными геометрическими фигурами, или кольцами, из танцующих пар под тёмно-синем куполом неба с тусклым светом от свечей. Партнёры плотно стояли друг подле друга, полностью готовые к первым аккордам. — Что это за танец? — девушка испуганными глазами взглянула на Тео. — Вальс, Гермиона, — улыбнулся тот. (Рекомендовано к прослушиванию: Евгений Дога - Вальс) Пары медленно зашевелились в стороне, Нотт-младший поклонился, стоявшей перед ним, Гермионе, и девушка ответила ему реверансом, обернувшись лицом к кругу. Парень резво оказался в непосредственной близости с партнёршей и взял обе её руки, соорудив тем самым "лодочку" из их пары. Покачивание вправо, затем влево. Гермиона чувствовала ту ощутимую лёгкость от их совместных движений, словно были годы тренировок, после которых выработался некий баланс с чёткими балансе. Тео двигался уверенно, удерживая её горячими ладонями, по которым будто распространялся ток, что действовал на мышцы Грейнджер. Он улыбался той тёплой и безобидной улыбкой, что была присуща именно ему, пока смотрел за тем, как образуется морщинка между её бровями, прямо над маской, — так неприкрыто она хмурилась, боясь ошибиться. Шаг вдвоём в центр круга, затем из него. Теодор отпустил её руку, словно отправлял в одиночное плаванье, и Гермиона шокировано перешла к следующему кавалеру по линии танца. Перед ней оказался высокий мужчина с крепким телосложением, который тут же ухватил фигуру девушки своими большими руками. Покачивание вправо, затем влево. Он что-то говорил ей о том, не виделись ли они раньше, и Грейнджер издала странный булькающий звук, качая при этом головой. Шаг вдвоём в центр круга, затем из него. Незнакомец ослабил хватку, и Гермиона за два па де вальса уверенно оказалась в паре с Блейзом. Парень молчал, но она заметила поднятые уголки пухлых губ, которые сигналили о кишащих в его голове насмешках, но он решил умолчать о них. Девушка чувствовала некое расслабление, словно нега растеклась по её клетчатке, притупляя действие проклятия. Он поднял её правую руку и позволил девушке кружить под их своеобразным зонтом из конечностей, нарушая правила танца, отчего девушка начала смеяться и стараться обратно подстроиться под ритм вальса. Шаг вдвоём в центр круга, затем из него. Забини прошептал ей на ухо неприличные вещи, прежде чем она вновь оказалась в чужих руках. Но эти руки ей знакомы. Он ухватился за её ладони слишком быстро, слишком уверенно, чтобы девушка не успела среагировать. Гермиона протяжно выдохнула и дала нескольким секундам молниеносно исчезнуть без нужного коэффициента полезного действия. От него пахло осенью — вечерним дождём, горячим алкоголем и пряностями. — Здравствуй, Грейнджер, — знакомый оскал. Музыка незаметно быстро набрала обороты и стала намного громче, раскованнее. Драко обхватил одной рукой её талию, как это сделали все партнёры, и поднял женское тело над землёй, вычерчивая полукруг. Гермиона незаметно стала давиться восхищением и воздухом с привкусом кислой вишни. Их пара проскользила к центру, сужая вместе со всеми круг, но девушка не замечала остальных. Лишь глаза. Серые глаза, которые отчётливо виднелись из-за синей маски. — Тебе больше идёт каштановый цвет волос, — прошептал он у её уха, и небольшая хрипотца будто застряла у неё в слуховом проходе, отчего пробежал рой мурашек по телу. Разворот, и они начали двигаться против часовой стрелки по кругу в вальсовом шаге. Одна его рука держала тонкую талию, а вторая скользнула по её предплечью нарочно до того, как ухватиться пальцами за ладонь. — Я думала, ты решил сыграть в молчанку, забыв предупредить меня об этом, — грозно ответила Гермиона, стараясь не думать о том, как наэлектризовался каждый волосок на её коже. Его губы сжались. — Но тебе не помешало это, прийти ко мне ночью и... — Можешь забыть об этом, — резко перебила его Грейнджер. Былой запал Малфоя стих, он быстро сменился озлобленным ледяным пламенем, которое он готов был обрушить на девушку. — Тогда тебе повезло с кавалером, Грейнджер, — сухо высказался парень. — Как и тебе со спутницей, — ответная сухость с привкусом желчи на языке. — "Остерегайтесь ревности кареглазой ведьмы", — процитировал Драко, и девушка не смогла не узнать известных строк. — Ты знаешь Шекспира? — Лично, к сожалению, нет. Не успел на встречу, — саркастично ответил блондин и сделал резкий поворот, придерживая её талию, и Гермиона необдуманно начала валиться на него. — Я хотела извиниться, — её голос был схож с животным скулежом, и девушка мысленно стала ругать себя за это, не понимая, куда девается вся злость при нахождении Малфоя рядом. — Не вздумай, — свирепо процедил он сквозь зубы в миллиметрах от кожи её лица. — Ты злишься на меня, и я... — О да, Грейнджер, я злюсь, — новый резкий поворот, и весь воздух выперся с её лёгких, — я злюсь на тебя, на твою тупость, и такое же тупое гриффиндорское благородство. — Что? Как ты смеешь, Малфой? Ладони и кисти Гермионы снова начинали покалывать, словно после небрежного отлёживания на чём-то твёрдом, и по её жилам забегала магия. Ядовитая магия. На зачарованном небе сверкнула молния, и по всей зале пронеслись звуки грозы, которая была очень схожа с реальной. — Не разнеси мой дом, Грейнджер, — спокойно замечал Драко, будто реальных причин для беспокойства в сторону его дома не было. — Не смей называть меня тупой. Новый разряд молнии. — А как я должен тебя называть? — спросил он, продолжая уверенно вести в вальсе, пока остальные пары посбивались с ритма из-за грозы. — Ты вызвалась защищать меня в суде из-за своей настырной гриффиндорской сущности, ты долгое время получала письма и посылки с угрозами, не удосужившись даже рассказать об этом своим ненаглядным друзьям, тебя около месяца держали в плену и пытали, чтобы разрушить твой итак изувеченный сраной храбростью мозг. И всё это из-за моей семьи! Из-за меня! И ты предлагаешь мне не злиться? Какого хера ты вечно суёшь свой мелкий нос в... — Какого хера ты вдруг вздумал, что можешь решать, как мне правильно поступать, Малфой? — прошипела в ответ Гермиона, не дав Драко договорить. — Ты заставил меня чувствовать себя виноватой перед тобой, когда сам не стоишь и капли моих эмоций. Я сделала то, что посчитала нужным. — Ты вечно считаешь нужным тот бред, что возникает в твоей кудрявой голове. Молния с неба ударила прямо в фуршетный стол, задержавшись на земле на несколько секунд, прежде чем исчезнуть в тёмном мареве. Пол под ногами завибрировал, и по паркетным доскам стали расходиться глубокие трещины. Скатерти на столе, алые цветы в вазах, блюда на тарелках мигом вспыхнули ярким огнём, что сотворил электрический разряд. Громовые раскаты эхом прошлись по зале, когда Гермиона заметила, что оркестр больше не играл. Некоторые люди испуганно убегали в разные стороны, кто-то, выставив перед собой палочку, торопился потушить пожар, пока лишь пара Малфоя с Грейнджер оставалась неподвижной в середине залы. — Ты невыносимая, — выдохнул Драко и сорвал одной рукой синюю маску с лица, второй он крепко обхватил запястье девушки и повёл за собой сквозь испуганную толпу. Они вышли в прохладный коридор, и Гермиона стала жадно хватать ртом воздух в попытке отбиться кислородом от тёмного яда, что душил её за шею. Перед глазами стелилась пелена, а Драко продолжал уверенно вести их по лестнице на второй, третий этаж, пока не остановился у незаметного проёма и не прислонил тело дрожащей Грейнджер к холодному мрамору в темноте. Он засунул левую руку в карман своих брюк, а правую поместил на стену совсем близко к шее девушки. Сердце девушки затрепетало. Малфой склонил голову в сторону, будто эта поза помогала всматриваться в нутро Грейнджер, находясь в непосредственной близости с ней. Под лунным светом, что пробивался в окна, его глаза сияли малюсенькими серыми бисеринками, постепенно затягиваясь тёмными красками. — Ты сказала мне, забыть о том, что было позапрошлой ночью, — зашептал парень, будто листья зашелестели в осеннем саду. — Да, — прочистив горло, согласилась девушка. — А если я не хочу забывать? — спросил он. Малфоевские пальцы медленно протянулись в сторону Гермионы и легонько коснулись кожи на шее. Девушка задержала дыхание и стала отсчитывать секунды без воздуха, стараясь абстрагироваться от реальности, в которой казалось, его руки оставляют внешние ожоги поверх внутренних. — Ты можешь постараться, когда вспомнишь, что твоя спутница ждёт тебя внизу на балу, — прохрипела Гермиона с закрытыми глазами, когда его большой палец коснулся яремной впадины рядом с кулоном. Малфой лишь усмехнулся, чем вызвал большее количество разливающейся ледяной злости в её венах и артериях. — Ты очень любишь быть слишком заносчивой, Гермиона Грейнджер, — цокнул он языком. — Так же сильно, как любишь, чтобы тебя спасали. Тёплая правая рука аккуратно заскользила по оголённым ключицам и плечам, доходя до плечика платья, и его лицо стало медленно опускаться, так что Гермиона ловила каждый новый его выдох. — Как-будто надо зависнуть на самом краю, чтобы тебя спасли, — прошептала она и придвинулась к нему ближе. Тёплые губы Драко накрыли слегка приоткрытые её. Они сладкие и одновременно терпкие на вкус, с нотками сигарет и смородинового рома. Его язык быстро проскользил в рот Гермионы, стал вычерчивать там круги и так же быстро выскользнул, парень зацепился зубами за нижнюю губу, слегка оттягивая и посасывая её, вызывая бурный прилив крови. Грейнджер обезоруженно выдохнула и с тихим стоном начала проводить ладонями по его груди. Её пальцы быстро расстёгивали белую рубашку блондина, пока тот рисовал узоры на её шее собственным языком и оставлял мелкие укусы, от которых девушка шипела. Она изучала рельеф его торса, стараясь тактильно запомнить каждый миллиметр кожи. Губы Малфоя быстро передвигались сверху вниз, очерчивая теперь линии на её груди. Достав вторую руку из кармана, блондин спустил лиф платья, дабы дать себе больше места для поцелуев. Гермиона громко всхлипнула, когда его язык обвёл пигментированный контур ареолы соска, сконцентрировав на том месте максимальное количество нервных импульсов. Её руки немедля спустились к пряжке ремня Малфоя, и девушка почувствовала, как всё его тело несознательно напряглось. — Поцелуй меня, — не своим голосом взмолилась Грейнджер, но в этом не было необходимости — парень мгновенно впился в её губы. Гермиона расправилась с ремнём и уложила свою небольшую ладонь на возбуждённый член парня через боксеры, томно проведя по телу до головки. Корпус Малфоя дрогнул от такого движения, и он громче вздохнул. Девушка спустила нижнее бельё слизеринца и вновь провела холодным пальцем по твёрдой, разогретой плоти эрегированного органа, а затем вся её ладонь ухватилась за него, размазав перед этим естественную смазку с головки по поверхности кожи. Грейнджер стала совершать небыстрые движения вверх и вниз по стволу, то сужая, то расширяя пальцы, стараясь принести большее удовольствие, и, кажется, это работало. — Чёрт, Грейнджер, — Драко тяжело дышал прямо возле её уха, и она признала это самым приятным звуком. Её движения ускорились, когда она пыталась не сбиваться с ритма в то время, как Малфой дотянулся рукой до её "скрытого" места и несильно сжал пальцами малые половые губы через тонкие кружевные трусики, словно работал её же методами. — Малфой, — предупредительно проговорила девушка и закусила губу зубами до белёсых пятен. — Не кусай губы, Грейнджер, — заметил Драко, — так могу делать только я. Парень снова приблизился к ней лицом и оставил лёгкий укус на губах, после чего вновь подарил жадный, властный поцелуй, после которого ещё несколько минут хочется жадно забирать ртом воздух. Его пальцы, отодвинув трусики, коснулись клитора, и Гермиона безжалостно заскулила, дёрнувшись вверх, но её ладонь продолжала двигаться в своеобразный пойманный такт по твёрдому члену. Казалось, что даже в данный интимный момент их движения напоминали гонку, соревнования, где победитель получит всё. Два пальца проникли во влагалище девушки, и её ноги слегка подкосились, а коленки продолжили безбожно трястись, словно при конвульсиях от неизбежного влияния Малфоя. Он двигал рукой так же быстро, как она, будто они были одним целым. И их стоны звучали одинаково, с той же силой и отдачей, что у другого. Горячее дыхание каждого опаляло неприкрытую одеждой кожу, отчего разносились целые рои мурашек. В воздухе витал аромат похоти, страсти, дикого желания и солёного пота. — Давай, Грейнджер, — зашипел Драко, когда из её горла стали доноситься высокие ноты, а тело Гермионы медленно сползало по стене из-за непослушных ног. Но её ладонь по-прежнему доставляла неимоверное удовольствие парню, который сам отсчитывал секунды до победного фейерверка. — Кончи. Малфой вновь наклонился к её шее и, облизав места собственных укусов, провёл языком по ярёмной вене к подбородку, по линии челюсти к мочке уха, когда рваное дыхание Гермионы сменилось протяжным стоном. Девушка готова была осесть на пол от, накрывшего с головой, бессилия. Она почувствовала, как под её работающей рукой содрогнулось тело слизеринца, затем снова, после чего на её ладонь и предплечье стала стекать горячая жидкость, а Малфой обезоруженно застонал. Гермиона сползла по стене на холодный пол. Её голова предательски кружилась, а в горле совсем пересохло, из-за чего даже говорить не было возможности. Но на смену прильнувшему к организму блаженству пришёл ледяной холод, что стал замораживать все сосудисто-нервные пучки в теле гриффиндорки. По шее вверх стали тянуться чёрные жилы, как тянутся трещины по земле в засуху. — Тебе стоит вернуться, — грубым голосом сказала Гермиона, не смотря вверх на парня, что пытался отдышаться. — Куда? — опешившим голосом спросил Драко. — На бал, Малфой. — Ты... — парень хотел что-то высказать девушке, но быстро осёкся, оставив предложение обрубленным. Движением палочки он вернул своей одежде прежний вид и отступил от проёма. — Думаю, лестницу ты найдёшь, — ледяным тоном сказал Драко и скрылся из виду.***
Музыка за закрытой дверью, в которую Гермиона вошла часами ранее, была по-прежнему танцевальной, наполненной жизнью и желанием жить. Грейнджер вошла в бальную залу, где нисколько не уменьшилось количество гостей, которые и вовсе позабыли о недавнем инциденте. Все довольно выплясывали на середине, выхватывая из не танцующей толпы людей и утягивая их за собой. Девушка прошла к самому дальнему фуршетному столу, что находился у крупного дерева, и подхватила пальчиками фужер с шампанским. Гермиона перенесла вес с тела на руку, которую уложила на столешницу, и стала без интереса вглядываться в толпу гостей. — Не думала, что вас, мисс Грейнджер, тоже смогу лицезреть на этом балу, — проговорила женщина слева от девушки, и та резко развернулась в её сторону. Рядом с ней стояла красивая высокая женщина со светло-каштановыми волосами и крупными глазами, чья улыбка была до боли схожей с безумной улыбкой... Беллатрисы Лестрейндж. — Андромеда, — девушка машинально кивнула ей головой. — Нарцисса приглашает много гостей, — со странным подтекстом заметила сестра хозяйки поместья и подошла ближе. — Вас не узнать в этом образе. — Боюсь, что такое срабатывает не со всеми, — отозвалась девушка и вновь обернулась на толпу, не настроенная на ведение светского разговора. Её глаза нашли на противоположной стороне залы единственного человека в синем костюме, который был без маски на балу. Рядом с ним стояла Астория, одетая в пышное изумрудное платье из фатина, которая светилась немыслимым счастьем, стоя рядом с Малфоем и разговаривая с другими гостями. — Печатная пара, — промолвила в стороне Андромеда, и Грейнджер заметила, что женщина смотрит туда же, что и она. — О чём вы? — Драко, — пояснила та, — хороший мальчик, довольно-таки избалованный, но хороший. А рядом с ним младшая Гринграсс. Так и должно быть, не находите? — Не нахожу. Пара для Ежедневного Пророка, куда фотографию с их свадьбы поместят на первую страницу, а люди будут радоваться не больше часа за них. — В этом и суть "печатной пары", мисс Грейнджер, — усмехнулась женщина. — Я думала, вы сторонница иных пар, — отрезала Гермиона, словно острым языком бумагу. Андромеда расплылась в болезненной улыбке. — У нас с вами больше общего, чем вам может казаться. — Не думаю, — качнула головой Гермиона. — Эта семья никогда не примет таких, как мы, что бы нас не связывало — кровные узы, замужество. Им нужны лишь такие, как она, — она указала на Асторию. — Что вы тогда здесь делаете? — спросила девушка, понимая смысл её высказываний. — Я налаживаю утраченные с годами контакты. Я люблю свою сестру, мисс Грейнджер. Но не этот род, — говорила она. — Ой, снег пошёл, — женщина изумлённо подняла лицо к зачарованному потолку, с которого крупными хлопьями сыпался снег, но лишь над головами Андромеды и виновницы смены погоды. Гермиона вновь взглянула на противоположную сторону и замерла. Тело Астории дрожало от раскатистого смеха, пока её руки держались за предплечье Драко, что расслабленно стоял рядом с ней и улыбался своим собеседникам в масках.***
— Ты собираешься домой? — обеспокоенно спросил Тео, остановив девушку хватанием за руку, пока та пробиралась к выходу. — Да, — соврала Гермиона. — Я могу пойти с тобой. — Не нужно, Тео, — девушка постаралась придать своему голосу мягкий тон. — Встретимся уже дома. — Ты уверена? — не успокаивался парень. Гермиона кивнула ему и поспешила к выходу из поместья. На улице стояла морозная осенняя ночь с чистейшим тёмно-синим небом, на котором властно светила луна. Оголённые плечи девушки инстинктивно старались прижаться к голове и шее в попытке согреться. Девушка шагала по узкой дорожке, вокруг неё был высажен зелёный газон, на котором под светом луны блестел иней. Грейнджер обошла густо засаженные кустарники тиса и оказалась у большого фонтана, где рядом с живой изгородью гуляла пара белых павлинов. Гермиона остановилась в метре от тихого фонтана, что одиноко стоял на территории, пока белые птицы гуляли около него, а внутри поместья гости выплясывали под шумную музыку оркестра. Она ощущала, как с каждым новым вздохом в её сосудах поднимается тёмная магия и старается выйти наружу. Что-то изнутри разъедало её органы, а от этой боли хотелось скрутить тело, дабы не чувствовать ничего. Нужен выход магии Драко заметил, как Гермиона разговаривала с Ноттом, и его внимание больше не было сосредоточено на друзьях его матери, с которыми он вёл "увлекательную" беседу, пока Астория висела на его руке, словно обезьяна. Грейнджер так быстро исчезла с бала, будто пыталась испариться вовсе. Выйдя за ней на улицу, блондин не мог понять, куда она делась, не оставив за собой и следа. Малфой решил, что Гермиона аппарировала домой, и уже собрался вернуться к матери, дабы попрощаться с ней, когда услышал странные громкие звуки, доносящиеся с заднего двора. Девушка стояла спиной к нему, устремив взгляд на фонтан, который был охвачен пламенем. Его воды были подожжены, словно на поверхности плавала легковоспламеняющаяся нефть, и огонь поднимался с нижних ярусов на верхние, чуть сгибаясь к основанию при сильном дуновении ветра. Зелёная трава вокруг фонтана и Гермионы вмиг вспыхивала и превращалась в чёрную массу, белые павлины с испуганным уханьем убегали от пламени, которое было быстрее, смертоноснее птиц. — Грейнджер! — крикнул Малфой, прищуриваясь, пытаясь всмотреться в силуэт отвёрнутой девушки, что плыл перед глазами в горящем мареве. Гермиона неспешно повернулась к нему, так, словно, происходящее вокруг — не её рук дела, это лишь иллюзия, мираж. Она держала в руках пожжённую маску, и он впервые за вечер смог разглядеть её лицо, оно было покрыто чёрными жилами, которые заканчивали переплетаться под кожей лишь у синяков на нижних веках, а глаза были наполнены той огненной нефтью, что полностью залила её белочную оболочку и радужку. Заметив сквозь тёмную пелену Малфоя, девушка сжала губы вместе с пальцами на руках, и пламя усилилось, стремясь перекинуться на высокую живую изгородь. — Грейнджер, твою мать, остановись, — кричал Драко, пытаясь остановить пожар подле себя. Гермиона неспешно достала свою волшебную палочку, что была спрятана где-то между плотной тканью её платья, и Малфой сильнее напрягся, готовый отбивать все заклинания, что будут посланы в его сторону. Но та лишь моргнула, и цвет её глаз стал прежним, с добавлением испуга и ошарашенности от увиденного. Гермиона с силой сжала палочку в руке и бесследно аппарировала, а рушащее всё на своём пути пламя, вместе с тем, прекратилось. Двор погрузился в ночную тьму. Драко принялся «заметать следы» за преступлением Грейнджер, а после аппарировал домой. — Дейзи, — крикнул хозяин. Хлопок. — Хозяин, — домовик принялся испуганно кланяться. — Где Грейнджер? — его голос ревел, будто сирена. — Мисс в своей комнате, мисс собирается уходить, Дейзи не смогла её остановить. Малфой не стал дослушивать бедного эльфа, и мигом взлетел по лестнице на второй этаж, где свет горел лишь в самой отдалённой комнате. Гермиона взвинченно металась по комнате в поисках чего-то, на ней больше не было вечернего платья, а волосы, чёрные прямые волосы, были небрежно собраны в хвост. Внезапно девушка остановилась, схватившись за подарочную коробку и выудив из неё шёлковый платок. — Не делай этого, — приказным тоном сказал Драко, стоя на пороге её комнаты. Гермиона испуганно обернулась и прижала находку к груди. — Не подходи, Малфой, — строго произнесла она. — Я знаю, что ты хочешь сделать. Ты понятия не имеешь, куда эта штука перенесёт тебя, — указал он на замотанный порт-ключ. — Самое время это узнать. — Нет, Грейнджер, — Драко замотал головой и принялся аккуратно ступать на пол мелкими шажками, боясь спугнуть девушку. — Назови хоть одну причину, — со слезами на глазах вымолвила Гермиона, — одну причину, Драко, почему я должна остаться? Назови, и я останусь, — она громко всхлипывала, пока слёзы неугомонно стекали по её щекам. — Пожалуйста... Малфой стоял как вкопанный, больше не сделав ни шагу в её сторону. Он замер, словно поражённый обездвиживающем заклятием, и слова не могли вылетать из его уст. Тысячи мыслей, тысячи слов, тысячи идей, тысячи просьб, но он молчал. Почему? Остаться. Одна причина. — Прощай, — хмыкнула Гермиона, не услышав от него ни одного изданного звука. Девушка распахнула ткань, и медная монета захватила её в водоворот.