Сосредоточься на мне

— Почему ты не сказал мне, что отправил с ней Саске? — приземлившись прямо за спиной друга, произнес Шисуи и сделал пару нетерпеливых вдохов. — Что бы изменилось? — спокойно ответил Итачи и стал собирать вонзившиеся в кору дерева сюрикены. Его другу не помешало бы потренироваться и выпустить пар, о чем Учиха, конечно, решил не говорить. — Хотя бы то, что я знал бы, что она в порядке, — буркнул он. Как бы то ни было, но Шисуи был уверен в Саске как в шиноби деревни Скрытого Листа, ведь он лично принимал у него экзамен на джоунина, а он был не из тех, кто делает какие-либо поблажки. Однако колющее чувство крепко сдавливало грудь, стоило ему подумать о ней и Саске, идущих рука об руку сквозь плотный лес страны Огня. — Молния готовит для нас удар. Рука Итачи на долю секунды замерла перед тем, как вытащить сюрикен из дерева. То, чего он боялся, стало реальностью. Итачи подозревал об истинной причине убийства родителей Кимико, но предпочитал выжидать и не делать поспешных выводов. Теперь же это не имело никакого смысла. — Ты уверен? — решил уточнить он, заранее зная ответ на свой вопрос. — Да, — хмыкнул Шисуи, — я посчитал это бредом, когда твой отец сказал мне об этом. Но сегодня Пятая приказала провести внеплановый экзамен на джоунина. Теперь все встало на свои места. — Она готовится. — Похоже, об этом знали давно... Или предполагали, — на выдохе сказал Шисуи, — один я, как влюбленный слепой идиот, не видел ничего, кроме... — он прикрыл глаза, поджав губы. Шисуи еще никогда не выглядел настолько измученным. Его одолевало чувство стыда за собственную беспечность, но он ничего не мог поделать с тем, что только одна мысль о Кимико сводила его с ума, не давая найти себе место. Если раньше это не было для него проблемой, и он, окрыленный чувствами, тонул в темных омутах девушки, то теперь тонкий голосок изнутри кричал, что он местами... перегибал палку. — Итачи, неужели я действительно... — сглотнув, прохрипел он, — влюбленный придурок? На это друг красноречиво промолчал и положил руку на плечо Шисуи, несильно сжав. Ему было трудно понять его, потому как соулмейт вселенная обошла его стороной (думал он). — То что случилось — уже случилось. Глупо сейчас пытаться что-то исправить или думать, что можно было сделать все иначе, — ответил Итачи. — Лучше напряги свою умную голову и подумай что бы мы могли предпринять сейчас, чтобы избежать войны. Пауза. Минута. — Да, ты прав, — более уверенно сказал старший Учиха и выдавил полуулыбку: — Надеюсь, я еще не растерял свою эрудицию, все-таки я... Он замолчал, пытаясь подобрать слова, в то время как в голове кружился непонятный вихрь стыда, злости, растерянности и много чего еще, что он никак не мог раскусить. Сердце разрывалось на куски от одной мысли о Кимико, в то время как голова тщетно стремилась обдумать план действий. Шисуи давно не чувствовал себя настолько несобранным. — Лгун? Лжец? Обманщик? Саске спрыгнул с дерева, чем ничуть не удивил старшего брата, который только устало вздохнул. Вероятность, что Саске промолчит или хотя бы начнет диалог не с оскорблений, была ничтожна мала. Младший брат как всегда его ничуть не удивил. В принципе Итачи мог предугадать любое действие Саске, однако влюбленность в девушку, ничуть не уступающую ему в колкостях, изумило его больше всего. Может, он был не слишком опытен в амурных делах (на самом деле, совсем), но эрудированность во многих областях подсказывала ему, что младший брат будет заинтересован скорее в его напарнице по команде, нежели в навязанной соулмейт вселенной девушке. Тут чутье Итачи дало сбой. — У меня нет настроения с тобой переговариваться, — выдавил сквозь зубы Шисуи, стоя спиной к оппоненту и сжимая от накатившей злости пальцы в кулак, — поэтому, будь добр... — Кто виновен в смерти ее родителей? — в своей нагловатой манере произнес Саске. Ему, кажется, было совсем наплевать, что единственным желанием Шисуи на данный момент было сломать ему пару конечностей. — Саске, это... сложно, — вмешался Итачи, но тут же получил укоризненный взгляд. — Не лезь не в свое дело, — отчеканил Учиха и бросил мимолетный взгляд на предплечье Саске, усмехнувшись. — Это никогда не было твоей заботой, а сейчас и подавно. Ему было невдомек, почему этот мелкий паршивец до сих пор печется о ней, если больше она к нему не имеет ни малейшего отношения. Метка об их ненастоящей связи пропала, думал Шисуи, их больше ничего не связывает или... Он резко обернулся, криво усмехнувшись: — Влюбился? И без метки? Началось, подумал Итачи, Шисуи слыл гением, но порой был чуть ли не глупее его младшего брата. — Тебя это не касается. Я всего лишь хочу услышать ответ на свой вопрос. По возможности — честный, а не как ты привык, — скривил губы Саске в попытке задеть оппонента. — Ты, — за пару решительных шагов Шисуи встал в десятке сантиметров от младшего Учихи, смотря на него сверху вниз, — это тебя не касается ни Кимико, ни тем более, дело об убийстве ее родителей. Умерь свой пыл и иди учи дальше своих генинов держать кунай в своих потных ладошках, иначе... — Хватит, — строго произнес Итачи, чувствуя, что одной перепалкой это дело может не закончиться, и в попытке перевести разговор, продолжил: — Сейчас не время выяснять отношения. У нас проблема поважнее... Саске его нахально перебил, встав уже вплотную к Шисуи: — Зато тебя напрямую касается наглая ложь, которой ты кормил ее все это время. Ты думал, она совсем идиотка, которая поверит, как ты упорно расследуешь дело ее родителей? — Я делал все для ее блага, — сквозь зубы произнес он, — потому что имею на это право. А ты тут каким боком затерялся? Думаешь, сможешь пойти против соулмейт вселенной? — А ты только на это и надеешься? — Хватит! — толкнув обоих в грудь, сказал Учиха и встал между ними. Еще чуть-чуть и у обоих бы загорелся шаринган. — Я сказал, у нас есть дело важнее. Шисуи стиснул зубы, плотно сжав губы. Ему не терпелось проехаться по смазливой мордашке, но его друг был прав — нужно было что-то решать с угрозой со стороны Молнии. Его разрывающееся сердце могло подождать еще немного. — Молния готовится к нападению. Цунаде-сама, скорее всего, уже в курсе — она приказала провести срочный экзамен на звание джоунина. Если ты хочешь спросить, как все это связано, то я отвечу заранее: скорее всего, отец Кимико передавал секретную информацию о нашей деревне Райкаге. Это и стало причиной... смерти ее родителей. — Что? — выдавил Саске. Предательство было последним, на что он думал. Друг их семьи, заместитель в полиции Конохи... изменник? — Саске, — он положил руку на плечо младшего брата, — я понимаю, это сложно, но необходимо откинуть все чувства и разобраться с этим, — и, получив хмурый кивок, Итачи продолжил: — Нам нужно действовать напрямую: не стоит юлить — это не даст хорошего результата. — Переговорим с Пятой, — подхватил Шисуи, который уже успел привести мысли в более или менее правильный порядок — угроза войны отрезвляла не хуже ведра ледяной воды. — Немедленно. Великой Неудачнице не пришлось долго ждать — чего она, впрочем, не делала и вовсе не была готова к внезапному визиту троих Учиха. Их напряженные лица говорили сами за себя. Тем не менее, она разрешила им войти и даже отвлеклась от важных документов, спрятав наполовину полную стопку за кучу бумаг. — Чем могу?.. — прервала тишину она. — Цунаде-сама, у нас серьезный разговор. По поводу Молнии. Ее брови молниеносно свелись к переносице, пальцы скрестились в замок у лица. Что они задумали? Не пришли ведь просить прощение за свой клан? Нет, подумала Пятая, Шисуи и Итачи Учиха не из тех, кто будет слепо защищать свой клан. — Начинайте. Саске, как бы плохо не знал Цунаде, не мог думать, что она была тем, кто дал приказ на убийство родителей Кимико. Не то что бы он думал, что Хокаге на это не способна, но чутье подсказывало, что это было слишком... подло для нее. Проще говоря, это было не в ее стиле, уверял себя он. Тогда оставался один возможный вариант, о котором он пытался не думать. — Вы думаете, я не знала, что Ичиро Учиха передавал информацию Райкаге? — усмехнулась Цунаде и откинулась на кресло. — Я узнала об этом сразу же, как только этот перекаченный идиот прижал Учиху — наши Анбу тоже иногда работают. Слава богу, в тот раз он не передал ничего важного. После этого я подтасовывала карты и давала только то, что Райкаге и так должен был знать. — То есть... Ичиро-сан ни разу не передал ничего секретного? — понизив голос, произнес Итачи. — Нет. — А Фугаку-сан знал об этом? — добавил Шисуи, на что Пятая на секунду прикрыла глаза. Только не это. — Нет. Это было моей ошибкой, — выдохнула она. — Я могла предупредить об этом Фугаку, но... — Вы не сделали этого, потому что не хотели выставлять его изменником, — сквозь зубы закончил Саске и тихо добавил: — Это, действительно, было вашей самой большой ошибкой. Вы не подумали что будет, если отец узнает о лучшем друге-предателе, который подвергает деревню, а главное — клан, опасности. Повисла тишина. Саске был не прав. Цунаде не нужно было гадать, что младший Учиха сверлит ее ненавистным взглядом. Можно было рассуждать, что Фугаку и так попытался бы наказать предателя, не желая порочить клан, но сейчас это не имело смысла — жизнь одной семьи была уже разрушена. Но она не могла поступить иначе — ей нужно было знать каждого шпиона в лицо, чтобы контролировать утекающую в чужие руки информацию. Это понимали Шисуи и Итачи, которые на своем опыте знали, что избежать интриг и кровопролития почти невозможно. — Почему вы решили, что Молния готовит нападение на нас? — Их Анбу были замечены на нашей территории. И это далеко не обычная слежка. Они хотели подтверждения информации о нашей боевой мощи. Не получив ее, Райкаге выразил желание официально посетить страну Огня в качестве дипломатического визита и прочей чуши, — сказала Цунаде. — Во время этого визита и будет, скорее всего, проведена тщательная разведка с их стороны. Господи, этот идиот думает, что мы не знаем!.. — Поэтому мы внезапно проводим экзамен на джоунина? — уточнил Итачи. — Да. Мне нужно показать ему без намеков, что здесь его ждет поражение, — приняв прежнее положение, Хокаге положила локти на стол и, понизив голос, продолжила: — Я не просто так говорю вам это. Итачи, тебе я доверяю тренировки с нашими чуунинами. Я знаю, ты не берёшь учеников, но сейчас это необходимо. Шисуи, ты — сильнейший из Учиха. Мне нужно, чтобы через два месяца ты был рядом во время приема Райкаге... Учиха молча кивнул. Услышанная информация от Пятой его ничуть не удивила — он являлся частым гостем в ее кабинете и был свидетелем ни одной схемы, для успешного выполнения которой использовались самые разнообразные методы. Итачи не был слеп по отношению к своему клану. Он всегда знал, что выберет верную сторону, даже не в угоду Учиха. Главным для него являлась — как и подобает истинному шиноби — благополучие мирных людей. Ичиро-сан, несомненно, предал свою деревню, жителей в ней, Хокаге и свой клан, когда позволил Райкаге управлять собой. Можно было придумать не один десяток способов перехитрить его, но он выбрал самый простой — испугавшись, выполнять поручения лидера чужой деревни. Однако кто знает, подумал Итачи, чем Райкаге угрожал Ичиро-сану (и угрожал ли?). В любом случае, простить ему измену он не мог, но и поступать с ним, как с разменной монетой, тоже бы не стал. Он не утверждал, что отец Кимико получил по заслугам. Да и кто мог утверждать это? Есть ли у хоть какого-либо человека право на это, думал Учиха, но когда понял, что пустился в философские дебри в своей голове, быстро вынырнул обратно и ухватился за конец фразы, принадлежавший его младшему брату: — … не подумали об этом?! Итачи перевёл взгляд на Саске и по себя выругался, подумав, что того стоит подучить хорошим манерам. — Я понимаю твою боль, Саске, — стараясь говорить спокойно, ответила Цунаде, — но политика… слишком сложная игра, чтобы играть в неё честно. — Это не оправдывает ваши действия. Пострадал не один человек, а целая семья. Дочь осталась без родителей. Ее пытались убить. И за что? За проступок отца? Она виновата в этом? Она должна платить за то, что… — Саске, — Итачи встал впереди него, — не нужно. — Он прав. Это неправильно, — подал голос до этого молчавший Шисуи. — Но… мы ничего не можем сделать с этим. Мёртвых не вернуть. Остается только жить дальше и стараться не повторять былых ошибок. Хотя я бы сделал то же самое… ради деревни. Я бы даже пожертвовал собой… Итачи сжал за спиной пальцы в кулак. Он знал, о чем сейчас думал Шисуи. Он знал, что его лучший и единственный друг когда-то был готов отдать себя в жертву, лишь бы эта деревня жила и дальше. Тот давно мог быть холодным трупом, лежа в сырой земле процветающей Конохи. От этих мыслей бросало в ледяной пот, и Итачи мимолетно окинул взглядом друга, чтобы еще раз убедиться, что такое будущее никогда не настанет. — Хн, — только хмыкнул Саске и, не сказав больше ни слова, двинулся на выход, остальные же, поклонившись, последовали его примеру. Когда дверь резиденции Хокаге захлопнулась за их спинами, Итачи на секунду поднял глаза вверх. Облака… казалось, стоит протянуть руку — и достанешь до этих белых, ни на что не похожих подушек, почувствуешь едва уловимый запах — он был уверен в этом — ванили, прикроешь глаза и улетишь далеко-далеко, мимолётно наблюдая за миром снизу. Ему на мгновение захотелось стать кучерявым облаком — парящим, мечтательно-свободным скоплением капель чистейшей воды в синем небе. Итачи понял, что снова задумался слишком надолго. Пора было возвращаться на дорогу под названием жизнь, выдохнул он. Саске уже давно след простыл, в то время как кудрявая макушка друга уверенно шагала рядом. Для него всё-таки оставалась загадкой соулмейт вселенная, с которой ему не доводилось сталкиваться напрямую. Но хотел ли он этого? Ответить точно ему не удавалось. Одна его часть была полностью солидарна с Саске, который когда-то плевался от одной мысли о своей метке, вторая, занимающее куда меньшее пространство, — порой задумывалась о существовании своего соулмейта, который мог бродить где-то совсем рядом. При всем том навязанная кланом женитьба на Изуми его ничуть не расстраивала: хоть они и не были ярыми возлюбленными, но между ними были куда более крепкие дружеские узы, которые, как обоим казалось, могли позволить жить счастливой супружеской жизнью. Хотя в глубине души Итачи, как и сама Изуми, считал, что ни к чему хорошему эта женитьба не приведёт. В общем и целом, ему не претило жениться на той, кого он мог назвать своим другом, но они знали, что повстречав своего истинного соулмейта, никогда не смогут вернуться в супружеский дом. — Надеюсь, думаешь о предстоящем спектакле? — спросил Шисуи, чем вывел неожиданно притихшего Итачи. — Почти. Думал о... — на секунду он стушевался, но старался не подавать виду, — своем соулмейте. Ну, о его возможном существовании, — друг заинтересовано взглянул на него, прося о продолжении, но Итачи только сконфуженно пожал плечами. От одной мысли о своем соулмейте Шисуи ощутил дрожь по всему телу и — хоть это и было плацебо — жжение на предплечье. Тяжелые мысли было почти невозможно отогнать, они наваливались как камни, сдавливая и без того напряженные виски. До этих событий он думал, что может справиться с любыми трудностями, которые могли попасться ему на дороге жизни, но нынешнее состояние напоминало ему агонию, в которой он бился уже не один день. — Может, после свадьбы проявится... ваша с Изуми метка, — предположил он, но по лицу друга тот понял, что сказал бред. — Да-да, ты прав, можешь не смотреть на меня таким укоризненным взглядом. Но ты не думал, что это в какой-то степени делает тебя свободным? — Определенно делает, — согласился Итачи. — Нет нужды быть психом вроде тебя, — и, остановившись, добавил: — У нас есть важное дело. — О чем ты? — Отец больше не представляет угрозы. В любой другой ситуации ради безопасности я бы никогда не привел ее обратно, но... — он на мгновение замер, обдумывая еще раз правильность своего решения, — ты и сам все понимаешь. Только не говори мне, что ты говорил... — Скажу, но только один раз. Ты тоже был прав: я слишком помешался. Может, даже чокнулся... — после этого Итачи скромно улыбнулся, на что Шисуи толкнул его плечом. — Шисуи, — уже серьезнее начал он, — я не занимаю ничью сторону. — Еще бы... — Не перебивай. Тобой повелевает вселенная, и ты словно обезумел, не знаешь рамки дозволенного и порой перебарщиваешь, я бы на месте Кимико давно упек тебя за решетку. Мой младший... глупый брат еще не вырос. Он словно впервые понял, что существует противоположный пол и в него можно влюбляться, а не только игнорировать. Да еще и эта путаница в метках... — Вообще я тебя даже не спрашивал, — хмыкнул кудрявый, но получить мнение Итачи для него было ценно. Хоть это мнение и выставляло его настоящим монстром. — Вообще я хочу как лучше, — парировал тот. — Но Шисуи, — он понизил голос и положил руку на плечо друга, — пообещай мне только, что... что когда все начнется, что бы ни произошло, ты скажешь мне, и мы выберемся. И ты больше не будешь ничего решать в одиночку. Это касается абсолютно всего. Он замолчал, смотря в такие же черные омуты, как у него самого. — Ты... все еще помнишь? — тихо спросил Шисуи, прокручивая события шестилетней давности. — Что? Конечно. Ты тогда чуть не совершил самую большую ошибку в своей жизни. Ты... мой лучший друг и единственный, на кого я могу рассчитывать... Его друг уверенно закончил: — Мы обязательно защитим деревню и имя Учиха. Можешь не сомневаться, — и улыбнулся почти как раньше — белозубой улыбкой, вселяющей безмерное доверие, добавив: — Так что, куда отправляемся за Кими?