Рождённая править

      Голова безудержно кружилась, а к горлу подступала тошнота, которую мне с трудом удавалось сдержать. Было ощущение, словно я нахожусь на каком-то судне и у меня открылась морская болезнь, пронзающая ноющей болью мой организм.       — Как же плохо… — выдыхаю я в пустоту, обеими руками хватаясь за голову чтобы хоть немного ослабить боль, разлившуюся прямо в мозгу.       — Нестерпимо? — слышится знакомый голос, и, подняв глаза, я вижу, что передо мной стоит Уравнитель и мы вновь находимся в до боли знакомых, проклятых владениях.       Его победный вид вызывает во мне поток ярости, которую я не в силах сдерживать. Вскочив на ноги, я приняла воинственную позу, готовая сражаться со своим новым неприятелем.       — Ты-ы?! — взревела я, не узнавая собственного голоса, который стал более походить на рев разъяренной волчицы. Сколько во ме было ненависти в данный миг, с каким отвращением взирал мой взгляд на него…       — Я. — совершенно спокойно ответил дракон, ни единым мускулом не показывая какой-либо эмоции кроме превосходства, воспринимаемое мной как оскорбление, будучи подвергнутой тому Аду, в который по его воле меня окунула жизнь, — Не узнаешь меня?       — Лучше бы я никогда не знала тебя, монстр! — крикнула я, плюнув в его сторону.       Сдержанный, язвительный смех отразился от стен просторной залы, создавая внутри меня впечатление окруженности его эгом, от которого было не скрыться.       — Тебе еще и смешно, тварь? Сколько боли и разрушений ты принес! Скольких дорогих мне людей забрал! Ненавижу! Ненавижу! — кричала я в исступлении ярости, когда мои, все еще свежие душевные раны открывались при виде того, кто постоянно угрожал, приказывал, плел интриги, а я, как послушная собачонка исполняла все, что он прикажет, лишь бы обезопасить своих ближних.       — Разве только я? Почему ты не говоришь о том, сколько собственными руками изничтожила и обратила в прах? Сколько светлых пало от твоего желания?       — Я исполняла то, что ты приказывал… — еле сдерживая слезы, уже шептала я.       — Так ведь намного проще, прикрываться моей волей, чтобы нивелировать собственные злодеяния, да? — с издевкой спросил он и я увидела злорадную ухмылку, — на тот момент я не приказывал убивать эльфов и иных светлых существ. Это сделала ТЫ, для того, чтобы спасти своего любимого. Представляешь, насколько эгоистично твое желание? Ради одной, дорогой тебе жизни, пали десятки невинных, ради твоих желаний, ты презрела жизнь и желания иных.       — Нет… Все было не так…       — Так. Все было именно так. Ты и я — прекрасная команда, но только в том случае, когда ты не тревожима лишними мыслями о ложных добродетелях, а выполняешь возложенные на тебя обязанности. Мы можем все продолжить…       — Что?.. — словно в беспамятстве спрашиваю я, не понимая, как может он так просто играть чужими жизнями и вновь призывать меня на службу.       — Все начать вновь. Миссия еще не окончена и ты — способна вести за собой людей и все миры, как истинная правительница. Как истинная темная, пред волей которой преклонятся миры, — красочно описывал он, в то время как в воздухе появлялись иллюзорные сферы, показывающие мой возможный триумф, победу над колоссальным количеством планет и коронацию, — Все это — может быть твоим. — голосом искусителя шептал он, указывая на безграничную власть и почести, которые я могу обрести.       — Ты лжешь… — шепчу я, смотря как одно событие сменяет другое, пророча лучшее будущее, о котором иные не смеют и мечтать.       — Не-ет… Лишь согласись продолжить, ведь ты уже близка к цели как никогда.       — Со мной не будет рядом тех, кого я люблю. Так к чему власть и все, что ты показываешь?       — Будут иные. Молодые, красивые. Все для тебя одной. — говорит он, и перед глазами всплывает изображение прелестнейших представителей мужского рода, которые могли бы соперничать в красоте лишь с высшими богами, — Все они — твои. Один приказ и любой будет счастлив услужить чем угодно своей правительнице. Или, ты желаешь власти и силы? Так вот и она! — кивает он, открывая новую сферу, в которой я получаю несказанные магические знания, становясь самым могущественным существом во всей Магической Вселенной.       Глаза разбегаются от изобилия мирских богатств. Все, что могло бы желать сердце здесь: юные прелестники; власть, которую невозможно оспорить; богатства, которые невозможно сосчитать. Силу, обретение которой я так страстно желала последние недели заточения…       — Лишь твое согласие… И не будет над тобой иной власти, кроме как твоего желания и воли. Закончи то, что мы начали, ведь остался буквально месяц осады, и все они сдадутся под натиском единственно темной королевы. Лишь месяц… Все твое… — шепчет он, одурманивая мой рассудок.       Кажется, что свобода так близко и до нее можно достать рукой. Один месяц — это не срок, чтобы наконец стать независимой, найти утешение в знаниях и новой любви, обрести все, о чем только может желать душа, но она не желает…       — Ты лжешь! — уже громче выкрикиваю я, заставляя дракона отстраниться, а сферы начинают таять в воздухе, как пустынный мираж, — Тебе все нужно только чтобы вернуть меня под свое гнусное начало!       Он не отвечает. Вместо слов, прямо передо мной возникает явственное изображение Феникса, который подходит ближе и шепчет:       — Блум… Ты должна быть смелой, чтобы принимать решения, даже когда меня нет рядом… Я не успел сказать лишь о том, как сильно люблю тебя, как сильно ты нужна мне. Если ты обретешь власть, то сможешь вернуть меня к жизни, ведь я так желаю быть вновь с тобой, единым целом с твоей душой и любовью, которая единственное мое утешение во мраке забвения.       — Даркар… Я тоже люблю тебя… — шепчу одними губами, касаясь в неуловимом поцелуе того, кто подарил мне вторую меня, возродив из пламени ненависти и стыда.       Это он… Все те же ощущения и он реален, он рядом и я могу не отпускать его, лишь только месяц и он вновь сможет жить. Так почему я так медлю? Но вдруг, я ошибаюсь и это ошибка?       Феникс исчезает.       На его месте возникает призрачный и еле уловимый силуэт Палладиума, который, при приближении ко мне становится более явственным, и, почти реальным.       — Моя милая фея… Я не бросил тебя, не предал, не покинул, ведь ты — моя жизнь и мое спасение. Разве мог бы я оставить ту, что люблю столь страстно и самозабвенно? Твой образ в моем разуме вызывает чувственное томление и неукротимое желание вновь быть рядом. Освободи меня… Прошу… — шепчет он со слезами на глазах, касаясь моей руки.       Одно касание и по телу проходит ток от воспоминаний.       — Паллум… Я не верила что ты предал меня…       — Не предавал… Не смел… Всегда ждал и жду лишь тебя одну. Молю, спаси меня от той тьмы, что с каждым разом становится все ближе и ближе, сгущаясь над моей головой и не давая дышать.       Кажется, что я готова согласиться.       Вновь появляется силуэт Феникса, который с одобрительной и спокойной улыбкой смотрит на меня и Палладиума.       — Не волнуйся. Я не смею отнимать у тебя того, кого ты тоже полюбила. Мы можем быть вместе, ведь что мое сердце, что сердце эльфа — полностью принадлежат лишь тебе одной, и только ты вправе распоряжаться нами…       Его речь подхватывает Палладиум.       — Я согласен… Ты должна быть счастлива. Мы сделаем тебя счастливой. Оба.       — Не может быть… — по моим щекам в неверии текут слезы от одной мысли, что я вновь могу обрести обоих возлюбленных, которых потеряла, не отказываясь ни от кого.       — Может… Может быть. — раздается голос Уравнителя, который возникает за моей спиной, — Они так любя тебя и ты способна обрести силу, чтобы возродить их, вернуть себе. Так что же ты медлишь?       Феникс и Палладиум смотрят в мои глаза влюбленно и умоляюще. Они ждут моего решения, которое, как кажется, я уже приняла. Неожиданно, внутри души встрепенулось нечто вольное и своенравное. Словно невиданная волна долго дремавшей силы вздымается в моей груди в полный рост, захлестывая эмоциями.       — Почему ты как Великий Дракон не изберешь нового исполнителя этой роли? Почему я должна быть тут? — спрашиваю я, пытаясь совладать с так долго сдерживаемыми эмоциями.       — В книге Мирозданья указаны качества того или той, что должны исполнять этот долг. Никто из тех, кого мы пытались поставить во власть не подходили, рассматривались даже кандидатуры твоих друзей, но главной причиной является твоя сила Дракона. Более ни одно существо не имеет точно такого же огня. — - объяснял он, подходя ближе.       — Если бы я умерла или не смогла исполнить, отказалась?       — Мы всегда контролировали происходящее. Маленькие отхождения от плана не интересовали Совет. Главное — ты должна следовать нашим указаниям и не более того. Воскресить — не проблема, помочь — не проблема, но вот силы… Мы как зеницу ока берегли то пламя, что горит внутри тебя. Если бы ты потеряла его, то и мы потеряли бы все, ради чего боролись.       — Я до сих пор не понимаю: в чем же ключевой смысл миссии?       — Вернуть власть Совету, который был забыт много веков назад. В этом нам и должен был помочь ставленник, который стал бы связующим элементом между всеми мирами Магического Измерения, и, нашим миром Высших.Именно он должен был диктовать нашу волю остальным, являясь главенствующей единицей всего сущего, которому должна была быть дарована несоизмеримая с иной, власть и сила. С учетом произошедших событий и испытаний, которые ты блестяще исполнила, ты являешься самой достойнейшей избранницей, Блум. — улыбнулся он, всматриваясь в мои глаза.       — Я?..       — Только ты… Готова ли вновь примкнуть к нам уже в роли знающей истину и наши планы? — заговорщически говорит Уравнитель, но, увидев, что я колеблюсь, добавляет, — с той властью, что обретешь, ты станешь всесильной. Все миры будут на твоей ладони и ты сумеешь воскресить своих любимых.       — Да… Я желаю вновь обрести их… — шепчу я, а перед слезной пеленой глаз, вновь всплывают силуэты Феникса и Палладиума.       — Умница. Ты обретешь все, что желаешь. — твердит он, провожая меня к вратам, схожим с теми, в которые я вошла в самом начале пути для воскрешения, — Это — портал Судьбы. Ты должна сказать то, что желаешь сделать и обрести, а именно, исполнить миссию, возложенную на тебя мной и Советом. Потом, ты обретешь силу, которая способна будет вернуть тех, кто тебе так дорог.       — То есть, здесь и иные высшие могут просить о чем пожелают? — спрашиваю я с интересом и долей волнения взирая на огромные, сияющие ярким светом врата.       — Нет. Это очень опасно, ведь переписывать судьбу надо аккуратно, а они могут изменить абсолютно все, возродить, стереть из истории мира, словно существо никогда не было рождено, погубить его, вернуть обратно в мир душ, и многое, многое иное, — объяснял он, а потом добавил, — говори теперь, что желаешь исполнить миссию.       Помедлив несколько секунд, я ближе подхожу к вратам и кричу прямо в них:        — Я отрекаюсь от всех богатств и власти, от силы, что мне была дарована по праву рождения как фее, и, от собственной Судьбы! Никто больше не властен надо мной, потому что я стираю себя из этого мира, из его памяти! Меня больше нет ни для богов, ни для самой Вселенной и они не могут распоряжаться моей волей!       — Ты обезумела! — рычит дракон, в испуге отходя от извергающего энергию портала, который словно со мной беснуется от слов, впитывая в себя каждую частичку сказанного, — Ты предала их!       — Я потеряла Даркара и Палладиума, а ты глумишься над моими эмоциями.Ты смеешь говорить о предательстве, в то время как их имена огненными буквами вырезаны на моем сердце и навсегда останутся там. Никто не станет ближе их, но и сей грех я буду чтить как святость. И то, что равно я любила их обоих будет причиной лишь моих каждодневных мук, но я не оскверню своей глупостью и жадностью, память и учение, что они вложили в меня.       — Сумасшедшая ведьма, остановись!       — Ни за что! Лучше навсегда раствориться во тьме и стать пылью Вселенной, чем вновь встать на твою сторону и предать миры, погрузив их во власть, оскверненных жадностью богов!       Он пытается подойти и сбить меня хвостом, но резкий порыв ветра, вырвавшийся из портала, сбивает с лап дракона, не давая ему возможности приблизиться ко мне.       — Нет больше силы Дракона! Я отрекаюсь от нее! — кричу я, заглушая рев Уравнителя.       Смотря в разверзшиеся врата почерневшего портала, я вижу Тьму и ничего более. Густая, словно сметана, без единой различимой нити или фигуры. Там нет ничего и никого.       Страшно…       Очень страшно навсегда исчезать… Если бы только рядом были они…       «Я люблю тебя Даркар… Не теми сладостными речами, которыми одурманивают любовники друг друга, не теми лживыми обещаниями, которые вкладывают в воспаленный от любви рассудок.       Мои чувства не нуждаются в изъяснении, ведь без тебя я не смогла прожить. В миг, когда кинжал забрал твою жизнь, я лишила жизни и себя саму. Он прошел через два сердца, бьющиеся в унисон.       Прости за совершенное. Ты тот, кому верна моя душа во все мгновения после твоей смерти, и в этот миг, когда с трепетом и волнением я готова расплатиться за смерть…       Паллум… Я люблю тебя также, как любила в мгновения познания твоей истинной сути, в мгновения благодарности за твою доброту и отношение, за любовь, которой я не заслужила. Твой искренний свет грел мою душу, осветляя самые грязные и темные ее уголки. Именно благодаря тебе, я оказалась способной совершить некоторые добрые поступки, чтобы стыд смерти не был так велик. Частичка сердца и души, в которой ты остался навсегда — только твоя. Не сказав этого лично, говорю сейчас вновь и вновь: я люблю тебя, учитель моей души, властитель моей темной сути, мой любимый эльф…» — слова прощания проносились в голове подобием солнечной стрелы, пронзая меня насквозь.       Я не ощущала слез, которые текут по моим щекам, капая на разрушающийся пол.       Не слышала больше остервенелого рева Уравнителя, который больше не властен надо мной.       Никто не властен ни над душой, ни над телом.       — Я буду любит вас, пока Тьма не уничтожит последнюю частичку моей души, способную понимать и помнить… — шепчу я, складывая руки в молитвенном жесте около сердца.       «Наконец-то я свободна…» — проносится последняя мысль, прежде чем я ступаю в портал.