Chica

Сердце бухает вниз. Santa Madre, защити Винсента, а Джеки уж крестит атеистичного гаденыша насильно, когда найдет живым. За шкирку в чане с водой искупает. Как кота — шипения будет столько же, а следы от коротких ногтей Chica оставляет глубже, чем взбешенная зверюга. Рисковая затея, словом. Джек сдержанно хмыкает в ответ собственным бредовым мыслям, тем и ограничивается. В этой семье он отвечает за спокойствие и непрошибаемую, твердолобую уверенность, поддастся панике — пиши пропало. Пальцы наконец отпускают одеяло. Джеки садится ровно, укладывает предплечья на колени и включает мозг. Какие у него варианты? Он помнит адрес дома, в котором ДеШон назначил встречу. Вряд ли Ви с Декстером вальяжно попивают текилу на том самом месте, но съездить стоит. После пары телефонных звонков. Пальцы автоматически, без единого волевого усилия отыскивают заученный наизусть номер в важных. Короткие гудки заполняют пространство. Джек тупо пялится на фотографию контакта. Ви на ней сонный, с пучком грязных волос, в заляпанной зубной пастой футболке и со щеткой во рту — пританцовывает под очередную бессмысленную попсу и гримасничает на камеру. — Телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа сети, — говорит беспристрастным голосом женщина-робот. Романтично ждать автоответчика, чтобы услышать любимого, смысла нет. Они не в дерьмовом фильме. Джек отключается сразу. Набирает ДеШона без особых надежд, для проформы, чтобы поставить крестик напротив его фамилии и продолжить поиски. Мысленно уже перебирает оставшиеся варианты. Ему отвечают. — Йоу, Джеки. Рад, что ты мне позвонил, — на фоне тихо. Город так не звучит. Пустоши? Что бы Декс там забыл? Пожалуй, Джеки догадывается «что», но раньше времени себя не накручивает. — Ви с тобой? — Ни тебе «здравствуй», ни «до свидания», — паскудно усмехается на том конце Декс. У Джеки ладонь в кулак сжимается от бессильной злобы, — со мной, — после непродолжительной паузы отзывается ДеШон с интонацией человека, который из жалости выдает ответ отсталому ребенку, — приезжай один, заберешь. Горло пересыхает. Руки потеют от вспыхнувшего волнения. Голос садится до хрипа. Santa Madre, пожалуйста, не оставляй. Джеки жмет золотой крест в ладони и поспешно, как может, молится, прежде чем задать поперек горла вставший вопрос: — Что с ним? На том конце слышится звук тормозящей машины. Хлопает дверь. Мужской низкий голос обращается к ДеШону на каком-то азиатском наречии, хрен разберешь. Давно нужно было поставить автоматический переводчик, да деньги все улетали: то байк покупал, то у Ви день рождения, не понос, так золотуха. Вечно отговорки находились. Джек пробует вслушаться хотя бы в то, что отвечает ДеШон, но тот выключает микрофон. Жизнь с Ви учит терпению. Chica купается годами, подбирает шмотки и того дольше. Джек привык ждать и не жаловаться, он думал, что достиг просветления в этом вопросе. Ошибался. Минута и сорок две секунды вынимают из него всю душу. Усидеть на пустой кровати, пялясь на раскиданные по дивану узкие джинсы на несколько размеров меньше собственных — та еще задачка. Тянет подорваться. Вскочить и побежать с шашкой наголо. Да некуда, и Джек ждет. — Слушаешь? — голос ДеШона выбивает из оцепенения. Джек прокашливается, прежде чем выдать рубленное «да». Один хрен сипит как собака, — возьмешь с собой кого-то, твоему дружку пизда, — ДеШон посмеивается. Мать его, находит смелость. — Что с ним? — упрямо, тупо повторяет Джек. Ждет, но звук не идет — ублюдок успел отключиться. На телефон тут же приходит смс с геолокацией, Джек тычет на нее пальцем и присвистывает. Его зазывают на свалку. Очевидно, не премию получить. Крамольной мысли о том, чтобы не поехать, не возникает. Он отдает себе отчет в том, что Chica не сделал бы для него того же — слишком дорожит собственной шкурой, чтобы ехать прямо в засаду. Ви потерял бы пару часов и наверняка придумал очередной хитроумный план, в котором запускает супер-вирус в импланты ДеШона или взламывает его задницу — вывернулся бы, но не подставил себя-любимого. Джек проще. В отсутствие мозга их маленькой группы он действует напрямик. Как умеет. Находит ключи от машины Ви на журнальном столике, забирает пистолеты из арсенала, спускается на парковку, заводит и двигает по навигатору. В салоне бодро поет одна из тысячи псевдоталантливых певиц. То ли о любви, то ли о сексе, то ли хрен еще знает о чем, Джек упорно не вникает в суть, да и нет ее, сути, у подобной музыки. Зато Ви такое обожает, он и оставил щепку с плейлистом в машине. Жизнь у него с безвкусно-пошлым саундтреком, собранным из множества конвейерных исполнителей, и Джек, черт возьми, готов мириться с выкидышами поп-культуры каждый гребанный день. Потому что Chica красиво танцует по квартире. Улыбается счастливо, когда двигается в такт простеньким битам. Тормошит Джека, втягивает в ритм. Мурлычет припев себе поднос — и как только запоминает? Внутри, где-то в районе грудной клетки, тоскливо сжимаются внутренности. Джек пытается не думать — не получается. В голове навязчиво бьется невеселая мысль: вполне возможно, он больше не пойдет открывать ломящимся соседям дверь, не будет объяснять, что на громкую музыку в шесть утра не стоит вызывать полицию. Винить, кроме себя, некого. Ви отговаривал с самой первой встречи с ДеШоном. Внятно объяснить не мог, а ссору устроил — будь здоров, нет, говорил, и все тут. Джек еще подумал, что Chica с Мисти переобщался, в эзотерику внезапно поверил. Кто ж знал, что чуйка не подведет? На дворе давно уже не средневековье и симпатичных конопатых бестий не принято подозревать в колдовстве. Джек зло сжимает руль, подрезая плетущуюся тачку. Хватит рефлексии. Он свое отвоюет. *** Больно. Как же, мать его, больно. Темно. Пахнет грязью, ржавчиной и машинным маслом. Свежо. В Найт-Сити воздух спертый, полной грудью не вздохнешь. Голова от него кружится. Странный какой-то ад, по Данте он разве не должен быть ледяным? Да и не жарит. Неплохая погода. Железки холодные упираются в спину, а в остальном — как ранее утро. Ви шевелится на пробу. Зря. Голова тут же напоминает о том, что умирать вообще-то не очень приятно. Ну, почему нельзя было переродиться в громадном лофте на Лоббс-Стрит? Желательно чистым. У Ви ресницы слипаются от крови, он пока не разобрался, чьей. Машинальная попытка оттереть лицо успеха не приносит, пальцы, судя по вязкому ощущению на коже и характерному запаху, вымазаны в мазуте. Господи, только не волосы. Ви лежит. Зрение постепенно привыкает к темноте. Он начинает различать изгиб металлического листа, что перекрывает вид на небо. Вставать? А зачем затруднять работу чертям? Бедолаги, должно быть, забыли утащить его под землю, как бы нагоняй от начальства не получили. Ви упирается ладонями в крышку мусорного гроба и с болью в ломящих мышцах сдвигает ее. Скрежет режет по ушам, а в глаза бьет утреннее солнце. Так-то лучше. Ви щурится, часто моргает, глядя в чистое небо. Спешить некуда. Жизнь, кажется, подарила второй шанс, а что толку? Какой смысл нестись к риперу, проходить осмотр, возвращаться домой, если в конце дня некому будет наворчать за разбросанные вещи? Ви не помнит, как было без Джеки. Десять лет прошло. Детская влюбленность давно успела выкипеть, и мир вроде как не рушится, потому что рушиться толком и нечему. У Ви нет навыка выживания в одиночестве. Сначала он был ребенком, а потом появился Джеки, и вдвоем учиться плевать против ветра оказалось гораздо сподручнее. Эгоистичное, незрелое чувство вместе с кровью оседает на языке. Мысль «как Я без него?» оказывается гораздо ярче, чем вопрос «как Он там?», но Ви не мучают угрызения совести. Он лежит, смотрит в небо и слушает звук мотора ярдов в тридцати от него. Сознание медленно ускользает из-под пальцев, тянет уснуть уже насовсем, прекратить мышиную возню. Глаза смыкаются и вдруг внезапно распахиваются, когда из потока звуков слух вычленяет знакомый голос — ДеШон, сука. Уйти мирно точно не даст. Осторожно уползти — тоже не вариант, нужно угонять тачку. Между свалкой и городом только шоссе и ни намека на общественный транспорт, а на попутчиков в таком виде надеяться не приходится. Ви, наверняка вылитый черт. Он оглядывается по сторонам, суматошно силясь выдумать идею, и она приходит. Ви подбирает розочку бутылки — первое попавшееся подобие оружия — и затягивает железный лист обратно. Остается только ждать. Ви на пробу запускает режим взлома. Кибердека подгружается неохотно, медленно, но цену свою заоблачную отрабатывает и все-таки включается. Ви закрывает глаза, замедляет дыхание, следит за шумом приближающихся шагов. Трое человек. Все мужчины, судя по голосам. Замечательно. — Где он? — спрашивает азиат с жестким акцентом. — Достань его, — на выдохе, будто выпустив дым, командует подручному ДеШон.