Б – значит бывший

Каналоа специализируется на гавайских вечеринках, и по праву является самым горячим местом в маггловском Лондоне. Только вот дело совсем не в барной стойке из бамбука и колоннах из дерева, а в том, что хозяин этого клуба проявил смекалку и немного усовершенствовал классический рецепт Текилы Санрайз, добавив на самое дно бокала пару растертых таблеточек лекарства для увеличения потенции. Конечно, это не обсуждается в открытую, но однозначно делает место крайне привлекательным для тех, кто нуждается в знакомстве на одну ночь. Вялый хер в таких ситуациях не нужен никому. После быстрого душа вскидываю взгляд на часы и набрасываю на плечи льняную рубашку. Узкие бриджи, капля древесно-мускусного одеколона на шею и никакого белья - не хочу, чтобы сегодня что-то могло встать между мной и знойными красавчиками в обтягивающих шортах. В прямом смысле. Панси и Блейз уже на месте - рядом с ними по две пустых рюмки из-под шотов, бармен спешит к стойке с дорожкой «Хиросимы». Абсент, сливочный ликёр и самбука. Убойный напиток, мягко говоря. — А тебе идёт лей, - выдыхает Блейз, чокаясь с Панси и опрокидывая в себя слоистый шот. — Ожерелье из пластмассовых цветов на шее - что может быть соблазнительнее, — лениво облокачиваюсь на барную стойку. — За ту цену, которую они дерут за вход, могли бы по крайней мере сделать его из живых. — Не будь такой скрягой, - цедит Панси, вкладывая мне в пальцы «Хиросиму». Декольте её неоново-зелёной майки настолько глубокое, что я почти могу разглядеть пирсингованные соски. — Только после того, как ты перестанешь быть такой шлюшкой, дорогая, - я салютую ей рюмкой, залпом выпивая шот и встряхивая светлой чёлкой. Я и забыл, каким крепким он может быть. Оно и к лучшему. Тянусь за вторым и выпиваю следом. Панси подозрительно косится на меня, Блейз исчезает в толпе. — Между прочим, сегодня тебе следовало бы взять пример с меня, Малфой, - она вытягивает одну из креветок в манговом соусе из высокого стакана, отправляя её в рот. — Как тебе вон тот жеребец? - подруга стреляет глазами в сторону, я фыркаю. — Ради Бога, не будь такой вульгарной. Она облизывает подушечки пальцев кончиком языка на зло мне. — А что? Я бы его оседлала. Я закатываю глаза и окидываю парня на том конце стойки оценивающим взглядом. — Полупрозрачная водолазка Balenciaga? Это не твоего поля ягода, милая. Она легонько толкает меня в плечо, и я, почувствовав, что меня немного ведёт, тут же вцепляюсь пальцами в стойку. Блейз появляется как раз вовремя, чтобы спасти меня от язвительного замечания слизеринки по поводу скорости моего опьянения. — Где тебя, блять, носит? - заталкиваю «Хиросиму» в его тонкие пальцы, импровизированно чокаюсь, выпиваю в один большой глоток. — Здоровался с одним старым знакомым, - улыбка на его пухлых губах мне не нравится. Совершенно не нравится. Я заранее знаю, что увижу за спиной - ещё до того, как брошу быстрый взгляд на полный полураздетых парней и девушек танцпол. Рональд Уизли выглядит до очаровательного нелепо в красной гавайской рубашке, оттеняющей его бледную кожу, от того Поттер на его фоне кажется ещё соблазнительнее, чем обычно. Не думал, что такое вообще возможно. Джинсовые бриджи висят на его крепких бёдрах до того низко, что я могу разглядеть тазобедренные косточки, а вырез подмышками белой майки-алкоголички настолько широкий, что одно из крыльев Феникса настойчиво выглядывает из-под него, словно заманивая в свои огненные сети. А ещё ублюдку достался невероятно красивый оранжево-красный лей, подчёркивающий его золотистую загорелую кожу. Уверен, что он строил глазки девушке на входе, чтобы заполучить его. Гриффиндорская потаскуха. — Вы это подстроили. Панси улыбается — ей даже не хватает совести покраснеть. Выпиваю махом ещё один шот, закусывая креветкой. Весь мир против меня! — Я не при делах, это всё Блейз. Он катит яйца к Уизли. — Вообще-то мы с Рональдом просто общаемся, - Забини прожигает брюнетку взглядом, она отмахивается от него. — Я так и сказала. Я чувствую, что мой затылок горит, и мне приходится собрать всё своё самообладание, чтобы не повернуться. Тянусь за ещё одним шотом для храбрости. Я не позволю этому шрамоголовому недоразумению испортить мой вечер. Только не сегодня. — Куда это ты собрался? - Панси хватает меня за рукав, когда я отталкиваюсь от стойки, крепко сжимая по рюмке в пальцах каждой руки. — К обладателю водолазки за пятьсот фунтов. Надеюсь, его член хоть в половину такой же толстый, как кошелёк, - я успеваю отскочить в сторону прежде, чем подруга сможет залепить мне оплеуху. — И чтобы вы знали, я вас ненавижу! Обоих! - кричу сквозь шум толпы я. Я знаю, что Гарри Поттер смотрит мне вслед. Моё эго ликует. — Выпьешь со мной? - выдыхаю я в лицо незнакомому мужчине, и он улыбается в ответ, позволяя крохотным лучикам морщинок разлететься в стороны от его карих глаз. — Я не привык, что меня угощают настолько красивые юноши, - он мягко забирает «Хиросиму» из моей руки, скользя взглядом по моему телу. Я невинно улыбаюсь в ответ - у меня было достаточно мужчин, чтобы понять, что значит этот взгляд. А на другом конце клуба стоит национальный герой, облокотившись на стену и возможно слишком сильно сжимая тонкую ножку бокала в длинных пальцах. В какой-то степени я рад, что он здесь. В конце концов, мне всегда нравилось его бесить. Спустя ещё пару коктейлей я уже качаюсь в такт слишком громкой гавайской мелодии и прижимаюсь к крепкой груди, позволяя мозолистым пальцам настойчиво исследовать мои бёдра. Музыка пульсирует в моих ушах, а яркий раздражающий свет софитов то и дело напоминает мне о том, что я перебрал со слоистыми шотами. Даже с танцпола я вижу, как Блейз пытается затолкать свою руку в трусы Уизела. Меня передёргивает. — Позволите украсть вашего спутника на танец? - раздаётся шершавый голос за спиной; обладатель водолазки не реагирует, продолжая сжимать в ладонях мои ягодицы, — Я что-то непонятно сказал? - рука тянет меня за рубашку, довольно грубо вырывая из объятий незнакомца. Я лишь одариваю его извиняющейся улыбкой, но не протестую. Мужчина исчезает в толпе. Все равно, он не в моём вкусе. — Ты же знаешь, я ненавижу это, - Гарри прижимается грудью к моей спине, шепчет на ухо, и от этого шепота по спине бежит целая стая предательских мурашек. — Ммм? - я прикрываю глаза, чувствуя, как капелька пота стекает по моему виску. Жарко. — Смотреть на то, как ты танцуешь с другими мужчинами, - тяжелая рука бывшего гриффиндорца ложится на моё плечо; он разворачивает меня лицом к себе, серьезно смотрит в глаза. Два Гарри разъезжаются в стороны и превращаются в одного. Я безбожно надрался. — Так отвернись и не смотри, - я отталкиваю его от себя, но длинные пальцы сжимаются крепким кольцом вокруг моего запястья. — Ты мой, - выдыхает мне прямо в ухо он, и я чувствую, как у меня подкашиваются колени. — Мой, Драко, - музыка ревёт, но его голос абсолютно не дрожит. Ровный. Уверенный. Прямой. Блять, я всегда любил это в нём. — Уже три месяца как нет. Гарри хрипло смеётся, опуская руки на мою талию и сжимая её сквозь тонкую ткань льняной рубашки. — Ты же знаешь, что это не так. Знаю. И ненавижу себя за это. — Как думаешь, как скоро Блейз прокатит твоего дружка на своём члене? - решаю сменить тему - все равно, он не отпустит меня, пока не закончится песня. — Прокатит Рона? Гриффиндорцы всегда сверху, детка, - Гарри крутит меня вокруг оси, разворачивая спиной к себе и настойчиво вжимаясь пахом в мои ягодицы. — Но если ты вдруг забыл, я с радостью тебе напомню. Только попроси. Блейз уже вовсю исследует рот рыжего придурка, и я понимаю, что пьян в стельку, раз уж это отвратительное зрелище так меня заводит. — На тебе нет белья, - не вопрос, утверждение. Пальцы Гарри скользят под ремень моих бриджей, и я откидываюсь головой на его крепкое плечо. Танцпол плывёт. Ненавижу шоты за то, что они дают в голову лишь спустя время. Я не могу даже нормально стоять на ногах, поэтому мне приходится позорно вцепиться в руки бывшего гриффиндорца. Они такие горячие. Его тяжёлый член утыкается мне в бедро, а ладонь накрывает ширинку на бриджах. Здравый смысл велит мне оттолкнуть её. Но я его не слушаю. Вместо этого вскидываю бёдра навстречу его руке, и Гарри удовлетворенно хмыкает мне в ухо, сжимая мой член сквозь тонкую хлопковую ткань. Музыка обволакивает меня, ритм отдаётся в висках - странный, примитивно-первобытный; розово-зелёные огни блестят на коже, а горячие губы прижимаются к пульсирующей от жара венке на шее. Эта гремучая смесь сводит с ума, оголяет нервы, каждое прикосновение отзывается под кожей крохотным фейерверком. Я успокаиваю себя тем, что слишком пьян и возбуждён, но мы оба знаем, что дело совсем не в этом. Дело в том, что он рядом. Так всегда было. Всегда. — Напомни, - беспомощно выдыхаю я, когда его рука задирает мою рубашку, пробегаясь по животу. — Напомни, Гарри, - я разворачиваюсь к нему, бросаясь на шею и накрывая мягкие губы своими. Пошло всё на хуй. Он нужен мне. Отчаянно. Сейчас. Даже несмотря на то, что, когда он выводит меня из клуба и аппарирует, я уже заранее знаю, что совершаю ошибку.