Never Fade Away

      Обнаженный Сильверхенд просто выносил одним своим видом. На него можно было обдрочиться, даже не прикасаясь.       Кто-то, более морально устойчивый, чем Ви, мог бы любоваться им как прекрасной статуей авторства гениального мастера, удерживая, наверное, грязные мыслишки при себе.       Наемник же, например, осознавал, что совмещает: смотрит и не может насмотреться, получая чисто эстетический оргазм, и одновременно понимает, что у него опять безапелляционно встает не только от ожидания самого секса, но и от одного открывающегося в полумраке вида. Поразительно, но рокербоя таким создала природа – он не утруждал себя, чтобы вот так сшибать с ног своей животной сексуальностью. Не рисовался, не принимал неестественных поз. Просто был собой. Мощный, но поджарый, с идеально прямыми бесконечными ногами. Широкие плечи, но при этом достаточно стройная талия, крепкие бицепсы – живой и кибернетический, четко обозначенные ключицы – одна из которых заменена поблескивающим металлом. Живая крупная кисть с длинными сильными пальцами, хромированная – повторяющая линии живой. Смуглая кожа с явственно выделяющимися под ней венами – почти безволосая, не считая подмышек и коротко стриженной черной поросли на лобке.       Раздевался Сильверхенд лениво, но не красуясь, сам процесс не был для него прелюдией – лишь банальным избавлением от мешающей одежды перед непосредственно главным действом. В штанах и ботинках трахаться неудобно и жарко – так к черту их. Сброшенные на постель вещи рокербоя исчезали в воздухе в сиянии голубовато-белых помех. Разоблачаться конструкту, как это понимал Ви, смысла не было, он мог менять вид по своему желанию, оставшись обнаженным в один момент, но Джонни почему-то этого не сделал, действуя по старинке – то ли память тела, то ли осознанное нежелание прибегать к этой стороне возможностей биочипа.       Рокером невозможно было не любоваться, зависая на каких-то малозначительных мелочах. Например, пальцы ног – длинные, ровные, костистые, безволосые, с аккуратно обстриженными светлыми ногтями. По мнению Ви – идеальные пальцы. Прекрасен даже в этом. Красиво отрисованные бедренные кости, переход от самого бедра к рельефному, но не перекачанному прессу. Крепкая плоская задница с сексуальными впадинками у поясницы, с плавным изгибом самой поясницы и спины.       Для своего образа жизни рокербой выглядел просто безупречно. Возможно, кто-нибудь сказал бы, что его портили многочисленные шрамы разной интенсивности – от кошмарных последствий взрыва, лишившего его руки, до мелких напоминаний о явной поножовщине, пулевых ранений, вмешательств рипера и двух отчетливых шрамов-пятен, оставленных клинками богомола в ту ночь, когда была похищена его подруга. Для соло, самого под татуировками расцвеченного следами битв, как карта Найт-Сити, все эти отметины – шрамы ли, татуировки, родинки, - были частью Джонни, его составляющей, его признаками. Ви принимал Джонни всего целиком, оптом, неделимо: от его идеальных пальцев ног до черноволосой разлохмаченной сейчас макушки. Хотел его так жадно и безумно – зацеловать, покрыть укусами, притянуть, вжать в себя до боли, слиться, только бы возможно ближе. Так, чтобы не разобрать, где заканчивается один из них, где начинается другой, смешать их запахи, пот, жар тел. Смотреть в глаза до самого края, до самого конца. Принадлежать без остатка – душой, сердцем, телом. Разделить все на двоих – боль, радость, беды, цели. Ви попросту не знал, как описать ту жажду единения, которую он испытывал. Она была совершенно новой, незнакомой, дикой. Он никогда не чувствовал такого. Ему никогда не приходило в голову ни в кого ни втискиваться до боли, ни впиваться зубами. Он вообще не понимал, как желание причинить боль связано с любовью, но факт оставался фактом – он настолько хотел Джонни, что потребность эта ощущалась. Безумие.       - Ты настолько громко думаешь, что у меня, кажется, встает на самого себя. Никогда этим не страдал, но опыт интересный, - Сильверхенд потянулся к наемнику, ухватил за плечи и вздернул с пола к себе, на кровать. Ви подался навстречу, тут же жадно вжимаясь в рокербоя, наконец-то блаженно втискиваясь в него всем телом – от ключиц до бедер, переплетаясь ногами. Обнял, огладил мускулистую спину.       - Хочу тебя. Сейчас, - Ви с силой втянул в рот кожу на шее Джонни, смакуя языком соль, слыша губами пульсацию в жилах, выпустил, оставляя наливающийся кровью засос. Отстранился, взглянул на смуглую шею – ни следа, идеальный оливковый оттенок, никаких синяков.       - Без разницы. Я чувствую, - выдохнул рокер, выгнулся, словно в попытке прижаться узкими бедрами еще ближе, хотя ближе было уже совершенно некуда. Металлические пальцы проскребли вдоль позвоночника Ви, стиснули поясницу с силой, а потом Сильверхенд одним движением, сцапав его за плечо, развернул соло к себе спиной и подмял, всем весом наваливаясь сверху. Коленом по-хозяйски раздвинул бедра Ви, и прижался привставшим горячим членом к его заднице, отираясь между ягодиц, оставляя влагу.       Наемника перемкнуло от царапающего где-то на задворках сознания страха, предвкушения и яркого восторга одновременно. Горячая волна прокатилась по горлу вниз, прошлась по солнечному сплетению и тяжело опустилась к низу живота. Ви знал, чего хочет, но не представлял, каково это будет. Необходимость покориться, довериться и отдаться, лишиться привычного контроля над ситуацией пугала, но была просто невообразимо нужной, желанной.       Тяжелое дыхание рокербоя обжигало шею сзади, его влажный язык прошелся по коже под самой границей волос Ви, а после на и так ноющем после металлической ладони загривке совершенно всерьез сомкнулись зубы. От неожиданности и силы укуса наемник дернулся, инстинктивно пытаясь сбросить Джонни, но тот прижал его к постели сильнее и с рычанием для верности припечатал металлической рукой между лопаток. Боль была такой, что аж заслезились глаза, но одновременно с этим рвануло по венам необъяснимое оглушающее наслаждение, все растущее по мере того, как хватка зубов рокера убийственно медленно ослабевала, а агония только усиливалась. Ви застонал во весь голос, мучительно выгибаясь под тяжестью Джонни, уже не в попытке сбросить, а стремясь вжаться всем телом как можно крепче, ощутить стояк Сильверхенда, и тот ритмично двинул бедрами, раз за разом проходясь влажным членом меж ягодиц соло. Пустота внутри ширилась, неудовлетворенность росла, пуская по телу какую-то неуемную мелкую непрекращающуюся дрожь. Все существо Ви вопило о том, что Джонни нужен ему прямо сейчас, в нем, как можно глубже, плевать на страх, плевать на боль – возможно, ее Ви бы только приветствовал.       - Блять, Джонни, пожалуйста… - Ви словно со стороны удивлялся отчаянной мольбе в своем голосе, но ему уже было похуй на условности. Если б было нужно, он бы умолял Джонни взять его, выебать, овладеть, блять, им наконец-то. – Я ебанусь, если ты не трахнешь меня, слышишь?       - Заткнись… - голос рокера сорвался на хриплый мучительный стон, и Сильверхенд содрогнулся всем телом, отстраняясь в явной попытке сдержаться. Кожу наемника теперь отвратительно холодил воздух, ворвавшийся между их до этого плотно сомкнутых тел. Ви зарычал, заизвивался, стараясь вернуть себе этот жар. – Заткнись, Ви, иначе я за себя не отвечаю… И тебе это не понравится, поверь. Так что просто заткнись сейчас. Мне понадобится твоя рука, так что не дергайся, дай мне контроль.       Сделать это было гораздо сложнее, чем казалось на словах, хотя соло всем своим существом хотел послушаться рокербоя. Ви до безумия продирало возбуждение, звенящее в каждой клетке, оно владело им безраздельно. Он не мог даже заставить себя прекратить бесконтрольно трястись. Ощутив первый ментальный толчок попытки Джонни подключиться к управлению, соло искренне постарался расслабиться, но тело продолжала бить дрожь, а мысли уносило постоянно по сумасшедшему кругу желания.       - Блять… - рокер перекатился на бок, потянув за собой и Ви, металлической рукой, согнутой в локте, обхватил его шею. Живая жесткая рука Сильверхенда с силой огладила живот Ви, а затем, опустившись ниже, сжала его член. Пара быстрых умелых движений кулака снесли Ви голову окончательно и вырвали из горла долгий и громкий мучительный стон. В этот момент Сильверхенду удалось преодолеть сопротивление соло и получить частичный контроль. Сам рокер в этот раз не пропал. Правая рука Ви потеряла чувствительность и управление, словно импланты наглухо отрубились от системы. – Не вздумай меня вышибать сейчас! Послушай внимательно, я знаю, что смазки нихуя нет, поэтому очень постарайся, чтобы пальцы были пиздец какими мокрыми. Я хочу, чтобы с них текло. Ты понял меня? Скажи мне!       - Да… - одна сексуальность слов, произносимых сейчас Сильверхендом, критически вырубала наемника, заставляя извиваться от желания, мысли коротило. «Мокрые пальцы», «смазка», «текло» - о господи, пусть Джонни просто продолжает говорить, возможно, этого будет достаточно! Рокербой вновь усилил хватку металлического предплечья на шее наемника, добиваясь внятного ответа. - Да!       - Отлично, - пальцы Ви, - сейчас пальцы Джонни, - скользнули между губ соло, надавили на нижний ряд зубов, заставляя шире открыть рот, уперлись с силой в основание языка, заставляя рот наполниться слюной.       Губы рокера прошлись по шее Ви у самого кадыка, накрыли, целуя жадно, пока пальцы Сильверхенда безбожно и ритмично трахали рот наемника, надавливая на язык, оцарапываясь о зубы. Ви готов был кончить уже от одного этого.       Так ему казалось. Пока рокербой не решил, что достаточно. С пальцев, и правда, почти текло.       Ви с трудом сглотнул скопившуюся во рту слюну и… кажется, чуть не кончился нахуй, когда влажная фаланга среднего пальца проникла внутрь, растягивая узкий вход. Мышцы рефлекторно сжались и соло непроизвольно дернулся вперед в попытке избавиться от дискомфорта, но Джонни, отпустив его шею, крепко, кажется, до синяков, ухватил за бедро, не давая отстраниться.       - Левую руку. Контроль, - только пару секунд назад соло туманно удивлялся выдержке рокера, который, проделывая все эти безумно возбуждающие манипуляции с самим Ви, продолжал лишь ритмично отираться истекающим членом о ягодицы и поясницу наемника, но сейчас в его срывающимся, горячечном голосе слышалась болезненная сосредоточенность на грани. Наемнику показалось, что держится Сильверхенд на последних остатках самообладания. - Сейчас, Ви.       - Зачем? – соло мог бы покориться молча, но только что добавившийся к среднему указательный палец на время выбил его из марева возбуждения       - Потому что дрочка металлической рукой – идея хуевая, поверь моему опыту, - голос рокербоя дрожал на низких нотах, он подавился словами и сорвался в хриплый мучительный стон, утыкаясь лицом в плечо наемника, царапая щетиной. – Контроль, блять!       Стоило Джонни рявкнуть, как он, кажется, подавив всякое сопротивление Ви, сам перехватил управление.       Соло лишь успел мимолетно подумать, что все это напоминает какую-то ебанутую игру в «Твистер», в которой рокер ведет, а он, Ви, лишь слушается, как Сильверхенд обхватил член соло кулаком, сразу забирая порядочный темп в своей идеальной манере, заставляя Ви выгнуться со стоном и тут же начать подмахивать, невольно на противоходе насаживаясь на растягивающие его уже два пальца. Моментально стало не до идиотских сравнений.       Дрожь била наемника не переставая, и он не понимал, чего сейчас хочет больше – чтобы Сильверхенд просто додрочил ему, позволив уже кончить, получить избавление от рвущего на части желания, или же чтобы растягивающие его пальцы сменил, наконец-то член рокербоя. Во втором случае Ви боялся банально ебануться. Но двух, а после и трех пальцев соло было уже критически мало, хотя, кажется, он слабо чувствовал боль за прущим цунами возбуждением. Ви метался по влажной постели, распятый между невозможными ощущениями.       Когда рокер извлек из Ви пальцы, импульсом возвращая контроль, соло буквально задохнулся изнемогающим стоном от пустоты, четко понимая, что нет - дрочки будет недостаточно. Ему нужно больше. Гораздо больше. И он это почти моментально получил.       Металлической рукой быстро, как-то судорожно Джонни обвил плечи соло, крепко стискивая, прижимая к себе, фиксируя, и, помогая себе второй рукой, с жадным рычанием толкнулся на пробу, преодолевая с силой сопротивление, – головка скользнула внутрь, но войти сходу не получилось. Ви не успел даже охуеть от первых впечатлений и среагировать, как рокер тут же, не давая привыкнуть, упорно толкнулся повторно, вырывая сантиметр за сантиметром, и наемник хрипло вскрикнул от боли и распирающего давления и заполненности, вцепившись отчаянно пальцами в хром обвивающей его плечи руки. Блять, и этим он хотел заняться с каким-то левым пиджаком?! Да он ебанутый на всю голову, не иначе.       - Если услышу, блять, хотя бы еще одну мысль про левого мужика, присуну сразу на всю длину, - неожиданно злой вибрирующий голос раздался у самого уха, и Ви совершенно нелогично для прозвучавшей угрозы внезапно выгнулся от продравшего по венам удовольствия с оглушительным стоном. Словно этой реакции и ожидая, Сильверхенд моментально рванул его за бедра на себя, входя наполовину разом. И Ви, кажется, от этого движения лишился ума окончательно.       Все, чего он хотел - чтобы рокербой был в нем, максимально заполняя его, двигаясь, забирая его целиком, до конца. Принадлежать безусловно. Раствориться без малейшего остатка.       - Еще! Еще, блять, Джонни! – извиваясь, Ви забился в руках Сильверхенда в попытке насадиться глубже на его член. Боль и удовольствие сливались, сплавлялись во что-то новое, единое, неделимое, пожирающее изнутри, плотно обволакивающее снаружи.       - Блять, наконец-то… - одним коротким движением рокер развернул соло на живот и, наваливаясь всем весом сверху, впился губами в спину под загривком, вылизывая горячим языком кожу и тут же размашистым движением узких бедер толкаясь с силой, одним движением загоняя на всю длину. – Пиздец, как же охуенно…       Ви взвыл в голос, вцепившись зубами в ткань подушки, и одновременно неожиданно для самого себя послушно и идеально удобно прогнулся под первые свободные, резкие движения Сильверхенда. Боль прошибала от поясницы вниз, по бедрам, по ногам, но убийственный вал наслаждения пер с оглушающей силой, погребая под собой все остальные чувства, делая их незначительными.       Восторг долгожданного единения, безупречного жара на двоих, безоговорочного слияния словно взорвал весь мир вокруг, оставляя в итоге только идеальный ритм их совместных движений, влажные звуки соприкасающихся тел, рев потока крови в жилах. Они были неразделимо вместе, только они, и больше никого и ничего во всем мире. Никаких мыслей, никакого будущего, никакого прошлого. Только этот момент. И наконец-то это дикое голодное желание Ви, казавшееся бескрайним, утолилось досыта.       Удерживая вес тела на руках, рокербой трахал наемника размашисто, уверенно, жарко, то рыча сквозь зубы, то срываясь на короткие глухие стоны, замирая на миг, вновь возвращая горячечный темп. Безошибочно нашел нужный угол проникновения через пару движений, толкнулся глубже, меняя ритм, и Ви внезапно вынесло на какой-то новый уровень ослепительного наслаждения. Кажется, он кричал, срывая голос. Кажется, Джонни сквозь хриплое рваное дыхание довольно и коротко хохотнул, продолжая буквально втрахивать Ви в сбитую постель, с каждым жадным рывком задевая что-то внутри его тела, что выдирало новые и новые вскрики.       Каменно стоящий член соло при каждом движении бедер рокера болезненно отирался о ткань покрывала, пачкая беспрерывно выделяющейся смазкой. Сильверхенд не прикасался к нему, но Ви казалось, что его и так вот-вот разорвет от убийственного оргазма – ему вполне было достаточно члена рокербоя в нем, жара его тела, беспрерывных укусов и поцелуев, покрывающих плечи. Джонни ухватил его металлической ладонью за загривок, с силой вжимая лицом в подушку, наваливаясь по-хозяйски, ускоряясь, с явным наслаждением вышибая почти каждым рывком изнемогающий стон.       И в момент, когда Ви был уверен, что вот-вот просто умрет от раздирающих его на части возбуждения и невозможного удовольствия, рокер отстранился, сцапал его за лодыжку, перекинул правую ногу через себя, разворачивая лицом и тут же вжимаясь возможно тесно, снова и снова вколачиваясь до самых яиц в уже идеально податливое тело. Пот с его лица и волос капал на лицо Ви, и тот, ощущая капли на губах, с наслаждением слизывал их, смакуя соль. Выгибаясь, отираясь членом о живот Сильверхенда, наемник запрокинул голову, но рокербой крепко ухватил его за подбородок и болезненно сжал.       - Смотри на меня, - низкий дрожащий голос был безумным, пугающим в своем голоде и требовательности. Этот голос безоговорочно приказывал без вариантов на непослушание. - Я хочу видеть твои глаза, когда кончу в тебя.       И Ви, задыхаясь от невыносимого наслаждения, жадно прошелся руками по мощной спине Джонни, провел по шее, зарылся пальцами в мокрые от пота волосы, крепко сжимая пряди, впился взглядом в полумраке в черные раскосые сумасшедшие глаза, широко распахнув ресницы.       Джонни двигался уже рвано, вбиваясь свободно, возможно глубоко, выходя почти целиком, и вновь толкаясь внутрь до конца. Все так же жадно и безотрывно глядя в лицо Ви, рокер отпустил его подбородок, оперся на металлическую руку, обхватил его член пальцами горячей, живой руки, с усилием прошелся по стволу пару раз, в своей манере огладил ладонью головку, вышибая из Ви последний изнемогающий стон.       И Ви, кажется, умер снова. Все ощущения сосредоточились на миг внизу живота, продрали по каждому нерву – и он кончил, обильно заливая собственный живот семенем. В этот же момент Джонни вбился в него особенно сильно и грубо, хрипло зарычал и замер, обжигающе изливаясь внутрь, все так же болезненно пристально глядя глаза в глаза. Черты его исказило наслаждение, прошло убийственным девятым валом, взгляд на миг стал совершенно сумасшедшим, влажные яркие губы приоткрылись, роняя невыносимый выдох-стон. И это был самый прекрасный пиздец на свете – сквозь помехи сбоящей оптики видеть лицо рокера, его выражение в момент оргазма, поймать каждую эмоцию до самого конца, прочувствовать каждую секунду.       А потом биомон мигнул, выдавая сбой, и Ви, кажется, отключило на несколько минут.       Системы оживали постепенно, по одной. Запустился анализ, затем подрубилась оптика. Ви вдохнул глубоко, нехотя открывая глаза, на пробу пошевелил пальцами. Тело слушалось, хотя ощутимо болели задница и поясница, саднило плечи, шею и спину, видимо, располосованные укусами и засосами. Оказалось, что все еще периодами потряхивало.       - Порядок? – оказалось, что Ви лежит затылком на плече Сильверхенда, а тот внимательно всматривается в полумраке в его лицо.       - Кажется, меня переехал ядерный «Урал комбинат», - дрожащей рукой Ви вслепую потянулся на пол, нащупывая сигареты и зажигалку, - но мне охуеть как понравилось. Наверное, я ебанутый.       - Конечно, ебанутый. Ведь у тебя в голове ебанутый я, - довольно ухмыльнувшись, рокербой хромированной рукой извлек из воздуха сигарету и, затянувшись, откинулся на подушке, вытягиваясь удовлетворенно во весь свой рост. Тень беспокойства исчезла с его лица.       Наконец-то нащупав искомое, наемник вытянул сигарету и прикурил, обессиленно привалившись к теплому боку Джонни, тот закинул руку удобнее на плечо Ви.       Сигаретный дым – настоящий и электронный - плыл под потолком, рождая мифические фигуры в тонких полосах неона, проникающих снаружи. Веки соло тяжелели, он ощущал себя восхитительно полым, смертельно и приятно усталым, опустошенным. Удовлетворенным, чего с ним не было уже очень давно. Как ни странно, молчали никогда не смолкающие коридоры жилой высотки – ни дети не верещали, ни наркоманы не ржали под дверями, не слышалось ни выстрелов, ни полицейских раций. Или же какие-то системы еще не восстановились до конца.       Джонни молча курил рядом, глядя на те же дымные призрачные фантомы. Ви слышал его мерное дыхание, движение поднимающейся и опускающейся спокойно груди. Ощущение покоя, правильности и безопасности внезапно пронзило до самых глубин. Осознавая, что бесповоротно задыхается от внезапно накатившей нежности, а в глазах плавится песок, Ви поспешно затушил сигарету и незаметным движением провел ладонью по векам – вроде сухо, обошлось без хуйни.       - Как ты думаешь, как это все работает? Как я тебя настолько чувствую, во всем? – не запариваясь с покрывалом, Ви все так же обнаженным придвинулся чуть ближе, с наслаждением вдыхая все еще витающий в воздухе отчетливый запах их общего пота, секса и никотина.       - М? Полагаю, мой жизненный опыт, мои ощущения и действия транслируются напрямую в твой мозг, сплетаются с твоими, воздействуют на нейроны, посылая сигналы, заставляя тело воспринимать происходящее как реальность и реагировать соответственно. А если по чести, то я не ебу как, Ви, - Джонни затянулся и усмехнулся невесело. - Я думаю, что даже ебаная Арасака не в курсе до конца, как именно. И что это вообще возможно. Иначе бы они давно наклепали рабских энграмм для всяких веселеньких целей блядских зажравшихся богатеев, ставлю на это свою несуществующую душу.       - Ну для этого носителя энграммы сначала пришлось с риском прикончить, - улыбнулся Ви.       - Хочешь сказать, оно того не стоило? – хохотнув, Сильверхенд смерил Ви сверху вниз саркастическим взглядом.       - Не меняйся, Джонни, ладно?