Тёмный рыцарь или Светлый принц?

Гермиона не понимала, куда и зачем её ведут Гарри и Рон. Друзья вышли из камина в её доме и, толком ничего не объяснив, сослались на срочное дело и совершенно маггловским способом завязали подруге глаза каким-то шарфом. Девушка лишь почувствовала скручивающее желудок ощущение трансгрессии и две мощные руки, держащие её за ладони. Как только перемещение закончилось, и Гермиона почувствовала под ногами твердую поверхность, в нос ударили ароматы пионов и роз. Это были не удушающие ароматы, как на территории поместья ее будущего мужа Виктора Крама. Это было что-то свежее, но вкусное. И ощущение дежавю, будто она уже была в этом приятно пахнущем месте. Ещё одна маленькая ладошка коснулась правой голени девушки, и снова ощущение аппарации. От хлопка приземления аж в ушах зазвенело. "Домовик... Но чей?" - гриффиндорка пыталась напрячь свою память, чтобы понять, где же она находится. Но тщетно. Создавалось ощущение, будто вот-вот вспомнит, но мысль тут же покидала её. Внезапно для себя Гермиона обнаружила, что руки её больше никто не держит. А вокруг стало подозрительно тихо. -Рон... Гарри! - тихонько позвала друзей девушка и потянулась к повязке. -Погоди секунду. - раздался приглушенный голос Рона. Повязка слетела с глаз девушка. Перед Гермионой предстал кабинет размером с две её спальни. Прямо напротив неё стоял массивный письменный стол из красного дуба. В аккуратном порядке на нем лежали какие-то документы. Сбоку располагались камин и несколько книжных стеллажей. Последние были сверху донизу заставлены различными фолиантами с золотистыми тиснениями. Пол был выполнен из тёмного мрамора (или гранита? Гермиона никогда не умела различать каменные породы). А стены был увешаны портретами, которые на данный момент были пусты. Тяжёлые гардины были плотно зашторены. Но тем не менее, в комнате стоял приглушенный свет, создавая романтическую, даже лучше сказать, интимную обстановку. Неожиданно дверь распахнулась, и вошёл тот, кого Грейнджер меньше всего ожидала увидеть. -Малфой, у вас мало времени, так что поторопись. - Будто бы из ниоткуда раздался голос Гарри. Два хлопка оповестили об аппарации друзей. Гермиона растерянно посмотрела на Драко. Парень выглядел осунувшимся, растрепанным и уставшим. Но в глазах горел огонёк надежды, и светило счастье. -Грейнджер, я... - объяснение было прервано взмахом руки гриффиндорки, которая начала потихоньку понимать происходящее. -Ты заставил моих друзей привести меня сюда! Но зачем? В последнюю нашу встречу ты мне ясно дал понять, что я тебе не нужна! С каждым словом голос повышался на октаву. Замолчав, девушка перевела дыхание и несколько раз вдохнула и выдохнула. Её сердце трепетало от осознания, что любимый человек (да, черт возьми, она его любит!) готов на нечто бОльшее, чем просто слова. В ситуации с Виктором нередко его обещания оставались на уровне фраз. Даже первое разногласие с его матерью насчёт съёмки в родовом подвенечном платье, которое, по словам самой миссис Крам, "такое древнее и такое традиционное", не было решено в пользу Гермионы. Нет, платье было красивым, но в день своей свадьбы, а уж тем более для съёмки в "Ежедневном пророке" нужен наряд пороскошнее. Хоть гриффиндорка и не гонялась никогда за шиком, ей всегда хотелось особенное платье на свадьбу. На доводы будущей жены Виктор лишь пожимал плечами, приобнимал ее и шептал на ухо какую-нибудь глупость, типа того, что она самая красивая даже в маминой платье. Что уж говорить о выборе цвета скатертей, салфеток, цветов? Гермиона была в проигрыше. Все её желания умело подавлялись чистокровной родней жениха. В глазах Малфоя плескалось отчаяние. Он понимал, что другого шанса объясниться не будет. И нужно брать быка за рога. -Гермиона, - девушка вздрогнула и сглотнула подступивший ком. Он почти никогда не называл её по имени. - Я рад, что ты пришла... Малфой злился на себя за несобранность и нерешительность. Раньше такого не наблюдалось. -Я хотел сказать... Хотел предложить... Драко бегал взглядом по лицу Гермионы. Нет, он не боялся произнести вслух фразу. Он боялся отказа. Боялся, что все эмоции и чувства со стороны девушки он надумал. Испугался того, что весь этот момент окажется галлюцинацией. Девушка, которую он любил, и которая через 3 месяца выходит замуж за другого, сейчас стоит перед ним, в его кабинете в Мэноре. Она не трансгрессировала, как только поняла, где находится. Не начал крушить все на своём пути, попутно выстреливая из палочки непростительными. Она стоит и ждёт, когда он, наконец, скажет хоть что-то связное. А он, болван, мямлит, вместо того, чтобы предложить сорвать свадьбу и уехать вместе. Мерлин, эта ведьма его погубит! -Грейнджер, я люблю тебя! - Не совсем то, что собирался сказать, но и такое начало подойдёт. - Не выходи за него. Давай уедем вместе куда-нибудь, где будем только мы вдвоём? На месяц, два, три - неважно! Главное, вместе. Взяв её изящную ручку в свои огромные ладони, Драко поднёс костяшки пальчиков к губам и прижался к ним. Персиковый аромат маггловского крема для рук деликатно коснулся ноздрей аристократа. О, Мерлин Всемогущий, как же он любил этот запах! Он ассоциировался у парня с уютом, домом и самой Гермионой. Гриффиндорка лишь открывала и закрывала рот от неожиданности и сюрреалистичности происходящего. Глаза смотрели в сложенные руки Малфоя, боясь встретиться взглядом с его. Она не знала, что делать, как реагировать и что говорить. Внезапно в голове, словно вспышка, пронеслась мысль, что да, черт возьми, это самый правильный поступок будет с её стороны. Они с Малфоем будут, наконец, счастливы вместе. И никто не будет обречён на пожизненную тюрьму в виде брака с нелюбимым и нелюбящим. На лице девушки стала расплываться счастливая улыбка. В уголках глаз появились слезы радости и облегчения. Малфой все это время напряжённо наблюдал за реакцией Гермиона. И когда уголки её губ дрогнули, парень облегчённо вздохнул и прижал её к себе, зарывшись носом в копну каштановых кучерявых волос. -Ребятки, время! Рон Уизли появился с громким хлопком (или это гранит так отражает звуки?!) и замахал в приглашающем жесте рукой. -Гермиона, у нас портключ на Крит сработает через, - парень бросил взгляд на настенные старинные часы, - 1 минуту. Ты готова? Девушка вложила свою ручку в его и прошептала: -С тобой хоть на край света. Рон протянул карманные часы на цепочке с гравировкой двухголового орла. Коснувшись кончиками пальцев крышки циферблата, Гермиона слегка кивнула Драко. Эффект невесомости от действия портключа сменился устойчивостью с небольшим ударом в пятки. Перед лицом промелькнул луч ярко-розового цвета. Когда Грейнджер поняла, что к чему, было уже поздно. В странную женщину, стоявшую в паре метров от них, летели заклинание ступефая из палочки Рона. А Драко... А вот Малфой лежал рядом с Гермионой на земле и не шевелился. Точнее не подавал вообще никаких признаков жизни. Гриффиндорка в ужасе зажала ладонями рот и, закричав, бросилась на колени перед телом. *** -Пожалуйста, молю Тебя, пусть Драко останется жив. Пусть заклятие окажется несмертельным. Я знаю, Ты можешь. Боже, помоги, я без него не выживу. Обещаю, я выйду замуж за Виктора. Только помоги Драко... Господи, молю... Гермиона стояла на коленях перед небольшим алтарем с огромной иконой. Уже третий день подряд девушка молится о том, чтобы заклятие, попавшего в грудь Малфою, оказалось несмертельным. Как только парня доставили в Мунго силами Рона Уизли, Гермиона словно сошла с ума. Она смотрела на всех стеклянным взглядом, постоянно плакала и бубнила какие-то непонятные фразы. А той же ночью, обманом отправив друзей по домам (выдавила улыбку и сказала, что все хорошо, и через 5 минут она аппарирует домой, только вот в туалет зайдет), девушка отправилась бродить по улицам ночного Лондона. Незаметно для себя вышла в маггловскую часть города и остановилась перед небольшой церквушкой. Маленькая и неприметная, изнутри она напоминала произведение искусства. Красивые иконы с позолотой, отдельные подставки для свечек, свод купола был расписан фресками. Запах стоял тяжёлый. Поначалу даже закружилась голова. Гермиона никогда раньше не была в православном храме, но иногда в книгах русских классиков, коими зачитывалась сама Гермиона, девушка находила описания, которые подходили под эту церквушку. Понятия не имея, какой иконе надо поклониться, девушка встала в сторонке и незаметно стала наблюдать за присутствующими. Несмотря на позднее время, прихожан было довольно много. Кто-то крестился, кто-то ставил свечку, кто-то просто стоял у какой-нибудь иконы и вдумчиво осматривал её. Набравшись смелости, Гермиона подошла к наиболее располагающей иконе. На ней молодая женщина прижимала к щеке младенца. Перекрестившись (способ девушка подсмотрела у стоявшей рядом бабушки), Грейнджер начала про себя проговаривать просьбы, поскольку молитв никаких не знала. Выходило коряво. Но она вкладывала в каждое слово душу. На второй день собственные молитвы были сказано уже шёпотом. А под конец третьего дня Гермиона уже не стеснялась окружающих, вслух проговаривая все слова. Выйдя в магическую часть Лондона, девушка поплелась домой. Она понимала: для исполнения молитвы необходимо придерживаться данного обещания. В голове сидела мысль, что надо бы написать Виктору письмо с согласием переехать в его поместье. Жених давно просил её, но Гермиона отшучивалась каждый раз, когда заходил об этом разговор. А для выполнения обещания Богу девушка обязана будет уехать из города, дабы не попасться в лапы соблазна. Переступила порог дома, Гермиона услышала подозрительный шум из спальни. Выхватив палочку и держа её наготове, девушка прокралась наверх и приоткрыла дверь. На прикроватной тумбочке деловито чесала клюв серая в крапинку сова. Рядышком на подушке лежал свиток. Птица, увидев Грейнджер, приветственно ухнула, ещё раз щелкнула клювом и вылетела в приоткрытое окно. Гермиона хлопнула себя по лбу: забыть закрыть окно в частном доме без охраны - непростительная глупость! Вспомнив про письмо, девушка подбежала к кровати и схватила свиток. Глаза забегали по строчкам. Рука прижалась ко рту, голова закачалась в неверии, а слезы градом полились из глаз. Дочитав до конца, Гермиона подняла глаза наверх, улыбнулась и прошептала: "Спасибо, Господи..."