***
Мэдди с трудом восстановила дыхание, сбитое от испуга. Она с ликованием завалилась в свой номер, почти ничем не отличающийся от предыдущего. Такая же старая кровать с потрепанным пружинным матрасом, только здесь была ширма, отделяющая деревянную ванну. Что ж, видали и получше. Хокинс не торопилась переодеваться до тех пор, пока ей не наполнили ванну. И вот, лежа в горячей воде, Мэдди наконец-то получила возможность расслабиться. Божественная тишина, темнота и спокойствие… Лишь яркие лучи луны били в окна комнаты. Они загадочно отражались в волнующейся воде, делали ее мерцающей и обманчивой. Они освещали лицо Хокинс, плавно скользили вниз по ее оголенной груди. Мэдди откинулась на изголовье ванны и закрыла глаза, медленно потирая плечи. Впервые она испытала наслаждение от блаженной пустоты в голове. Никто не кричит над ухом, ни от кого не нужно убегать и ругаться… Никаких мыслей… Вообще… — Я сказала: «Никаких», — прошептала Хокинс и напряглась. Как назло, именно в этот момент разные мысли начали роиться в голове, сменялись как в калейдоскопе. И все время они возвращались к тому, о ком Мэдди меньше всего хотела думать. Кого больше всего ненавидела. Кто, черт возьми, ей очень нравился. Кто не давал ей покоя всю неделю и перевернул жизнь с ног на голову. Они возвращались к Джей Джею, разжигали дьявольскую злость внутри… Но кроме этого и будоражили потайные уголки фантазии. Мэдди попыталась отмахнуться от них. Но тщетно, и в сознании всплывали воспоминания о том, как они сидят у потрескивающего костра, в его темно-синих глазах играют чертенята, в отличие от общего растерянного вида. Она проводит рукой по его лицу и очень хочет прижаться к этим манящим губам. Сердце Хокинс отбивает дикий ритм далеко не из-за страха, а из-за близости к нему… к Сниду. Ее ладони скользнули ниже к груди, по которой стекали крупные капли воды, пальцы сами собой нащупали и сжали упругие чувствительные соски, и Хокинс тихо вздохнула. А если бы Джей оказался сейчас здесь? Рядом с ней, обнаженной? Где-нибудь за ширмой… или в теплой ванне? Что бы она почувствовала? Стыд, смущение или желание? — Стоп, что?! Как ты вообще можешь о таком думать?! — возмутилась Мэдди и мотнула головой, резко вцепившись в бортик и взбаламутив воду. Да, однозначно стыд. Щеки Хокинс мгновенно смущенно покраснели. Она не может мечтать о Джее! Вопили остатки здравого разума. Но в противовес этому воображение разыгралось еще сильнее, как будто маленький развратный дьяволенок, сидящий на левом плече, нашептывал это. Интересно, каково ощутить страстное прикосновение его мягких губ на себе? Или ощутить тяжесть его ладони, лежащей на ягодице? Наверное, очень приятно. По коже мгновенно пронеслась волна возбуждающих мурашек, а низ живота блаженно свело, и Хокинс заметила, что губы расплываются в глупой улыбке. Ее руки скрылись под водой: поглаживали живот, округлые бедра и возвращались к груди, подкручивая и пощипывая порозовевшие соски. «Да, это неприлично. Но кому какая разница? Я ведь не монашка и уже давно не девочка. Хоть приемные родители и пытались меня таковой воспитать — не вышло. Да, мужики — козлы, но ведь не нужно забывать о себе любимой», — Мэдди ухмыльнулась, прикусила губу и стиснула бедра. Она слишком давно не была наедине с собой… И за эту неделю было чересчур много стресса, который нужно было как-то сбросить. Нет, лучше не ванна, а кровать… Снид стягивает с нее белье, пылко и жадно целуя в шею, опрокидывает на кровать и раздевается сам. Боже, какое у него красивое тело: поджарое, спортивное, а плечи широкие… На голове настоящий черный беспорядок, глаза горят от восхищения, но это только заводит. Потом внизу живота, к которому Хокинс прижималась разгоряченной ладонью, вспыхнул новый пожар желания, от этих фантазий клитор запульсировал сильнее и Хокинс поняла, что теряет контроль над собой. И черт возьми, ей хотелось отомстить Джею за все… Что ж, зачем тогда себя сдерживать? Пока она сделает это только в своём воображении — изощренно и мучительно. Мэдди развела ноги и скользнула рукой между бедер туда, где очень горячо и влажно от смазки. Мускулистая рука скользит между ног. Какая теплая… Какая мягкая… Эта нежность сладкой истомой растекается по всему телу. Ей страшно. Но одновременно так приятно… Его язык касается возбужденной точки, ласкает, приносит неимоверное удовольствие и заставляет ее стонать. Мэдди громко вздохнула и, расслабившись, легко проникла двумя пальцами во влагалище. Мышцы тут же сжались, и Хокинс приложила вторую руку, массируя клитор. Боже, как же хорошо! Сердце забилось быстрее, и девушка зажмурилась. Ее движения были быстрыми и острыми — соски напряглись, а к паху стали приливать тугие теплые волны. Какая невероятная, удивительная картина — мужские губы на ее животе. А можно ли представить ласки его языка, которым он провел по внутренней стороне ее бедра? С губ Мэдди сорвался стон, и она задрожала всем телом. Теплые пальцы поглаживали самую чувствительную точку на передней стенке лона, и Хокинс представляла, что это делает Снид. Джей исступленно целует Хокинс, пытаясь войти в нее как можно глубже. И Мэдди плавится в его сильных руках, отдается, прижимается горячим телом к нему, крепко обнимает, целует и шепчет, как сильно хочет его. Но не говорит, как ненавидит… Черт! Эти противоречивые чувства не давали ей покоя. Мэдди застонала еще громче, кусая губы, когда добавила третий палец и задвигала ими быстрее. Слишком невыносимо. Слишком приятно, настолько, что пальцы на ногах поджались. Слишком жарко и точно не от теплой воды. Ненавидит… и хочет ощутить его член в себе! От этих чувств можно сойти с ума! О, Джей, если она еще раз встретит тебя, то месть будет «сладкой». Сегодня утром она даже мысли о таком не могла допустить, но животное начало оказалось сильнее. Мэдди страстно впивается в его губы, не давая малейшего шанса на сопротивление, неожиданно переворачивает на спину и оказывается сверху, ухмыляясь. Она быстро пробегается пальцами по груди и животу Снида, чувствуя, как ему это нравится и твердеют его мышцы. Что ж, ты напросился сам. Мэдди привязывает его руки ремнем к изголовью кровати, затягивая его потуже. Он думает, что это всего лишь игра и ничего не подозревает. Хокинс тяжело вздыхала и выгибалась вперед, представляя, что опускается на член Джея — и она хозяйка положения. Огонь злости и страсти только разрастался внутри от этих мыслей. И Мэдди все ярче чувствовала, что напряжение в той пылающей, набухшей и сверхчувствительной точке только усиливается. О да, она все быстрее двигается, слушая мольбы Снида, цепляясь за его плечи. Каково это — ощутить его плоть внутри себя? Пульсирующую, горячую, твердую? А Джей шепчет всякие развратности, дьявольски нравящиеся Мэдди. Ей казалось, она близка к эйфории. Она изгибалась и ерзала, задыхаясь, стонала и пыталась не кончить. Но ее нетерпение только возрастало. В последнюю очередь она думала о соседях за стенкой. Но Мэдди даже не представляла, что Джей гораздо ближе, чем мог быть. Интересно, о чем он думает сейчас? Вспоминал ли он о ней? Мысли о том, что он тоже может думать о Мэдди в таком же ключе, как и она, еще больше подлили масла в огонь. Последний толчок Снида в голове, и в реальности Хокинс не смогла больше сдерживаться и содрогнулась от окрыляющего, головокружительного и дико долгожданного оргазма. Громкий стон вырвался из груди Хокинс. По телу пронеслась дрожь такой силы, что застучали зубы, и Мэдди стиснула челюсть. Тяжело дыша, запрокинув голову и вцепившись в бортик ванны, Хокинс додумала, чем же все закончилось. Она злорадно усмехается, дразняще целует и слазит с Джея, не давая ему возможности кончить, в отличие от нее самой. Снид непонимающе дергает руками, но ремень не дает ему двинуться и лишь глухо ударяется пряжкой. Его глаза вспыхивают злобой, и он яростно шипит: «Какого черта ты творишь?! Отпусти меня, Мэдди!» Но Хокинс плевать на его возгласы, она лишь вальяжно одевается, а затем обчищает карманы Джея, забирая все награбленное себе… Теперь уже награбленное в квадрате! — Я знаю, что ты хотел использовать меня как тряпку и шлюху, наивную дуру, а потом бросить! Да вот только ты не учел, что девушки тоже могут быть умны и жестоки! И в этой ситуации тобой воспользовалась я. Скажи спасибо, что я лишь привязала тебя, а не засунула в добавок кляп в рот и пристрелила. Adiós, Джей! — Мэдди дьявольски улыбается и скрывается в дверях. Такого внутреннего удовлетворения Хокинс не испытывала давно. Она почувствовала, что вода начала остывать, и быстро помыла голову лавандовым мылом, натерлась мочалкой, а после этого, уже одевшись, постирала платье и комплект старой одежды в этой же воде. Засыпая, Мэдди представляла свое счастливое будущее в Калифорнии, как она сядет на поезд и уедет подальше отсюда, однако судьба, как всегда, посмеялась над ней…***
На следующий день Мэдди собиралась пойти на ярмарку, о которой узнала от посетителей салуна, и продать там все украшения, поделенные с Джеем пополам. Но первым делом, проснувшись поздним утром и сдав номер, она отправилась в магазин одежды на главной улице, чтобы купить красивое платье на праздник. Все-таки это грандиозное событие, и Хокинс бывала в таких местах от силы несколько раз за жизнь, поэтому стоило выглядеть более-менее презентабельно. Сегодня все дамы города приходили в единственный местный «бутик». Мэдди несколько часов с открытым ртом рассматривала прекрасные пышные разноцветные платья с кринолинами, турнюрами, множеством рюш из изысканных тканей, а потом смотрела на цены и понимала — эти наряды явно не для нее. Если сейчас она спустит все деньги на жалкие тряпки, то в Калифорнии ей будет не на что жить первое время. Руководствуясь этим, Хокинс выбрала самое простое и практичное платье без турнюра, плотно застегивающееся на горле, из изумрудного атласа с вплетением золотых нитей на лифе, оборками на подоле и длинными рукавами. Дополнить образ Мэдди решила зеленым жакетом и белыми перчатками, обрамленными кружевами. Ей предлагали купить неудобные корсеты, но она отказалась, сославшись на то, что они у нее уже есть. На самом деле Хокинс терпеть не могла это орудие пыток и надевала его только раз в жизни. Да и на ферме было непрактично их носить. В основном Мэдди использовала только сорочки и панталоны под платьями, и этот раз не стал исключением. Да и под таким количеством слоев юбок и другой одежды никто бы не заметил отсутствие корсета. — М-да… В таком наряде вряд ли сможешь лихо запрыгнуть на лошадь и с ветерком поскакать! Хокинс покружилась у зеркала в магазине, любуясь своим отражением, а затем расплатилась… И все равно это чертово платье обошлось ей в тринадцать долларов! Да за эти деньги можно было купить дюжину джинсов! Мэдди не заметила, как провозилась до двух часов дня со сборами, затем еще полчаса пыталась соорудить что-то похожее на прическу из модных журналов. В конце концов она плюнула на все и сделала обычный низкий пучок. А оставшееся время до открытия ярмарки словно испарилось, и Хокинс успела только пообедать. Ровно в четыре часа дня люди начали сходиться на главную площадь возле ратуши, где их уже встречали громкими фанфарами, шумом и веселыми криками, зазывали заводной музыкой. Мэдди, как чувствовала, привязала лошадь с дальнего входа и направилась в гущу толпы. Везде развесили яркие плакаты, приглашающие на праздничное гулянье, нити из красных подвесных фонарей тянулись от столба к столбу, организаторы расставили длинные столы, местные жители принесли домашние вкусности, кто-то даже создал подобие тира, который Мэдди сразу приметила и мысленно поставила галочку, что обязательно должна будет пострелять. На площади растянулись разные флажки, на ветру развевались красивые ленты, а в центре сделали настоящую сцену для музыкантов и танцующих пар, сбоку от нее стояли лавки, где можно было торговать и чем посетители активно пользовались. Хокинс была поражена масштабом праздника! Вот же заморочились люди! Здесь точно можно будет получить отличную выручку! — Й-ха-а! — закричал один из музыкантов и ударил по струнам гитары — и в следующую секунду заиграла скрипка и ритмичная, зажигательная музыка. Все пары застучали каблуками, танцуя что-то похожее на быстрый вальс. Однако Мэдди к ним не присоединилась и прошла мимо, растворившись в толпе. Она уже подошла к торговым рядам, как ей в глаза бросился он! Черт возьми! Джей Джей Снид! — Что за?! — Мэдди замерла, не веря своим глазам и открыв рот. В одной из ярмарочных палаток стоял Джей и продавал… украшения?! Что за дьявольское совпадение?! Их постоянные «случайные» встречи начали становиться закономерностью! Над ней точно кто-то решил поиздеваться, везде подсовывая наглого Снида! Но это она пришла сюда торговать ворованными вещами! — Да чтоб я сдохла! — рассердившись, Мэдди топнула ногой. Ее передернуло, когда она вдруг вспомнила вчерашние фантазии… Она, насупившись и сжав руки в кулаки, зашагала к этой проклятой цветной палатке…***
— Да, мисс, эти золотые серьги прекрасно подойдут к вашему чудному наряду! Вы только посмотрите, как они оттеняют ваши глаза! Берите, не пожалеете! — Джей очаровательно улыбнулся пожилой клиентке и всучил ей в руки украшение. — Прекрасно, тогда я беру! — она приложила сережки к уху и посмотрела в зеркало, любуясь отражением. — А откуда у вас такая красота? — а затем вернула их Сниду. — От почившей бабушки достались. Она, знаете ли, была любительницей всех этих драгоценных побрякушек, — ответил Джей и положил украшения в маленький мешочек, взамен получив десять долларов. Естественно, он не собирался никому говорить, что они краденые. Зачем ему лишние проблемы с законом? — Приходите еще, приводите своих подруг! — крикнул Снид вслед женщине и отвернулся, насвистывая мелодию, принялся пересчитывать всю выручку. — Если ты моя судьба, то определенно самая ужасная! — позади него раздался, как гром среди ясного неба, разъяренный, отрывистый, с нотками издевки голос… Ее голос… МЭДДИ?! Джей, как ужаленный, подпрыгнул на месте и крутанулся, большими и ошеломленными глазами смотря на нее. — Какого черта ты тут забыла, Мэдди?! — выкрикнул Снид, и его брови взлетели от шока. — Ты меня везде преследовать будешь?! Почему я даже день без твоей компании провести не могу?! — Хокинс побагровела от злости, оскалилась, оперлась на прилавок и смерила Снида свирепым взглядом. — Милочка, ты ошибаешься, вчера тебя не было рядом со мной, и я прекрасно провел день один, — быстро сориентировался Джей, съязвив, и попятился назад. — Больше похоже на то, что ты меня преследуешь! — манерно воскликнул он, всплеснув руками. — Я — тебя?! Я пришла сюда продавать ценности! — с наигранной непринужденностью ответила Мэдди и скрестила руки на груди. — Да! Куда я не приду, везде появляешься ты! И, как ты видишь, я тоже сплавляю украшения, — Снид злорадно ухмыльнулся. — Это всего лишь жалкое и нелепое совпадение! Я думала, ты уехал! Ну и много заработал, коммерсант? — с напускным пренебрежением спросила Хокинс, пытаясь заглянуть за прилавок. — А ты много денег спустила на это платьишко? — он наклонил голову набок и прикусил губу, вызывающе рассматривая ее наряд. — А какая тебе разница? — парировала Хокинс. — Ну вот, а тебе какое дело, сколько я заработал?! — резко ответил Снид, и Мэдди чуть не задохнулась от такой дерзости. — Явно больше, чем ты, — Джей хохотнул и потряс перед ней внушительной стопкой купюр. — А если точнее, то… Сто пять долларов и три цента, дорогуша! — Сколько?! Да как так-то?! — Мэдди в изумлении открыла рот и тут же его захлопнула, нахмурившись. — Просто нужно очаровательно улыбаться, говорить комплименты и то, что хотят слышать клиенты. Предлагать как можно товаров, зазывать прохожих и подходить ко всему с фантазией, — Джей самодовольно улыбнулся и спрятал пачку долларов подальше. — Быть ко всем добродушной… Ах да, забыл, это же не про тебя. Тогда просто постараться не хамить. От его слов Мэдди заскрипела зубами и сжала челюсть, пристально смотря в его чертовы глаза. — Джей Джей, я умею быть милой, только общение с тобой — это исключение из правил! Вот увидишь, я продам не меньше, чем ты, — важно сообщила Хокинс и, даже не попрощавшись, пошла искать себе свободную палатку. — Оу, хоть для кого-то я избранный! Мне очень лестно, ангел мой, — вдогонку съязвил Джей и усмехнулся. Все-таки вместе с раздражением, Мэдди вызывала в нем дикий азарт, распаляла и заводила, но и к тому же чертовски нравилась. Ее манящие глаза, а может, и сама манера двигаться… Снид любил подобные провокации. Несколько часов Мэдди пыталась доказать, в первую очередь самой себе, что ничем не хуже Джея в продажах. Может, Снид и правда был настолько харизматичен, что все дамы были от него без ума и скупали все украшения? Однако, как бы прискорбно это не звучало, заработала она почти вдвое меньше. Все же, для первого опыта неплохо, но Хокинс это не устраивало. Ближе к шести вечера людей в торговых рядах стало меньше, и большинство из них ушло танцевать. Поняв, что денег она не заработает, Мэдди тоже отправилась на танцплощадку, откуда лилась потрясающая музыка. Она бросила взгляд палатку Джея и поняла, что он уже закрыл свою лавочку и куда-то исчез… Ах, как жаль! Однако легкий налет разочарования растаял, когда Хокинс, пройдя дальше, увидела его, азартно стреляющего в тире. Двадцать семь лет человеку, а до сих пор резвится и играет, как ребенок! Правда сейчас вместо солдатиков — пистолетики… На танцплощадке Мэдди не пришлось долго ждать кавалера — к ней почти сразу подошел мужчина, вроде бы Марк, и позвал на танец. А Хокинс не стала отказываться и продолжила веселиться…***
Яркие огни праздника привлекли внимание Дикого Ястреба и его бешеной банды. Он до сих пор был в бешенстве на эту нахальную, пьяную сучку и ее хахаля, который оставил ему большой фингал под глазом! Она же забрала у него последние деньги! Дикий Ястреб поклялся самому себе, что отомстит ей при первой возможности. На ярмарке он надеялся встретить эту дерзкую и меткую девицу, поэтому и отправился туда. — Коул Танон, сюда вход с оружием запрещен! — твердо и сурово произнес шериф, сидящий на лошади и охраняющий благополучие праздника. — Расслабься, ты же знаешь, мы не будем никого грабить! — обнажил гнилые зубы Дикий Ястреб и улыбнулся. — Я расслаблюсь только тогда, когда увижу тебя в петле на главной площади! Я не буду с тобой долго нянчиться! — рявкнул шериф и направил на него заряженное ружье. — Ладно, ладно. Народ, сдаем оружие, — Танон недовольно фыркнул, но все же бросил винчестер и кобуру с револьверами прямо в руки блюстителю закона. Вся его банда поступила также, и только после этого Коула на коне пропустили на ярмарку. Вот только никто не знал, что Ястреб припас еще один кольт в сумке.***
Музыка играла все громче, музыканты горланили песни, а каблуки Мэдди отбивали ритм в танце. Оказывается, она вполне сносно танцует! Хокинс ни разу не наступила на ногу партнерам, которые постоянно сменялись. Она несколько раз замечала на себе буравящие взгляды Джея, появившегося из ниоткуда. Люди вдруг засуетились на сцене, кто-то даже прекратил танцевать, и Мэдди конечно же это напрягло. Она начала нервно озираться по сторонам, и не зря… Потому что среди толпы заметила ЕГО! ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Уже не Снида, сукиного сына, который куда-то пропал, а Дикого Ястреба!!! Нет! Нет! Нет! Откуда он мог тут появиться?! Хокинс резко крутанулась в танце, прикрывшись партнером, однако, стоило признать, что защита была слабой. Думай. Думай! Куда можно убежать?! На секунду Мэдди показалось, что бандит растворился в толпе, и она судорожно похлопала по карманам, надеясь нащупать там дамский пистолет, который она не сдала шерифу. Хвала небесам, он оказался на месте, Хокинс выдохнула и спрятала его в рукаве. Он убьет ее! Прострелит голову, и мозги лужей растекутся по дощатому полу! Джей же говорил, что Дикий Ястреб страшный и безжалостный убийца! В этот момент, как назло, произошла смена партнера, и загораживающий ее мужчина перешел к другой женщине, а Мэдди осталась одна в просвете! Ее взгляд вдруг столкнулся карими глазами Дикого Ястреба! Хокинс чуть не задохнулась от испуга и уже хотела ринуться бежать, как бандит кинулся к ней. — Ну что, потанцуем, мадам? — в следующее мгновение он оказался рядом с ней, крепко схватил за руку и прижал к себе, а потом Мэдди с округленными глазами от ужаса почувствовала, что в бок ей утыкается дуло револьвера. — Какой вы стеснительный! Что, дамы без пистолета не соглашаются с вами танцевать? — Хокинс тут же пожалела, что съязвила. Дикий Ястреб мог еще сильнее разозлиться и убить ее на месте, однако, он наоборот опешил от такой наглости. Нужно просто выиграть время! — Таких нахальных девок я еще не встречал. Признаю, поражен! Но пришел возвращать сюда не только свой кошелек, — грубым и пугающим басом прогрохотал Ястреб, Хокинс попыталась вывернуться, но кольт не дал ей это сделать. — Для того, чтобы отомстить? Давайте решим все мирным путем! Я против любого насилия! — испуганно протараторила Мэдди, а внутри все сжалось от ужаса. Черт возьми, не каждый же день к боку прижат заряженным револьвер! Дикий Ястреб же продолжал «кружить» ее в танце. — Да что ты говоришь, сучка?! Не твой ли трахарь врезал мне в нос?! — прошипел он, и Хокинс поняла, что добрыми словами с ним не договориться. — Я за поступки своего приятеля не отвечаю! — парировала она, тряхнула позади него рукой, и из рукава выскользнул дамский кольт. Мэдди тут же приставила его к виску бандита. — Что ж, а теперь будем говорить по другому. Одно нажатие на курок — и ты мертвец! Отпусти меня! — она вложила в эти слова столько злости, сколько могла. Кто-то из людей заметил их оружие и закричал во всю глотку, поднимая суету. Они кинулись врассыпную, и никто не осмелился помочь девушке. Джей Джей мигом забыл про вкусный вишневый пирог, услышав крики, и побежал на шум. Снид залетел на танцплощадку, едва не запнувшись на лестнице. Джей ненадолго обомлел, увидев Мэдди в «объятиях» Танона и с револьвером в руках. Да она невыносима! Боже, ее на минуту нельзя оставить одну — обязательно нарвется на неприятности! Каждый раз Мэдди еще больше поражала его! — Что здесь происходит?! — завопил Джей Джей и выхватил из сапога кольт, который все-таки смог пронести на ярмарку, и инстинктивно направил его на Дикого Ястреба. — Отпусти ее! И оружие убери быстро! — рявкнул Снид. — О, смотри-ка, кружевная овечка, твоя шваль уже тут как тут! — злорадно улыбнулся Коул, и Мэдди чуть сильнее надавила на курок, оскалившись. — Эй, придурок, обернись и посмотри! — издевательски засмеялся он. — Не так резво, приятель, — послышался хриплый голос. Джей вдруг услышал щелчок взведения курка револьвера и быстро посмотрел в сторону. Твою ж мать! Его взял на мушку какой-то жалкий щенок из банды Дикого Ястреба! Мэдди перевела оружие на него, закончив нелепую цепочку. Что делать дальше было непонятно. Один выстрел мог потянуть за собой череду других и в итоге убить всех. Джей почувствовал, как по спине потек холодный пот. Ему на секунду стало страшно. — Эй, Танон! Ты совсем спятил?! Что ты здесь за балаган устроил?! — раздался разъяренный крик позади них, а затем и громкий выстрел в воздух. — Шериф?! — воскликнул Дикий Ястреб и мгновенно отпустил Мэдди, а его сообщник опустил револьвер с Джея. Хокинс тут же бросилась к Сниду в объятия. На коне возвышалась пугающая фигура огромного мужчины с ружьем, а рядом с ним на еще одной лошади сидел напарник, выглядевший гораздо моложе его. — ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ СДАТЬ ВСЕ ОРУЖИЕ! Какого черта ты полез трясти им перед девушкой?! Быстро выметайся отсюда, Танон Коул! — заорал во всю глотку шериф и направил винчестер прямиком на голову Дикого Ястреба. Тот явно испугался и попятился назад, спрятав револьвер в кобуру. — Пап, посмотри сюда, тебе не кажется, что он очень похож на… — по всей видимости, сын шерифа косо посмотрел на Джея, а потом протянул помятую листовку отцу. Мэдди и Снид испуганно переглянулись, и их сердца пропустили удары. Его узнали, черт подери!!! Они поняли, что попали в ловушку, из которой не было выхода, и здесь их больше ничто не держало. Но не успел шериф прочесть последний абзац листовки, как на лице его отразилась непередаваемая гамма эмоций. — Джей Джей Снид! Господи! Прямо у меня под носом бандит! — выкрикнул он. — Ловите его! Мэдди и Джей осознали — нужно уносить ноги как можно быстрее! Они еще ни разу в жизни не были так близко к опасной грани и не ходили по лезвию ножа. Никому из них не хотелось угодить в тюрьму. — Эй, смотрите, там птичка! — неожиданно сказал Джей и указал в небо, и все интуитивно посмотрели туда. Отвлекающий маневр сработал, он, улучив момент, схватил Хокинс за руку и понесся с ней прочь со сцены. — Лошадь твоя где?! — задыхаясь от страха, спросил Снид, слетая с противоположной лестницы. — Там, — бросила Мэдди, кивнула в сторону ратуши и побежала еще быстрее, подбирая юбки. Черт, как чувствовала, что придется уносить ноги от погони! — Какое совпадение, моя тоже! — нервно усмехнулся Джей, и позади послышались крики шерифа, лошадиный топот, выстрелы и свист пуль, от которых они кое-как успели увернуться. Вся банда Дикого ястреба, шериф и его сын бросились за ними. Джей и Мэдди бежали так быстро, как только могли, слыша за спиной грохот сапог и отчаянные вопли преследователей. У них не возникло даже мысли разделиться или подставить друг друга, сейчас они были одной командой. Хокинс чертовски жалела, что надела это гребаное платье — в нем было ужасно сложно бегать! Они, как метеоры, донеслись до лошадей, стоящих недалеко друг от друга. Джей запрыгнул на свою, но вот Мэдди… Черт, она зацепилась подолом юбки о торчащий гвоздь конной поилки. — Нет! Нет! Только не сейчас, — она лихорадочно осмотрелась и увидела, что шериф уже на подходе. Плюнув на все, она резко дернула юбку, и ткань с треском разорвалась. Она бросила оторванный кусок на землю. Снид шокировано распахнул глаза, смотря на голые коленки Мэдди. — Что ты уставился?! Никогда не видел женские колени? Шевелись! — скомандовала она и вскарабкалась на лошадь. — Но! Но! — Джей отошел от удивления, ударил Звезду по бокам поскакал прочь. Но даже быстрая скорость лошадей не спасала Хокинс и Снида от погони! Сумки гремели, и напарники неслись по главной улице, наплевав на прохожих. Их почти догнал Дикий Ястреб, крича что-то вдогонку. Но усугубляло ситуацию, что Мэдди отставала от Джея, а у Ястреба было оружие. И он явно собирался выстрелить в нее. Но Хокинс сделала это первая… Она нащупала в кармане дамский револьвер, достала его, развернулась и постаралась прицелиться. Дикая тряска вместе с попыткой удержаться в седле не давали это сделать. Рука Мэдди дрогнула, и она нажала на курок. Выстрел! Танон взвыл, схватился за простреленное колено и мгновенно слетел вниз с лошади, явно переломав себе кости. Она ранила его, черт возьми! Попала прямо в колено! Теперь она такая же, как и Джей… Мэдди была против насилия, но жизнь сама вынудила ее применить его. — Мне тебя не жаль, Дикий Ястреб! Это была месть за кружевную овечку, сучку и шлюху, — прошипела она и поспешила за Снидом.