Золото Эльдорадо для двоих

      Мэдди едва поспевала за Джей Джеем, запинаясь на ступенях, и тот придерживал ее за талию. Было видно, с каким трудом он сдерживается, чтобы не накинуться на нее прямо здесь, в тускло освещенном коридоре, где могли внезапно появиться лишние люди.       Их тени, словно призраки, быстро скользили по стенам, а волнительный и будоражащий шепот придавал происходящему особую остроту — совсем скоро они коснутся чего-то невероятно сладкого и запретного. Вселенная резко и необратимо сузилась лишь до них двоих, абсолютно никто их больше не волновал. Плевать на все и всех, ведь сейчас они есть друг у друга, и нити счастья буквально можно было потрогать руками. Снид с первого взгляда поразил Хокинс, и ей пришлось признать, что она всегда неровно к нему дышала… Чего только стоил чуть не свершившийся поцелуй на ферме Мэйсона под огненным закатным солнцем — но Мэдди упорно отрицала это и не подпускала Джея близко к себе…       Полнейшая мгла поглотила все вмиг, лишь серебряные лучи били в высокие окна и рассыпались на полу на тысячи крошечных блесток. Мэдди едва успела захлопнуть двери номера, как Снид схватил ее за талию и притянул к себе, впечатав в стену. Он прижался лбом к ее лбу всего на секунду, пытаясь отдышаться и успокоить дикое сердце. Она почувствовала его горячее дыхание на шее и запах одеколона — удивительно родной, кружащий голову.       Его пронзительный взгляд, от которого Хокинс чувствовала себя раздетой и полыхающей, точно спрашивал: «Ты уверена, что хочешь этого?» Но для нее это мгновение тянулось дьявольски медленно, и из груди вырвался стон наслаждения, когда он жгуче впился в губы, словно клеймя, не принимая больше никаких отказов, слегка царапая щетиной щеки.       Джей провоцировал, откровенно и бесстыдно соблазнял. И Мэдди позволила ему сделать это. Отпустила крепко сжатые лацканы пиджака и запустила пальцы в его непослушные волосы не в силах насытиться им. Проворные руки Снида собственнически скользили по спине, пока незаметно не оказались на ягодицах, стиснув их и притянув к своим бедрам, даря возможность почувствовать его необузданное возбуждение.       — Ты — моя страсть и мое безумие. Я хочу тебя, Мэдди. Quiero estar contigo, — подобно опьяняющему вину, прозвучал его хриплый и жаркий шепот, а затем Снид мазнул по щеке, нежно поцеловал в висок и прикусил, оттянул мочку уха.       Хокинс, вцепившись в его плечи, ахнула от изумления, что он сказал что-то на испанском и ощущения, что бугор, натянувшийся на его брюках, упирается в пах. После этого не верить словам Снида было просто невозможно — его тело мгновенно реагировало на близость и прикосновения к Мэдди. Низ живота свернулся в тугой ком, по ногам разлилось сладкое оцепенение, а когда Снид провел губами вдоль уха, стало почти невозможно сдерживаться. Она, не устояв, со стоном потерлась о грубую ткань штанов. Ее щеки предательски покраснели, и жар с еще большей силой обрушился на тело. Чертово время! Как давно Хокинс не чувствовала такого бушующего пыла и напряжения между бедер. Чертова одежда! Сейчас она казалась лишними путами, ограждающими их жаждущих друг от друга.       Хищно улыбаясь, Джей не мог насладиться близостью с Мэдди, налюбоваться тем, как величавая луна забавляется и переливается на ее лице, и почти черные глаза лихорадочно блестели в лучах.       — Откуда ты знаешь?..       Джей оборвал ее на полуслове, не дав договорить, и бесцеремонно и отчаянно прижался заалевшими губами к шее, оставляя засос, гарантируя, что маленькое пятнышко теперь превратится в заметный синяк. Хокинс не успела понять, в какой момент его ладонь оказалась на груди и стиснула ее. Ох… По позвоночнику пробежали мурашки, и сквозь ткань проступили затвердевшие соски, и Снид как бы невзначай затронул их большим пальцем.       На Мэдди не было нижнего белья, кроме сорочки… Она не надела корсет… Хокинс специально так сделала, чтобы раздраконить его сильнее, поджечь, как спичку, и подразнить?! Дьявол побери, от простого осознания этого факта Снида словно бросили в костер, тяжелое дыхание сбилось, буйная фантазия разыгралась еще больше, как и желание содрать с Хокинс ненужные тряпки и прикоснуться к ее обнаженному телу…       — Тебя интересует только это? Прочитал в словаре, который ты мне дала, пока ждал тебя, — выдохнул Джей и обрушился на ее губы с еще одним яростным, грубым, почти звериным поцелуем.       — Нет, не только. Меня интересует, когда ты разденешься, — со всей рьяностью и горячностью заявила Хокинс и нетерпеливо стянула пиджак, швырнув его в сторону. Дрожащие пальцы сами собой потянулись к пуговицам его рубашки и начали их расстегивать, едва ли не отрывая, настолько сильно хотелось избавиться от одежды.       — Не так резво, детка, ты же не будешь их пришивать, — удивленно рассмеялся Снид и поразился тому, как решительна была Мэдди для своего первого раза… Он еще не встречал столь страстных, раскрепощенных и темпераментных дам, причем со свободным воображением. Или она не девственница?! Черт! Он даже не поинтересовался этим перед тем, как привести ее сюда, идиот! — Ты так соскучилась по мужскому вниманию? — непринужденно игриво поддел Джей, помогая быстрее расстегивать рубашку.       Хокинс тотчас растерялась от такого каверзного вопроса, покраснела, засмущалась. Но лишь на мгновение…       — Я никогда не была его лишена. Но ты такой страстный тигр, что невозможно устоять, — специально искусительно, с нотками игривости, прорычала она и нахально ухмыльнулась, с откровенным вызовом посмотрев в глаза Джея, толкнула его в грудь. Точно полыхающее пламя разгорелся в ней азарт и желание победить в этой безмолвной игре, от которой в воздухе будто вспыхнули искры.       — Если ты говоришь так, то… — многозначительно прошептал Снид и потянул Хокинс на себя, сгреб в объятия и увлек за собой, жадно и собственнически осыпая поцелуями, не собираясь сдаваться.       Раз уж играть, то играть по-крупному! Они не заметили, как пронеслись, словно вихрь, через половину комнаты, и Мэдди врезалась в бок комода. Джей наконец-то расправился с непослушными пуговицами и откинул рубашку куда-то в сторону, на пол.       Боги! Хокинс замерла с открытым ртом, не в силах оторвать взгляд от его мускулистой груди, быстро вздымающейся и покрытой волосами, и, где-то растеряв храбрость, робко пробежалась по ней пальцами… Обжигающе разгоряченная. Она хихикнула и прикусила губу, чувствуя, как промежность становится влажнее. Все из-за него! Джей! На него было просто невозможно смотреть без дрожи. Он был такой сильный, такой горячий и сексуальный… Что сотворяет с ней этот мужчина, от одного восхищенного взгляда которого Мэдди уже таяла и трепетала. И сейчас ей как никогда сильнее хотелось предстать перед ним абсолютно голой… . А этот искуситель лишь самодовольно усмехался, наблюдая за девичьей реакцией.       Мэдди одним движением вытащила заколку, держащую пучок, и распустила волосы. Русая буйная копна, переливающаяся в лунном свете, беспорядочно рассыпалась по плечам, отчего лик Хокинс стал по-кошачьему хищным. Джей никогда бы не поверил, что такая красивая и скромная девушка, на первый взгляд, окажется женщиной с железным стержнем внутри, к тому же той еще соблазнительницей и распутницей. Снид никак не ожидал, что она обнимет, прижмется теснее, одной ладонью заползая в густые черные волосы, а другой — лихорадочно скользя и цепляясь за спину, и начнет упиваться поцелуями и оставлять засосы на его шее.       — У тебя был кто-нибудь, кроме меня? — со стоном спросил Джей и, чуть отодвинув потерявшую голову Мэдди и коснувшись раскрасневшихся губ, подхватил ее под бедра и усадил на комод.       — Ты только сейчас додумался спросить? Был, но сейчас это не важно, — звонко рассмеялась она и обвила ногами талию Снида, провокационно качнувшись, когда тот вновь припал к обнаженным плечам и ключицам, лаская их. Она поддалась навстречу, подставляясь его ненасытным губам.       Джей нагло задрал юбки, которых было слишком много, проскользил ладонью по гладкой ткани чулок до колена и понял, что на Мэдди очень короткие панталоны. Дьявол! Его снова затопило желание, и затвердевший член сильнее, болезнее заныл, соприкасаясь с брюками.       — Тебя ведь не смущает это? — игриво хихикнула она, видя, что сейчас возбужденного и распаленного до предела Джея это абсолютно не волнует. О черт, он полностью в ее власти и сделает все, чтобы она была довольна, и от этого Хокинс заводилась еще сильнее. И Снид тоже, стоило лишь бросить взгляд на увеличившийся бугор на его штанах… Внутри все волнительно затрепетало, когда Мэдди вдруг представила, как буквально через несколько минут Джей проникнет в нее…       — Ни капли, мне все равно, я не перестал желать тебя меньше, мое сокровище. Ты даже не представляешь, как я хочу увидеть тебя раздетой, — почти срывающимся, отчаянным голосом ответил Джей.       — Почему же? Могу, даже чувствую это, — развязно улыбнулась Мэдди, провела ладонью по его щеке, заглянула в вожделеющие, темнеющие глаза и притронулась к пуговицам на лифе, расстегивая их. Так дразняще, чувственно, так эротично и соблазнительно, медленно все больше и больше оголяясь. Она нарочно не спешила, все действия были легкими и неспешными, и это только раззадоривало Джея, что от перевозбуждения у него дрожали руки.       Она никогда в жизни не была столь свободной, бесстыдной, лишенной всяких оков, что навязывало общество. Ей просто хотелось сгорать в этом чертовом огне, этой страсти — такой первобытной, такой мощной, сжигая все свои мысли, желания и моральные принципы. В первый раз Мэдди вела себя совсем иначе: стеснительно, краснея от любых прикосновений и близости, будто боясь оказаться замеченной. Но сейчас ей глубоко на это плевать.       Джей Джея посетило огромное разочарование и одновременно изумление, когда Хокинс сбросила лямки, и под верхом платья оказалась белая ночная рубашка, рукава которой были завязаны вокруг груди, чтобы не мешаться.       — Оригинально, долго придумывала? — присвистнул Снид, усмехнулся и развязал узел. Проклятие, на ней все равно оставалось еще так много одежды.       — Нет, минуты две.       — Ты специально не надела корсет?       — Милый, я в принципе не ношу его, — прыснула смехом она и резво спрыгнула с комода, прильнула к Джею.       — Ты удивительна, — он ошалел от столь резкого порыва, с каким она накинулась на него. Мэдди не унималась от того, как Снид сжимал ее чувствительную грудь, ладони сами собой блуждали по телу, каждый раз оказываясь на ягодицах.       Шаг, еще шаг — Хокинс в страстном танце скинула туфли.       Еще несколько движений — и Снид наткнулся на что-то, а через секунду его толкнули на постель. Та заскрипела, прогнулась под его весом, и покрывало смялось. Он был неимоверно шокирован, что девушка вела себя настолько раскрепощенно. Однако в его голову закралась мысль: быть может, она слишком беспокоится, и поэтому так резка?       — Лапочка, полегче! Не встречал я раньше таких горячих дам, неужто ты настолько хочешь оказаться в моих объятиях? — насмешливо промурлыкал Джей, раскинувшись на кровати и наблюдая, как Хокинс лихорадочно пытается избавиться от платья и ругается себе под нос. — Мэдди, не волнуйся так и не торопись, все будет хорошо, — будто ощутив шестым чувством, он смягчился и постарался успокоить ее, ласково улыбаясь.       — Значит, я буду первая, — вдруг томительный и легкомысленный шепот сорвался с ее уст. Его старания не напрасны, и она бросает один искрящийся озорством взгляд за другим, глубоко вдыхая густой и вмиг раскалившийся воздух. Лишь легкий ветерок из приоткрытых высоких окон вызывает мурашки по быстро вздымающейся груди Снида. Он нехотя отрывает жадный, затуманенный взор от ее лица и тела, притягивающийся, как сияющий маяк, только на миг, чтобы развязать шнурки, скинуть обувь и стянуть носки.       — Ты так красива, свет очей моих, — прохрипел Джей, снова утопая в колдовских чарах ее изумрудных глаз.       Шорох почти беззвучно летящей вниз ткани. Бархатное платье упало на пол, а за ним и несколько белоснежных хлопковых юбок, украшения звякнули, ударившись об тумбочку, и Мэдди предстала перед Снидом в одной жалкой, едва ли не просвечивающейся рубашке до середины бедра и коротких панталонах. Она тут же избавилась от них. Он хищно взирал на ее чуть тронутые румянцем щеки, упругую, аппетитную грудь и стройные ноги, когда она быстро расстегивала подвязки и отбрасывала в сторону чулки. Собственное тело моментально отозвалось колкой волной, и вставший член давил на ширинку. Сколько времени у него не было женщин? Несколько месяцев, а может и больше? Полгода? Ведь после Мэри-Джейн все накрылось медным тазом.       — Иди ко мне, — лучезарно улыбаясь, позвал он и протянул к ней руки. Теплый ветер дунул, и шторы колыхнулись. Мэдди не пришлось повторять дважды или уговаривать, и она с готовностью бросилась в его объятия. Словно самый быстрый ураган, Хокинс повалила Джея на кровать, оседлав его бедра и прижав руку к покрывалу. Они в унисон засмеялись, наслаждаясь близостью друг к другу. Кто бы мог вообще подумать, что уже спустя три недели свободной жизни Мэдди окажется в одной постели с мужчиной?       Только когда Снид притянул ее к себе, погладив по щеке, так, что Мэдди почти распласталась на нем, и пламенно поцеловал, она в полной мере почувствовала, насколько он возбужден. Хокинс не удержалась и игриво пробежалась пальцами по его груди, покрытой волосами, качнулась, потеревшись о бугор и выбив из Джея глухой стон. Черт подери, низ живота свело так сильно, и точка меж ног запульсировала еще сильнее, заставив прикусить губу. Боги! Если Снид не дотронется сейчас же до ее ноющей груди и сосков, то она не вынесет этого…       — Ну же, сожми мою грудь, прошу, — жалобно прохныкала Мэдди, ерзая на месте и совсем не задумываясь, насколько вызывающе могут звучать эти слова.       Так порочно…        Так сексуально…        Но жизненно необходимо как воздух.       Оголенные плечи, изящная шея и ключицы, на которых расцветали засосы, манили к себе сильнее, чем запретный плод, и рука Джея скользнула под спадающую рубашку, касаясь горячей кожи и задирая ткань.       — Чертовка! Сначала разденься до конца, — нетерпеливо прорычал он и тяжело выдохнул.       Мэдди мгновенно сорвала с себя рубаху и кинула в сторону. Она смущенно улыбнулась и ощутила на себе пожирающий, жарче, чем прикосновения, взгляд. Снид кусал губы, любуясь, словно не веря в происходящее, и стиснул небольшую аппетитную грудь.       — Ну, как я тебе? Ты еще больше хочешь меня? — точно лиса, хитро ухмыльнулась она и накрыла его ладонь своей, довольно наблюдая, как горят его глаза.       — Боже! Не думал, что ты такая раскованная, — наигранно возмутился Джей.       — А я никогда и не говорила, что я ангел, — саркастично срикошетила она, нежно провела ладонями по его плечам и склонилась, расцеловывая шею.       Снид расслабился, судорожно вздохнув, и откинул голову назад, давая больше простора. Его трепетные руки скользили по талии, поглаживали поясницу и сжимали ягодицы. Мэдди даже не заметила, как вошла во вкус, лаская его, сама наслаждаясь происходящим, чувствуя, как пульсирует венка под губами. Настолько ей нравилось видеть Джея расслабленным, вкушающим блаженство, почти что зависимым от ее поцелуев. Но больше всего льстило, заставляло чувствовать себя особенной, что Снид, как рассказал, не любил чужие прикосновения к шее. Но не ее!       — Мэдди, ты сведешь меня с ума, клянусь, — прошептал Джей, потеревшись щекой о ее щеку.       — Подожди, ты мне нужен еще в здравом рассудке, — рассмеялась та и почувствовала, что терпение Снида на исходе. Ее проворные пальчики потянулись к его ремню, и через пару секунд звякнула пряжка, а после и пуговицы оказались расстегнутыми. Джей с диким интересном наблюдал за инициативой Мэдди, любовался раскрасневшимися по-девчоночьи щеками и взъерошенными волосами. — Снимай штаны! — приказала она, на что тот не сдержал смешок.       — Вот как!.. Ну, если принцесса так желает, — с довольной улыбкой протянул Снид и, не в силах больше ждать, повалил Хокинс на спину. Он наконец-то стянул штаны и кальсоны, обнажившись полностью. Ох, стоило видеть огромные глаза Мэдди, когда ее взгляд наткнулся на возбужденный член с блестящей каплей предэякулята. Но Джей мгновенно отвлек ее, прильнув к устам.       Тот маленький демон, живущий в Хокинс, возликовал, как только его бархатные губы прижались к шее, не оставляя ни единого места без своего горящего клейма. Бесстыдно извиваясь и нетерпеливо притрагиваясь к сильным, мускулистым рукам, что, казалось, возносили ее до небес и боготворили, теперь она позволила себе быть самой собой — чувственной и свободной. Он несколько раз нежно куснул ее ключицу, и Мэдди выгнулась навстречу, запутываясь пальцами в его волосах. Внутри трепетали бабочки, и казалось, что она парит на седьмом небе. Чувство расслабленного покоя и довольства растекалось по ее телу, замирая на вершине блаженства, где ему и было место.       Черта с два, Хокинс до сих пор не верилось, что фантазии стали реальностью. Причем в тысячу раз лучше. Его ласкающий шепот заводил, наливал свинцовым возбуждением тело, и Мэдди отвечала почти стоном, рассказывая, какие прикосновения ей больше нравятся. Она задрожала, когда его влажный язык очертил соски, лизнул их, прикусил посасывая. Ее мягкие ладони поскользили по плечам Джея, стоило только тому осыпать ненасытными поцелуями ребра, живот. Мурашки пробежали от загривка вдоль позвоночника, и новое пламя разгорелось внутри. Да такое невыносимо сладостное, свербящее.       Но этого мало! Все равно мало этого мужчины! Алые губы уже искусаны, щеки горят от жара, дыхание сбито у обоих. Они давным-давно забыли про стыд, хотя, казалось бы, совсем недавно случился их первый поцелуй. Находиться рядом друг с другом обнаженными уже было нормой.       — Знаешь, что мне очень нравится в тебе? — с азартом спросил ее Снид, в то время как в его глазах пляшут чертята. — Твоя аппетитная задница. Ее так и хочется укусить! — ухмыльнулся он и звонко шлепнул ее, когда Мэдди слегка повернулась на бок.       — Так укуси! — взвизгнув, подначила Хокинс и игриво повиляла перед ним задом. Джей не устоял и слегка куснул упругую ягодицу, и Мэдди вновь перевернулась на спину.       Под тяжелые вздохи Мэдди Джей раздвинул ее ноги и прошелся языком по внутренней стороне бедра. Мышцы сразу напрягались, и стало щекотно от колкой щетины, это легкое, предвкушающее беспокойство, смешанное со внезапным смущением, наполнило Хокинс: в конце концов, Снид прикоснется к самому интимному и сокровенному месту.       — Боже, Господи… — простонал Джей, вожделенно разглядывая ее — полностью обнаженную, открытую и жаждущую его… Даже невооруженным взглядом было видно, насколько она мокрая от истекающей смазки. — Как же я хочу тебя… — с этими словами он схватил Мэдди за лодыжки и подтянул к краю кровати, спустившись на пол.       — Я тебя тоже! Мне лежать и наслаждаться, да? — опередила его Мэдди, довольно улыбаясь, и ощутила горячее дыхание на промежности…       — Да, именно. И говори, если что-то не так, — Джей провел пальцами по складкам и облизал их, с ухмылкой подытожив. — О, так наша девочка уже влажная и не знает, как унять свое тело, — усмехнувшись, Снид коснулся языком клитора.       — Неправда, знаю… — стон сорвался с ее губ, и Хокинс зажмурилась.       Ах! Нечто никогда ранее не испытываемое пробило ее насквозь, и она вцепилась в одеяло, выгнувшись дугой. Невозможно возбуждало даже не то, как Джей выводил разные знаки, ведомые только ему, а то, с какой пылкостью и желанием он делал это. Теперь не сама Мэдди расслабляется в ванной и ублажает себя, а этим занимается кто-то другой. Стоит меж ее ног, видит ее абсолютно уязвимой и может поступать, как хочет. Но Снид по своей воле приносил ей удовольствие, ведь Хокинс не просила его. Хотя мог, не церемонясь, просто отыметь ее на чертовой кровати. Это поражало Мэдди до глубины души, будоражило едва ли не до искр. Никогда в жизни ее никто еще не ласкал так, даже Итан. Ей хотелось, чтобы то, что вытворял его язык, продолжалось бесконечно! Он делал это так мастерски, словно проходясь по оголенным нервам, до томных вздохов и всхлипов, наполняющих воздух.       — Caro, господи, это… ох… возможно, прозвучит глупо, но как это называется? — смущенно проскулила Мэдди. Желание буквально жалило, гудело под кожей, бурлило, распространилось и заполнило каждую клетку.       — Ты имеешь в виду, что я делаю? Ты не знаешь? — слегка недоумевая, переспросил Снид, вздернув брови и оторвавшись от ласк.       — Да… — нерешительно ответила Мэдди, погладив того по растрепанным волосам. Джей расплылся в ухмылке и едва сдержал смешок. Девчонка, жившая в приюте, правда этого не знает? Удивительно.       — Кунилингус. Неофициально просто куни, — просветил он без капельки стеснения, что нельзя было сказать о растерянной Хокинс. — Ах, то есть если ты лежишь передо мной раздетой — это ничего, а название процесса тебя смущает? — беззаботно рассмеялся Снид, видя, как она краснеет, и медленно ввел один, а потом другой палец во влагалище… Ох черт… Какая же она горячая!       — Нет! Не смущает! — возмутилась она, как у нее вдруг чуть не перехватило дыхание от нахлынувших ощущений. Таких прекрасных, что Мэдди откинулась, кусая губы, когда язык Джея вновь коснулся ее, и он задвигал пальцами. Это сочетание поглаживаний самых чувствительных точек с толчками и движениями языка почти сводило с ума Хокинс. В тот миг ей показалось, что Снид реабилитировал свое доверие. Она упивалась то дрожью во всем теле, то сладкой истомой, вызванной прикосновениями и стараниями Снида. Весь мир замер в эти минуты, и ничего не имело значения, кроме него. Он дразнил, довел ее почти до полного истощения и едва не добился своей цели — просто переступить границу сладостного безумия. Еще бы чуть-чуть и она растворилась в оргазме, как Снид неожиданно остановился и отстранился.       — Эй! Ты что творишь?! Это жестоко! — раздосадованно воскликнула Хокинс.       — Подожди секунду, перейдем к самому вкусному, — со смаком произнес он, поцеловал ее в бедро и поднялся.       Проклятый Джей! Хокинс невероятно злилась на него за то, что тот остановился, когда она почти достигла пика. Он словно играл ею, как своей игрушкой! Чертов Снид. Мышцы подрагивали, сердце вырывалось из груди, и во рту пересохло от дикого жара, предельное возбуждение жгутами стягивало ее и жалило. Она почти что скулила и с трудом себя сдерживала, чтобы не дать волю рукам и закончить самой, чтобы унять пульсирующий клитор.       — Давай быстрее! Сколько можно там копошиться, у тебя выдержка стальная?! У меня нет! Если ты меня сейчас не трахнешь, я сделаю все самостоятельно! — яростно прорычала Мэдди, встав на четвереньки, пока Снид искал «штучки для уик-энда» в сумке и диву давался ее поведению. Право слово, он никогда не встречал таких пылких девушек. Она и сама не узнавала себя от изнеможения от неудовлетворенности.       — Тише, тише, львица! Ты слишком разошлась, но если ты хочешь, чтобы было жестко, то так тому и быть, — с усмешкой Джей вернулся к ней, точно хищник, собираясь надеть презерватив, но Хокинс перехватила его руку и потянула на себя.       — Нет уж, дай я сама, — промурлыкала Мэдди и разжала нежно кулак, забрав защиту. Джей изумленно хмыкнул и вскинул брови, но поддался вперед. Она уверенно обхватила рукой пенис, двинув несколько раз вверх-вниз, слегка раскатала презерватив. Снид тихо застонал от удовольствия, когда она по своей воле вобрала в рот член, и ее раскрасневшиеся губы проскользили и раскатали его до конца. Ее горячий язык на головке… О черт! Джей мог об этом только мечтать, что эта непреступная девушка так скоро окажется перед ним на уровне бедер, практически делая минет. Он не выдержал и толкнулся во влажную глубину рта, но Хокинс лишила его утехи и отодвинулась, не приняв его второй раз и жадно облизавшись. Отомстила-таки…       — Нет, дорогой, в другой раз, — расплылась она в дьявольской улыбке, тяжело дыша.       — Вот как… Раз так, то ты сама напросилась, по правде говоря, меня еще никто так не умолял, — в той же манере ответил Джей и долгожданно повалил Мэдди на кровать, налегая на нее. Стоило ему раздвинуть ее ноги и устроиться между ними, Хокинс мигом потеряла хватку, растаяла в его горячих объятиях, подставляясь диким и ненасытным поцелуям.       — Замолчи! Ну же, Джей, прошу, не томи, — жалобно проскулила она, чувствуя, как член трется о лоно. Слишком долго. Слишком невыносимо. И Снид наконец-то проник в нее плавным и уверенным толчком, разбив тишину на тысячи осколков громкими стонами.       Настолько мокрая.       Пламенная и мягкая внутри.       Желанная и искушающая!       Мэдди понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть к этому восхитительному ощущению растяжения, утягивающего в бездну, взрывающего разум. Господи, неужели это случилось?! Еще несколько недель назад Хокинс не поверила бы, что вновь испытает это давно забытое наслаждение. Пальцы отчаянно вцепились в его плечи, но тут же скользнули вниз, и Джей прижал ее руку к подушке, начиная входить все глубже. Мэдди обхватила его ногами, сильнее поддаваясь навстречу, наслаждаясь новым, все сильнее разливающимся по телу безумием. Его жару, его безоговорочной страсти, его безжалостным губам и ритму движений, прошивающему ее щемящим чувством внутри. Когда она зажмурилась, чтобы не видеть белых звезд на потолке, пальцы Снида впились в ее бедра, и Мэдди открыла глаза, встречая его взгляд — и увидела в нем неистовое торжество.       Слишком близко и огненно — и вселенная вновь полетела в тартарары. Слишком грязно, пошло, распутно и дико… Слишком невероятно, будто с них обоих содрали маски безразличия и нажали на спусковые крючки выдержки. Но им обоим так хотелось этого. Мэдди не пыталась сдерживать стоны и всхлипы, и Джей, упиваясь ими, вторил ей. Если быть честным, то он вообще не ожидал, что Хокинс согласится на эту «авантюру».       Мало. Им невыносимо мало этих пылких поцелуев. Мэдди с каждым раз поражалась: черт подери, этот человек знает, как обращаться с языком! Кровать заскрипела под их весом сильнее, и разлетелись первые влажные, будоражащие хлюпанья и шлепки. Мамочка с папочкой наверняка бы злились и стыдились за дочку, которая, на их взгляд, стала безнравственной девкой, но Мэдди хотелось еще и еще, чтобы Джей ни на мгновение не останавливался, целовал и целовал ее и продолжал втрахивать в этот чертов матрас. Низ живота стягивало напряжение, и дрожь проходила по телу, как разряды тока, руки сами собой тянулись к клитору, чему она не сопротивлялась.       — Господи, Джей, пожалуйста, как же хорошо, — жалобно проскулила она ему на ухо и проскользила другой ладонью по спине, стараясь не царапать ее. Она чувствовала, как между ними переплетаются тонкие нити душевной близости, и рождается трепет — все то, чего ей так не хватало всю жизнь.       Длинные русые волосы разметались по подушке, щеки раскраснелись, по шее стекали капли пота, и воздух в комнате буквально пропитался сексом, этой взрывоопасной смесью невероятного желания. Снид утопал в наслаждении от ее гибкого и извивающегося тела, и тому, как внутри него кипит и бурлит возбуждение. Он застонал и с трудом сдержал себя, чтобы не кончить раньше, когда мышцы сжались вокруг члена. Внутри все свербело, сердце готово было выскочить из груди, а дыхание то и дело становилось частым и хриплым. Мэдди двигалась ему навстречу, найдя общий ритм, приподнимая бедра и давая входить максимально глубоко.       Давно Сниду не было настолько прекрасно, даже с Мэри-Джейн не было этих крышесносящих чувств. В тот миг в нем что-то переключилось: он планировал лишь использовать Мэдди, бросить ее, и он фактически добился своей цели… Но сейчас Джею не хотелось делать больно Хокинс, наоборот — хотелось быть рядом с ней, ловить каждую минуту, обнимать и узнавать друг друга лучше.       Кажется, он влюбился…       Эта мысль прошибла его насквозь, выбив еще один стон и испугав до чертиков. Какая дикость! Глупость! Этого не может быть… Он не хотел! Может, конечно, может. И так быстро. В девчонку, которая чуть его не убила при первом знакомстве. Твою ж мать.       Сильнее укрепил догадку Снида жадный поцелуй Мэдди.       — Давай, сменим позу? У меня затекло все тело, — вдруг отрезвила она Джея своим предложением.       — Да, конечно, как хочешь, — пробормотал он и нехотя остановился, стирая пот со лба. Хокинс повалилась и несколько секунд пыталась отдышаться, а после встала на четвереньки, повернувшись лицом к изножью, и прогнулась, вытянув руки вперед. Стоило Сниду увидеть эту соблазнительную картину, он не смог удержаться и шлепнул ее по заднице, а потом подразнил, проведя пальцами по сочащейся смазкой промежности.       — Нет-нет, не так, повернись к комоду, — с ухмылкой прошептал Джей, и Мэдди выполнила его просьбу… Черта с два! Она резко поняла, что он задумал, увидев свое отражение в огромном зеркале! Как до нее раньше не дошло? Оно стояло на комоде, открывая великолепный вид на комнату и особенно — на кровать… Мурашки пронеслись вместе с волной жара, и живот приятно заныл и сжался.       — Это что-то новенькое, оригинально, — потрясенно сказала Хокинс. Одно дело лишь чувствовать проникновение и в фантазиях представлять, как это происходит со стороны, а другое — видеть себя в зеркале — безумно взбудораженных, обнаженных и таких диких. Секундная передышка, казалось, длилась бесконечно.       — Вот так, и не отводи взгляд, смотри на нас, — промурлыкал Джей, пристроившись сзади и схватив Мэдди за бедра.       Он не затягивал и ворвался в нее сразу — сильно, почти по-звериному, словно невидимые искры вспыхнули в раскаленном воздухе. Так развратно и неприлично. С какой-то мстительной страстью. Стоны вырвались из груди, и Джей начал набирать свой привычный темп, бесстыже сжимая ее тело, разминая ягодицы до сладостной боли. Господи, Хокинс едва держалась на ногах, чувствовала, как его член задевает самые чувствительные места. Она откликалась на его движения, прогнувшись, и, вытянув руки вперед, сминала покрывало. Уже полноценные крики начали срываться с уст Мэдди.       — Знала бы ты, как заводишь в такой позе, — развязно протянул Снид и ударил ее по заднице, оставив красный отпечаток.       — Я… ох… прекрасно вижу, черт! — она попыталась связать слова во что-то путное, но вместо них вырвались стоны. Его толчки ощущались небывало остро, пальцы на ногах поджимались, и покалывания пробегали по коже, будто Мэдди балансировала на грани…       Прямо над безжалостной бездной.       Сгорая в этом адском пламени, она и сама не понимала до конца, отчего настолько сильно хочет этого мужчину. Дьявол, в чем его секрет? Возможность видеть в зеркале себя, сотрясающуюся грудь, оголенного Джея, вытрахивающего из нее последние частички самоконтроля, невероятно возбуждала. В его горящем взгляде светилась неприкрытая похоть, от которой у Мэдди пересохло во рту и участилось дыхание. Мышцы напряглись сильнее, и казалось, что она сама не выдерживает накал страсти. Еще чуть-чуть… Она подняла затуманенный взор, заметив, что Снид зажмурился и, похоже, унесся в другую вселенную, а по его лицу стекают капельки пота, и оперлась на одну руку, протяжно застонав.       Последние струны выдержки разорвались вмиг, как только Хокинс надавила на клитор, растворяясь в шепоте Джея, и мысли разлетелись вдребезги.       Она сиганула-таки в пропасть.       Спазм прошелся по телу, и вместе с дрожью и иступленным криком Мэдди вышвырнуло в другой мир. Она, жадно хватая воздух, вцепилась в одеяло.       — Джей, я сейчас… — застонала Хокинс, но не успела договорить: лавина мощного и долгожданного наслаждения накрыла ее с головой, заставив содрогаться тело и беспомощно всхлипывать от истомы. Дикая усталость мгновенно обрушилась на нее, и Мэдди обессилено обмякла, тяжело дыша, но несколько уже медленных и глубоких толчков все равно сотрясли ее. Эта волна пламенного удовольствия нагнала и Снида, и крик вырвался из его уст. Он вышел из нее и остался стоять на коленях, прикрыв глаза и пытаясь отдышаться.       Еще тогда, когда Мэдди безудержно танцевала в баре, он и мечтать не мог украсть ее поцелуй, а сейчас она лежала перед ним на кровати голая, расслабленная и сонная.       — У тебя просто стальное самообладание… Ты долго держался, — слегка усмехнулась Хокинс, постепенно приходя в себя, когда Снид рухнул рядом с ней. — Определенно, это лучший секс в моей жизни, — она повернулась и провела ладонью по его щеке, а после нежно поцеловала. Все мышцы тянуло, тело болело, и не осталось никаких сил.       — Дорогая, я старался, и он еще ни раз повторится! — насмешливо ответил Джей и блаженно улыбнулся, прижав ее к себе, как самое ценное сокровище на свете.       — Я заметила, неуемный, — расхохоталась она, Снид вновь полез к ней с поцелуями. Он некоторое время обнимал Мэдди, вдыхал ее запах и просто упивался единением и близостью с ней. — А еще я поняла, что забыла цветы в ресторане. Поаплодируй мне… И ты можешь принести их? — состроила жалобное лицо Хокинс и поджала губы.       — Поздравляю тебя лежа, потому что… стоя пока не могу, — фыркнул Джей. — Принесу, если их еще не украли. Пойду в ванну наслаждаться дарами цивилизации — водопроводом, — подмигнул Джей, снял презерватив и выкинул его в мусорку, а после подхватил одежду и устало побрел умываться.       Довольно улыбаясь и распластавшись на постели, Хокинс прокручивала этот день под шум воды… Вспомнила, что думала про почему-то не купленную куклу… И в тот же миг воспоминание врезалось ей в голову. Не может быть! Мэдди тут же подскочила, пытаясь уложить мысли в голове.       — Джей… У меня для тебя новость… — ошарашенно пробормотала она, как только одетый Снид вернулся.       — Только не говори, что ты беременна, — не удержался от подколки он и вздернул бровь. — Какая?       — Нет же! Помнишь, ты как-то рассказывал, что когда тебе было пятнадцать, одна девочка спасла тебя от смерти — дала несколько долларов на пропитание? — протараторила она, сев, и улыбку с лица Джея как ветром сдуло.       — Помню. Почему ты решила именно сейчас об этом заговорить? — он нахмурился, помрачнел и скрестил руки на груди.       — А помнишь, я предполагала, что мы вполне могли пересечься?       — Да.       — Так вот, этой девочкой была я, — эти слова прозвучали, словно гром среди ясного неба… Джей растерянно отшатнулся и мотнул головой, не веря в это и огромными глазами смотря на Мэдди. Как это возможно?! Просто невероятное совпадение! Спустя столько лет их опять свела судьба, и сколько бы раз они не пытались от нее сбежать — не выходило. Самые страшные, болезненные и уродливые воспоминания обрушились на него волной, как в то время слезы стали постоянным спутником по жизни. Нет! Нет! Он хотел бы забыть об этом навсегда, вырвать с корнем из памяти.       — Что?! Как это может быть?.. — ошарашенно выпалил Снид, медленно моргая.       — Я не знаю! Земля такая маленькая. Мама повела покупать мне куклу, но я упросила ее отдать деньги тебе, — осторожно сказала Мэдди, укутавшись в одеяло. Джей некоторое время шокировано стоял истуканом, но после молча подошел к ней, сел рядом и обнял. Крепко-крепко, словно боясь, что если он отпустит ее, то она исчезнет. И только тогда он вздохнул, тяжело сглотнул и прошептал:       — Спасибо. Огромное спасибо. Я не знаю, как бы выжил без тех нескольких долларов, если бы не ты… Наверное, умер бы от голода, — его глаза заблестели, и одинокая слеза скатилась по щеке…