pov Яна
Громкие маты на немецком пробуждают меня ото сна. Где я нахожусь?! Что произошло?! Выскакиваю с дивана и осматриваюсь. Воспоминания о вчерашнем дне бьют, словно молотом по голове. Точно. Я у Виктории. Мы с Катрин сбежали от пьяного Карла и пришли к ней. А где тогда Кат?! Я быстро миную небольшой коридор и захожу в комнату, из которой доносились крики. Виктория стоит, засунув дымящуюся сковородку под струю воды. Пахнет подгоревшим хлебом. — Ох… — услышав шаги, девушка повернулась ко мне. Никогда ещё не видела Принцессу такой растерянной. Её пучок почти совсем растрепался, и теперь несколько прядей падают на бледный лоб. Веки как обычно полуприкрыты, но теперь разглядеть эмоцию, заключённую в её глазах, не составляет труда. Взгляд Вики уставший и потерянный; она смотрит на меня, но будто не понимает, что видит, и как на это реагировать. Тело девушки обмякло, на смену идеальной осанке пришла сутулость. — Я пыталась испечь блины, но они загорелись… — А… Понятно… — за окном уже светло. Неужели я спала у Виктории в квартире?! Как же долго я мечтала оказаться здесь… нужно изучить интерьер повнимательнее. Хотя, постойте… Сперва я должна узнать о Кат. — А где Катрин? — Катрин? — Вики разговаривает со мной, пытаясь отмыть сковороду от сгоревшего теста. — Вчера за ней приехали сестра и скорая. Я проводила её до машины. — Спасибо… — я чувствую слабость и лёгкий озноб. Наверное, простудилась. Удивительно: в детстве я могла хоть часами ходить по 30-градусному морозу в распахнутой куртке, без шапки и с мокрыми носками, чтобы захворать и не пойти в школу. Но получалось редко. А сейчас заболела, немного побыв на холоде. Может, всё дело в том, что я уснула не сменив влажную от снега одежду? Да, моя водолазка до сих пор сырая. — А можно позвонить кузине Катрин? Вики молча берёт телефон со столешницы и, открыв список контактов, протягивает устройство мне. — Спасибо. — аккуратно беру мобильник и нажимаю на сохранившийся номер телефона. После продолжительных гудков мне отвечает уставший женский голос: — Алло? Виктория? — его плохо слышно из-за шума машин на фоне. — Нет, это подруга Катрин… Можете, пожалуйста, дать ей трубку? — Катрин в больнице. Я перезвоню, когда мы приедем к ней. — А… как она? — Ну, у неё ушиб носа и температура 38. Ещё немного, и заработала бы себе пневмонию. — Понятно. Тогда пусть перезвонит мне, когда почувствует себя лучше. — Окей, я передам. Кстати, мы сейчас едем забирать её вещи из квартиры Карла. Там осталось что-то ваше? — Ага. Пальто с сапогами, наушники, телефон и… — не знаю, есть ли смысл забирать гитару. Она точно сломана, и мне придётся покупать новую. — и чехол с гитарой. А вы одна туда едете? — а вдруг Карл до сих пор не в себе? — Нет, с мужем. А потом поедем писать заявление. — девушка очень устала и напряжена. Ей предстоит трудный день, поэтому, мне не следует надоедать ей разговорами. — Удачи. — Спасибо. И за то, что вчера помогли Катрин, тоже спасибо! — Не за что! — на этом диалог подошёл к концу. Я завершаю вызов и пододвигаю телефон Вики, сидящей за столом. Но та не обращает внимания и продолжает задумчиво смотреть в одну точку. Это состояние не характерно для Принцессы! У неё что-то случилось?! — Виктория, с вами все в порядке? — сажусь рядом с ней и пытаюсь осторожно взять за руку. Кончиками пальцев чувствую, что кисть Вики холодная и расслабленная. Принцесса кажется такой уязвимой… Такой хрупкой… Её кожа напоминает крыло стрекозы: такое же тонкое, полупрозрачное и нежное… — А? — Виктория резко выдёргивает свою ладонь из-под моей. — Да, всё в порядке. — Теперь девушка выглядит разозлённой, как в тот момент, когда я принесла ей чай: губы плотно поджаты, а прищуренные глаза разглядывают меня с подозрением. Вики похожа на испуганную, выгибающую спину и готовую выпустить когти кошку. — А, хорошо. — но несколько секунд назад этих твёрдости и неприступности не было. Видимо, Вики разозлилась на то, что я нагло воспользовалась её минутной слабостью и прикоснулась к ней. Уже второй раз. — Что теперь с тобой делать? — Принцесса раздражённо стучит ногтем по столу. — Ты нормально себя чувствуешь? Можешь уйти домой? — Да, конечно! — нужно убраться поскорее, чтобы не стеснять Вики. Но есть одна проблема… — Только вот я оставила пальто и обувь у Катрин. — За тобой могут заехать? — Нет, к сожалению. — Ганс в это время работает, а Люба не умеет водить машину. — Ну, может я так добегу до метро? — чёрт… — а нет, проездной остался в кармане пальто. — Ладно… — Вики встаёт со стула, жестом показав мне следовать за ней. Мы выходим в прихожую, где девушка достаёт из большого шкафа потёртую куртку и сапоги из немного облезлой замши. — Надевай. Я давно хотела выкинуть это старьё, так что выброси при первой возможности. — Хорошо… — что?! Я надену одежду Виктории?! Боже мой! Она так приятно пахнет… Чем-то очень сладким. Куртка достаёт мне аж до колен, а обувь болтается на ногах. — Да, в эту куртку можно две тебя засунуть… — Вики усмехается, но потом её взгляд вновь становится печальным и даже сочувствующим. — А ты… хорошо кушаешь? У тебя такие впалые щёки… — её глаза хаотично бегают, пытаясь изучить моё лицо, а затем девушка отводит их и старается больше не смотреть в мою сторону. — Да, я много ем. — неужели Вики за меня переживает?! Нужно попытаться её успокоить… — Но вес не набираю. — я могу вместить в себя целое ведро фастфуда, и это никак не отразится на фигуре. Но вот коже мало не покажется: чуть что и она покрывается огромными прыщами. Сейчас я лечу акне с помощью всяких кремов, и выгляжу более-менее, но был период, когда на моём лице не было свободного от прыщей и угрей места, что тоже повлияло на отношение одноклассников ко мне. — У меня обмен веществ хороший. — А, ну хорошо. — уголки губ Виктории на мгновение приподнимаются, и мимика выражает что-то вроде облегчения и радости. Но потом, будто спохватившись, она снова кривит губы, морщит нос и хмурится: — ладно, выметайся. — но, перед тем, как я покидаю квартиру, добавляет: — погоди, а как там Керри? — у Принцессы ужасная память на имена, поэтому она либо их путает, либо даёт всем клички. Как нас только не называли: Катрин была Карен, Керри, Киткатом, и не поправляла Викторию из-за своей робости. А мне даже нравится, когда Вики зовёт меня какими-то прозвищами. Например, «Пинки», из-за цвета моих волос, «Звезданутая» из-за татуировок, а увидев мою футболку с фламинго, назвала Розовым Гусём. Это так забавно и мило! — Катрин чуть не заболела пневмонией, а ещё у неё ушиблен нос. Но жить будет. Вики сочувствующе качает головой. — Ну, передай Катрин скорейшего выздоровления. — Обязательно! — Повезло ей с подругой… — тихо, грустно отведя взгляд, бормочет Шпильман. Принцесса не хотела, чтобы я это слышала, но её слова всё же достигли моих ушей. То есть, Вики считает, что я хороший друг! Мои старания не были напрасны! — Значит, вам тоже повезло! — на радостях я произношу это слишком громко, и мне становится немного неловко. — Чего? — Вики вопросительно поднимает одну бровь, а вторую недовольно хмурит. — Ну… Просто я готова быть и вашим другом, и делать ради вас всё. — улыбаюсь так широко, что щёки болят. — Ладно… — Вики шумно выдыхает и закатывает глаза. — Посмотрим. — вкладывает в мою руку проездной. — Кыш уже отсюда… — но последнюю фразу произносит уже с доброй улыбкой, будто ненадолго провожает приятеля, а не пытается вышвырнуть незваного гостя из квартиры. Я выхожу на улицу и кожей лица ощущаю колючий холод. Но куртка и обувь, отданные Викторией, довольно тёплые, пусть и выглядят не очень. Интересно, что чувствует Вики по отношению к нам? Она дала мне одежду и поинтересовалась, хорошо ли я ем. А потом захотела узнать о состоянии Катрин. Принцесса о нас заботится? Но при этом ведёт себя ворчливо и немного грубо. Вдруг она просто пытается казаться такой, но на самом деле — очень добрый и мягкий человек? А может… Виктория ненавидит человечество не так сильно, как говорит?***
Это может прозвучат мазохистично, но я люблю болеть. Потому что в детстве это всегда означало, что у меня начались личные каникулы. Можно было не ходить на учёбу, и целыми днями играть в мамин компьютер, пить вкусную микстуру со вкусом апельсина и сидеть у окна, посмеиваясь над школьниками, которые вынуждены идти в школу по морозу. Простудилась я несильно. Температура держалась пару дней, но я целую неделю сидела в кровати в обнимку с нашим ноутом. Точнее, ноутбук принадлежит Саше, но я могу пользоваться им когда угодно и любое количество времени. Когда я поправилась, мы с Шурой пару раз навестили Кат. Её уже выписали из больницы, и девушка продолжает лечение дома. Теперь она живёт со своей кузиной Дженной и её мужем Айзеком. Видок у Катрин, был конечно жуткий: нос приобрёл сине-фиолетовый оттенок, под глазами появились синяки. Она постоянно хрипит и кашляет, из-за чего с ней трудно разговаривать. Я ожидала, что расставание с Карлом, заставит Катрин очень сильно переживать. Она ведь любила своего парня. Но Венгер ведёт себя так, будто напал на неё не любимый человек, а незнакомец. Сколько же бранных слов полетело в его сторону… Не думала, что девушке так легко удастся забыть об их счастливых моментах, и заменить тёплые чувства на ненависть к юноше. Карла нашли спящим в квартире. Судя по искорёженной оконной раме, он пытался вылезти в окно за нами, но из-за огромного количества алкоголя в крови, не сообразил, как это сделать и чуть не сломал форточку. Его обязали выплатить нам с Кат кругленькую сумму за моральный и физический ущерб. Сперва я хотела потратить эти деньги на электрогитару, потому что от старой остались лишь крупные щепки. Но потом вспомнила об одном очень важном событии, тоже требующем затрат. Близится день рождения Виктории. Год её рождения по прежнему не известен, но число она нам уже давно сообщила, выложив в твиттер фото торта в форме гробика, и упомянув о подарках фанатов. Я давно мечтала порадовать Вики каким-нибудь подарком. И такая возможность была: некоторые люди отправляют посылки на адрес лейбла, после чего Хельга передавала их Виктории. Я однажды отправила набор Принцессе чая, но судя по отсутствии уведомления о получении, на почте он затерялся. Но теперь я могу лично вручить Принцессе презент! Я долго его выбирала, и наконец остановилась на фигурке Мисато из «Евангелиона». Вики писала, что любит это аниме. Но фигурки мне показалось мало, и я докупила огромную кружку. Катрин тоже заморочилась с подарком и заказала у одной художницы портрет Вики в стиле аниме 90-х годов, нарисованный акриловыми маркерами на холсте. Сама она не сможет прийти на праздник из-за болезни и попросила нас передать картину. А Саша купила гигантскую белую шоколадку, едва влезающую в портфель, и кучу других сладостей. И вот, на календаре двенадцатое декабря. Мы пришли на студию к самому её открытию, чтобы успеть подготовить сюрприз. — Фрау Йегер, — я уверенно стучу в дверь кабинета. — Можно? — и не дождавшись ответа захожу в комнату. — М? — Хельга что-то сосредоточенно печатает, не отводя взгляда от экрана компьютера. — Мы хотим устроить Виктории сюрприз. Как лучше преподнести ей подарки? Хельга продолжает молча набирать какой-то текст на клавиатуре, будто нас не существует, и ответа никто не требует. Но спустя пару минут она наконец подаёт голос: — Вообще, Виктория не очень любит дни рождения. Она вечно переживает, что стареет, что ничего к этому возрасту не добилась и только «на год приблизилась к смерти» — девушка раздражённо закатила глаза. — поэтому, лучше было бы вообще не напоминать ей о дне рождения, потому что Вики не всегда помнит, какое когда число, и есть шанс, что и о своём празднике она забудет. Но поклонники, строчащие ей поздравления, не дают утаить сегодняшнюю дату. Чёрт… А ведь я однажды написала Вики длинное сообщение с поздравлениями. Хорошо, что она его не прочла. Наверное, стоит просто оставить наши подарки среди тех, что Принцессе шлют фанаты. Но потом я увидела, что Вики уже ретвитнула пару фанартов, посвящённых её дню рождения. — В таком случае, придётся её всячески развлекать, чтобы отвлечь от страданий. — Хельга этим недовольна. Но я бы всё отдала за то, чтобы оказаться на её месте и так хорошо знать Вики! — А это сложно. Она ведь ничего крепче чая не пьёт! Как же меня раздражает Йегер! Вечно спорит с Викторией и думает только о деньгах. А последняя её фраза звучала так, будто без алкоголя веселиться невозможно! Терпеть не могу пьяниц… Вики как обычно пришла на студию ближе к вечеру. Она у меня совушка: утром спит, а ночью становится бодрой. Какая же Принцесса красивая сегодня! На ней длинное пальто, обувь на высоченной платформе и солнцезащитные очки в форме звёздочек. Хочу себе такие же! Виктория оставляет верхнюю одежду на вешалке, и тут мы втроём выходим из-за угла. Чувствую приятное покалывание в районе солнечного сплетения: ещё немного и я увижу её улыбку! Не сомневаюсь, что Вики понравятся наши подарки! — С днём рождения! — мой голос звучит громче остальных. — А?! — Виктория подскакивает, хватает свой чёрный зонт и раскрывает его, направив на нас словно щит. Чёрт, я не хотела напугать Вики! Нужно срочно придумать ласковые слова, чтобы её успокоить! — А, это вы? — Шпильман убирает зонтик и облегчённо вздыхает. — Дорогая Принцесса Виктория! — я делаю несколько шагов к девушке. Поздравляю вас с днем рождения! Желаю… — чёрт, я так разнервничалась, что забыла все пожелания! — Счастья… Здоровья… — но глядя на неё, я всё сразу же вспоминаю. Какая же она потрясающая… Сильная, нежная, талантливая. Виктория заслуживает… — Понимания, любви, много-много друзей и фанатов, сил и возможностей! — мой голос дрожит, скача от почти шёпота до громкого писка. — Поэтому вот! — протягиваю коробку. — Эт-то вам! — и напряжённо слежу за реакцией. Ну же, солнышко, улыбнись… — Э-э, спасибо… — Вики растерянно и даже смущённо берёт коробки и немного приседает под их весом. Тяжёлые, всё-таки. — А ещё, вас ждёт куча подарков от поклонников! — я видела в кабинете Хельги просто гигантскую гору коробок и пакетов, принесённых с почты. — Хорошо, разберу до конца недели. — говорит Вики, раскладывая подарки на кофейном столике, стоящем перед диваном, а потом с ухмылкой бурчит: — если раньше не помру. Принцесса шутит, но звучит эта фраза очень тревожно. Нужно устроить ей самый весёлый день рождения, чтобы больше не допустить таких мрачных мыслей! — Ну, а мой подарочек скоро окажется на твоей карточке. — не думала, что Хельга умеет улыбаться. Она обычно очень серьёзная, задумчивая, общается со всеми в приказном тоне и имеет привычку раздувать ноздри, когда чем-то недовольна (почти всегда). Но сейчас мышцы её лица расслаблены, ранее недовольно искривлённые губы сложены в подобие улыбки, а глаза смотрят на Вики очень по-доброму. — Спасибо. — Виктория тоже мягко улыбается, не отводя заинтересованного взгляда от моего подарка, а потом развязывает ленту. Удивительно, длиннющие ногти ей совсем не мешают! — Ох… — Вики бережно достаёт из коробки фигурку. — Спасибо… — сколько же благодарности в её глазах… Я никогда не слышала настолько тёплого «спасибо». Вспоминаю, как несколько лет назад я дарила матери рисунок на восьмое марта. Но вместо благодарности услышала, что «вообще не похоже, криво, и для матери можно было взять чистый лист, а не а клетку!». Мда, странно ожидать от двенадцатилетнего ребёнка работ уровня Да Винчи! И произошло это не за долго до того, как я бросила рисование. А Виктория обращается с нашими подарками так, будто они сделаны из золота: держит осторожно, разглядывает под разными углами. — Чашка в самый раз, а то в обычные не влезает нужное мне количество чая! — а чашка-то размером с мою голову! — Как красиво… — она развернула портрет, подаренный Кат. — Кто рисовал? — Не знаю. — жму плечами я. — Но я могу выяснить, у какой художницы Катрин его заказала. — Хорошо, и передай ей, что портрет чудесен. — улыбка Виктории мягкая и сдержанная. А ведь я никогда не видела, как она улыбается «от уха до уха». Нужно постараться ещё лучше и развеселить её! Шурины конфеты Принцессе тоже пришлись по душе, и она пошутила, что плитка шоколада площадью сорок сантиметров ей на один укус. — Тогда пойдём отмечать? — Хельга сильно хлопает Вики по плечу, от чего она немного зажимается, но прикосновения не избегает. А мне себя трогать не давала. — Я знаю тут недалеко один ресторанчик, где именинникам делают скидки… — Ну, если там не очень много народу, то я не против. — Ты ведь угощаешь? Вики раздражённо цокнула языком. — Да. — А этих с собой возьмём? — Хельга тычет пальцем в нашу сторону. — Ну… — Виктория задумчиво чешет затылок. Пожалуйста, скажи «да»… — Если вы хотите… — Очень! — я подпрыгнула от радости. Самое время вспоминать свои самые смешные шутки, чтобы веселить именинницу за праздничным столом! — Вы не против, если ваши чудесные подарки пока побудут в кабинете у Хельги? Я заберу их домой после ресторана. — Конечно не против! — я падаю на диван, глубоко дыша. Сердцебиение просто бешеное. Я так рада, что мы смогли поднять настроение Вики… Когда Принцесса и Хельга уходят, чтобы убрать наши подарки, Саша говорит: — Интересно, — Белорукова нервно накручивает локон на палец. — Чей подарок ей понравился больше? — Чего?! — опять она пытается стать самой лучшей и получить похвалу! — Это праздник, а не соревнование на лучший подарок! — несмотря на слабость, я резко поднимаюсь и вплотную подхожу к Шуре. — Неужели ты даришь подарки, чтобы выпендриться, а не с целью кого-то порадовать?! — о, я не позволю использовать день рождения Вики как повод в чём-то самоутвердиться! — Что?! — Саша недоумённо и немного виновато отстраняется от меня. — Да мне просто интересно стало! — Да знаю я твоё «интересно»! Ты ведь не можешь без… — «…понимания, что ты в чём-то лучше других» — хочу добавить я, но резко замолкаю. Нельзя, чтобы сегодня у меня было плохое настроение, иначе я рискую испортить его Вики своей кислой физиономией. — Ладно, проехали. — чёрт с этой Сашей. Вики не узнает, зачем она на самом деле подарила ей конфеты, а значит продолжит радоваться им! — Ну, мы всё. — голос Вики полностью рассеивает мою злость. — Собирайтесь. Мы идём в ресторан.***
— Вики, ёперный театр! — одной рукой Хельга обнимает Викторию за плечи, а второй держит огромную кружку пива, пена которого брызжет через край. — А я тебя совсем мелкой помню, а щас ты вон как вымахала! — от обыденной серьёзности Йерег и следа не осталось: на её лице красуется широченная придурковатая улыбка, глаза игриво бегают, будто не в силах сфокусироваться на чём-то одном, а нос и щёки стали красными. — Ну, за тебя, подруженция!!! — и она залпом выпивает целую кружку спиртного, после чего со стуком ставит кружку о стол и откидывается на диван, тяжело глотая воздух. — Ка-а-айф… — кажется, что стереотип про любовь немцев к пиву появился из-за неё. Вики выглядит так, будто поведение Хельги её раздражает, но к подобному дерьму она уже давно привыкла. Шпильман держится зажато, стараясь как можно меньше взаимодействовать с пьяной девушкой, и осторожно помешивает чай. А мы с Шурой сидим напротив. Атмосфера в ресторане что надо. Освещение тёплое и приглушённое, мебель очень удобная, и каждый столик огорожен от остальным ширмой в виде бамбука. Играет тихая ненавязчивая музыка, и мне это нравится: не люблю когда в кафе слишком шумно. Народу мало: пришли мы поздним вечером. Но главное — еда. Не знаю, нравятся мне здешние суши из-за профессионализма поваров, или из-за того, что я очень давно не ела японских блюд, но на вкус всё просто божественно. Рис мягкий, икра приятно хрустит на зубах, а рыба свежайшая… Я заказала уже вторую порцию, и её принесли очень скоро, аккуратно выложив роллы на деревянной подставке. Стоит это, конечно, не дёшево. Но, думаю, я могу себя побаловать. И заплачу за всё сама: Вики и так слишком много мне платит, чтобы ещё и кормить за свой счёт! — Ну, — я не свожу глаз с Виктории. С каждой минутой она становится всё более приникшей и потерянной. Она то пристально смотрит в чашку, то переводит взгляд в окно, за которым видно, лишь медленно падающие блестящие снежинки и огни зданий вдалеке, то проверяет свой телефон. Последнее является признаком того, что человеку либо скучно, либо не комфортно. Я весь вечер старалась наладить с Вики диалог: рассказать забавную историю из жизни, пошутить, поиграть во что-нибудь. Но выпившая Хельга постоянно вмешивалась, без умолку болтая то со мной и Сашей, то с Принцессой. Но сейчас Йегер лежит, закрыв глаза. Буду надеяться, что она уснула, и наконец даст мне поговорить с Викторией. — Я хочу сказать тост… — осторожно поднимаю бокал с клубничным молочным коктейлем. Я начала пить его совсем недавно, и взбитые сливки с разноцветной посыпкой на верхушке ещё не расстаяли. — за то, чтобы… — это произношу чуть громче, и Вики поднимает на меня глаза. — Чтобы у моей Принцессы всё было хорошо. Чтобы вы наконец обрели умиротворение и были счастливы. И чтобы смогли писать музыку для того, чтобы получать удовольствие от неё, а не чтобы выжить… — последнее предложение наверное прозвучало очень странно и даже грубо! Но Вики оно растрогало: теперь она мягко улыбается и ласково, благодарно смотрит на меня. — Спасибо. — слабо кивает. Вики уже было поднимает чашку, чтобы сделать глоток, но тут Хельга открывает глаза. — Опа! А за что пьём? — жаль, что эта сволочь не потеряла сознание! Опять она портит праздник моей любимой! Вот бы приложить её гитарой, как Карла! — А-а, не важно… Ик! А у меня пиво кончилось. — уже третья кружка. — Ну-ка… — она пододвигает к себе Сашин бокал с мохито. — Эй! — Белорукова робко пытается отбить напиток, от Йегер одним глотком осушает половину стакана. — Блин! А чё оно безалкогольное? — внезапно её прорывает истерический, бурлящий смех. — Слабачка-а… Даже коктейль покрепче не может выпить! — Чего! — Саша подскакивает на месте. — Да всё я могу! — на лице читается решимость, но голос дрогнул. Её задели, а значит Шура сделает всё, чтобы доказать своё превосходство. — Сань, успокойся. Не нужно реагировать на это! — я осторожно тяну девушку за край блузки, чтобы усадить её на диван. Но всё бесполезно. — Офица-ант! — воет Хельга, и на её крик приходит немного уставшая девушка с подносом. — Пыва нам! Четыре кружки!!! — Господи… — Вики устало наклоняет голову и обхватывает её руками. Понимаю. Я не выношу алкоголиков! Случай с Карлом разжёг эту ненависть ещё сильнее, но появилась она уже давно. Мне было лет двенадцать. Отец начал пить из-за проблем на работе. Тогда я поделила алкогольное опьянение на две стадии. Первая: когда человек становится весёлым и неуклюжим, но совершенно безобиден. А до второй мой папаша дошёл лишь один раз, и после этого мать подала на развод: он полностью потерял над собой контроль и подрался с соседом, с которым выпивал. Это мне рассказала мама. Хорошо, что я в тот момент была в школе, иначе заработала бы травму. Перепугалась бы Карла ещё сильнее и не смогла бы дать ему отпор. Так вот Хельга уже близка ко второй стадии. И появление официанта с пивом ускорило её наступление. — И так… Каждый пьёт по две кружки. Кто быстрее выпьет получит… — Хельга держит паузу. — Писят евро! — и заходится в истеричном смехе: — ПИСЯт! Да уж. От Шуры такого ожидаешь сильнее, чем тридцатипятилетней тётки! — Идёт! Шура целеустремлённо берет кружку в руки и прикладывает её край к губам. Она старается пить с такой же скоростью, что и Йегер, сильно надувает покрасневшие щёки но давится. Я уже не пытаюсь отговорить подругу: пусть нахлебается. Это будет ей уроком. — Пст… — я перевожу взгляд на Вики. Она сперва смотрит на меня, а потом показывает глазами на выход. Хочет, чтобы мы вдвоём ушли?! О, я буду только рада прогуляться с ней наедине! Мы тихо и незаметно для Хельги с Шурой встаём из-за столика и прокрадываемся к двери. — Счёт пусть сами оплачивают. — Вики мне подмигнула! — Отлично! — пусть Саша расценивает мой внезапный уход как намёк, что если она будет так тупо себя вести, из её жизни я тоже уйду. Ничего, я уже совсем скоро стану популярннее и найти барабанщика не будет так сложно. Контраст между температурами в кафе и на улице довольно велик. Но мне нравится зима: самое блестящие и атмосферное время года. Не жарко, почти всегда темно, а в декабре день рождения Вики. А потом Новый Год… Нужно поскорее придумать, что подарить на него Виктории. — А, куда мы идём? — первые несколько минут мы шли молча. Вики пожимает плечами. Очки, которые она носит даже когда нет солнца, поблёскивают от света фонарей. Снежинки сверкают в её тёмно-фиолетовых волосах словно звёзды в ночном небе. А лицо такое же белое, как сугробы. Видимо, в этом раз, Виктория воспользовалась более устойчивой к влаге пудрой. — Наверное… — она идёт медленно, покачивая в ритм походки сложенным зонтом. — Давай ко мне? — неужели Принцесса доверяет мне настолько, что зовёт в гости! Я сдерживаю визг, но рот приоткрываю, и на губах появляется плотный клуб пара. Внутри меня всё звенит и кружится, словно частички снега вокруг… — Поможешь мне повесить тот портрет? — вряд-ли Вики нужна помощь в том, чтобы повесить картину. Она ведь намного выше меня (я выяснила у Хельги, что рост Принцессы составляет около 187 сантиметров), и я буду только путаться под её ногами. Скорее всего, Вики нужен предлог, чтобы позвать меня к себе. Но для чего?! Сгораю от нетерпения! — О, я с удовольствием вам помогу! — хочется не идти, а бежать вприпрыжку. Кажется, что я взлечу, если хорошенечко разбегусь! — Ну хорошо. Может быть, даже выпьем по кружке чая. — девушками улыбается. А я снова пытаюсь не завизжать, вспомнив, что чай Принцесса пьёт только с близкими людьми.