Восьмиклассница

Я вхожу в школу на трясущихся ногах. Сейчас я увижу Серёжу. Во время каникул, когда я была у тёти, я переписывалась с ним всего лишь три раза. Я так соскучилась по нему, что просто уже нет сил что-либо говорить по этому поводу. В предпоследний раз Серёжа написал мне, что ему починили компьютер и теперь он сможет играть. В третий раз мы почти не общались, он сказал, что ему срочно нужно пройти какую-то миссию в игре, а потом отвести сестру к её подругам. У меня самой было много приключений у тёти, но я всегда находила время для Серёжи. Чёрт бы его побрал, я так зла! Если он не сможет придумать адекватную причину, почему перестал писать мне потом, то я растерзаю его на мелкие кусочки! Серёжа идёт по школьному коридору на первом этаже, а я выхожу из раздевалки. Невольная улыбка от уха до уха расползается по моему лицу. Всё же, я так рада его видеть. Сейчас он снова меня поцелует и всё встанет на свои места. Как же я счастлива, что вернулась домой. - Привет, - Серёжа кладёт правую руку мне на плечо, даже не смотря мне в глаза. - Привет, - заторможено отвечаю я уже в пустоту. Серёжа идёт дальше, не оборачиваясь. Время в моём сознании будто застывает. «Куда он идёт? Почему он не посмотрел на меня? Почему не поцеловал?..». Вопросы витают в моей голове, и я не знаю какой задать, да что говорить… я не знаю, что делать! Я замерла на месте от шока. Как бы поступил кто-то другой на моём месте? О Боже… «Привет» - единственное слово, которое он может мне сказать?! Что, чёрт побери, происходит? Я всматриваюсь, и вижу, что за Серёжей кто-то стоит. Я, кажется, знаю этого парня. Он из одиннадцатого класса. Или нет? Судя по его виду, в нашу школу такие ученики не ходят. На парне футболка, вылезающая из рваных свисающих до колен джинсов, кеды, а на плече висит сумка фирмы «Adidas». Хуже всего было то, что у него на голове – причёска «ирокез». Встреть бы я его на улице, я бы восхитилась, потому что мне в чём-то нравится такой стиль, но в школе… Этот парень невероятно смелый! Со своего места я слышу их разговор. - Ты проспорил, Серый! – сказал парень постарше с широкой улыбкой на лице и ткнул указательным пальцем Серёже в грудь. – Я всё-таки постригся так, как в той игре и пришёл в школу. Зацени! Парень стал поворачиваться в разные стороны, чтобы Серёжа мог разглядеть его голову. Он смущённо хмыкнул. - Ну, ты… У меня нет слов! – Серёжа взмахнул руками. Я уж было хотела подойти к ним, но вдруг увидела, как из-за угла выходит… наша директриса! Она смотрит себе под ноги и пока не замечает Серёжу с его другом, а если заметит, то… даже не представляю, что сделает. Надо сказать им. - Серёж! – кричу я. Он смотрит в мою сторону с улыбкой на лице, но тут я вижу, как директриса сама подняла голову. Моё сердце замирает, и даже через большие очки в чёрной оправе я вижу, как её глаза округляются. ЧЁРТ! Раиса Вячеславовна Крамская быстрым шагом идёт в сторону парней, и я бледнею. Мальчики поворачивают голову и… - Здравствуйте, Раиса Вячеславовна, - с лёгкой улыбкой говорят они. - Что ты себе позволяешь?! – кричит учительница на парня с ирокезом. Серёжа что-то нашёптывает своему другу и отходит в сторону. Тот злющими глазами смотрит на него, а Серёжа продолжает смущённо улыбаться, выставляя руки вперёд, мол, я тут не причём. Он замечает меня, и мы идём навстречу друг другу. - Что вы сделали?! – ошалевшим голосом спрашиваю я его. То ли от смеха, то ли от смущения, но Серёжа весь красный, что так сильно заметно на его бледном лице. - Просто мы с ним поспорили… И он нарвался. - Господи, надо же было додуматься? – я сама не могу сдерживать улыбки, глядя на его лицо. – Крамская теперь его из школы выгонит! Серёжа потихоньку успокаивается и возвращается к нормальному виду. Он смотрит в их сторону, и мы оба слышим, как директриса отчитывает старшеклассника. Достанется же ему. - Всё, хватит здесь стоять, пошли в класс, - предлагает Серёжа и толкает меня руками в спину. - А как же он? - Ну, надеюсь, она не выгонит его прямо сейчас… Схожу к нему после первого урока. Я киваю, и мы вдвоём идём в класс. По дороге мы встречаем Мишу и Костю. Серёжа сразу начинает рассказывать про своего друга, и те начинаю хохотать вместе с ним. В голове возникает мысль о том, не рассказывал ли Серёжа им про нас. Судя по сложившейся ситуации – нет. А с другой стороны, как это вообще влияет? Без понятий. Ладно, хватит думать. Серёжа со мной разговаривает, и всё хорошо. Если бы он игнорировал меня, я бы сквозь землю провалилась от отчаяния. При входе в кабинет риторики я замираю на месте. Ксюша. Как я могла про неё забыть?! Как она отреагирует на меня с Серёжей?.. Но они же, вроде бы, расстались? Ведь так? Я имею полное право встречаться с ним, не спрашивая у неё разрешения. А с какой стати я должна это делать?! В кабинете у Ольги Анатольевны на компьютере играет Asaf Avidan, The Mojos с песней «One day». Помню, когда я в первый раз услышала эту песню, то подумала, что солиста режут на разделочной доске. А вообще, наша учительница по риторике – молодая, современная и очень позитивная женщина. С ней никогда не соскучишься, и она всегда придумывает что-то новое. Грусть песни отражается в моём сердце. Что чувствует сейчас Ксюша? До каникул они всё время сидели вместе, а теперь Серёжа не сказал ей даже «привет». Он сел с Мишей за одну парту на втором ряду, как раз через две парты перед Ксюшей. Он это назло? Чтобы ей было больнее? Мысль о том, что он мог бы сесть со мной, пробегает в моей голове, но я сразу же её отбрасываю. Не сейчас. Звенит звонок, и мы как всегда не занимаемся риторикой, а обсуждаем: «Кто, как провёл Новый год». Ох, этот Новый год я никогда не забуду и никому не расскажу про него. Надеюсь, всё будет хорошо. На следующей перемене ко мне за парту падает отчаянная Ксюша и, ставя на парту локти, берёт своё лицо в ладони. О чём мне с ней разговаривать после всего, что случилось? Я думала, конечно, подойти к ней, но всё никак не решалась, а тут она сама! Я смотрю на Ксюшу и бегаю глазами по её профилю, а в руках тереблю ручку, снимая с неё резинку. - Как съездила?.. – робко спрашиваю я, но Ксюша всё также не смотрит на меня. - Нормально, - спокойно отвечает она и вздыхает. Мы так и будем играть в молчанку?! Если уж села, то говори что-нибудь, а не заставляй меня рыть себе могилу всем своим видом! - Я тоже неплохо отдохнула. К тёте ездила… - Оль, почему всё так происходит? Понятно, Ксюша слушать меня не собирается. Ну да, это же в порядке вещей - перебивать меня на полуслове! - Что «происходит»? – я стараюсь не терять самообладание, это же я всё-таки виновата в её расстройствах, или случилось что-то ещё? - Ты что, ещё не в курсе? – она супер-удивлённым взглядом смотрит, наконец-то, на меня. Я аж вздрагиваю на месте. - «Не в курсе» чего? Включаю девочку-дурочку. - Мы с Серёжей расстались, - быстро проговаривает она и пытается отвести взгляд. Её глаза тут же становятся красными. Я выдерживаю паузу, перед тем как спросить о том, что я лучше всех знала: - Из-за чего? - Из-за него. Я так разочаровалась в нём. Ты просто не представляешь, какой он на самом деле человек, Оль. Это просто ужас! Ему на всё плевать! Абсолютно! – она почти кричит, тем самым привлекая внимание. Я оглядываюсь по сторонам и понимающе кладу свою руку на руку Ксюше. - Ксюш, не знаю, конечно, класс в курсе вашего расставания или нет, но думаю, всё же не стоит обсуждать это на людях. - Конечно, - она вытирает слезу со щеки. – Просто я никому об этом не рассказывала. Мне нужно выговориться. Я так много плакала в эти каникулы, что родители даже стали волноваться. - Ты ведь не рассказывала им? - Нет. Если мама узнает, то убьёт. Она же вообще про Серёжу не знает ничего, только то, что он мой одноклассник… Чёрт… Я даже не могу имя его выговаривать! У неё снова слёзы на глаза набегают. - Так, пошли в туалет. Тебе надо успокоиться! – буквально приказываю я и тащу её из кабинета физики в женский туалет. Ксюша стоит перед зеркалом и пытается пальцами поправить макияж. - Везёт же Лиле, она не красится, может плакать сколько влезет. Я усмехаюсь, опуская взгляд в пол. - Ну, да. Видишь, ты уже шутишь, значит успокаиваешься. Она опускает руки и перестаёт смотреть в зеркало. - Знаешь, сейчас мне кажется, что я уже никогда не смогу успокоиться и вообще забыть про всё, что было. Я пытаюсь улыбнуться, сказав следующую фразу: - Первая любовь никогда не забывается. Ксюша кивает, и мы слышим, как звенит звонок. - Может быть, - успевает ответить она, перед тем как мы спешим на урок. Андрей Львович в очередной раз повествует о чём-то очень умном, а я почти не слушаю его. Смотрю на Нагимова. Он тоже не слушает учителя. Серёжа смотрит в свой телефон, а в ухе у него наушник. Все прекрасно знают, что Андрей Львович терпеть не может такие вещи и сразу отбирает всю аппаратуру куда подальше. "Смельчак или дерзкий", - так бы он сказал. Скорее бы прозвенел звонок, хочется скорее пообщаться с Серёжей. Но всё же, я думаю, он соскучился по мне не так сильно, как я по нему. Мельком я вижу, что он замечает мой взгляд из-под своей каштановой чёлки и хитренько улыбается. От такой неожиданности мои щёки начинают гореть, а губы приоткрываются. Серёжа не сводит взгляд. Ох… Эта игра! Кто дольше выдержит? Я хоть и упёртая, но он, наверно, сам прекрасно догадался, что я не могу долго выдерживать его взгляд. Я всё же пытаюсь преодолеть себя, но в итоге сдаюсь. Мы оба усмехаемся и возвращаемся к своим делам: я к тетради, он к телефону. - Ах, Нагимов, нет у тебя совести, - проговаривает наш физик с улыбочкой на лице, и я отрываю взгляд от своей тетради, в которой уже успела нарисовать кучу всяких узорчиков. Я поворачиваюсь назад и замечаю, как Серёжа совсем не отреагировал на учителя. Ох, достанется ему сейчас! - На-ги-мов Сер-гей, - напевает физик и подходит к парте Серёжи. Класс начинает всё громче посмеиваться, а Серёжа всё также не обращает ни на кого внимания. Тут его под локоть толкает Костя, сидящий рядом. - Что?! – злобно и громко спрашивает его Сергей и тот кивает в сторону физика. Андрей Львович стоит перед партой, сложив руки на груди и с ехидной улыбкой на устах. Серёжа быстро вынимает наушники и неловко улыбается учителю. Попался! - Давай сюда, - Андрей Львович протягивает руку, чтобы принять всю аппаратуру. - Ну, Андрей Львович… - жалобно стонет Серёжа. - Тебе ещё раз повторить? – его тон ужесточается, и Нагимов, смирившись, отдаёт телефон и наушники. Физик относит технику на кафедру. - После урока заберёшь. За своей партой я слышу, о чём говорят Серёжа и Костя. - Ты придурок, - произносит Костя, довольный тем, что сумел поиздеваться над другом. - А ты мог бы и пораньше предупредить! – злится Серёжа. Да уж, наушники для него – это святое! - Сергей! – восклицает физик, и Серёжа поворачивает лицо к нему, отбрасывая чёлку в сторону и снова улыбаясь. - Что? – с наигранным удивлением спрашивает он и весь класс смеётся. Физик усмехается и произносит: - Симпатичное личико, но физиономия бесстыжая. Серёжа ничего не отвечает, и не стоит нарываться, он и так сумел позлить физика, и это на первом-то уроке в четверти. А это выражение надо будет запомнить, оно идеально описывает Серёжу. Бесстыжий Серёжка. Не могу сдержать смеха. - Оль, ты сегодня домой пешком? – спрашивает меня Ксюша на перемене. - Ну, да, а что? - Может, вместе пойдём? - А! – теперь я поняла, о чём она. Я будут слушать, как она изливает мне душу ближайшие, если повезёт, три часа, если не повезёт, то сутки. – Да, конечно, пошли! – соглашаюсь всё-таки я, осознавая, что вся беседа скажется на мне крайне негативно. Я не представляю, что может произойти, если я расскажу Ксюше про то, что произошло между мной и Серёжей во время каникул. Как она это вытерпит? Да и меня она возненавидит. Подруга, ё-моё… Чёрт, что я наделала! Знала же, что буду жалеть обо всём этом. И как мне теперь поступить? Расстаться с Серёжей так, чтобы никто и никогда об этом не узнал? Боже… у меня всё внутри сразу сжимается при мысли о таком. Неужели, я не могу получить хоть ту маленькую толику счастья? Почувствовать себя поистине влюблённой? Это же всё в первый раз! Но почему так страшно? Я безумно боюсь совершить ошибку. Как это обернётся? Я ни в чём не уверена. Мне страшно потерять всю эту радость и влюблённость, которую я ощущаю сейчас. А вдруг произойдёт что-то такое, после чего я никогда не смогу кого-либо полюбить?.. «НЕТ! Не думай! Соберись уже!» - кричит моё подсознание, и я робко киваю ему в ответ. Надо успокоиться и начать трезво мыслить. Я должна поговорить с Серёжей на эту тему, пусть ему это и не нравится. Как НАМ поступить? Вряд ли получится оставить всё в секрете. На него обращают слишком много внимания со всех уголков школы, и не узнать хоть какие-то мелкие подробности его личной жизни - невозможно. Решено! В скором времени я устрою ему этот разговор. После последнего звонка с уроков мы все стояли в раздевалке и собирались уходить. Ксюша стояла впереди меня и надевала свой любимый фиолетовый шарфик. - А чего тебя родители после школы не забирают? – спрашиваю я её и накидываю на себя пуховик. - Меня уже со второй четверти не забирают, вообще-то, - отвечает она так, как будто я должна быть в курсе этого уже очень давно. - Я не знала, - проговариваю я и мысленно закатываю глаза. Как всё это в духе грустной Ксюши. В такие моменты она всегда становится чересчур высокомерной. - Оль, я сказал Мишке и Косте, чтобы шли без меня. Я провожу тебя до дома. Я с квадратными глазами и отвисшей челюстью смотрю на Ксюшу, а она выше меня. Прямо за моей спиной стоит Серёжа. Он сказал это мне… прямо при ней! Я замираю на месте, не понимая, что делать. - Ой, Ксюш, я тебя не заметил, - раскаивается Серёжа, и улыбка с его лица сползает. – Извини. Ладно, я пойду один. Пока, Оль. Я чувствую прикосновение его пальцев на моей талии. Хорошо, что Ксюша не смотрит туда. Серёжа нас покидает, почти молниеносно вылетая из раздевалки с криком о том, чтобы его подождал Миша и Костя. Он оставил меня один, когда так сильно напортачил. Что мне теперь ей сказать?! Я набираю в лёгкие побольше воздуха и выплёвываю всю ту информацию, которая пришла мне на ум в первую очередь, тем самым отвечая на незаданный вопрос Ксюши: - Ксюш, ты же знаешь, что у него в прошлой четверти тройка по физкультуре с трудом-то вышла, вот он меня и попросил, чтобы я поискала ему всякой информации для доклада про великих спортсменов из нашего города. Я облегчённо вздыхаю. Как ни странно, эти слова я успела подготовить заранее, буквально три дня назад, на всякий случай, если что-то пойдёт не так. Я, чёрт побери, пророк! Только сейчас я понимаю, что Серёжа в чём-то очень предсказуемый. Хорошо, что я придумала это заранее, иначе бы не знаю что произошло. - А он сам не мог это сделать? И вообще, зачем тебя до дома провожать? – задаётся вопросами Ксюша, пытаясь как можно спокойнее принять эти данные. - В нашем маленьком городе так мало великих спортсменов, что ему было бы сложно, а я же занималась чирлидингом, поэтому он меня и попросил. А у меня дома лежит распечатанный доклад на эту тему. - И ты так спокойно согласилась сделать всё это? – поражается она. А вот этого вопроса я уже не ожидала. - Эм… Ну, у меня уже было всё это. - Откуда? - Нам рассказывали на тренировках и велели записать. - А… - она пытается кивнуть, а потом вздыхает и улыбается. – Это хорошо, что так, а то я уже подумала… - Что? – по инерции спрашиваю я. - То, что вы встречаетесь. - Ох… - я быстро соображаю, как всё это перевести на иронию. – Не надо мне такого счастья. «Дура! Конечно, надо!» - нарочито опровергает мою ложь подсознание. Как я с ним сейчас согласна. - Да уж. Встречаться с ним я теперь никому не пожелаю. - Почему? - Хочешь услышать этот долгий рассказ? – она наклоняет голову набок, отчего я краснею, и сердце начинает биться быстрее. Как бы я не хотела её слушать, я должна. Столько всего происходит, что я уже никак не могу заслуживать её дружбы, но я по-прежнему хочу остаться ей подругой. Будь, что будет, но хоть сейчас я должна выслушать её. Раньше она всегда это делала для меня, пусть и не давала мудрых советов, в которых я нуждалась, но мне всё равно становилось легче. Поэтому я не могу поступать как последняя эгоистка и тварь, хоть такой и являюсь. Мы выходим из школы молча. И когда Ксюша начинает говорить, я тихонько вздрагиваю. - Знаешь, когда я влюбилась в него, а это оказался буквально в первый день его прихода в школу, то думала, что с таким популярным парнем, как он, не смогу никогда общаться, не то, что встречаться, - её голос очень грустный, что очень западает в душу. Я её не перебью, как бы мне не было плохо самой. – Ты же помнишь, как я рассказывала тебе про то, как призналась ему в любви? Ксюша смотрит на меня, и я киваю. - Так вот, когда шла уже третья неделя, как мы встречались, он нечаянно ляпнул про то, как ему уже полшколы девушек признались в том, что он им нравится! А потом я спросила его, почему он не встречался ни с одной из них. Он что-то разволновался и ответил, что все эти девушки просто шутили и, на самом деле, он ни одной из них не нравится. Какая-то у Серёжи заниженная самооценка. Главное, все это видят, а он отрицает. С чего бы? - Я попыталась не обращать на этот разговор внимания, но позже он стал в открытую заигрывать с девушками из нашей школы. Какие же у них страсти творились! Так, Оля, держи себя в руках. - Сначала я думала, что мне кажется, но когда наши Влада с Ирой нашептали мне, что я единственная не в курсе того, что когда вы приходили на новый год к нему домой, ты с ним целовалась, во время того как играли в карты, я сильно усомнилась. Я не могу сдержать свой шок, поэтому начинаю кашлять. - Ксюш, это всё Виноградова придумала… - стала я оправдываться. - Я уже всё знаю, можешь не волноваться. Но когда я узнала об этом, ты не представляешь, какой злой я была и хотела убить вас обоих, - она улыбнулась уголком губ. Меня всю передёрнуло. Она действительно знает, но не обижается. Что такое? Почему? - И что ты сделала за это Серёже? - Ничего. Я просто не знала, что можно сделать и настраивала себя лишь на то, что во всём виновата Виноградова, но когда мы страшно поругались перед Новым годом, я всё выдала ему в порыве истерики. Не помню, чтобы Серёжа говорил об этом. Он не рассказывал мне о том, что Ксюша, оказывается, всё знала. Он забыл упомянуть такую важную деталь или сделал это нарочно? Мы молчали. Что говорить? Не сообщать же ей про нас? - Ты жалеешь об этом? Ксюша как будто замерла на пару секунд. Она явно не ожидала от меня такого вопроса, но и я от себя тоже. Просто я должна знать это. - Жалею о том, что рассталась с ним или встречалась? - На твой выбор, - отвечаю я, и Ксюша глубоко задумывается. - Думаю, мой первый опыт с парнем мог бы быть и получше, - мы улыбаемся и потом смеёмся. Не знаю, врёт ли она мне или уже самой себе, но я видела, как она святилась рядом с этим парнем. Эти непередаваемые чувства любви у нас к одному человеку – нечто, что ещё больше сближает нас с Ксюшей. - Знаешь, если так подумать, то Дима был бы идеальным вариантом. - Забирала бы, - я шучу, но моё сердце будто останавливается от отчаяния. Вот уж где я чувствую себя виноватой, так это тут. До каких пор со мной останется это чувство, я не представляю. - Нет. Он слишком взрослый для меня. Я покачиваю головой. - Но Серёжа всё-таки редкостный мудак и бабник, - она опускает голову, вздыхая. Я не отрицаю, но я люблю этого мудака и ничего не могу с этим поделать. - Эх… Ксюша-Ксюша, - говорю я и обнимаю её за плечо. - Клуша, - произносит она, и мы обе усмехаемся. - Всё ещё будет у тебя хорошо, не переживай. А с Виноградовой мы как-нибудь разберёмся. Подруга кивает мне и тоже обнимает. - Она никак не угомонится, после того, как Серёжа бросил её. - Так это он её бросил? – удивляюсь я. - Да, а ты не знала? - Просто думала, что наоборот. - Все так думают. Но Нагимов, - она называет его по фамилии, наверное, ей очень тяжело, - рассказал мне, что было на самом деле, как она довела его своими капризами. - Ну, Виноградова всё что угодно может, - комментирую я. - Да какая теперь разница? – Ксюша злится. – Это нас уже не касается, - и улыбается. Чёрт… Правда, надеюсь, что это так. - А как ты собираешься с Серёжей теперь общаться, мы же все в одном классе? – неожиданно спрашиваю я. Да я мастер внезапно задавать вопросы совершенно на другие темы, но Ксюша за восемь лет-то, наверно, привыкла. - Не знаю, - она снова никнет. – Со временем может смогу разговаривать с ним, но сколько должно пройти до тех пор? Сейчас я хочу думать, что ненавижу его, правда, на самом деле… это не так. Я готова провалиться сквозь землю. Я ей не подруга именно до тех пор, пока она не перестанет думать, что влюблена в него. Нужно уходить. Достаточно. Я больше не в силах это терпеть. - Ксюш, думаю, тебе просто нужно выпустить пар, - соображаю я. - Каким образом? - Стенку кулаками побей… - Это будет больно, тем более я уже все каникулы провела в слезах. - Тогда покричи на кого-нибудь, - предлагаю я. - Легко сказать, чем сделать. На тебя, что ли? Я робею, представив эту ситуацию. - Нет, давай лучше другой вариант. - Я придумала! На следующей неделе у нас начнутся лыжи, и я загоняю себя до смерти. Лыжи меня уж точно отвлекут. - Хорошо, но всё-таки не понимаю, почему ты их так любишь. Я на них в последний раз ходила два года назад. Терпеть их не могу! Мы отвлекаемся на другую тему. Уф… Теперь я спокойна. - А я не понимаю тебя! Это же нереально круто скользить по белоснежному снегу, в окружении сосен заснеженного леса! Я восхищаюсь её последней фразой. - Ты прямо фанатка. Ксюша молча смотрит на меня, а затем мы смеёмся. Надо уходить. Я не могу находиться рядом с ней, осознавая насколько виновата перед ней. - Скоро поворот к твоему дому, - замечаю я. - Как жаль, что он так скоро. Мы останавливаемся и смотрим друг на друга. Тут я понимаю, что должна что-то сказать. - Ксюш, прости меня, пожалуйста… - я опускаю глаза. – Но… - Оль, ты здесь ни в чём не виновата. Не надумывай себе лишнего. Тот ваш поцелуй уже ничего не значит для меня. Я не это имела в виду, хотя за это тоже стоит извиниться. - А за то, что было в кафе? - Твой рот тоже не виноват, - она улыбается. – Серёжа сам полез к тебе. Я тяжело вздыхаю и со слабой улыбкой смотрю на неё. Она невероятно хорошая, и мне не описать, как я люблю её. - Спасибо, Ксюш. - Не за что, - она усмехается, и мы снова долга смотрим друг другу в глаза. Она именно тот человек, которому я никогда не боялась смотреть в глаза на протяжении долгого времени, но сейчас мне это даётся тяжелее всего. Интересно, она вообще догадывается об этом? Мои глаза расширяются, когда я вспоминаю: - А где у нас Лиля? - А… Она сказала, что завтра придёт. - А почему не сегодня? - Сказала, что приболела маленько. - Я с ней даже не созванивалась ни разу за все каникулы, а ты? - Только вчера. - Как-то неудобно. - Вряд ли она обижается. - Почему? - Ты не знаешь Лилю? Она никогда не обижается, тем более на нас. Меня до жути пугают её слова. Всё же Ксюша иногда остаётся маленьким ребёнком, который не понимает обыкновенных вещей, что у человека элементарно есть сердце и чувства, что он может почувствовать себя одиноким без общения лучших друзей. Как так получилось, что я ни разу не общалась с ней? Серёжа и эта поездка к тёте – вот причина. Господи, что я ищу себе оправдания?! Это же моя подруга, которая всё равно оставалась ей, даже когда меня все бросили! - Надо будет извиниться перед ней завтра, всё же, это нехорошо. - Как знаешь. Ладно, Оль, пока. - Да. До завтра. Мы машем друг другу руками, улыбаясь, а на душе остаётся тёмный осадок после всего разговора. Надо позвонить Серёже – это первая мысль, которая возникает у меня в голове, когда я прихожу домой. - Психдиспансер. Вас слушает крокодил Гена. Я замираю в ступоре, а потом начинаю лихорадочно смеяться. Невероятно. Он может рассмешить меня, просто ответив на звонок. - Чебурашка звонит. - И я внимаю первый звонок от чебурашки. Ох… Как я могла забыть. Я и вправду звоню ему первый раз! Я даже как-то и не успела задуматься об этом. Руки сразу стали дрожать от страха, и я совсем забыла, о чём хотела с ним поговорить. - Что делаешь? - Что ещё могут делать в психдиспансере? Его паясничество начинает раздражать, надо что-то придумать. - Прекратите вкалывать себе адреналин, крокодил Гена. Вы скоро перевозбудитесь. Он смеётся, и я за ним. Есть! Я рассмешила его. Миссия выполнена. - А чебурашка, похоже, чем-то расстроен. Как он это заметил?! - Немного. - И кто его расстроил? Я не могу говорить о таких вещах, когда он смешит меня. - Крокодил Гена, - я надуваю щёки и тереблю в руках игрушку своей собаки. - Чем? – его игривость перерастает в неподдельное удивление. - Зачем ты сунулся в разговор между мной и Ксюшей? - Оль, - он злится и у меня от того, как он произносит моё имя с новой интонацией, которую я прежде не слышала, бежит волна мурашек, - я её не заметил. - Ты такой высокий, что мне кажется это нереальным! – возмущаюсь я. В трубке я слышу, как Серёжа усмехается. - Ну, вот видишь, бывает и такое. Возникает пауза из-за того, что я не знаю, что сказать, и тут Серёжа спасает ситуацию. - И что ты ей сказала? - Сказала, что ты у меня реферат просил по физкультуре, мол, надо тебе из-за того, что у тебя тройка по ней вышла. Он снова ухмыляется. - Что бы я что-то делал? Какие-то рефераты? Ты меня плохо знаешь, - я представляю, как он закатывает глаза в этот момент. - Надо же мне было как-то оправдываться перед ней из-за тебя, между прочим! Господи, я его отчитываю! Ничего себе! - Мог бы и сам остаться и придумать что-нибудь… В трубке стоит тишина. Он обиделся? За что? Он же сам виноват! - Ладно, я всё понял. Извини. Мне хотелось бы слышать что-то большее, чем банальное «извини», но хотя бы он признаёт свою ошибку, и то хорошо. Снова неловкая тишина. - Она мне рассказывала про тебя… - робко произношу я, не зная, куда приведёт этот разговор. - Что? – со вздохом спрашивает он, и я осознаю, что он не хочет слышать продолжения и делает это только из-за обыкновенной порядочности. - Да много чего. Если Серёжа не хочет говорить на эту тему, то и я тоже. Хотя бы во время разговора с Ксюшей я поняла, что он мне не врёт. Ещё одна галочка на сегодня. - Ясно. И что предлагаешь? - На тему? – удивляюсь я. - Расскажем ей о нас? Как же это обыкновенное слово прекрасно звучит в его устах – «нас». Я растаиваю и забываю суть вопроса. - А, мась? – переспрашивает он с ещё большей нежностью в голосе. «Мася»… Чёрт, как я хочу обнять его сейчас! - Не знаю. - В смысле? – не понимает он. – Почему? - Я её подруга… наверное. - Так! Ты сейчас не занята? – резко спрашивает Серёжа. - Не занята, а что? - Собирайся и пошли гулять. Поговорим об этом. - Да?! – я не успеваю скрыть всю ту бурю волнующих меня эмоций. - Да. Жду тебя там же, где и в прошлый раз. Тот перекрёсток уже успел стать нашим местом встречи. Обалдеть… - Хорошо. - Не опаздывай. Серёжа не кладёт трубку, а продолжает говорить, отчего у меня сердце замирает. - Ладно. Я никогда не опаздываю. - Я просто предупреждаю. Давай, иди собирайся. - Я уже собрана. - Так быстро? Я улыбаюсь. - Я недавно домой пришла. - О… Понятно. Это Ксюша тебя задержала? - Ага, - я выхожу в коридор и начинаю надевать сапоги. - А мама-то тебя отпускает гулять? Как много вопросов и как приятно, что он интересуется такими вещами. - Её дома нет. А если бы не отпустила, сама бы ушла, - я расплываюсь в улыбке, понимая, что говорю очень откровенно. - Ах ты, непослушная девочка! – я чувствую, как он тоже широко улыбается. - Что ж поделаешь. «Ведь ты со мной творишь такое», - уже это я не добавляю. Нечего ему тут рассказывать всё на свете. - Я уже на выходе, а ты? – спрашивает Серёжа через некоторое время. - А я в лифте. - Ты меня обгоняешь. - Правда? Разве я могу обгонять такое длинноногое создание? Мне тогда уже давно пора на чемпионаты, - издеваюсь я. - Сейчас ты у меня договоришься, коротышка! Я уже хохочу. - А у меня как раз играет в наушниках David Guetta – Little bad girl, - добавляет он. Как, чёрт побери, вовремя! - Ой-ой-ой! – дразню я его. И он поёт весь припев своим удивительным английским, но паршивым голосом, который просто невозможно слушать: - Look at her go on the dance floor, she's amazing on the dance floor… - Прекрати, я знаю продолжение, - прерываю я его, но он меня не слушает. - When she moves, girl I want more… - Серёж, хватит! – кричу я в трубку наигранным ребяческим голосом. - Keep it going girl, I got an encore… You got me saying… - О Боже! - Go, little bad girl… - он повторяет это бесчисленное количество раз, так что я уже готова бросить трубку. - Что мне сделать, чтобы ты заткнулся? – уже молю я. - Как мило ты выражаешься, - произносит он, улыбаясь. Вот, он отвлёкся от песни! - Вынуждаете, Сергей. - Не называй меня по полному имени, - вдруг серьёзно проговаривает он. - Почему? Тебе не нравиться своё имя или у тебя комплексы? Я понимаю, что перегибаю палку, но всё равно продолжаю. - Нет - на то и другое. Просто хочется слышать от тебя что-то более ласковое. - Ох, так ты любишь, когда тебя называют зайчиком или котиком? – я продолжаю свой стёб, вынося из разговора многое для себя. - Фу, прекрати! Это ужасно противно! – я представляю, как он морщится. А теперь я громко смеюсь в трубку. - Ясно, котик, я поставлю пунктик, что ты не любишь нежности. - Если бы я их не любил, то ты не представляешь, что бы с тобой стало в данную минуту. - Боюсь-боюсь! – мой смех не остановить. - Ты сейчас где? – вдруг спрашивает он рассерженным голосом. - Подхожу к месту встречи, - отвечаю я, а потом предполагаю, - но если котик запланировал план мести, то я не пойду дальше. - Твой котик уже видит тебя и готов рысью наброситься на жертву. Я останавливаюсь и оглядываюсь по сторонам. Чёрт, где же он? Откуда выйдет? Из-за сыпавшего с неба снега я ничего вокруг себя не вижу. Раз уж он замечает меня с такого расстояния, то не представляю, как он сумел не заметить Ксюшу в маленькой раздевалке. Я уже обернулась во все стороны и только через несколько секунд поняла, что в телефоне молчат. Потом отвожу его от уха и смотрю. Звонок прерван. Уф… Главное не завизжать, когда он напугает меня. А он это сделает. Все так делают, когда говорят о таких вещах. И вдруг в мою спину врезается что-то жёсткое и подаёт меня вперёд, отчего я пугаюсь. Снежок! Он рассыпается и падает на землю, наверняка, оставив после себя след на моей спине. - Эй! – ворчу я. Поворачиваюсь и попадаю в охапку к Серёже. Это так неожиданно приятно, что у меня просто нет слов. Я смотрю на этого человека - моего парня – и понимаю, что видела его последний раз пару часов назад, а уже так соскучилась, что всё внутри меня колотится, отбивая бешеный барабанный ритм. На Серёже всё та же одежда, но теперь уже засыпанная снегом. Он похож на снеговика. Я смотрю ему прямо в глаза и вижу на его длинных ресницах снежинки. Он улыбается мне, и на его щеках появляются ямочки. Я так давно не стояла с ним так. Он не обнимал меня ещё с той последней нашей встречи перед моим отъездом. А сегодня… Мы вообще мало пересекались, за исключением игры глазами и раздевалки. Он же ведь хотел проводить меня до дома? А этого не вышло. Мне тошно вспоминать всё, что было потом, но когда я теперь с ним, я счастлива. Я опускаю взгляд с его глаз на губы. Как же мне хочется его поцеловать. - Кажется, сегодня я ещё не целовал тебя, - замечает он. Как?! Как он сумел догадаться, о чём я думаю?! - Когда кажется, креститься надо! – бурчу я с улыбкой. - Хочешь сказать, не кажется? – он специально тянет, чтобы позлить меня. - Может, ты уже поцелуешь меня? – прямо говорю я уже не в силах терпеть. Я сама от себя не ожидала такого, а уж Серёжа тем более, поэтому вижу, как он широко распахивает глаза и ещё шире улыбается. - Не посередине же дороги, мась? – он пытается увести взгляд в сторону. - Господи, какой же ты тормоз! – ругаюсь я и резко беру в пальцы его куртку на груди, встаю на носочки и жадно впиваюсь губами в его губы. Перед тем как закрыть глаза, я замечаю его ошалевший взгляд. Всё-таки, я действительно люблю его. Не понимаю почему, за что, зачем. Но я делаю лишь то, что мне приказывают чувства. Может, это ужасно неправильно, но я ничего не могу поделать. Я люблю, и больше мне нечего сказать. Я сильно колеблюсь, перед тем как сказать: - Я скучала, - опустив взгляд, всё-таки говорю я. - Я тоже, - я поднимаю глаза и встречаюсь с его нежным взглядом и расплывшейся по лицу улыбкой. У меня от шока открывается рот и из глаз летят искры. Знал бы он, как на самом деле, много для меня значит это его «я тоже» и как я невероятно счастлива это слышать. Серёжа наклоняется ко мне, чтобы ещё раз поцеловать, а я не успеваю сообразить и теряю самообладание. Тяну руки вверх и обхватываю его за шею, чтобы случайно не упасть от дикого волнения. Я чувствую, как мои руки трясутся, но я искренне стараюсь не обращать на это внимание. Интересно, моё тело когда-нибудь успокоится, и станет адекватно реагировать на Серёжу? Я даже не хочу этого. Всё это настолько забавно и необыкновенно чувствовать! Не хочу, чтобы это заканчивалось! - Куда пойдём? А то как-то неудобно стоять под снегопадом, - проговариваю я, всё также обнимая его. - Чем он тебе не нравится? Да уж, наверно любая другая девушка осталась бы здесь, но почему-то у меня снег вызывает не очень приятные впечатления. - А вдруг нас засыпает так, что мы превратимся в снеговиков? – шучу я с невинным лицом. - Ох, жаль сейчас январь и я не найду морковки, чтобы вставить её тебе в голову. - Ах, ты! – я злюсь, но продолжаю улыбаться. - Что? – он тянется ко мне, дразня. – А? Что ты мне сделаешь? Я щурюсь и стараюсь скорее придумать план мести. - В снегу тебя закапаю! - Ох, как страшно! Серёжа отпускает меня, вместо этого берёт за руку, которая в перчатке, как и у него, и мы идём вперёд. - Я ведь не шучу, - договариваю я. - Я догадываюсь, - он наклоняет голову набок в мою сторону, отчего у меня сердце замирает. Как же это классно смотрится! – Кстати, можем пойти ко мне. - Ты же только что из дома! - Если ты так хочешь скорее попасть под крышу, то могу вернуться. Я начинаю обдумывать сложившуюся ситуацию. Если я к нему пойду, то, возможно, у него дома кто-то есть или нет? А если нет?! - А у тебя дома есть кто-нибудь? - На-а, - он игриво улыбается мне, отчего я краснею. О Боже! Что делать?! Мы же будем только вдвоём! Паника охватывает меня, и мне неожиданно становится смешно. Да уж, это действительно забавно. - Ладно, идём. «Надеюсь, ты хорошо будешь себя вести», - мысленно думаю я, но не говорю вслух. Через ткань перчатки я чувствую, как Серёжа поглаживает большим пальцем мою кисть, и я снова краснею, то ли от предстоящего волнения, то ли от мороза.