Восьмиклассница

«Школа-школа-школа, как же я тебя люблю и как же часто так сильно ненавижу!» - моя цитата. Прошло три недели с начала четверти, а у меня уже фантастическая новость! У нашей драгоценной, неприступной Лилии Журавлёвой появился статный, спортивный юноша по имени Константин Ромашечкин! Вот как такое могло произойти?! Я сама не понимаю. Всё случилось очень неожиданно. Просто в один прекрасный солнечный день Костя решил проводить Лилю до дома. А уже на следующий день, они пришли в школу под статусом «пары». У меня глаза на затылок лезли от рассказа Лили, как этот тип предлагал ей начать встречаться. Она не переставала смущаться, и приходилось тянуть из неё каждое слово клешнями. В итоге я поняла, что наша Ромашка невообразимо стеснительный парень. Ох, что же ещё взять с Ромашки-то? В последнее время по нашей школе стали ходить странные слухи насчёт мадмуазели Виноградовой. Они и раньше были, но теперь всё казалось гораздо серьёзнее. Кто-то говорил, что она связалась с плохой компанией, поругалась с родителями и даже убегала из дома. Она редко приходила в школу, а если и приходила, то всегда была не в настроении. Все начинали расспрашивать ее, что да как, подкалывали, но она молчала или просто посылала своих, так называемых, друзей. Никто толком не знал всей правды, поэтому слухов копилось всё больше и больше. Дошло до того, что кто-то ляпнул, что Катьку изнасиловал её двадцатилетний парень и её родители подали заявление на него в полицию. В общем, там страстей не оберешься. Я мало верила всему этому, потому что надеялась в здравость рассудка Виноградовой. Она не могла ничего такого сделать. Может с ней что-то и случилось, но всё не могло быть настолько серьёзно. Сегодня понедельник. Катя удосужилась прийти и, кажется, она была в более хорошем настроении, чем раньше. Хотя, кто знает, может, она притворяется? С Владой и Ирой они вроде бы помирились, поэтому Катя не оставалась в одиночестве. Физика. Учитель не появлялся добрую половину урока. Мы с Серёжей разговаривали с сидящими впереди нас Костей и Мишкой. Обычно, Костя сидит с Лилькой, но сегодня её в очередной раз нет. Она со старостой то ли на экзамене, то ли на олимпиаде. Я уже перестала вникать, куда она постоянно ездит. Такое происходит не реже двух раз в три недели. - А Андрей Львович сегодня, между прочим, обещал устроить самостоятельную! – довольно произнесла я Косте. - И что? – удивился парень передо мной. - Как же ты будешь писать её без Лильки? - Ах, да! Вот чёрт! – он приложил ладонь к лицу и запрокинул голову назад. - Давайте попросим Андрея Львовича, чтобы он отменил её? – предложил Миша. - Ага, лучше будет забаррикадировать дверь, чтобы он не прорвался! – усмехнулся Серёжка, копаясь в своём телефоне. – Он в любом случае её устроит. Кто-нибудь готов? Мальчики посмотрели друг на друга. - Мы всё равно у тебя спишем! – обратились они к моему соседу. - Чего?! – ошалел парень. – Вы и так у меня постоянно списываете! - Кто бы говорил! – заметил Мишка. – Сам-то без Оли, что бы делал? Он призадумался и посмотрел на меня из-за плеча. Я подняла брови. - Она дурында, ко мне в тетрадку постоянно лезет, - отвернувшись, сказал он, и я, словно чайник, закипела от злости. - Что?! – я несильно ударила его по спине, а он издал такой наигранный стон, будто ему больно. – Кто ещё лезет! Хватит врать! - А что нет? – он повернулся, наконец, ко мне лицом. - На прошлой самостоятельной, когда у меня учебник на коленях лежал, ты всё оттуда подсматривал. - А потом он у тебя свалился, и Андрей нас запалил! – вякнул он, улыбаясь, и я стала колотить его по животу. - И? Он же не отобрал работы! А ты как последний наглец не дал мне переписать оставшуюся часть самостоятельной! Так что я не дурында! Мальчики впереди хохотали над нами, а больше надо мной. Я по-детски колотила Нагимова руками, а он отклонялся назад и в итоге схватил меня за руки, расставив их в разные стороны. Всё случилось неожиданно. Он поцеловал меня в губы, а потом я подалась вперёд и тут… Мы оба свалились со стульев друг на друга и хохотали как неугомонные, лёжа на полу. На нас не смог не обратить внимания весь класс, который тоже залился смехом. - Ты жив? – спросила я парня подо мной. - Ты придавила меня, - задыхаясь, произнёс он. Он в очередной раз притворяется. - Что?! – пискляво возмутилась я. – Я сейчас как подпрыгну, и ты вообще превратишься в лепёшку! Он не успел ничего сказать, как в дверь кабинета постучались и она открылась. Там стоял один одиннадцатиклассник с обалдевшими от увиденного глазами. В панике я попыталась скорее встать с Серёжи, а он продолжать хохотать уже весь красный. - У вас тут снимается прилюдная порнография с несовершеннолетними? – спросил парень, входя в класс. Класс ещё больше залился невероятным хохотом. Я тоже смеялась, но мне было как-то не по себе. И как такое только могло произойти? О Боже, как же стыдно… Серёжа встал с пола и стал отряхаться. Он вернулся на своё место уже успокоившийся. - А где физик? – спросил старшеклассник, подходя к учительскому столу. - Он у Татьяны Валерьевны. Учительница английского, - ответил ему, как всегда, всем оповещённый Серёжа. - А ты откуда знаешь? – удивился парень. - А он экстрасенс, - отозвался Мишка. - Экстрасекс? – подняв одну бровь, произнёс одиннадцатиклассник и народ в кабинете опять заржал как табун коней. А благодаря предыдущим обстоятельствам так можно было выразиться. Я залилась краской и спрятала лицо ладонями, а Серёжа усмехнулся. - Может, потому, что я там был? – сказал Нагимов, обращаясь к парню. - Ладно, передайте ему вот эти листки, - парень положил их на стол. – Скажите от Димы Морозова. Он поймёт, а я пошёл. У меня сердце замерло, и я тут же забыла про всё на свете. Дима Морозов… Он попросил своего одноклассника передать какую-то работу, чтобы за неё поставили оценку. Да, он снова не учится, не появляется в школе и, наверно, не планирует, но ему нужно как-то выкручиваться, чтобы были оценки. Интересно, как он вообще? Я так давно не видела его, а вроде бы могла, а нужно ли? Может, он из-за меня в школу не ходит? «Господи, а ты прямо пуп земли!» - ворчит моё подсознание. Да, что я зациклилась? У него куча других дел помимо меня. Может, он вообще забыл про моё существование? А даже, если забыл, то это к лучшему. Возможно, у него появилась девушка. Если это так, то я очень рада за него. Искренне рада… Мне нужно было как-то отвлечься, чтобы не заморачиваться мыслями о Диме, поэтому я по наглому изъяла телефон у Серёжи и воткнула в уши наушники, стала слушать его музыку, а заодно и в игры играть. В один прекрасный момент, когда песня закончилась и наступила тишина на несколько секунд, я услышала разговор парней. - Миш, ты бы вынес Костяна? – спросил Нагимов. - Нет, я бы сразу с ним развёлся, - смеясь, ответил Мишка. - А вот Лиля выносит, - сказал Серёжка и заметил мой обалдевший взгляд. Я вынула наушники из ушей. - Это вы к чему вообще? – гробовым голосом спросила я. - О том, какая всё-таки твоя подруга терпеливая, - отозвался парень, сидящий со мной рядом. - А поподробней? - Не-не-не, Оль! – Костя положил свои руки мне на руки. – Давай, ты продолжишь играть или что ты там делаешь? - Нет уж! – я отдала телефон Серёже и сказала, - Колитесь! Серёжа переводил взгляд с Кости на меня и спокойно ответил: - Да нам тут Костик занимательную историю поведал. - Заткнись, Нагимов, - пригрозил ему друг. - Э-э, Кость, давайте вы не будете скрывать ничего от меня. Лиля - моя подруга, так что не медлите. - Да бред это всё! – вскинув руками, разозлился он. - Что «бред»? – я посмотрела на Костю и поняла, что он рассказывать ничего не собирается, поэтому перевела взгляд на хитро улыбающегося Серёжку. - Костя парится по тому поводу, что Лиля равнодушно относится к нему, - проговорил парень. - Трепло ты, Нагимов! – крикнул Костя и, встав со стула, пошёл на выход из кабинета. - Э, Кость, прекрати! Оле можно рассказать! – оправдывался Серёжа, отклонившись назад. - Да, давай, ты всё и каждому будешь рассказывать! Может, ещё что-нибудь умное ляпнешь?! - Слушай, Кость, - вмешалась я, - я не какая-то чужая для вас. Мне можно доверять. К тому же, у всех бывают проблемы, какой смысл скрывать? Он с секунду молчал, а потом развернулся и быстрым шагом пошёл на выход, выкрикнув: - Да пошли вы! Я хлопнула себя по ляжкам от злости. - Отлично! На нас обиделись! - Он псих какой-то, - буркнул Серёжа. Его тоже напрягала сложившаяся ситуация. - Ладно уж, рассказывайте, что у них там приключилось, - вздохнув, произнесла я. - Этот придурок парится по поводу, что Лилька не звонит и не пишет ему первой, что когда он общается с ней, она чаще всего молчит, не спрашивает его ни о чём, да и сама не разглагольствует о том, как у неё дела, - быстро выдал Серёжа. - И поэтому их разговоры чаще ведёт он сам, - добавил Миша. - Пф! Приведите его обратно, и я скажу ему всю суть вещей, а то он так и продолжит копаться в себе, что приведёт к разрыву их отношений. - А нам? – со щенячьими глазами спросил Мишка. – Ромашка вряд ли ближайшие сутки успокоится, а нам интересно, в чём всё-таки кроется тайна. Я закатила глаза. Придётся всё же сказать им. По взгляду Серёжи я заметила, что и он тоже заинтересовался. - Лилька всегда была такой. - В смысле? Как? – удивился белокурый парень. - Вот так. Думаете, со мной она ведёт себя по-другому? Только год назад мы так сильно сдружились, что Лилька сама иногда стала писать и звонить мне. Она никогда не навязывается. НИКОГДА! - Совсем? – обалдел Серёжа. – Вот почему она дружит только с тобой и Ксюшей. - Скорее всего, - я пожала плечами. – Я бы не сказала, что Лилька чересчур скромная, но эта черта не отсутствует в её характере. - Ничего себе, - удивился Мишка. – Кто бы мог подумать! Я думал, что она хотя бы с тобой ведёт себя иначе, не как со всеми остальными. - Нет-нет, - я замахала руками. – Когда у Лили отличное настроение, и мы разговариваем, то её не остановишь. У неё бывает такие моменты… - Словесного поноса? – перебил меня Серёжа и я улыбнулась. - Что-то типа того. В общем, пусть Костя не переживает. Пусть разговаривает с ней обо всём абсолютно. Она всегда слушает и делает выводы. Когда эта пора пройдёт, то и она станет общаться с ним свободно. - И когда она пройдёт? - Когда она привыкнет к нему и свыкнется с той мыслью, что они теперь пара. - Фуф… Какая же она всё-таки сложная, - откинувшись назад, произнёс Серёжа. - Не отрицаю! Но в этом её изюминка, - заметила я, улыбнувшись. - Обалдеть! Нашёл Костя в кого влюбиться… Я застыла. - Что ты только что сморозил? – начинала я злиться на Серёжу и его глупые слова. – Она вообще-то моя лучшая подруга. - Ой, Оль, извини, - опомнился он. – Просто Лиля… Она… - Что? – я напирала на него с яростью в глазах. – Может, ты когда-нибудь научишься думать, перед тем как говорить? - Ну, она… странная, - растеряно проговорил он. - И?! - Я не знаю… Я, наверно, никогда не пойму эту девушку. Она для меня как с другой планеты! Чёрт, они и в самом деле не знают Лилю так, как знаю её я. Как же сложно будет объяснить им её характер, да и Лилька сама открываться не вздумает. Хочется выть от безнадёжности! Дверь кабинета распахнулась, и перед нами предстал улыбающийся Андрей Львович. Он широкими шагами прошёл мимо моей парты и вдруг остановился. - А где… этот… как его? – Андрей показал пальцем на пустующее место передо мной. - Он вышел, - ответил Серёжа. - Куда?! – удивился учитель, и парень пожал плечами. – Понятно… - он развернулся и увидел Катьку Виноградову, которая улыбнулась ему. – О-па, Катюшка! - Здравствуйте, Андрей Львович, - вежливо сказала она. - Сколько же уроков я тебя не видел? С самого начала четверти! Где пропадала? - Эм… Ну, я болела! – придумала она быстро отмазку. - Молодец, что, наконец, выздоровела! Вовремя пришла… И да, Кать, поверни ноги под парту, пожалуйста, - он сложил ладони перед собой и сделал жалостливое лицо. Она тяжело вздохнула и повернулась. Было понятно, что он раскусил её. Андрея никогда нельзя было обмануть. Он же сам ещё молодой и недавно из школы выпустился. Всего-то лет шесть-семь назад! Он прошёл к своему столу и увидел листки. - А это что? А! Ясно. Как насчёт самостоятельной? – улыбаясь, спросил Андрей Львович. - Не-е-ет, - загудел класс. - Пять минут осталось до звонка! – заметил Ваня Орлов. Учитель взглянул на свои наручные часы. - Неправда! Семь! Как раз хватит, чтобы провести самостоятельную работу! Доставайте листочки! – он хлопнул в ладоши. - Чёрт! – жаловался класс и быстро стал повторять материал. Когда Андрей сел за учительский стол, Катя сказала ему: - Ну, Андрей Львович, я же только после болезни. Я ничего не знаю. - Попросила бы, чтобы тебе объяснили одноклассники, - спокойно говорил он, но уже не улыбался. - Они тоже ничего не поняли! - А вот это мы сейчас проверим! - Ну, можно я хотя бы не буду писать?! – уже умоляла она его. - Нет. Чтобы вы мне потом высказывали свои недовольства и спрашивали: «Почему у меня не хватает оценок?»? Все на равных. Раз уж не знаешь, то получишь достойную двойку. А виноваты во всём будут твои одноклассники - вот их и обвиняй! Виноградова не по-детски разозлилась и сложила руки у себя на груди. - Андрей Львович, а у вас есть листочек? – спросил Нагимов, и у меня в голове промелькнула мысль: «А у меня спросить не судьба?». - Вырви из тетради. Разрешаю, - сказал учитель, тем временем выдвигая из стола ящик, в поисках чего-то. - Я тетрадь забыл. - Есть! – он вынул из стола двойной листок и, встав, подошёл к ученику. – Крутой ты! Серёжа хмыкнул и довольно улыбнулся. - Спасибо, - поблагодарил он. - А теперь задача… Когда самостоятельная закончилась, Виноградова так ничего и не написала, и не списала только из-за своей гордости. Сдав пустой листок, тем самым она разозлила Андрея. Он попросил её остаться после урока, но она этого не сделала, и у меня уже возникло подозрение, что она завтра не придёт в школу. Вот чего Вы добились, Андрей Львович! Хотя правильно сделали! Так ей и надо! Выступать она ещё тут будет перед всеми! К пятому уроку физкультуры Виноградова, кажется, успокоилась и повеселела. На протяжении всего урока нашего учителя не было, поэтому мы все обрадовались и стали играть в волейбол. Серёжа с Мишкой, как обычно, паясничали, тем самым веселив весь класс. Костя с ними не разговаривал, но всё равно играл в волейбол со всем классом. Странно было, почему он не сидел на скамейке со всеми остальными лентяями, не надувал щёки и не испытывал муки своей тяжкой судьбы. Всё же, он такой дурак. А когда мы все дружно увидели, как он стал приставать к Катьке Виноградовой, то убедилась в этом ещё больше. Костя издевался и прикалывался над Катей всю физкультуру. Он отнимал у неё балетки из-под ног и крал сумку из женской раздевалки. Та радостно хохотала, хоть ей это не очень-то и нравилось, но потом всё веселье оборвалось самодовольной фразой Константина, когда она, бегая за ним через весь зал, крикнула: - Отдай уже мне мои вещи! - А ты мне дашь? – он отходил назад, улыбаясь. Катя остановилась и подняла брови. - С какого такого перепугу? - Ну, ты же своему парню давала и, наверно, в рот тоже брала. Почему и для меня не сделать исключение? Мы все опешили от слов Кости и замерли в ожидании, что же предпримет наша фифа. - С дуба рухнул? Ты думаешь, я шлюха какая-то?! Шалава малолетняя, да? Так ведь вы все считаете? – она посмотрела вокруг, на всех нас. В её глазах было отчаяние. Глубокое отчаяние и злость. Невыразимая злость. Дальше я не буду передавать то, что кричала, надрываясь, на весь зал Катя, потому что вся её дальнейшая речь состояла из благого мата. Я могу предать лишь суть, но она заключилась лишь в том, что все мы последние уроды и никто никогда не сможет понять, что на самом деле творится в её жизни. Кончив свою речь, девчонка выбежала из зала и рванула в мужскую раздевалку. Никто не знал, зачем она туда ломанулась, но мальчики смело отреагировали и поэтому побежали за ней, заперев раздевалку изнутри. Из парней как раз были Костя, Ваня Орлов и ещё пара мальчиков. Мишка и Серёжка остались со мной. Атмосфера накалялась с каждой секундой всё больше. - Выпустите меня! – во всё горло орала на парней Катька с другой стороны двери. - Вы идиоты, что ли?! Откройте дверь! – кричали все остальные, оставшиеся в коридоре. - Не, ну она не идиотка? Побежала прямо в мужскую раздевалку? – рассуждал кто-то, а крики становились всё громче. - Серёж, сделай что-нибудь! – попросила я его, когда он, сидя на корточках, находился около стены, подальше от всей толпы. - А что я сделаю, Оль? – разозлился он. – Костян сам всю эту кашу заварил, пусть и расхлёбывает. Я тут-то при чём? - Как при чём? Он же твой друг! - Но это не мои проблемы, Оль! - А если он что-то сделает ей?! – я испугалась настолько, что срывалась на крик. – Он же псих! - Да ничего он ей не сделает! – воскликнул парень, и я замерла, как и вся толпа, находившаяся позади меня. – Пусть он и псих, но никогда не ударит девушку, а остальные парни и подавно. Они выяснят отношения и всё! Успокойтесь вы! - Но она же там одна! – воскликнула моя одноклассница. Серёжа встал и пошёл к выходу, но перед этим остановился. - Если честно, ребят, то я первый раз вижу, чтобы вы так переживали за неё. Он вышел из маленького коридора и направился к выходу из школы. Я побежала за ним. Не надевая курток, мы оба вышли на улицу, но перед этим аккуратно пролезли под турникетом. - Чего со мной пошла? Разве тебе не интересно чем всё закончится? – спросил меня Серёжа, когда мы спускались с лестницы. - Какая разница? Всё равно, потом узнаю, - мы прошли несколько метров в тишине, но я всё же решилась продолжить разговор, хоть парень был не в духе. - Думаешь то, что сказал Костя, правда? - Не знаю. Мне далеко плевать на жизнь Виноградовой… - он похлопал себя по карманам. – Чёрт! Сигареты остались в раздевалке. - Ты же собирался бросать? – заметила я, улыбаясь. - Точно! Спасибо, что напомнила. Мы зашли за угол школы, и Серёжа снова сел на корточки. Подул прохладный ветерок, и я содрогнулась. - Блин, а тут не жарко, - пробурчала я, обхватив себя руками. Серёжа с тяжелом вздохом поднялся и подошёл ко мне. Обнял. - Не поняла! – я поставила руки перед собой. - Что не так? – устало спросил он. - Если ты не хочешь, то не надо! Я не навязываюсь, поэтому не надо так вздыхать! - О-о-оль, - протянул он, смотря в голубое безоблачное небо. – Не начинай. Меня и так уже всё достало. - Наверно, и я тебя уже достала! – я оттолкнула его, и уж было собралась возвращаться в школу, как он схватил меня за руку и резко притянул к себе. - Дурашка. Ты меня никогда не достанешь, - проговорил он, находясь губами прямо у моего уха. По моему телу прошла волна мурашек. - Никогда не говори «никогда», - ответила я, утыкаясь носом в его грудь. - Правда. Я вздохнула с умилением. Как же я люблю тебя, моя балда. - Я просто очень устал. Школа уже заколебала. - Не тебя одного, - подметила я. – Кстати, от тебя потом воняет. Серёжа улыбнулся. - Если не нравится, можешь отойти. - Нравится! Клёвый запах! Он усмехнулся мне в ухо, пощекотав дыханием шею, отчего я поёжилась. - Серёж, можно вопрос? Я, конечно, понимаю, что эта тема тебя уже доконала, но… - Задавай уже, - буркнул он, и я посмотрела ему в глаза, на которые упала чёлка. - Тебе пора подстричься, - заметила я, пальцами убирая с глаз чёлку, и он рассмеялся. - Это был твой вопрос? А то я могу сходить подстричься на следующей неделе. - Нет! - Тогда задавай, скоро урок закончится. Я сделала небольшую паузу, на протяжении которой решалась, задавать вопрос или нет, но всё же сделала это. - С каких пор тебе стало плевать на жизнь Виноградовой? Он закатил глаза. - Знаю, тупой вопрос, но… - С тех самых как расстался с ней, - перебив меня, ответил Серёжа. - А можно ещё один вопрос? - Валяй, - замученными глазами смотрел он на меня, но я всё равно не прекращала. - Почему вы расстались? И почему ты сейчас к ней так относишься? - Это два вопроса, - заметил он. - Я не удержалась. Он недовольно простонал. - Расстался потому, что она стала критиковать мой образ жизни. - И всё? - Нет. Она мне изменила. - С кем? - С тем самым, благодаря которому Костя сегодня наехал на неё. - Ого! То есть ты с ним знаком? - Видел раз, - поморщившись, ответил Серёжа. - То есть всё это правда? - Я, кажется, тебе уже отвечал. Я не знаю. - Ясно. Ты из-за этого типа так к ней относишься теперь? - Нет. Она сама виновата. Растрепала всей школе какую-то чушь насчёт нас, а потом ещё и продолжала лезть в жизни других людей. - Что? – спохватилась я, подумав, что Серёжа мог знать о том, что Катька приставала и ко мне. - Она ко мне лезла. Ты знал об этом? - Да?! – удивился он. – Нет, я, конечно, догадывался, но всё же не думал, что и к тебе… Серёжа отвечал кратко и понятно, но я никак не могла успокоиться. Эти вопросы копились во мне достаточно долгое время, и вот я сумела их озвучить. Мы молчали несколько секунд, и Серёжа подумал, что я закончила с допросом. - Я смог удовлетворить тебя в познании моих прошлых отношений? – улыбаясь уголком губ, спросил он. - Да, но у меня остался ещё один вопрос, - я покраснела и поэтому положила голову к нему на грудь. - Какой? Не дрейф, я уже на всё готов! - Нет, я не буду. Он неприличный! - Да?! – он попытался посмотреть мне в глаза, но у него ничего не вышло, я отворачивалась. – И это мне говорит Оля Новикова! Господи, да мне в календаре надо будет отметить этот день красным! Оля говорит о неприличных вещах! Я в шоке! - Да, ну, тебя! – буркнула я. – Теперь я точно буду молчать, как рыба. - Не-не-не! Я заинтересован, - он убрал руки с моей талии и ладонями обнял моё лицо, поставив его прямо перед собой. – Давай, говори! - Нет! Он напряжённо смотрел мне в глаза и улыбался. Так широко и пытался распознать в моих глазах эту тайную мысль и, чёрт побери, у него это получилось! - Да, ну? Оль, серьёзно? Ты хочешь знать это? – он не переставал поражаться. Я ничего ему не говорила! Может, мои глаза выдали меня? Я не знаю! - Если ты, действительно, понял, о чём я хотела спросить, то можешь не отвечать, если не хочешь, - я убрала его руки от лица, а он скрестил наши пальцы. - Нет, ты мне скажи – тебе интересно? - Ну, раз уж я хотела об этом спросить, то, как бы, да! Неожиданно он стал серьёзным. Вся та весёлость, которая была у него секунду назад, испарилась в одну секунду. - Ты хочешь знать правду? - Не хочешь, не говори, - он продолжал смотреть на меня, буквально взглядом выманивая у меня ответ «да», но я так ничего и не отвечала. Серёжа набрал воздуху в лёгкие и моё сердце замерло. Чёрт, неужели, будет ответ «да»? - Нет, у нас с Катькой ничего не было. Я быстро выдохнула, закрыв глаза, и Серёжа залился смехом как неугомонный. - Оль, ты такая дурашка! Я отпустила его руки и сложила руки у себя на груди. Отлично, теперь он меня раздражает! Серёжа продолжал смеяться, а потом подошёл ко мне и обнял за плечи, радостно при этом произнесся: - Я обожаю тебя, Новикова! - Дурак, - буркнула я и не успела опомниться, как Серёжа уже соприкоснулся своими губами с моими в нежном проникновенном поцелуе. Мы возвращались обратно в школу, держась за руки, когда прозвенел звонок с урока. - Как думаешь, они уже всё выяснили? – спросила я Серёжку. - Скорее всего. Меня больше сейчас волнует другой вопрос. - Какой? - Почему Виноградова до сих пор не выбежала из школы вся в слезах? Я усмехнулась. - Наверно, они хорошо поговорили. - Сильно сомневаюсь, - ответил он, когда мы оба увидели, как Катя быстрым шагом шла по коридору к лестнице на второй этаж. Один её вид говорил, что она сейчас взорвётся. Виноградова даже не заметила, как прошла мимо нас. Её беспокоило нечто другое. - Может, она пошла отпрашиваться? – предположила я. - Неожиданно, конечно, но если да, то Людмила Михайловна её не отпустит. - Почему? – удивилась я. - Остался всего один урок, к тому же сегодня было собрание. Она поспешит поделиться с нами новостями. - Ах, да! Так что, никуда Виноградова не денется. - Ага, - подтвердил парень, держащий меня за руку, и мы пошли в раздевалку. Когда я вошла в женскую раздевалку, то с радостью заметила, что там никого не оказалось. Как только я вошла в класс, Людмила Михайловна сразу объявила всем о пересадки первого и третьего рядов. Как хорошо, что теперь я сидела с Серёжей на втором. В класс вошёл кипящий от злости Ромашечкин, поэтому народ со своими разговорами слегка притих. Парень бросил свою сумку на парту и обратился к Виноградовой через один ряд, которая чем-то занималась в своём айфоне. - Ты ведь знаешь, что я готов убить тебя? – злобно спросил он. - За что? – легкомысленно ответила девушка. - Я всю перемену чистил брюки, - как можно спокойнее говорил Костя. – Радуйся, что я на девушку никогда руку не подниму. - Да? Ну, если ты так хочешь – ударь! Меня же каждый день бьют, как ты сказал! Я и не замечу лишнего синяка! – снова взъелась Виноградова, несмотря на то, что в кабинете находился учитель. Людмила Михайловна заинтересованно подняла глаза, оторвавшись от проверки чьей-то тетради. - Я и так уже много чего тебе сказал, и продолжать этот разговор не собираюсь. Костя повернулся к своей парте и выложил из сумки учебник литературы. - Да, со шлюхами и говорить-то не о чем! – буркнула Катя и тут я поняла, что это была критическая точка для Людмилы Михайловна. - Катя и Костя, что у вас двоих произошло? - Ничего, - кратко ответил Костя. - Мы просто выясняем отношения, - добавила Виноградова. - Я хотела бы, чтобы вы вдвоём остались после урока. - Людмила Михайловна, мне нужно срочно идти домой. Я не могу. Если хотите, то можете поговорить только с ним. - Кать, это не займёт много времени. - Я не останусь! – крикнула она ей. - Ты как со мной разговариваешь?! – разозлилась наша классная. – Хочешь, чтобы я твоих родителей в школу вызвала? Та ничего не ответила, а села на своё место и больше не сказала ни слова. На уроке литературы она не отзывалась на вопросы учительницы, а воткнув в уши себе наушники, перестала обращать на кого-либо внимание. И почему она только сразу не ушла? Как будто сдалось ей это разрешение? Только настроение всем испортила. Благо его как всегда подняли Серёжа с Мишей. Дело было в том, что благодаря весне у Миши возникла аллергия. Она приходит к нему каждый год и нам приходится терпеть его противное чихание, каждые пять-десять минут. Бедняга он всё-таки, но Серёжа знаком с Мишкой только первый год, поэтому от нечего делать стал пародировать его после каждого чиха прямо на уроке литературы. В итоге, они устроили, так называемую, перекличку чиханием. Весь класс хихикал над нами, а Людмиле Михайловне оставалось лишь тяжело вздыхать. Мы её когда-нибудь доконаем. Но вдруг она вспомнила одну замечательную вещь! - Товарищ Нагимов, отвечайте стих, - сказала она, улыбаясь и кладя книгу на свой стол. - Товарищ Нагимов не готов. И я вообще в первый раз слышу, что что-то задавали учить! Когда это задавали? – возмутился он. Я лежала на вытянутых руках на парте и назло Серёже ответила: - Ещё в прошлый понедельник. - Ну, - Серёжа резко положил ладонь мне на голову и залез пальцами волосы, путая их, - можно завтра хотя бы ответить? - Не можно, а нужно! – ответила Людмила Михайловна. Он ещё сильнее стал спутывать мне волосы, и уже делалось больно, поэтому я начала недовольно стонать. - Нагимов, что ты делаешь?! – заступилась за меня учительница. – С тобой и так никто не хочет сидеть! Оля тебя еле терпит! - Она сама виновата! Да, конечно, Людмила Михайловна, с ним-то ВООБЩЕ никто не хочет сидеть! Да тут пол школы в очередь выстроятся, чтобы посидеть с ним хотя бы один урок. Хотя на самом деле это было мучение. С ним, действительно, неудобно сидеть. Серёжка постоянно дёргается, никогда не может просидеть в одном положении дольше минуты. Он на каждом уроке качает парту, а в кабинете нашей классной, где старые парты (единственном, кстати, кабинете, где не поменяли парты на новые), этот процесс происходит на протяжении всех сорока пяти минут. Я миллион раз говорила ему сидеть спокойно, но нет! У него червяк в заднем проходе не даёт осуществлять эту сложнейшую операцию! В общем, полнейший невообразимый ужас. Отсесть от него меня останавливает лишь одна причина – он убьёт меня сразу же, поэтому придётся терпеть. Пока я пребывала в своих мыслях по поводу того, как же плохо сидеть с моим парнем, в адрес Виноградовой опустили ещё одну шуточку. Та спокойно сидела, никого не трогала, уже без наушников в ушах, но был лишь один повод к ней придраться. Под щёку она поставила небольшую бутылку воды, которая всем своим видом сильно досаждала учительнице. - У тебя голова без этой бутылки не держится? – рассержено спросила она. Она уж было хотела ответить, но тут Орлов решил пошутить, что ему очень хорошо удалось. - Смотря, какой бутылки… Буквально мгновение прошло в тишине, и вдруг класс стал хихикать. Если честно, то мне уже было жаль бедную Виноградову, но она сама нарвалась, что ж поделать. - Слушай, ты сейчас договоришься! – снова разозлилась она и, слава тебе Господи, прозвенела минута до звонка, которая спасла положение. Все стали собирать вещи, а Виноградова уже давным-давно собранная (я бы даже сказала не разобранная) вылетела пулей из кабинета. - Надо же, даже Ваня теперь против неё, - заметила я. - Да она уже всех достала, - одобрил Серёжа. - Думаю, лучше будет ей снова заболеть, - улыбалась я. - Ага, - усмехнулся Сережка, и мы отправились на выход. Этот долгий учебный день наконец-то закончился!