Мелодія

Когда я увидела её, такую уставшую, словно она несколько дней не спала, мое сердце сжалось, а в горле появился ком. Я не успела ничего сказать, первой заговорила Карина Валериевна — медсестра, которая водила меня в туалет. — Вам опять не спится? Вы пили таблетки? — Да, но они не помогают. — услышав её голос, я вздрогнула. Он был очень уставшим. — Юля? — полувопросительная интонация. Она поднимает глаза и щурится. Ей нас не видно, она стоит в свете. — О, так вы две ночные принцессы, знакомы? Не хотите вместе посидеть? Да! Очень хочу! — Я была бы не против, а то тишина слишком громкая. — узнать бы, что с ней. Что она тут делает? — Я тоже не против. — Отлично. — кивнула дежурная — Вот в ту палату с открытыми дверями. Она неуверенно отошла от стены и попыталась идти самостоятельно, но у нее ничего не вышло. Что же такого могло случиться, что она в таком состоянии. — Ой, сама-то дойдешь? — медсестра тоже заметила. — Постараюсь. — кивнула Юля и по стеночке, довольно быстро, по сравнении со мной, добралась до моей палаты. После этого я, на чистом упрямстве и желании поскорее поговорить с Юлей, ускорила свой темп. Когда я зашла в палату, Юля уже сидела на кровати и, вцепившись в матрас, ждала. Карина Валериевна провела меня прямо до кровати и вышла, плотно закрыв за собой дверь. — Почему ты в больнице? Что случилось? — спросила я не дожидаясь её вопросов. — Я не могу спать. Меня мучат кошмары. Я вижу как умирает какой-то человек. Очень близкий. Падает в бездну. А я ничего не могу сделать, только смотреть. А еще мне постоянно говорят что-то вспомнить и появляются новые воспоминания, которых быть не должно. Кажется я просто схожу с ума. — А что в тех воспоминаниях? Вдруг там есть что-то важное? Что-то, что поможет тебе с твоими снами? — Я помню группу. Я в ней солистка. У меня есть муж Валера и сын Даня. Я помню, что пела на сцене, но не могу вспомнить ни одной песни. Кроме той, что я уже написала. Еще есть какие-то воспоминания, которые я никак не могу поймать. Они сиюсекундные, и не задерживаются в голове. И вот мне кажется, что именно в них скрыта вся суть этого. — И как давно это происходит? — С того момента, как я впервые сюда попала на интервью. Месяц почти. — Сколько ты уже не спала? — Уже четвертые сутки. Я так долго не выдержу. Мне уже всё это так надоело. Мы сидели на койке и смотрели друг на друга в полнейшей тишине. Свет луны освещал только подоконник и маленький участок пола под ним, а света лампы с коридора хватало только на тоненькую полоску под дверью. Но мне не нужен был свет, чтобы увидеть все эмоции Юли. Я заметила, что несмотря на то, что сейчас лето — в комнате прохладно и Юля замерзла. — Можешь подвинуться ближе? — спросила я, отодвигаясь на край кровати. — Ложись рядом, так теплеё будет. — А мы поместимся? Неудобно как-то. — Не волнуйся. Ложись! Юля прилегла рядом. Я обняла её, пытаясь согреть и успокоить. Мне показалось это максимально правильным решением. Она, сначала напряглась, но потом обняла меня в ответ и расслабилась, глубоко выдохнув. — И правда, так теплеё — сказала она, засыпая. — Прости, что тебе приходится через это проходить. — прошептала я, когда она уже тихо сопела. — Я люблю тебя. — еще тише добавила и сразу поняла, что именно сейчас я не соврала. Я её люблю.