Днём не видно звёзд

      Только-только разведчики вернулись в штаб, тут же началась подготовка к следующей операции. Эрена с командованием вызвали в Митру, начали проводить рассследования, нацеленные на выяснение обладателя Женской особи. Армин по секрету поделился своими подозрениями, связанными с Энни Леонхарт, которая в кадетские времена таскалась с Райнером и Бертольдом. На памяти Леи было всего пару раз, когда она разговаривала с этой холодной блондинкой. Общих тем у них особо не было, на тренировках их тоже вместе не ставили потому, что Лея была тогда слабачкой. А больше поводов не было. Последний раз она слышала про Леонхарт то, что та вступила в Военную полицию, как и хотела. Ну да, в Разведке особо кулаками не помашешь. Но в то же время, её место службы могло бы пригодиться для побега Эрена в Стохесе, чтобы собрать побольше доказательств и вывернуть суд в свою пользу. Вот только как всё сложилось Лея узнает лишь по окончанию операции, ибо оставшихся солдат днём ранее отослали в округ стены Роза, чтобы не привлекать внимание и не вызвать ненужных подозрений. Положение Разведкорпуса крайне шаткое, поэтому права на ошибку у них нет.       Официально в город отправилось всё командование Разведки, включая командора и четырёх майоров вместе с Йегером, неофициально же с ними были несколько переизбранных капитанов отрядов, Микаса, Армин и Жан, последнего должны были переодеть в Эрена и засунуть в карету для того, чтобы настоящий Эрен смог сбежать. Всех деталей плана Армин раскрывать не стал. Наверно, всё ещё опасался предателей, которые могли быть совсем рядом. Лея вроде и понимала такое решение, а вроде… неужели он подозревает и её тоже? Это было немного обидно. Пусть ей он всё равно раскрыл больше всего информации, остальным в ещё более общих чертах.       Сегодня на рассвете они должны уехать. Когда у оставшихся солдат был подъём по обычному времени, командование уже находилось в пути. Лея сегодня, на удивление, поднялась раньше Саши и поплелась чистить зубы. К счастью, бессонных ночей за последние недели стало меньше. Какое сегодня вообще число? На стене в ванной висел лист, размеченный по датам, а в кружочек были обведены важные операции. Двадцать восьмое июня — пятьдесят седьмая разведмиссия за стену. Двенадцатое июля — рейд в городе Стохес. Двенадцатое июля… её день рождения. Лея прикусила губу. Ей сегодня исполняется шестнадцать лет. Странное ощущение. Повезло Жану, у него нормальный праздник был, повеселились они тогда на славу. А у Лейки… пир во время чумы как будто.        Лея подошла к зеркалу и взяла что-то наподобие зубной щётки, представляющей из себя палочку, в которой были зажаты щетинки, смочила её в чашке с водой и, макнув в ту смесь из мёда, золы и соли, принялась чистить зубы, пялясь на себя в отражение. Она стала на год старше.       Волосы постоянно мялись, если собирать их в хвост. А если не собирать, то они лезли в глаза. Может, в честь такого праздника ей сменить причёску? В неудобности этой Лея убедилась ещё в минувшей экспедиции, когда при верховой езде волосы постоянно падали на глаза и просто трепались, как ты их не приглаживай. Вот у Конни удобная причёска. Он так часто её подстригает, что иногда кажется, будто волосы у него и вовсе не растут. Конни точно знает толк в коротких прическах. Надоело с этим мучиться, надоело видеть в зеркале… не себя. Даже в их последний визит в дом Жана после экспедиции госпожа Кирштайн сказала, что Лея с каждым днём всё больше и больше становится похожей на мать. Но Лея это Лея, не молодая копия мамы! Ей вообще не нравилось это неуместное сравнение. В целом, все основания для отрезания волос у неё есть, осталось только дождаться, пока Конни проснётся.       К счастью, ждать долго не пришлось. Как только Лея прополоскала рот, он уже появился в дверях ванны. — С днём рождения, подруга! Есть идеи для подарков? — он хлопнул Лею по спине, подходя к соседнему умывальнику. — Ты можешь подстричь меня как себя? Так же коротко, — Лея решила сразу перейти к делу и не сосредотачиваться на том, какой сегодня день. — Я, конечно, понимаю, что моя укладка очень привлекательная, но не думал, что она привлечёт тебя. А как же наставления, что волосы это женское богатство и всё такое? Никогда так замуж не выйдешь! — хмыкнул Конни и сунул щётку в рот. — Ну да, отращу-ка я такие патлы, что в следующей экспедиции они мне вокруг шеи намотаются и задушат! Главное, что умру с кольцом на пальце, — Лея сделала нарочито высокий голосок, промокнула лицо полотенцем. — Ну ладно, ладно. Будет тебе шикарная лысина как у меня. Но только в честь праздника! — хохоча, друзья закончили с водными процедурами и пошли во временную комнату Конни.       Удивительно, что простой солдат всегда держал при себе ножницы. Видимо, ему командование выдало их для «особых целей». — Уже представляю лица всех, когда тебя увидят, — протянул Конни, принимаясь колдовать над волосами Леи, сидящей на полу. — Совсем не жалко волосы что ли? — Совсем не жалко. А тебе было? — вскинул бровь Лея, слушая как щёлкают ножницы. — Справедливо. И мне не было, — пожал плечами Конни.       В кармане пижамы что-то зашуршало. Выудив оттуда какую-то записку, Лея поспешила тут же прочитать её вслух. — С днём рождения, прости, что не можем поздравить тебя лично. У Саши для тебя кое-что есть. Армин и Жан, — гласил текст, аккуратно выведенный, вероятно, рукой Армина на немного пожелтевшей бумаге. Мило. Но всё равно грустно, что они не рядом. Так хотелось обнять мальчиков… — Какая романтика. Эх ты, за тобой такие парни бегают, а ты замуж не хочешь, — Конни драматично закатил глаза, пока длинные пряди Леи падали на пол вокруг неё. — Сама в шоке. Просто понимаешь… определиться никак не могу. Может, гуру отношений мне подскажет, к кому у него лежит сердце? — голос Леи стал заискивающим. — Ну, не льсти. Не смею претендовать на твоих кавалеров и верю, что сама сделаешь выбор. В крайнем случае, зачем вообще разрываться? Бери обоих! Один хорошо, а два лучше, — рассмеялся Конни.       Лея тоже посмеялась. Хорошо, что Конни не умеет читать мысли. Потому что картина «один хорошо, а два лучше» представилась ей в один момент очень явственно, и она не совсем поняла, понравилось ей это или нет. — Ну, Жан мне как брат, — Лея махнула рукой, сбавляя обороты. — Правильно, его ты за ручку не держала и во влюблённых не играла. Остаётся один вариант, — Конни сощурился и натянул ухмылку. — Так! — шутливо отрезала Лея. — Всё, стриги давай! — она развернулась обратно, закрыв тему. Конни прекрасно знал границы, поэтому продолжать не стал. Лее очень нравилось его чуткое чувство меры, хотя во время его розыгрышей оно куда-то пропадало.       Под хохот друзей в комнату заглянула Саша с растрёпанными волосами и заспанными глазами. Конни тогда уже делал последние штрихи. — Вот ты где! Эй, кто из вас Лея, а кто Конни? И как мне вас различать? — надулась она, прошла в комнату и плюхнулась на заправленную кровать Конни. — Я тебе хотела спеть денрожденную песню и обнять, но эту мохнатую девочку я обнимать не буду! — Саша шутливо надула губы, хмурясь. — Сейчас сейчас, я стряхну всё лишнее и обнимешь, — поднимаясь с пола и разминая затёкшие ноги, Лея стряхнула все лишние волоски на пол, после чего Саша сразу же бросилась ей на шею. — Так нечестно! Ты и так раньше мало времени тратила на мытьё головы, а сейчас тебе её вообще мыть не надо! — проревела Саша, трепля подругу по маленькому ёжику русых волос, оставшихся на голове. — Не намекаю, но у меня всё ещё есть свободные места на стрижку, если тебе очень хочется, — из-за спин подруг послышался голос Конни. — Ну не-ет, мне свои волосы жалко! И вообще… мне не пойдёт как Лее! — крикнула Саша в ответ, отлипала от подруги. — Кстати, Армин мне тут записку оставил, написано, что у тебя для меня что-то есть, — Лея достала из кармана записку и протянула Саше. — Ой, точно! Так, спускайся в столовую через десять минут, я буду тебя там ждать! — бросила Саша и мгновенно испарилась из казармы.       Лея скучала по Армину и Жану. Думала, как они там, тяжёлая ли миссия… но об этом она ещё нескоро узнает. Хотя даже без них приятно, что Саша и Конни вспомнили о её празднике. Она не знала, правильно ли это — устраивать такие танцы на костях. Кто-то сражается, а кто-то сидит и ничего не делает. С другой стороны, если бесконечно вариться только в мыслях о смерти, можно сойти с ума. Лея всегда любила праздничную атмосферу, её ей устраивали с самого детства. А в настоящей обстановке ей ещё сильнее не хотелось отказываться от праздника. Лея откуда-то нашла в себе силы улыбнуться, и этим, пожалуй, стоило бы гордиться. Всё понемногу налаживалось, но Лея уверена, что не навсегда.       Конни принёс веники с совком и они начали подметать пол. — Удачно ты выбрала время. Был бы майор Леви тут, точно бы по шапке нам надавал, — хихикнул он, заметая все волосы в совок. — Мне вот интересно — а кто его стрижёт? Мы уже тут сколько, а у него ни на сантиметр волосы не выросли, — задумалась Лея, в последний раз проходясь по полу веником. — Я съем сапог, если это не командор! — бросил Конни из-за спины, пока шёл с совком в ванну, чтобы выкинуть мусор. — Тебе тоже.? — вскинула брови Лея, пошла за ним и убрала веники за дверь. — Я уверен! Ну ты их видела вообще? — Конни так же выпучил глаза, пялясь на подругу. — Я думаю, мы абсолютно правы, но никто не хочет этого признавать, — первой гляделки прервала Лея, шагнула из ванной. — Переоденемся и в столовую, там Саша ждёт.       Зайдя к себе в комнату, Лея достала из шкафа белые брюки и чёрную футболку, быстро оделась. Мысленно она даже считала секунды — спичка обычно сгорает примерно за двадцать. Но Лея оделась за двадцать пять — будем считать, что это денрожденная поблажка. Их сюда согнали, а с собой разрешили взять только пижаму и один комплект штатского. Правда, ходить всё равно приходилось в сапожках, одолженных у Саши, потому что её туфли на мизерном каблучке в стремени просто болтались, не давая опереться. Пригладив волосы, Лея вышла из комнаты на пути в столовую.       На лестнице её догнал Конни. — Мне нужно будет закрыть тебе глаза. — Ладно, давай перед входом.       Проходя по длинному коридору к столовой, Лея заглядывала в высокие, деревянные окна. В последнюю неделю в штабе было пасмурно, а тут солнце так и светило, создавая на каменном полу коридора разные узоры из солнечных зайчиков. Солнце Лея тоже любила. Напоминало ей иногда об одном человеке…       На подходе к столовой сухие и полу-прохладные ладошки Конни легли на глаза Леи. Судя по всему, ему пришлось постараться, чтобы закрыть ей глаза, хоть разница в росте была не такая уж и большая. Он медленно повёл подругу вдоль рядов, проходя вглубь столовой к месту, где до этого она слышала несколько шёпотков. — Раз, два, три! — отсчитав заветные секунды, Конни открыл Лее глаза, и на мгновение её ослепил яркий свет. Затем она увидела почти всех солдат, оставшихся в штабе и стоящих вкруг стола, на котором был большущий пирог с шестнадцатью свечами на нём. Они принялись свистеть и выкрикивать поздравления, хлопая в ладоши, а их макушки светились и переливались на солнце. Лея замерла на месте, не зная, как отреагировать. Сердце грохнулось в живот, но внутри внезапно стало так тепло, словно её возраст это снова однозначное число, а мама испекла ей вкусный торт и приготовила какой-то подарок. Губы непроизвольно расплылись в широкой улыбке. — С-спасибо… — выдавила из себя Лея. — Ну же, загадай желание и задувай свечи! — подтолкнула её Саша, становясь рядом с ней и Конни.       Лея зажмурилась, загадывая желание.       Пусть я и мои друзья будем живы, пусть я и мои друзья будем живы ещё долго!       Спустя мгновения все шестнадцать свечей оказались задутыми. По столовой прошлась вторая волна свистов, поздравлений и аплодисментов. — Спасибо вам всем, правда, — Лея шмыгнула носом, рассматривая лица товарищей. Они здесь, они рады её поздравить. Рядом с ней стояли Саша и Конни, которые помогли Армину и Жану всё это организовать, чтобы просто чтобы создать ей этот праздник, хоть на один день. И даже если некоторые друзья далеко, она всё равно ощутила их присутствие. В груди разлилось тепло и радость от понимания, что у неё потрясающие друзья и товарищи. Лея сгребла всех ближестоящих в объятия. — Спасибо вам. Большое-больше спасибо, — прошептала она. — Пустяки, нам ещё праздник Саше организовывать, — рассмеялся Конни, поглаживая Лею по спине. — Ну, давайте резать пирог! — первой отстранилась Саша, убежала за ножом и тарелками на всех, пока Конни передал Лее какое-то письмо и велел открыть его, когда она будет одна. Как бы Лея не просила сказать, от кого оно, Конни всё отпирался.       Счастье всегда простое. Без оттенков, как горе или другая драма. Простое есть ягодный пирог на завтрак — чем не счастье? Видеть довольные лица живых товарищей, понимать, что даже те, кто на миссии, нашли время вспомнить о ней и побеспокоиться о подарке. Да что там подарок, дороже всего ей было внимание. И осознание, что она не одна — это было особенно дорого, когда кругом война.       Этот вкус малины, которую они с Жаном воровали с соседского куста каких-то шесть лет назад. Этот запах теста, которое мама раньше замешивала, чтобы сделать большущую шарлотку и позвать госпожу Кирштайн с Жаном вечером на чай. Когда теряешь всё, начинаешь хвататься даже за самые болезненные воспоминания, которые когда-то приносили то самое простое и незамысловатое счастье. — Чем ещё займёмся сегодня? — поинтересовалась Саша со ртом, полным пирога, поэтому расслышать её удалось лишь со второго раза. — Ну, я хотела поискать, что тут есть интересного, да потренироваться как обычно, наверно одна, — прожевав малину, ответила Лея. — Даже без Микасы будешь заниматься? А как же мы-ы-ы? — Саша бросила подруге оскорбленный взгляд, кладя в рот последний кусочек своей порции. — Ну, вечером я буду вся ваша. Но день рождения не повод отлынивать, — смеясь, Лея потрепала Сашу по голове, встала из-за стола, отнесла тарелку на мойку, а затем направилась на поиски приключений.

***

      Лея часто думала, что ей нужно заняться чем-то ещё. Чувствовала, что мало-помалу становится бесполезной. Нужно научиться чему-то, что не умеют другие и без чего Разведкорпусу приходится туго. В группу «Лучшие солдаты» к Леви и Микасе ей не войти в любом случае — пусть частью её дня с недавних пор стали серьёзные силовые тренировки, к которым она относится куда серьезнее, чем в кадетке, мускулами она всё ещё похвастаться не могла. Умом, как Армин, Лея тоже никогда не блистала. В общем, по всем фронтам была самой обычной среднестатистической солдаткой. А потому для Разведки она была не одной из ценнейших, что низводило её до пушечного мяса и в опасной ситуации ставило жизнь под угрозу. Опыт пятьдесят седьмой экспедиции повторять не хотелось, хоть какая-то воля к жизни у Леи ещё оставалась. До этого она перебирала разные варианты. Фехтование, умение красиво говорить… всё казалось не тем. Фехтовать стандартным клинком от УПМ не получится, а для развития дикции нужно было привести мысли в порядок, а это было той ещё задачкой. Да и не поможет это ничем Разведке. Значит не то.       Результат нужен был уже сейчас. Пока она будет наращивать мышцы, уже может сто раз умереть на вылазке.       Поблуждав по запутанным коридорам замка, Лея нашла только несколько складских помещений, и, к её счастью и удивлению, библиотеку. Пусть состояла она всего из нескольких шкафов, зато выглядела вполне гордо. Будет, что Армину рассказать. Книги тут правда в большинстве своём рукописные и больше уходящие в стезю романов и всяких похождений, а печатные можно сосчитать на пальцах. Ну конечно, они в такой глуши, наличие тут жизни само по себе удивительно. Свет в эту коморку сочился из небольшого окна под потолком, а на шкафах и корешках книг скопилось приличное количество пыли. Наверно, Лея тут первопроходица. Пару лет сюда точно никто не заглядывал.       Пока Лея в тусклом свете изучала предложенную литературу, взгляд её снова наткнулся на этот толстенный томик «Введение в психоанализ» с заумными словами в нём. Она замерла, пялясь на синий корешок, смотрящий на неё с полки. Сколько ещё экземпляров этой книги? Она мало того что большая, ещё и полностью печатная. Да и печать была совсем иная, чем в издательском доме в Митре, который изготавливал всё содержание библиотек. Книги печатать — не картошку чистить, дело дорогое. Так что у государства была почти монополия на это дело. А тут… что-то совсем другое, словно чужеродное. Пытаться снова прочитать его Лея не стала, но вот одна идея в голову пришла. Как там мама говорила, «читать других как открытую книгу»? Это можно использовать не только в своих целях, но и во время переговоров с другими. Только в борьбе с титанами это вряд ли поможет. Лея задумалась, оценивая состоятельность идеи. Если бы они воевали с людьми, тогда другое дело. А с титанами не договоришься…       Присев за маленький стол в центре коморки, она придвинула к себе одну из книг, покоившихся на нём. Скрипящий переплёт и жёлтые страницы напоминали о старости издания. Разобрав потёртые буквы на обложке, стало понятно, что книга связана с астрономией. Сколько бы Армин не объяснял ей устройство космоса, она не понимала почти ни слова, только его мелодичный голос и отрывки фраз оставались в голове. Про то, что есть солнце, луна, другие планеты, их спутники и огромное, огромное количество звёзд. Да, прилежной ученицей Лея тоже никогда не была.       Мельком она взглянула в окно. Солнце лениво возвышалось над небольшим полем, грело кроны многочисленных деревьев, окружавших замок. Тут была башня и несколько построек разной высоты, но почти все называли это место вторым замком, потому что настоящие название этого места доподлинно никому известно не было.       Сердце щемило, но Лея всё-таки решила открыть то самое письмо, что Конни вручил ей за завтраком. На скомканном клочке бумаги, неразборчивым почерком выведено послание.       Здравствуй и с днём рождения, дорогая дочь.       Я очень рад, что ты вступила в Разведкорпус, хотя и немного расстроен, что ты не пошла к нам в Гарнизон. Уверен, куда бы ты не вступила, мама бы очень тобой гордилась. Как и говорил, мы похоронили Марлен со всеми почестями, сжигать не стали. Когда понадобиться, спроси у Хильды, она подскажет, как найти её надгробие на кладбище. Дом потихоньку восстанавливаем. Что касается рыбной лавки, её тоже отремонтируем. Ты пока в разъездах, так что за ней присмотрит госпожа Кирштайн. А потом поди и у тебя дойдут руки этим делом заняться.       Я тебя уже давно не видел, но, думаю, ты с каждым днём становишься всё краше и краше, как твоя мама когда-то. Только недавно бегала с Жаном по улицам с выпадающими молочными зубами, а сейчас тебе уже шестнадцать. От себя хочу пожелать большой удачи в экспедициях, и, конечно, побольше здоровья. Помни, что мы с мамой всегда будем тебя любить, хоть и по-своему. Я жалею, что допустил её смерть, но… время вспять не повернуть, поэтому я сделаю всё, чтобы хотя бы моя маленькая принцесса была счастлива.       С любовью, Китс Верман.       Глупо пялясь на письмецо, Лея совсем не понимала, что ей с этим делать. Что ему нужно? Зачем он пишет? Кончики пальцев начало покалывать, а виски стали пульсировать. Сердце предательски сжалось от последнего обращения. Только он называл её Принцессой. Только для него она была маленькой Принцессой тьмы.       Как же стало больно. Она прекрасно помнила, как он собирался дать отмашку на убийство её друзей. Она почти видела это озлобленное лицо, хоть он и стоял к ней спиной. А теперь он смеет играть на её чувствах, пытаясь воззвать к детской привязанности? Как подло… Лее стало до чёртиков обидно, она скомкала письмо и, в порыве чувств, выбросила лист через окно. С глаз долой, из сердца вон. Но неприятный осадок остался.       Но страдать было нельзя, только не в мирное время. Когда прячешь чувства далеко-далеко внутри, становится спокойнее. Хотя Лея и замечала, иногда ей становилось тяжелее радоваться или плакать. От раза к разу всё складывалось по-разному. Иногда радость была такой яркой, а иногда едва ощутимой. Впрочем, это зависело от целой кучи факторов, поэтому распутывать клубок своих эмоций и их первопричин Лея не решалась. А время меж тем клонило к обеду.       Лея вышла на улицу, потянулась и подставила лицо струящимся лучам летнего солнца. Во внутреннем дворе замка она нашла скамейку и решила размяться. Одежд, в принципе, позволяла. Раньше Лея лишь иногда наблюдала за тренировками Микасы, но после пятьдесят седьмой экспедиции набралась смелости попросить тренироваться вместе с ней. Сначала было тяжело: программа у Микасы вообще не для таких, как Лея. Но мало-помалу дело шло, и за эти несколько недель подготовки, она уже осиливала одну шестую каждодневной нагрузки. Начинается всё с двадцати приседаний в два подхода, затем планка около двадцати или двадцати пяти секунд, скручивания, отдых.       Дальше же начинался настоящий ад для бревноподобной Леи. «Складной нож» — так именовала Микаса эту пытку. Суть упражнения заключалась в попытках дотянуться руками до пальцев ног, сидя с прямыми коленями. У Микасы это получалось с лёгкостью, а вот Лея дальше середины икр согнуться не могла. Ещё и спина болела после этого. Но сейчас, кажется, она приближалась к успеху, потому что дотянуться получилось почти до щиколоток. И так нужно сделать пятнадцать раз!        Пока Лея пыталась разогнуться обратно, пришло время пообедать. Кое-как придя в себя и сделав заминку, она поспешила вернуться в замок. — Интересно, когда там наши вернутся? — размышляла Саша, уминая варёную картошку за обе щеки. Всё было почти как раньше. Четырёхместный стол, Саша и Конни напротив… но без Жана по левую руку. Как он там? Не пришлось ли ему сражаться? Армин говорил, что если его догадки верны, то может пройти что-то ужасное. В худшем случае, Женской особи и Эрену придётся сражаться в титанических формах прямо в городе. А там только и успевай ноги уносить: один титан создаёт кучу шума, что уж тут говорить про двух, ещё и дерущихся. — Да кто их знает. Несколько дней максимум. Повезёт, если суд отложат, — ответил Конни, с усердием заталкивая в рот свою порцию, но обогнать Сашу у него никогда не получалось. Лея знала, что у Саши как минимум трое братьев и сестёр, а «в большой семье клювом не щёлкают». Лее было их даже немного жаль, но она-то всегда была в семье одна. — Кстати, Лея, ты прочитала письмо, которое я тебе дал? — Конни прищурился, сверля подругу взглядом под возмущения Саши о том, что ей про письмо не сказали. — Прочитала, ещё как прочитала! И выкинула эти каракули в окно! — всплеснула руками Лея, хмурясь. — Да? А что там было? — Эм… отец. Пишет, поздравляет. Двуличие да и только, — осеклась Лея, быстро осознав, что Конни не знал о содержимом письма. Сам же он стушевался, девая виноватые глаза. — Ну, там неважно. Он мне праздник не испортит, — Лея растянула улыбку, самую забавную, чтобы Конни точно не расстроился из-за первой реакции. Ну, она-то думала, что он знает, от кого оно, раз сказал не открывать в столовой! Благо, трюк помог: Конни махнул рукой.       После обеда разойтись не разрешили, не объясняя причину. Все остались в столовой. Конни с Сашей смотрели в окно и скучали, а Лея наблюдала за игрой в шахматы Райнера и Бертольда, которые пришли самыми последними. Свободных мест больше не было, и они подсели к троице. Пока Лея смотрела на них, ей невольно вспомнился недавний разговор с Армином.

Девятое июля

      Лея с Армином, как обычно, сидели перед обедом под деревом около горной речки, бегущей рядом со штабом. Сегодня пасмурно, кажется, вечером соберётся дождь. Болтали обо всякой ерунде, и разговор снова подошёл к предстоящей миссии в Стохесе. — Если ты думаешь о том, что Энни это Женская особь и она возможно знает Бронированного и Колоссального, то почему бы не поискать их среди её бывших друзей? — голова Леи как обычно лежала на плече Армина, хвостик, наспех сделанный на макушке, упирался в кору дерева. Лея подтянула колени к себе, обхватив их руками. Иногда к ним задувал ветерок, что игриво подхватывал длинные пряди волос Армина. — Справедливо. Но они могли конспирироваться, общаясь тайно и пытаясь нас запутать, поэтому Райнер и Бертольд это не обязательно Бронированный и Колоссальный. К тому же, я вообще не видел, чтобы Энни хоть с кем-то когда-то общалась. Вообще… — он вздохнул, поглаживая свои колени. — Сейчас я подозреваю всех и каждого. — Даже меня? — Лея вынула бровь, взглянула на Армина больше с вызовом, чем с искренней обидой. — Тебя? Нет… тебя не подозреваю. Конечно, я сначала думал, но мне почему-то кажется, что сообщники Энни это парни, поэтому и других девочек я тоже не подозреваю. У Бронированного короткие волосы, а у Колоссального их вовсе нет. — Но это же не значит, что Конни теперь Колоссальный, что за дискриминация. Мне кажется, что они не сильно конспирировались, потому что не думали, что их вообще раскроют. Может, втереться в доверие к Райнеру и Бертольду, вдруг они расколются? Ну просто чтобы перестраховаться, вряд ли бы такая, как Энни, завела себе друзей просто так, — Лея подняла голову, чтобы распустить хвостик. Волосы топорщились, но Лее было всё равно и она положила голову обратно. — Говорят, вас через пару дней отправят к округ стены Роза, лучше там посмотреть за ними. Но… я думаю, самая бурная реакция должна быть тогда, когда они узнают, что Энни поймана. В теории, — сразу осёкся Армин. — В теории, если мы схватим Энни и она действительно окажется Женской особью. Но я почти уверен в этом. Если же план провалится и мы её упустим, или Энни окажется невиновной, то и Бертольд с Райнером скорее всего тоже. Хотя мы не можем утверждать, что у них нет сообщницы где-нибудь в другом месте, — Армин потёр переносицу, облокотил голову на ствол дерева. — Так хочется просто спокойно пожить, без интриг. Но если мы не будем ничего делать, то и до моря тоже не дойдём… — снова вздохнул он. — Попробуй что-нибудь сделать с Райнером и Бертольдом, пока нас не будет. Но они скорее всего будут с тобой осторожничать, в любом случае. Друзьями вы никогда не были, нет смысла так сразу тебе открываться. Ещё они отлично знают, что ты дружишь со мной и что я тебе, должно быть, всё о делах командования рассказываю. Так что сама не лезь к ним так сразу. Они понимают, что на них лежат подозрения. Буду надеяться, что ты узнаешь что-нибудь интересное.

Двенадцатое июля

      Лея смотрела на товарищей, если их так можно назвать. Действительно ли они могли пробить стену пять лет назад? А сейчас пробраться в ряды Разведки? В голове отдавался топот десятка титанов. Страшный и громкий. Даже если Лея не испытывала к ним тёплых чувств, подозревать их всё равно было сложно с моральной точки зрения. Наверно, Армину тоже тяжело было идти на дело. Если и втираться к ним в доверие, то нужно это делать постепенно. И начать с чего-то простого. — Если бы ты после рокировки Бертольда начал надвигать пешки с правого фланга, где его король, то сейчас бы вскрыл его укрытие, — бросила Лея, опирая голову на руку. Она сидела рядом с Райнером, так что начать диалог нужно с ним. И сделать всё, чтобы он не узнал, что Лея считала его пустоголовым.       Райнер почесал голову, соглашаясь. Начало положено, но больше влезать Лея не решалась, чтобы игра была честной и никто никому не помогал. — Тут на юге неподалёку моя деревня, — лениво протянул Конни, пялясь в окно. — И до моей отсюда рукой подать, — поддакнула Саша. — Вот же… отпустили бы тогда домой. Может, улизнуть ночью? — Мне сказали назад не возвращаться, пока не стану нормальным человеком, — без особого энтузиазма вздохнула Саша. — А мне говорили, что из такого коротышки солдата не выйдет, — хмыкнул Конни. — Но выяснилось, что у меня талант, я вошёл в десятку лучших. Вот, хочу им теперь похвастаться, — самодовольно расплылся в улыбке Конни, слушая возгласы Саши.       Лея сжала губы. Они говорят об этом так спокойно... Неужели всех в провинции так воспитывают? Путём унижения, а они всё равно хотят вернуться. Армин однажды сказал, что даже если к детям относятся не лучшим образом, то они всё равно продолжают любить родителей. Наверно, тут то же самое. Но это всё равно странно. У Леи такого никогда не было. — Конни, если ты серьёзно, то я помогу, — не отрываясь от доски, обратился Райнер. — А? С чего бы? — Разве это не странно? Почему мы в гражданском? Форму надевать нельзя, тренироваться тоже. А офицеры вооруженные до зубов ходят. Мы не на передовой, а глубоко за стенами. И зачем им столько оружия? — он встал из-за скамейки, подошёл к окну. Лея сощурила глаза. Наверно, ей просто повезло, что её не заметили во время тренировки. — Вообще, тут медведи водятся, — лениво протянул Конни, очевидно, не воспринимая слова Райнера всерьёз. — На медведя хватило бы ружья. А вот УПМ для убийства медведя точно не нужен, — поддакнула Райнеру Лея. Присмотревшись к командованию, всё действительно принимало странный оттенок. Привезли сюда, собрали всех в зале и держат. Зачем? Неужели только ради Райнера и Бертольда? Хотят создать какую-то провокацию?       От скуки Саша и Лея положили головы на стол, смотря друг на друга и хихикая. Но Саша вдруг напряглась, посерьёзнела. Через мгновение Лее тоже стало всё понятно. Они обе подлетели со скамейки, в один голос крича. — Земля дрожит! Похоже на шаги! — Саша, Лея, вы чего? — глаза Бертольда округлились. — Если мы правы и это шаги, значит, где-то неподалёку титан. А это значит только одно: стена Роза прорвана... — холодным, пустым голосом произнесла Лея, смотря на уже белую, словно полотно Сашу. Стало как никогда страшно. Если они правы, то человечеству в самое ближайшее время может настать конец.       Не успела подняться паника, как на карниз за окном приземлилась одна из капитанш отрядов Нанаба, открывая ставни. — Все тут? — спросила она, как Криста тут же вскочила из-за соседнего стола с вопросами. — А в чём дело? — В пятистах метрах к югу были замечены титаны. Они приближаются сюда. Вам некогда готовить УПМ, разберёте лошадей. Объедете дома и древни рядом, пусть люди уходят, ясно? — быстро протараторила капитанша и скрылась. Живот скрутило, Лея переглянулась с друзьями, наблюдая, как белеет уже Конни, бормоча что-то про деревню и юг.       Все тут же бросились в конюшню. Похватав вальтрапы и узды, солдаты принялись седлать лошадей. Найдя в толпе Онтарио, Лея быстро натянула на него всю амуницию, затем быстро вскочила в седло. За считанные минуты сто четвёртый уже скакал на север во главе с офицерами Нанабой и Миком. — Как только титаны достигнут леса, мы тут же разделимся. А пока определим группы. В каждой солдат с УПМ и вы, сто четвёртые. Поскачем во все четыре стороны, боя по возможности избегать! Нужно предупредить людей! Кто-нибудь знает эти земли? — надрывая голос, капитан Закариас обернулся к солдатам. — Да! Я знаю! К северу отсюда моя деревня! И Конни знает, он тоже отсюда! — протянула руку вверх Саша, оборачиваясь на друга. — Конни? — тот молчал, всё ещё белый. — Тут на юге… тут на юге моя деревня! Там, откуда пришли титаны, — слова давались ему трудно. Несложно понять, что сейчас его деревня, скорее всего, разгромлена титанами. — Я покажу дорогу к соседним, но потом… отпустите меня в свою, — Конни поставил ультиматум. Спорить времени просто не было, капитанам пришлось согласиться. — Тогда ты поведёшь южную группу, — отдал приказ Мик. — Конни, я с тобой! — его догнал Райнер. — И я! — отозвалась сзади Лея. Нужно быть поближе к подозреваемым. Цель тут у каждого своя, но лучше бы им не догадаться о том, чего хочет Лея. — Думаю, на юге опаснее всего. Там куча титанов. — И что с того? Я ведь обещал, что помогу сбежать. А ты как, Бертольд? — Райнер ухмыльнулся, на его лице снова заиграл азарт. — Конечно, ребята, я с вами! — Бертольду на раздумие понадобилось лишь пару минут — Сами понимаете, сегодня настал худший день для человечества! А значит, сейчас самое время хорошо потрудиться на благо людей! — прокричала Нанаба, смотря только вперёд. — Титаны добрались до леса! — перебил её Мик.       Нехотя Лея обернулась. Примерно десять или девять гигантов, двигающихся в их сторону. В горле резко встал ком, в голове зашумела кровь. Каждый раз как первый. Но с каждым разом Лея сильнее, а значит не даст себя убить!       Мик приказал разделиться, и Лея тут же увела поводья вправо, вслед за Конни, продолжая наблюдать за линией титанов. Ещё мгновение, и они резко сорвались с места, набрав за считанные секунды бешеную скорость! В голове тут же пронеслись все известные Лее ругательства. Догоняют, черти! Все напряжены до предела, хватаясь за поводья, как за спасительную соломинку.       Капитан Мик отдал командование Гёргеру, сам же поскакал в обратном направлении, прямо на титанов! Новый командир их группы призвал верить в офицера и сказал ещё что-то про то, что он уступает по силе лишь майору Леви, но верилось как-то слабо. Это было больше похоже на чрезвычайно героичное самоубийство, свидетелями которого они невольно стали. Живот крутило, а в голове застыла одна мысль: назад Мик уже не вернётся.