Подлиза

Прошло много времени, у меня есть собственный дом, я работаю в НАТО. Ко мне хорошо относятся, несмотря на тёмное прошлое, но, кажется, меня ещё побаиваются. А что касаемо Польши... Он начал подробно изучать химию и биологию, а его куратором стал Швейцария. У Поляка появилась лаборатория, он вечно там экспериментирует, ставит какие-то опыты, пытается создавать что-то новое. Поляк говорил, что и раньше увлекался данными науками, но не придавал им особого значения до поры, до времени. Я не вникал в его новые увлечения, скорее просто поддерживал, как друг… Так же ведь поступают друзья? У меня сегодня день рождение. Утро началось вполне обыденно. Я приготовил себе завтрак, оделся по-нарядному и начал украшать дом. Сегодня ко мне должны прийти гости, несколько стран были приглашены, искренне хочется верить, что они всё-таки придут. Не хочу праздновать в одиночестве. Подошло время. Я украсил стол уже двадцать минут назад. На нём красовался торт, который был сделан на заказ. Сервиз, когда-то подаренный мне Швейцарией. Ложки, вилки, заваренный чай... Сидя за столом, я смотрел на входную дверь с надеждой, но никто так и не явился... Швейцария был в командировке и никак не мог приехать, но... Что насчёт остальных? – Ох, где же твои друзья, Германия? Где Чехия? Бельгия? Где те, кого ты пригласил? – С неким пренебрежением и усмешкой сказал голос в моей голове. Это был Рейх, он опять вылез из глубин разума и решил поиздеваться надо мной. – Я думаю, что это просто недоразумение, о-они просто опаздывают, наверное... – Не бредь, прошло уже минут двадцать, а их нет. Они тебя бросили! Ты никогда не был для них другом, они просто разговаривали с тобой из вежливости! А ты ещё надеешься, что сможешь всё решить дружбой! Где Швейцария?! Где Польша?! – Швейцария написал, что в командировке и не сможет присутствовать... А Польша, я-я не знаю, он должен приехать... – А, может, им просто мерзко от тебя? – Ч-что?... – Это утверждение Рейха совсем сбило меня столку, заставляя чувствовать себя отвратительно. Если я безэмоционален внешне, это не значит, что я ничего не чувствую, а особенно в свой же день рождения! – Да, да, так оно и является. Я видел эти презрительные взгляды Польши и Швейцарии! Они тебя ненавидят! – Нет! Нет! Нет! – Зло рыча, сказал я, взявшись за голову и начиная вертеть ей в разные стороны. – Особенно Бельгия презрительна к тебе. Милый, ты настолько жалок, что не можешь угомонить эту ничтожную пыль, которая заставляет тебя подстраиваться! – Рейх, пожалуйста, прекрати! – Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Тебя все ненавидят, почему ты не можешь признаться в этом самому себе? Меня так сильно рассердили эти слова, что я уже не мог сдержать гнев. Взяв первый попавшийся под руку стул от праздничного стола, опрокинул его. Я был ужасно зол на всех тех, кого пригласил на свой праздник. Неужели, они действительно меня ненавидят настолько сильно? Раз за разом, я опрокидывал другие стулья, оставляя только свой. Я не заслуживаю к себе такого отношения! Я ничего не сделал! Я ничего такого не сделал! Почему, почему все меня ненавидят?! Немного успокоившись и сев за стол, я посмотрел на свои руки… Мои руки, они… Они трясутся... Взяв нож, отрезал себе кусочек торта. – С другой стороны, тебе достанется больше торта, милый. – Мягко сказал мой друг, мой единственный друг. – Да, точно, м-мне достанется больше!... Не надо ни с кем делить! – Голос заметно подрагивает, я чувствую, как со мной не всё в порядке.. Я словно схожу с ума. Время плавно тянется. Мой рот расширяется в улыбке. Положив кусок торта в рот, я с ужасным удовольствием ем его, буквально, как зверь съедаю оставшиеся от него остатки. Эта сладость во рту блаженна и чай вовсе ни к чему. Ни к чему эти тарелки для гостей, ни к чему эти вилки, ложки, чашки! Здесь всё только для меня и не для кого более! Раздаётся грохот - одним мощным движением я разбил чайник. Он был вдребезги, за ним же полетели тарелки, чашки и столовые приборы. Осталась всё моё, мой торт, моя тарелка, вилка и нож. – Мне достанется больше! Они, они... Не заслуживают торта, они ничего не заслуживают! Я и сам с-смогу устроить себе праздник! Без гостей! – Я крикнул это, встав на лесенку и сдирая эти украшения. Они.. Они раздражают. Полопал все шарики, разодрал и бросил праздничные гирлянды в мусорку, им там самое место. Хочу доесть торт, он прекрасен, но стоит добавить в его состав кое-что иное... Не хватает сиропа. Я вернулся на своё законное место, в мутном и озорном состоянии, беру нож. Его лезвие так завораживает, такое острое, сверкает, переливаясь с в зависимости от освещения комнаты. На миг в моих глазах запестрело, но всего лишь на пару секунд. Выделив себе ещё один кусок, я поднёс ножик к руке и сделал небольшой надрез около вен. Я не знаю порезал ли я их, но чувство боли так приятно сейчас для меня... Хааа… Из раны начала капать кровь, это то, что мне нужно было. Протянув руку, кровь начала капать на десерт. Растекалась по крему, и заходя за границы лакомого кусочка, охватывала потёками его низ. Кровь капала медленно и меня бесит это, но стоило сжать рану сильнее, сироп сразу потёк быстрее. Пришлось немного подождать. Алая жидкость перестала течь. Её было достаточно, чтобы начать есть мой кусочек вместе с ней. На взбитых сливках красовалась красная полоска. С превеликим удовольствием, я вкусил сладость. Яркий вкус крови и вкус торта так сочетались между собой... У меня что-то не то со зрением... Не особо понимаю где нахожусь и что делаю… Бешено и без разбора, сминаю весь кусок, я настолько сильно увлёкся, что даже прикусил руку до крови. Вынимая окровавленные зубы, облизываюсь с удовольствием. Вкус сиропа, он застрял у меня во рту, мои руки, они в нём... Это... Так смешно! Моё поведение - оно смешное, я-я такой дурак! Мне настолько смешно, что смех невольно вылетает наружу. Смех с отголосками безумия, раздавался по комнате, всё громче и громче… Непонятно зачем, но моя рука начала бить торт. Била его со всей ненавистью, в то время как я продолжал смеяться. От праздничного угощения осталась лишь каша, вряд ли её станет кто-то есть. Поэтому, торт сразу же полетел в мусорку. Мне невесело. До меня вновь дошло осознание, что я один. Не придумал идеи лучше, кроме как разрыдаться на кафельном полу. Такое чувство, будто я умираю, разлагаюсь от грусти и одиночества. Слёзы скатывались по моим щекам, всё тело разрывало, я просто упал на колени. – Они меня ненавидят! Меня ненавидят! Я не ненавижу себя, ненавижу их! Они все меня ненавидят! Желают моей смерти! Я не могу так! Я не могу! Сил моих больше нет! – Раздался истеричный ор. Казалось, что меня точно было слышно вне дома. На улице. Эта мёртвая тишина нагнетала всё сильней. Я кричал и кричал одно и тоже до изнеможения. Но это не остановило мой срыв, я шептал всё те же слова, роняя слёзы на пол. На нём уже образовалась небольшая лужица. – Не плачь, я всё исправлю. – Зловеще и как-то подозрительно сказал Рейх. Мне стало плохо не только морально, но и физически. Всё тело ломило от пронзительной агонии, а голова раскалывалась на крупицы. Разрывало так, будто меня сейчас четвертуют. Я старался дышать ровно, но при каждом вздохе, что-то внутри меня давило на грудную клетку адской болью. – М-мне плохо... Сейчас у-умру... – Вполголоса заскулил я. В первый раз мне довелось почувствовать такой кошмар. Руки дрожат, а вместе с тем и моё тело. Сколько ещё я должен страдать, прежде чем почувствовать себя счастливым? Что… Что… Происходит?Руки начали краснеть, выгоняя жёлтый цвет из моего окраса. Что происходит?! Что это всё значит?! В глазах потускнело. Моё сознание отключилось, я перестал управлять своим телом. Я очнулся в своём бессознательном. Начинаю чувствовать, что уже не властвую над телом. В этот самый момент Рейх стоял в темноте, смотря на меня безжалостными светящимися белыми глазами. – Пришла моя очередь, Германия. Теперь Я владею этим телом, Я наконец-то обрету истинный облик, а ты поставлен на роль наблюдателя, коим являлся я долгое время! Рейхугольник:

Наконец-то я овладел телом! Я смог, этот наивный Германия повёлся на столь лёгкий обман. Пришло время припадать всем урок. Отныне, я не буду молчать и терпеть к себе неподобающе отношение! Я вижу мир! Сжимаю свою руку и она сжимается! Встав с пола, брезгливо отряхиваю руки от слёз. Германия жалок, настолько жалок, что даже тошно. Ничтожество. Его слёзы, его беспомощность и дружелюбие, слабохарактерность.... Как я ещё не решился рассудка? Я полная противоположность. Но думаю, мне стоит лицезреть то, как деформировалось тело, наконец-то мне удастся посмотреть на свою истинную форму. На мою человеческую форму. Стоило лишь пройти чуть дальше, как я уже в прихожей. Я остановился перед зеркалом и разглядывал себя со всех сторон. Мой человеческий облик многим отличался от остальных. Под два метра ростом, у меня строгие, квадратные черты лица. Я вовсе не человек, я нечто иное, тот, чей лик ещё долго не забудут на этой Земле. Но самое изумительное, так это то, что мой флаг точно такой же как у Великой Германской Империи! Мои способности явно превышают отметку поставленных стандартов. Осталось лишь распределить время, чтобы поставить всех на своё законное место. Как же чудно ощущать себя живым, чувствовать, как ты осязаем, что ты существуешь не только в голове, но и наяву. Внезапно раздался нежданный звонок в дверь. От удивления я содрогнулся. Чьё присутствие беспокоит меня в такой час? Неужели, один из приглашённых решил явиться, через столь продолжительное время после начала празднества? Ха-ха, как же умело и скоротечно разум Германии поддался мне. Для меня не имеет значения, то, как отреагирует гость, так будет даже проще. Сделав несколько шагов, я приблизился к двери и отворил её засовы. Мой взгляд метался. Какая удача! Это же сам Польша! Ох, замечательно. Просто превосходно. Как раз он мне то и нужен, в ближайшие сроки, Поляк станет союзником Империи, точнее – её частью. Трусливость и слабость - это совокупность Польши. Он не в праве противостоять такой сильнейшей стране, как я. Бедняга смотрел в мои очи с ужасом и было хотел сбежать, но резким движением, я немедля схватил его за кисть. Он не вырвется из моих ежовых рукавиц, он будет принадлежать лишь мне. – Guten tag mein lieben Polen ~