EDO 2103: эдомоногатари

Оставалась одна — целая одна — миссия до того, как его бы официально повысили, а потому случилась какая-то херня. Это было нормально. Херня случалась постоянно. Иногда чаще, иногда реже (на самом деле скорее чаще). Их отряд менял состав почти каждую миссию, и он постепенно привыкал к тому, что ему везло, а остальным — не очень. Акио не мог сказать, что ему сопутствовала удача, что он был гениальным стратегом, который тщательно выстраивал каждую миссию, просто он делал все от него возможное, бежал от бессмысленного риска и выживал, все эти десять миссий. А начальство таких любило. Поэтому, когда ему оставалось одно задание до повышение, к нему пришли — нулевой Кицунэ собственной персоной. Что-то там говорил заумными словами, а потом сказал самое главное: еще один раз и добро пожаловать в семью «Накатоми». Отрабатывать все долги и все такое. Ну, главное, что больше без бомб в затылке и запрета на выхода в город. Увольнительные — это хорошо. Даже Кирино, та девица распутного поведения, которая по четвергам трахалась с Ичиро (пока тот был жив), а по вторникам — с Шинрой (пока того не размазало по стенкам), пришла к нему в своем коротеньком соблазнительном кимоно и сделала пару комплиментов, после чего дала подписать всякие бумаги. Остальные напарники по несчастью охали, ахали, вздыхали и всячески завидовали, но все же пожелали удачи — сами-то мечтали о таком же. А потом Акио пинком отправили на последнее задание. И началась херня. Во-первых, там были «Одокуро» (Акио не любил «Одокуро»), во-вторых, с ними была непонятная пугающая срань, похожая на переделанный экзоскелет «Накатоми» (следовательно, ее стоило опасаться, что Акио и делал). Двух напарников уже размазало, оставался он один — и вот так Акио и оказался в центре увлекательной ситуации, когда прятался от пугающей срани, которой в планах не было. Судьба решила доконать его на последнем задании, да? — Господи, — бормотал Акио, зажимая уши руками. — Какого черта. Хуже всего было то, что пока перед сранью ползали его напарники, она особо не бесилась. Пришла она в бешенство, когда перед ней выскочил Акио. Мало того, что это и послужило основной причиной гибели напарников, так срань по какой-то загадочной причине знала его имя. Акио сделал единственный верный вывод в данной ситуации: и сбежал. Спрятался. Пока снаружи бродила непонятная срань, зовущая его по имени и постепенно громящая все офисы в заброшенном здании где-то в заднице Эдо. Как-то не очень. Он опустил взгляд вниз, на телефон, когда на том появилась иконка связи. И опасливо поднял трубку, едва не сбросив вновь, когда на том конце провода раздался медленный тягучий голос женщины, с которой он хотел бы иметь сейчас еще меньше дела, чем с пугающей сранью, знающей его имя. Кирино. Та самая. Акио поднял трубку и первым же делом сказал: — Не звони мне. Я занят. — Прячась под столом? — со смехом поинтересовалась Кирино, после чего томно вздохнула. — Ну как же так, Акио-тян? Где тот бравый шиноби, который запросто разбирался с любыми трудностями на пути? Акио, по собственному мнению, на такого не тянул, а потому брякнул: — Так помер, Ичиро твой. — Кто? — невинным голоском поинтересовалась Кирино. Ну все понятно с этой мадамой. Шум на том конце здания усилился, и Акио вжался в стол сильнее, вслушиваясь. Обычно «Одзэки», чей экзоскелет был переделан в эту срань, таскал с собой какую-нибудь тяжелую херовину, вроде авиационного пулемета, и Акио благодарил богов за то, что сейчас срань была без нее — иначе он давно бы прошил картонное здание насквозь. Ему вполне хватало своих естественных отверстий для счастья, без лишних. — Ты достал то, что нужно? — раздался приторный голосок Кирино, и Акио медленно кивнул. — Часть. Вторая валяется на полу рядом с трупами остального отряда. А там сейчас снует эта ебака, я туда не сунусь! Только полный псих сунулся бы к этой срани, а Акио полным психом точно не был. — Как интере-е-есно, — протянула Кирино незаинтересованным голосом. — Зачем звонишь, а? — Поболтать. Тебе не нравится внимание приятных дам? Любишь юношей? Акио попеременно припомнил сначала Кайо, потом — бесконечную ругань Ичиро и Шинры из-за этой самой Кирино. Это и была заминка, потому как размышлять над ответом самой роковой обольстительной гадюке ему было не нужно. — Приятных — люблю. Ты из категории неприятных. — Дерзишь?! — возмущенно цокнула она. Срань продолжала шататься парой этажей ниже, упорно зовя его по имени. Выглядела она достаточно зло, чтобы к ней не выходить. Ну, помимо того, что она единолично убила двух напарников Акио, а Акио такого не одобрял. Это была весьма сама собой разумеющаяся вещь. Он потер висок и вздохнул. Тихо, немного горестно, но определенно точно раздраженно. — Если ты не собираешься мне помочь, то я вешаю трубку. — Ты назвал меня «неприятной». Как-то нехорошо, не думаешь? А я могу в характеристике указать низкие баллы, и тогда… — Ты сейчас буквально подтверждаешь мои слова, начав шантажировать. Чем дольше шел этот разговор, тем быстрее кончалось у Акио терпение, и тем соблазнительней выглядела мысль о том, чтобы выскочить к ебаке и встать в позу звездочки. Для лучшего прицела. Но он мужественно сдержался от столь трусливого акта самоубийства и многозначительно заметил: — Я отключаюсь. Пора чесать за вторым диском. — Почему ты считаешь меня неприятной? От этого вопроса Акио выпал в осадок. — Тебе нужно это или диск? — Мне насрать на диск, — капризно проговорила Кирино, и, судя по звуку, прижала трубку к губам ближе. — Мне интересно, почему ты такое маленькое грубое хамло, которое не тает передо мной. Почему из всего твоего отряда ты единственный, кто не… — Милочка, я не раб своего либидо. — Не перебивай! Мне интересно, — низким угрожающим голосом прошипела Кирино, — что именно нашел в тебе Нулевой и зачем пытается протащить к себе наверх. Я не люблю то, что не могу контролировать. — Я что-то не догоняю, к чему была эта пафосная речь. — Отвечай! Акио задумался, правда. Ну, Кирино была сукой. Вот и все. В ней не было ни одного приятного качества, а еще ее существование вызывало постоянные споры между Шинрой и Ичиро, пока первого не размазало по стенке, а второй не… не помер. У него было ноль причин испытывать симпатию по отношению к этой женщине, и, озадаченно, он заметил: — Ну я такое говорить не буду. А то ты взбесишься. — Если ты ответишь честно, я даже не снижу тебе характеристику в анкете. Это дело интереса. — А она на че-то влияет? Там же этот, Кицунэ копошится. Ему, небось, плевать на твою характеристику. Интересно, если он станет агентом корпорации, ему тоже дадут какой-нибудь тупой позывной? Например… «Тануки-01». Звучало неплохо. Тануки нравились Акио по многим причинам, и, хотя ему не особо нравились такие позывные, он был бы не против. Наверное. Интересно, дадут ли ему выбрать свой позывной? Тануки звучало прикольно. Это вовсе не потому, что они копались в мусоре. — Го-во-ри. Видимо, ни на что не влияла, раз переводила тему. — Понимаешь, — проговорил Акио, продолжая зажимать уши руками, — такие вещи, они делятся на два типа. Один: которые ты говоришь, потому что так и есть. Например, что ты та еще прошмандовка, — в это время на том конце провода Кирино тяжело выдохнула сквозь зубы. — Ведь нет ничего лучше правды и ничего, кроме правды. Второй — что какие-то вещи лучше не озвучивать, например то же, что ты — прошмандовка. Но, видишь ли, я это уже сказал, поэтому оно не играет особой роли, ведь все знают, что ты гулящая женщина. — Только поэтому? — Тебе нужны еще поводы? Невозможная женщина. Опустив руки, Акио опасливо покосился на дверь. Пугающая срань все еще бродила по коридорам, игнорируя указку собственных же хозяев. Если прикинуть, то он мог спуститься по шахте лифта и уже оттуда по-тихому добраться до второго диска. И свалить. Тащить трупы напарников звучало как солидная идея, ну, награды ради… но не в условиях, когда рядом продолжала сновать пугающая срань. Он поднялся. Отряхнул одежду. Прислушался еще раз. И затем заметил: — Если хочешь, чтобы я перестал считать тебя ебливой стервой, то помоги что-нибудь придумать с этой сранью. Кирино задумалась, судя по звукам. Причмокнула. — Ну-у-у-у, если я не ошиба-а-аюсь… — Знаю-знаю, в постели мальчики любят, чтобы ты растянула удовольствие, но у меня тут только бетон. — По нашим сведениям, — раздраженно цокнула Кирино, и в ее голосе послышались интонации женщины, которая заняла свой пост не за красивые глаза, а за вполне конкретное дело, — в охотящейся за тобой консервной банке находится мозг одного твоего хорошего знакомого, который помер… ну, пару месяцев назад. Который, по твоим словам, испытывал чувства по отношению к одной ебливой стерве. Акио задумался. Акио прикинул. Акио сказал «ой». — Откуда у тебя вообще такие сведения? — Ты что, думаешь, «Накатоми» так просто теряют собственное оружие? — голос Кирино звучал приторно сладко. — Тем более настолько опасное. Ну да. Логично. Хм. Что ж, если это действительно был тот, о ком Акио думал, то это одновременно облегчало и усложняло задачу. То есть, вновь царила херня. Уже привычно… Он двинулся к коридору короткими перебежками и на ходу заговорил: — Тогда ты мне сейчас поможешь. — Еще чего, — возмутилась Кирино, что Акио успешно проигнорировал. — Я врублю громкую связь и оставлю телефон тут. А ты покричи, позови своего любимого, он точно придет. Может, ты уломаешь его даже вернуть свое крутое опасное оружие прямо в ручки «Накатоми», а я тем временем спокойно украду диск и вернусь на базу целый, невредимый и, главное, живой. И больше не буду называть тебя так, как называл. Идет? Идет! Акио довольно заулыбался, и, не слушая чужих возражений, исполнил свой план. Кирино так и продолжила беспокойно кричать что-то в трубку, но что — его уже не волновало абсолютно. Потому что пугающая срань явно услышала голос своей ненаглядной и уже спешила сюда. И, устремляясь вперед по коридору, подумал. Боже, обидчивый какой. Даже в консервной банке вернулся. Подумаешь, его хотя бы по стенам не размазало, это уже хоть что-то.