POV Ева
В голове болезненно пульсировало только одно слово. Только одна мысль билась в черепной коробке, принося столько же боли, сколько и осознание того, что она не просто упала, а умерла. С клинком в груди, который так безжалостно всадил некогда друг нашего отца. – Мама,– не то хрип, не то стон сорвался с моих губ.– Мама! Сил и голоса хватило только на один оглушительный крик, которым я привлекла всеобщее внимание. Они просто не могут биться теперь, когда она лежит там, на холодной земле в собственной крови. Моя любимая старшая сестра. Из груди вырываются горькие рыдания. Скуля от боли во всем теле, а теперь ещё и от глубокой раны на сердце, бреду туда, откуда еще несколько минут назад старалась уползли. – Ева, постой!– сдавленный голос матери ударяется о мою спину. Пусть идет за мной, но я не остановлюсь. Не оставлю. – Прочь от неё,– голос дрожит, не подчиняется. Оттого эти жалкие попытки не долетают до Хансена, так сосредоточенно укачивая мою сестру в своих руках.– Прочь от неё! Убери свои руки! С нарастающей яростью голос крепнет. Кончики пальцев начинает покалывать. Магия, порождённая таким количеством негативных эмоций, просится наружу. Желает выплеснуться и сровнять их всех с землёй. Скрестив, всё ещё подрагивающие, пальцы в жесте, который подсмотрела в одной из бесчисленных книжек Рэйны, отправляю в Хансена дюжину острых ледяных кольев. Развивая недоступную ранее скорость, они разбиваются о невидимый заслон, так и не достигнув того, кому они предназначались. – Уймись, Ева! Пойми же ты, наконец, что я вам не враг!– на секунду я останавливаюсь, стоит только мужчине поднять на меня покрасневшие глаза, полные боли. Так похожей на мою собственную. Оглядываюсь назад, желая увидеть, что кто-то кроме меня бросился к Рэйне. Только мать с отцом, рассекая всех на своём пути, направлялись в нашу сторону. Сильва, окруженный Сожженными, изо всех сил старался пробиться и ринуться к моей сестре, но тех становилось только больше. Словно они специально сдерживали специалиста, не позволяя подобраться ближе. Даулинг же защищала своих учеников, стараясь даже не смотреть в сторону бездыханного тела своей бывшей студентки. – Да кто ты такой, чёрт побери?– раз магией его взять не удалось, в несколько быстрых шагов, что дались невероятно трудно, я с силой отталкиваю его. Хансен поддается, уступая мне место. Теперь на моих коленях лежит голова Рэйны, совершенно недвижимая. От вида её крови меня начинает мутить. Слёзы уже становится не остановить, они скатываются по лицу, падая на кожу и одежду сестры. В тот момент какая-то неведомая сила заставила меня развернуться. Буквально на несколько секунд, я хотела удостовериться в том, что у Рэй всё хорошо и совсем скоро она присоединится ко мне, нашим родителям. Только вот я совсем не ожидала, что застану тот момент, когда Андреас убивает мою единственную сестру. Я замерла, а горло сдавило спазмом, что я и пискнуть ничего не смогла. И только тогда, когда она оказалась на земле, когда одна рука безвольно упала рядом – я закричала. Когда было уже поздно. В памяти промчалось всё: и плохое, и хорошее. Больше в нашей с ней жизни было, конечно же, хорошего. О такой старшей сестре можно было только мечтать: добрая, понимающая, готовая всегда прийти на помощь и поддержать. Теперь её не было и у меня. – Ева, было бы у нас больше времени…Я бы объяснил. – Ты мудак! Больной ублюдок! У нас было предостаточно времени, но ты предпочел поиграть в таинственного князя тьмы. А теперь её нет! Рэйны нет!– захлебываясь слезами, я вновь срывала голос, который только-только начал медленно восстанавливаться. – Не я её убил!– прорычал мужчина, обхватывая ладонь Рэй двумя своими. – Она всегда мне была нужно живой! И должна была пойти за мной добровольно. Я никогда бы не навредил ей. – Он с тобой церемониться не будет,– я скосила глаза на отца, который бежал в нашу сторону с мечом наготове, чтобы снести Хансену его бесполезную голову.– И будет прав. Взгляд невольно скользнул на другого мужчину, который неподалёку бился в агонии, известной лишь одному ему и Эрику, который её напустил. Андреас падал замертво, неспособный вынести муки, терзающей его разум, но снова возвращался в сознание. Его жестоко пытали, но смерть была бы милостью. Мысль о том, что он этого заслужил и мне понравилось видеть его муки, не испугала меня. Пугало только то, что теперь нет части собственной души, родного человека. – Моя девочка,– не выпуская из руки меча, папа упал на колени напротив меня. Бледнее самой Рэйны, с поджатыми дрожащими губами и влажными от слёз глазами. Ещё ни разу мне не приходилось видеть его в таком состоянии. Искренне я надеялась никогда и не увидеть этого на своём веку.– Моя любимая девочка! – Александр, она… Мама сразу же смолкла, опустившись рядом с отцом. Слова комом застряли в горле, а из глаз покатились слёзы, которые она, будучи самой сильной женщиной из всех кого я знала, не стала сдерживать. Скорбь родителей, которые никогда не думали, что застанут смерть родной дочери. – Ева,– с трудом выдавила из себя женщина, протягивая свою раскрытую ладонь для поддержки. Себе самой или мне, было не так важно. И я протянула, с трудом оторвав, будто приклеенные, пальцы от плеча сестры.– Ты не должна была этого видеть. Никто из нас не должен был. Мама всегда и в любой ситуации могла сохранять спокойствие и трезвость мысли. Её советы всегда успокаивали, давали надежду. Она всегда была мудрее своих лет. Так однажды сказала мне Рэйна, после очередного их разговора с матерью, я же приняла это за чистую монету, особо не разбираясь, что к чему. С возрастом я поняла, о чём именно говорила сестра. Сейчас мама будто утратила эту способность. Она была в шаге от того, чтобы разразиться рыданиями и прижаться к окровавленной груди старшей дочери. Даже семейная драгоценность – яркие голубые глаза потускнели, сделавшись серыми и безжизненными. – Ты,– медленно поднимая взгляд на Хансена, прорычал отец. От его голоса по телу прошлась дрожь. Если бы интонация могла нести в себе смерть, то от Хансена мало бы что осталось.– Рэя успела переброситься со мною парой фраз. Ублюдок, что обхаживал мою дочь не одну неделю и из-за кого она мертва! – Александр,– он даже не пошатнулся от яростного крика отца.– Я не докажу ничего скорбящему отцу… – А потому помрёшь прямо здесь и сейчас,– отец вскочил на ноги, из-за чего сидящая рядом с ним мама пошатнулась. Сама я поёжилась, глядя то на убитых горем родителей, то на ставшего совершенно спокойным Эрика. – Gå tillbaka till skogen, eldiga varelser,– шепот Хансена едва долетел до меня, прежде чем он растворился в белесой дымке, едва избежав расколотого Александром черепа. По окрестности донёсся рёв Сожжённых. Только я приготовилась к очередным плохим новостям, как заметила недоумённый взгляд матери, направленный как раз туда, где студенты и учителя должны были расправляться с древним злом. Словно кем-то ведомые, они кинулись врассыпную, но все как один обратно вглубь леса. Битва прервалась на все уровнях, гвардии ныне воюющих государств прекратили махать мечами, застывая в непонимании. – Он отозвал их,– поясни отец, единственный кто смог разобрать бормотание мужчины, перед тем как он сбежал. – Почему?«Я хотел, чтобы с ней попрощались»
Мужской голос в моей голове ответил на вопрос, заданный моей матерью. Судя по лицам родителей, голос слышала только одна я.«Я постараюсь разобраться с Розалиндой, чтобы у вас всех было время»
***
Когда все Сожжённые скрылись среди деревьев, а уже прорежённые гвардии Солярии и Эраклиона замерли, словно истуканы, все, кто защищал подход к Алфее, облегченно выдохнули. Но спокойствие их оказалось весьма кратким. Перед глазами всплыла картина, которую каждый из них видел лишь смутно и совсем издалека, но суть была ясна. Первым опомнился Сильва, пребывая в подвешенном состоянии с того самого момента, как только Колтер схлестнулась в неравном бою с Андреасом. Сердце было не на месте с самого первого её удара мечом, а когда он заметил её на земле, то будто остановилось. А вместе с гневом пришло разъедающее чувство вины. С трудом оставив студентов на профессора Харви, Даулинг побежала вслед за вторым директором, надеясь хотя бы остановить от необдуманных поступков. И ничего не смогла сделать, когда заметила за своей спиной семенящих в сторону Рэйны студенток, что успели прикипеть к молодой преподавательнице. Остальные же, более дисциплинированные студенты, остались стоять на месте, всё еще озираясь по сторонам в поисках опасности. Сол остановился всего в нескольких шагах от женщины, которая подкинула ему в жизнь ворох проблем, но которую было невыносимо видеть мертвенно бледной и в крови. В своей жизни Сол видел смерти. Совершенно разные. Естественные и самые жестокие. Смерть своих родителей, друзей. Но он совершенно не был готов к её уходу. Самая первая их встреча в стенах Алфеи, когда она только-только приехала на первый курс, самая последняя залетела в общий зал на организационное собрание, не заметила его и оттоптала ноги. Эта картинка всплыла так ярко, будто это было только вчера. То, как он пресекал её попытки пробраться в общежитие специалистов, но всё равно встречал поутру крадущуюся, словно мышь и желающую улизнуть, не наткнувшись на директора Специалистов. Вспомнил и то, какой несчастной она была в тот момент, когда поизносила клятву на собственной коронации. Как бегали её глаза, ища хоть в ком-то из присутствующих поддержку, а когда взгляд зацепился за него и Даулинг, тут же потеплели. Объятия в пустой библиотеке, куда они с Фарой проникли после церемонии коронации, чтобы выловить и поддержать новоиспечённую королеву. Моменты, картинки, слова: все смешались в бешеный водоворот. Всё, что угодно, лишь бы не думать о том, что больше не поговорит с ней. Не обнимет, не поцелует и не скажет тех слов, что несколько недель вертятся на языке. За спиной директора раздались протяжные рыдания, вырывающие из уже болезненных воспоминаний. Студентки, что и так слишком часто попадали в неприятности в последнее время, увязались за ним и Фарой, но не сумели принять потерю. Да и было бы за что их винить, принять это будет невозможно никому. А у него самого не хватало сил даже опуститься рядом с девушкой. – Это был Андреас,– хриплым, словно не своим, голосом отозвался Скай, глядя на неподвижное тело отца. Подойдя ближе, он почувствовал, что то ещё дышит и вполне жив.– Что теперь с ним делать? Убить?– последнее слово он выдавил из себя через силу. Сколько бы дерьма этот мужчина не сделал, он всё ещё оставался его отцом, пускай признавать этого Скай уже не желал. Роднее собственного отца ему были Сильва, Даулинг и профессор Колтер, которая теперь об этом никогда не узнает. – У него теперь желе вместо мозгов,– с нескрываемым отвращением произнесла младшая Колтер, все ещё удерживающая сестру на своих коленях.– Хансен взбесился и постарался, чтобы этот кусок дерьма помучался. Он и так был психом, но теперь-то точно из ума выжил. Скай поджал губы и втянул шею, будто в этом всём была и его вина. Не согласиться со словами подруги он попросту не мог, потому что считал так же. – Это была не она. Никогда не была,– все тут же обернулись на голос, который совершенно не ожидали услышать. Ева даже вскочила с места, не забыв аккуратно положить голову Рэйны на землю, и выставила руки вперед с намерением сражаться.– Не утруждайтесь, меня здесь нет и все попытки убить меня бесполезным. – Я найду и убью тебя, Хансен,– голос Сола сочащийся ядом, показался слишком громким даже ему самому.– С тебя началось, тобою и закончится. Всё это,– он обвёл свободной от меча рукой поле боя.– Произошло по твоей прихоти. Словно не слушая то, что только что высказал ему Сильва, Эрик продолжил то, с чего начал. – Это была не она. Такая похожая сила, энергия, но не она,– словно в бреду, повторял мужчина. Это длилось несколько секунд, но потом он поднял совершенно ясные глаза на Еву.– Я всегда считал, что Морригана говорила о старшей из сестёр Колтер. Их внешнее сходство с Рэйной мешало мне мыслить в полную силу. Я хотел, чтобы речь шла о Рэйне. – Что ты несёшь?– рычит Александр, игнорируя предупреждение о том, что убить Хансена не получится, и делает выпад. Меч короля Глэйсиера разрубает воздух. – «Та, что не сможет править королевством людей, станет величайшей правительницей мира грешных душ. Та, что не сможет обуздать данную мной великую силу, примет её только здесь». Морригана сказала мне это очень давно, я уже и со счета лет сбился. – Ты сказал, что хочешь, чтобы мы с ней достойно попрощались, а сам устраиваешь спектакль,– Ева горько морщится и делает несколько шагов вперёд, оказываясь вплотную к проекции.– Твой голос я слышала в голове. – Я говорил искренне, Ева. Спровадил тварей, внушил солдатам Солярии остановиться,– окинув недвижимых солдат взглядом, он вернул его к фее льда.– Удивительно, но миром мёртвых способен управлять только живой человек, потому что мертвые там лишь в виде постояльцев. Когда Рэйна умерла, мне показалось, что и связь оборвалась, та, что помогла её найти сквозь всё это время. Но потом, я понял, что всё ещё чувствую. Такого быть не должно. И вдруг понял, что всё это время мне была нужна ты, Ева. – Что?– десяток голосов слился в один вопрос. В этот же момент все наперебой заговорили, кто-то проклинал Хансена, угрожал, кричал, но что ему все их слова. – В пророчестве Морриганы говорится о тебе, Ева. Хельхейм по праву рождения твой. И это всё еще не отменяет того, что смерти Рэйне я не желал и никогда бы не навредил ей. Даже если моя королева не она. – Почему мы до сих пор его слушаем?– вспыхнул откуда-то сзади Ривен, пробираясь через людей поближе к фее льда.– Поисковые чары или зелье, что там есть у фей, да и снести ему голову. Он похитил тебя, Ева, а потом приволок сюда. Всё это не похоже на добрые намерения. – Постойте,– все обернулись на Далию, которая в одно мгновение побледнела ещё сильнее, хотя казалось, крайняя точка уже была достигнута.– В моей семье есть очень старая легенда и она о Морригане. Её считали ведьмой, а родные сёстры сторонились и боялись. Совместно с обладателями высшей магии для неё создали прибежище, огромное королевство. Мёркер, Мрак или Хельхейм. Там её магия никому не могла навредить, а после и вовсе решили, что это чудесное место для грешников. Тогда только зарождалась магия в своём известном понимании и власть у тех, кто обладал высшим её проявлением, была без малого божественной. Иначе такое было не провернуть…Сама легенда очень длинная, но заканчивается тем, что она проговаривает пророчество, то самое о котором сказал он. – Как это связано с нашими дочерями? – Мой род происходит от них, а значит, и наши девочки имеют к нему отношение. Я всегда думала, что это просто красивая легенда. Да я даже в существование Мёркера не верила,– Далия качает головой, словно всё еще не верит в происходящее. Стоит только её мужу опуститься рядом и приобнять за плечи, как женщине становится спокойнее. – Если ты примешь своё предназначение, то сможешь спасти свою сестру. У верховной правительницы мёртвых есть один шанс на спасение души. Я думаю, что выбор того, кого ты могла спасти очевиден.