Останови меня | part 2

— мы не играем в войнушку сейчас, рустам. любое действие, которое может спровоцировать агрессию со стороны джигана, может стоить нам жизни серёги. денис знает, что кто-то из наших придёт, думаю, он будет рад тебя видеть на этой крыше. будет давить на больное, ты, пожалуйста, не ведись, — сабуров смакует дым сигареты, а после выкидывает в асфальт уже прогоревший до фильтра бычок. казах разворачивается к машине, где рустам уже раз пятый перезаряжал пистолет. нурлан выдыхает, подходит ближе и умещает руку на плече своего друга, чуть сжимая ткань толстовки. — это уже практически конец, руст. осталось чуть-чуть, а потом мы и думать прекратим о мафии. ты — комик, в первую очередь именно он. вспомни о чувствах, ты должен поговорить о них с серёжей, а теперь собрался, блять, и пошёл спасать своего любимого человека, — он смотрит прямиком в глаза рептилойда, где потихоньку просыпается уверенность. она была всегда, когда дело касалось мафии, потому что без неё ничего сделать нельзя. совсем. рустам слабо улыбается и кивает, а после сует пистолет под ремень и прикрывает его толстовкой. юноша разминает шею и руки, а после следует ко входу в здание, где стояли несколько его парней и парней клана сабурова. — я иду первый, один. слышите знак — действуйте. пока не услышите никаких знаков, то даже рыпаться не смейте. и рустам уходит. не видит, как с крыши за всеми собранными около входа в здание людьми наблюдает денис. он узнал о приходе гостей, узнал о пистолете, который забрал с собой рустам. вряд ли он ему, рустаму, поможет, правда посмеяться со всей ситуации джиган не мог себе отказать. чувство дежавю было как и у него, так и у саидахмедова, который быстрыми шагами преодолевал ступеньки внутри этого заброшенного здания. на крыше бывшего комика встречают торжественно: несколько людей джигана, которые стояли по бокам от лестницы, направляют на него пистолеты. денис так и стоит около края, и рустам заметил эту усмешку на его лице, которую так захотелось стереть. — тебе самому это не надоело, рустам? из раза в раз я пытаюсь избавиться от тебя, а ты все равно выживаешь. возвращаешься, вновь пытаешься мне что-то доказать,  — денис разворачивается к нему, заглядывая саидахмедову прям в глаза. тут даже он заметил, что там уже нет былого света и желания, которое было раньше, когда рустам неизменно спасал деткова, который отчего-то так любил попадать в лапы джигана. свет потух, а все, что делал рустам сейчас, являлось сугубо его обязанностью, как друга. — ты доказал мне, что я никто. из раза в раз доказывал мне это и, кажется, ты достиг желанного успеха. мне нечего тебе сказать, понимаешь. выделю лишь то, что все твои планы с джигурдой и титомиром пойдут к коту под хвост. никто не даст тебе свергнуть вышку. это так, лирическое отступление, а мне нужен серёжа, — только сейчас рустам переводит взгляд чуть дальше джигана, где был детков, опять прикованный наручниками к какой-то железке. рустам сдержал порыв гнева, надеясь на просто содействие со стороны джигана. не хотелось тратить пули из магазина и собственные нервы. — а ты уверен, что ты ему нужен? сам посуди, подставная смерть, куча поводов волноваться за тебя. ты уверен, что после всего совершенного он простит тебя? а ты сам себя простил? рустам, я ведь готов поспорить, ты до сих пор смотришь на своё отражение с отвращением? — денис сошёл к каменного основания, на котором прежде стоял, и сделал шаг ближе, смотря в глаза рептилойду. сам же руст уместил руку на пистолете, который скрывался под плотной тканью толстовки. парень выдохнул, постарался восстановить дыхание и оставить при себе выдержку. получалось с трудом. что-то подсказывало рустаму, что с созданного плана он все-таки сойдёт. когда джиган уходит из поля зрения сабурова, то казах подзывает к себе квашонкина. — там что-то происходит — я уверен, рустам не сдержится. кажется, джиган решил пройтись по больным точкам. когда тишину, прежде нарушаемую лишь звуками моторов машин, нарушает звук выстрела, то нурлан глаза закатывает, перед этим проведя широкой ладонью по лицу. — стоять на месте! несколько его людей уже было ринулись в дом, правда сабуров их остановил. вспомнил просьбу самого рустама, от которого пока никаких знаков не поступало. следовательно, кабардинец планировал справиться сам. и казаху оставалось лишь довериться, пускай однажды это уже закончилось плохо. выстрел был чётким, пуля вошла прямо в голову, а потому джиган пал замертво. к огромной радости рустама и, скорее всего, большей части подпольного мира, шансов на выживание там не было. проблема заключалась в пятерых бугаях, которые, конечно же, перешли в режим наступления, а палить из пистолета в достаточно близости от центра москвы было бы достаточно опасно. приходилось справляться самостоятельно: чётким ударами по болевым точкам, иногда лишь поддаваясь и позволяя ударять себя, саидахмедов удачно справляется с каждым, в конце оставаясь лишь с несколькими ссадинами на лице. это плевать, это вообще не важно. рептилойд преодолевает какое-то каменное основание и буквально подлетает к деткову, сразу нащупывая пульс того. этого не получилось сделать сразу, отчего рустама окутала несдерживаемая паника. он находит какую-то проволоку среди мусора на полу, благодаря которой открывает замок наручников. спустя несколько секунд он смог нащупать пульс на руке, пускай и слабый, но он был. детков аккуратно открыл глаза, усмехаясь несколько нервно на нахождение пистолета в руке любимого человека. да, правда любимого человека. как бы ужасно рустам не поступил со всеми ними, серёжа продолжал его любить. чистой, искренней любовью, которую ещё не ощущал никогда. человек, который сейчас сидел рядом с ним, откинув голову на каменное сооружение, подарил ему ощущение жизни. позволил вдохнуть во все легкие, позволил смеяться не наигранно, позволил прикоснуться к счастью. — мог бы и в меня выстрелить, шо уж помелочился, — рустам чуть дёргается, когда слышит хриплый голос комика рядом. улыбается, чувствуя горячие слезы на своих щеках, которые даже не попытался остановить. — никогда в жизни, — руст забывает про пистолет и про то, что пару десятков минут назад он убил человека. рептилойд аккуратно поднимает ослабленное тело серёжи на руки и направляется к лестнице, не оборачиваясь назад. улица встречает тёплым весенним ветерком, который ерошит челку рустама. парень опускает деткова на ноги, правда все ещё остаётся опорой для него. и только потом смотрит на тех, которые встречали их аплодисментами и радостными овациями. рептилойд переводит взгляд на серёжу, взгляд которого был также направлен на него. рустам впервые за долгое время вернулся в то время, которое он удачно проводил с детковым в берлине. то время, когда он надеялся решить все проблемы в максимально короткое время. тогда он ещё и не знал, что эта история затянет его настолько сильно. он не знал, сколько ещё боли он, саидахмедов, причинит дорогим для себя людям. рустаму показалось, что он смотрит в эти глаза уже с час, не меньше. правда проходит всего пара секунд перед тем, как он склоняется и аккуратно касается губ человека рядом. тот напрягается сначала, правда потом ближе прижимается, позволяя себе оказаться в сильном кольце рук любимого человека. рептилойд же чуть сильнее руки на талии того сжимает, оглаживая и ближе прижимая, попутно целуя так, будто без этих касаний он сразу же умрёт. счастливое и громкое оканье разносится по площадке, правда все сразу замолкают, когда рустам показывает средний палец, обращённый ко всем сразу.