***
— Не знала, что у тебя есть джинсы, — заметила Эмма, когда они спускались в тайное хранилище, расположенное под фамильным склепом Миллс. Реджина закатила глаза. После завтрака шериф буквально забрасывала её несвязными и крайне раздражающими вопросами. — Ну, конечно, есть. А что? — Я никогда раньше не видела тебя в джинсах. Не раздражайся на меня, — Эмма помассировала грудь в области сердца. — Я всё чувствую. И я не виновата, что встала ошалевшей, ещё слишком рано. Неожиданно для себя самой Реджина очень чётко прочувствовала раздражение Эммы в ответ на собственное раздражение. Необычное ощущение, его можно было бы назвать своеобразным эмоциональным фидбэком. Реджина покачала головой, отгоняя наваждение, и попыталась собраться в надежде, что её спокойствие передастся Эмме. — Прости. Бывают ситуации, когда эмоции оказываются сильнее меня, но я ничего не могу с этим поделать. Если мы хотим продолжать… Когда они остановились напротив стены, заставленной разнообразными шкатулками, Эмма слегка дотронулась до плеча Реджины. — Я справлюсь, — она осмотрелась. — Зачем мы здесь? Реджина ничего не ответила. Она переводила взгляд с одной шкатулки на другую, пока не приметила мастерски замаскированный тайник, из которого вытащила вложенный в чёрные ножны меч с замысловатой серебряной инкрустацией на рукояти. Затем свободной рукой открыла один из ящиков и выхватила из него кинжал. — Для начала — за этим, — она протянула оружие Эмме. Меч был невероятно лёгким. Эмма довольно часто держала в руках отцовский меч, чтобы понимать, что он должен быть в разы тяжелее. Она внимательно изучила узор: серебряные завитки, дерево и яблоко, а в самом верху — перо. — Что это? — Твой меч, — ответила Реджина просто. — У каждого достойного рыцаря должно быть оружие, соответствующее его статусу, и раз ты вызвалась служить мне, то заслуживаешь чего-то получше той несчастной железяки, которую твой отец гордо называет мечом. Ну же, дорогая, проверь его. Эмма внимательно посмотрела на Реджину, затем — на оружие и, обхватив рукоять, одним рывком выдернула меч из ножен. Поражённо выдохнула. Лезвие тоже было чёрным. — Из чего он? — Из металла, неведомого этому миру, самого прочного из существующих. Меч необычайно острый, может разрезать практически любые материалы, — Реджина улыбнулась. — Нравится? — Спрашиваешь? Может, у тебя в закромах и пояс завалялся? — Вообще-то, — промурлыкала Реджина, — завалялся. — Она, как фокусница, выудила из очередного ящика последнюю недостающую деталь. — Ты меня удивляешь, дорогая. — Чем? — Эмма нацепила пояс и лихо прикрепила ножны. — После нашего вчерашнего разговора я думала, ты не удержишься, отвесишь какое-нибудь ехидное замечание о цвете меча, — Реджина вручила Эмме кинжал, которая, опустившись на колено, спрятала его за голенище сапога. — Я добровольно согласилась на роль Чёрного рыцаря при дворе Злой королевы, — Эмма выпрямилась и проверила меч, желая убедиться, что в случае чего с лёгкостью выдернет его из ножен. — Глупо было бы язвить, не находишь? И потом. Вещички — крутейшие. Кто прежний хозяин? — Чёрный рыцарь, — бросила Реджина небрежно, отвернувшись, чтобы проверить остальные шкатулки. — Серьёзно? — скривилась Эмма. — Чёрный рыцарь существовал? — Так её называли твои родители, — пожала плечами Реджина. Подхватила элегантную шкатулку, открыла крышку. — Я называла её по имени, — вытащив массивное серебряное кольцо с точно такой же гравировкой, как на рукояти меча, она надела его на средний палец правой руки. — Джейд была моим самым верным рыцарем. Эмма сощурила глаза. — Женщина-рыцарь? Разве это нормально? — Могущественная королева тоже не вписывалась в общепринятые нормы. Джейд неустанно доказывала свою преданность в битвах, — Реджина прошла вдоль стены. Воспользовавшись кольцом в качестве ключа, она благоговейно открыла ещё один ящичек. — Что с ней случилось? — Эмма завороженно следила за каждым движением королевы, теряясь в догадках, сколько ещё значимых сокровищ припрятано в фамильном склепе. — Джейд была пылкой женщиной, — сказала Реджина бесстрастно и извлекла из ящика совершенно непримечательную на первый взгляд корону. — Во время войны твои родители подослали ко мне наёмника, и она, пытаясь защитить меня, напоролась на его меч. Большая потеря. Джейд была превосходным рыцарем. Реджина взмахнула рукой, произнесла несколько слов на непонятном языке, и корона исчезла в облаке фиолетового дыма, а когда тот рассеялся, оказалось, что её место заняло ожерелье. — Поможешь? Эмма хмыкнула, но ожерелье забрала, надела ей на шею и с осторожностью застегнула застёжку. — В общем, мы пришли сюда за новеньким шикарным мечом для меня и бижутерией для тебя? — Нет, — Реджине стоило большого труда подавить лёгкую дрожь, пробежавшую по её телу, когда Эмма невзначай коснулась пальцами нежной кожи. — Мы пришли за лучшим рыцарским оружием и за усиливающими мои способности артефактами, — развернувшись, она оказалась нос к носу с опешившей от неожиданности Эммой. — Все предметы заколдованы. Эмма задумчиво кивнула. — Поэтому с мечом так легко управляться? — Да, но у него есть и другие уникальные качества, которые нам могут пригодиться. Прежде чем ты забросаешь меня вопросами, напомню, у нас нет времени на оглашение всего списка. Надо спешить. Но я расскажу, что вспомню, по дороге. — Ты же знаешь, — иронично проговорила Эмма, — никто не обещал, что истинная любовь принесёт умение читать мысли. — Поверь, дорогая, — ответила Реджина, поднимаясь по ступенькам, ведущим в главный зал, — если бы это было правдой, я очень сомневаюсь, что мы с тобой смогли бы уйти отсюда. — Да? — Эмма бросилась за ней. — Это ещё почему? Неужели я ляпнула что-то из ряда вон, и ты так сильно на меня разозлилась, что мысленно костеришь сейчас на все корки? Реджина улыбнулась. — Ничего нового. Скажем так, твои прикосновения не проходят для меня бесследно, и на этом пока закончим. — Неужели? — Эмма блеснула глазами. — Знаю, понимаю, сейчас не время и не место, но я ловлю тебя на слове. Реджина закатила глаза. — Кто бы сомневался.***
— Не понимаю, как вы можете шутить? — почти кричала на мужа и дочь Мэри-Маргарет. — Мы нужны Генри. Не время ломать комедию. — Кто сказал, что мы ломаем комедию? — Эмма побеждёно вскинула руки. — Послушай, я всегда так делаю, понимаешь? Отшучиваюсь, когда переживаю. Помогает успокоиться. Мне жаль, если тебя это задевает. Я постараюсь сдерживаться. — Не надо переживать, шериф, — голос Голда звучал не очень уверенно. — Зелье сработает. Эмма обречённо застонала. — Я переживаю за вторую часть плана. У нас будет только один шанс. — Я тебе кое-что принёс, — Дэвид протянул дочери свой меч. — Подумал, что он тебе пригодится. — Очень любезно с твоей стороны, но я вооружена, — она похлопала по ножнам. — Эмма, нет… — в ужасе уставилась на неё Мэри-Маргарет. — Ты не знаешь, кто был владельцем, и не представляешь, какими последствиями это может обернуться для тебя. Прошу тебя, пожалуйста, возьми отцовский меч. Эмма стиснула зубы и смерила мать колючим взглядом. — Я всё знаю и всё прекрасно представляю. Но нам нужны все возможные преимущества. От чёрного меча больше пользы, чем от меча Дэвида. — Но Эмма… — взмолилась Мэри-Маргарет. Эмма вскинула руку. — Не обсуждается. Если ты хочешь заставить меня выбрать сторону, то я принимаю позицию Реджины, — королева подняла глаза от книги заклинаний и самодовольно улыбнулась. — Рано или поздно тебе придётся смириться с тем, что мы с Реджиной — единое целое, — Эмма с трудом проглотила ком в горле, почувствовав наплыв разнообразных и противоречивых эмоций, исходящих от Реджины. Захотелось броситься к ней, чтобы сделать то, что никто и никогда не делал: заверить в искренности каждого обронённого слова. Но Эмма подавила порыв, понимая, что одним поступком покажет присутствующим их общую слабость. — Мы те, кто мы есть, и мы всегда будем заодно. — Станешь её Чёрным рыцарем? — в глазах Дэвида вспыхнул гнев. — Станешь тем, кем Генри не хотел бы тебя видеть? И к чему это приведёт? — Никем я не становлюсь! — парировала Эмма. — Я — это просто я. Выжившая. Я делаю то, что считаю должным, и я устала просить прощения за несоответствия вашим ожиданиям. Ваше противостояние добра и зла — полная херня. Всё это не имеет значения. Прямо сейчас нет ничего важнее Генри, — она переводила взгляд с матери на отца и обратно. — Только мы можем спасти нашего сына. Смиритесь. Нравится вам это или нет, но я всегда буду на стороне Реджины. Воздух вокруг них разве что не искрил от сдерживаемых эмоций. Все были на пределе. Никто не хотел отступать. В воцарившейся тишине громом среди ясного неба прозвучал нарочито бодрый голос Румпельштильцхена. — Если вы уже закончили свой очаровательный семейный междусобойчик, спешу сообщить, что зелье готово, — обе стороны получили небольшую передышку, но было очевидно, что борьба между противоборствующими сторонами в самом разгаре. — Предлагаю выдвигаться в доки. — Отлично, — развернувшись на каблуках, Эмма решительно зашагала прочь. Реджина присоединилась к ней, не потрудившись проверить, чтобы кто-то, кроме Тёмного мага, последовал за ними.