***
— Нашла! — Эмма поудобнее перехватила книгу. — По-моему. — Она протянула её Реджине, которая, расположившись на противоположном конце дивана, листала древний фолиант. — Частичное его описание, — поправив очки для чтения, Реджина просмотрела заинтересовавший Свон параграф. — Не хватает описания нескольких ингредиентов, но и этого может оказаться достаточно. Дэвид положил свою книгу на колени. — А это точно сработает? Реджина пожала плечами. — Гарантий нет, но даже это лучше, чем ничего. Белль, сидевшая за рабочим столом Реджины, досадливо кашлянула. — Хотела бы я, чтобы мы нашли другой способ… — Я тоже, — Мэри-Маргарет нахмурилась. — Мне это не нравится. — Все мы прекрасно знаем, что этот вопрос не подлежит обсуждению, — Реджина махнула рукой на Генри, который заснул прямо на пушистом ковре рядом с диваном. — На карту поставлена жизнь Генри и благополучие всего города. Эмма, бросив на мать предупреждающий взгляд, осведомилась: — Сколько времени нужно на изготовление яда? — Не очень много, — Реджина снова пробежалась взглядом по тексту. — Около двух часов. У меня есть всё необходимое. Эмма склонила голову. — Неужели? Реджина кивнула, встала и аккуратно обошла вокруг Генри. — Нам надо в мой фамильный склеп. — Зачем? — опешила Белль. — Что там? — Её логово, — полушутя-полусерьёзно ответила Эмма.***
— Эмма не шутила, когда сказала, что у тебя здесь логово, — Белль озиралась по сторонам. Разглядывала полки, заставленные артефактами, флаконами, мензурками и горелками. — Это… У меня просто нет слов. — Когда я спустилась сюда в первый раз, подумала, что всё это очень круто, — пожала плечами сидевшая на полу Эмма. — А я бы подумала, что всё это неудивительно, — добавила Мэри-Маргарет. — Мы с Дэвидом давно подозревали о существовании такого места, в конце концов, это только логично. — А знаете, — не сдержавшись, Генри зевнул. — Ты права, ма. Здесь на самом деле очень круто. — Вы закончили обсуждать мои вкусы? — Реджина закатила глаза и отвернулась к полкам. — Кажется, я разобралась. — Полагаю, остался только один вопрос, — Эмма встала, отряхнула штаны. — Сколько нам ждать? — Несколько часов, — ответила Реджина уклончиво. — Нам всем нужно немного поспать, — она осторожно отставила флакон с ядом в сторону, подошла к большому зеркалу и взмахнула рукой. Через мгновение отражение пошло рябью, а ещё через одно вниманию присутствующих открылась ещё одна комната. — Здесь безопасно. Одним из условий моей сделки при наложении проклятия было появление тайного места, где бы Тёмный ни за что на свете не смог меня обнаружить, — она оглянулась. — Отсюда логово. Места хватит на всех, — и, предложив жестом пройти за ней, переступила порог просторной комнаты. — Здесь мы сможем переждать ночь. Не слишком удобно для сна, но, по-моему, приемлемо. Генри вошёл первым. С интересом оглядел просторное помещение, оформленное в чёрно-белых тонах и с декоративном искусственной яблоней ровно посередине. Мебель здесь была белая, а вдоль стен висели богатые наряды. Взгляд Генри остановился на одном из них. — Я видел его на картинке! — он внимательно оглядел длинный чёрный плащ с корсетом и кожаными штанами того же цвета. — В этом ты была на свадьбе Белоснежки и Прекрасного принца? Все остальные держались чуть в стороне и не вмешивались в разговор. — Да, — ответила Реджина лишённым эмоций голосом. Генри некоторое время дотошно разглядывал наряд, а потом перевёл взгляд на следующий. — И этот я тоже знаю! — он дотронулся до чёрного платья с высоким воротником и мастерски выполненной серебряной отделкой. — В этом ты была на похоронах короля. — Он огляделся на мать. — Я прав? Лицо Реджины по-прежнему оставалось бесстрастным. — Да. Настроение в комнате переменилось, но Генри, казалось, ничего не замечал. Он продолжал самозабвенно рассматривать наряды. Его внимание привлекло ещё одно платье. Тоже с высоким воротником, но насыщенного фиолетового цвета и с чёрными кружевными узорами. — А это платье было на тебе, когда ты дала Белоснежке яблоко, — на его лице застыло такое выражение, как если бы перед ним лежала книга сказок и он с упоением разглядывал представленные там картинки. — А это ты надевала в день великой битвы, когда тебя обездвижили волшебной пыльцой, — Генри указал на блестящие доспехи. — В этом… — он бодрым шагом пересёк помещение, — ты уговаривала короля Георга освободить принца. Взрослые молча наблюдали за Генри, который бабочкой порхал от одного наряда к другому и бесхитростно рассказывал истории из их жизни. Наконец он замер. Задумчиво оглядел бледно-голубой пиджак для верховой езды и коричневые штаны, склонил голову. — А этот я не видел, — он повернулся к матери. — Откуда он? — В этом Реджина была в тот день, когда мы с ней познакомились, — Мэри-Маргарет проглотила ком в горле. — Я была немногим младше тебя. Мы с отцом собирались прокатиться верхом. Но не успела я сесть на лошадь, как она чего-то испугалась и понесла. Реджина спасла меня, — она перевела взгляд на бывшую королеву. — Реджина могла пострадать или разбиться, но она всё равно спасла… — И это был последний день, когда я разговаривала с Дэниелем наедине, — добавила Реджина, безуспешно пытаясь скрыть поднимающиеся изнутри разочарование и гнев. — Мы хотели сбежать и пожениться. Растерянный Генри переводил взгляд с одной женщины на другую и обратно. — Ты спасла Белоснежку? — Да, — Реджина сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — А Дэниела ты знаешь. Генри о чём-то задумался. — Что с ним случилось? — Генри, сейчас не время… — Нет… — Реджина не позволила Эмме договорить. — Генри должен знать. — Она провела пальцами по бледно-голубой ткани. — Мы с Дэниелем хотели пожениться, но мы знали, что моя мать никогда не согласится на наш союз. Белоснежка застукала нас на конюшне. Я умоляла её молчать. И она поклялась сохранить мой секрет. — Кора обманула меня… — заговорила Мэри-Маргарет устало. — И, если совсем честно, я боялась потерять Реджину. Она была красивой и доброй. Я полюбила её с первого взгляда. Отец рассказал о своём желании жениться на ней, что сделало бы её моей матерью, а я только что потеряла родную маму. Реджина так сильно напоминала её… — она покачала головой. — Как-то вечером я осталась с Корой наедине. Она хитростью заставила меня рассказать о планах Реджины и Дэниела. Я была маленькой. Кора играла на моём желании угодить и мечте о матери. — Она нашла нас на конюшне, — подхватила Реджина. — Мы собирались бежать, когда она появилась. На один короткий момент я поверила, что она отпустит нас, но я ошибалась, — Реджина медленно двинулась вдоль стены с нарядами. Она не не могла и не хотела смотреть на сына. — Мать вытащила сердце из груди Дэниела и раздавила прямо на моих глазах, — в её голосе зазвучали зловещие нотки. — Я бы просто вне себя… — она остановилась, помедлила, но всё-таки повернулась. — Любовь — слабость. Так говорила мне мать. По её словам она прошла через множество трудностей не для того, чтобы я стала женой простого крестьянина. Любовь мимолётна, а власть — вечна, твердила она, а потом попыталась внушить, что руководствовалась только самыми лучшими побуждениями. — Твоя мать убила твою первую любовь? — опешил Генри. Реджина стиснула зубы. — Да. — Потому что, — Генри повернулся к бабушке, — ты не сохранила секрет? Мэри-Маргарет посмотрела на него с искренним сожалением и горечью. — Да, — прошептала она. — Значит… — Генри медленно подошёл к Реджине, стоявшей в шаге от длинного чёрного полупрозрачного платья с чёрными замшевыми завитками. — Злая королева пыталась избавиться от Белоснежки не из-за того, что Белоснежка была всех красивее и милее на свете… — Генри не спрашивал. Он будто бы пытался собрать разрозненные кусочки мозаики воедино. — Из-за Белоснежки убили первую любовь Злой королевы… — он скользнул взглядом по платью, поднял глаза на мать. — Ты не смогла убить Белоснежку и наслала проклятие? Реджина тоже взглянула на платье, которое надела в тот роковой день, когда наложила проклятие. — Я искренне верила, что оно принесёт мне счастье. Думала, что проклятие сделает меня победительницей… — она обвела глазами притихших взрослых. — Я ошибалась. Прозябание в городке, где я снова и снова на протяжении восемнадцати лет проживала один и тот же день в окружении безвольных марионеток, очень быстро обернулось для меня персональным Адом. Реджина присела на корточки перед Генри. — И это одна из причин, почему я тебя усыновила. Ты был человеком вне проклятия. Живым и настоящим. Я могла любить тебя, а ты мог любить меня искренне и без принуждения, и ты любил, — она вздохнула, — поначалу. Генри хмуро уставился себе под ноги. — Прости. — Тебе не за что извиняться, — она погладила сына по щеке. — Я ни на мгновение не пожалела о решении усыновить тебя. Я люблю тебя всем сердцем. Ты лучшее, что могло появиться в результате всех этих трагических событий, и ты любим, Генри. Не вздумай сомневаться, — притянула его в объятие. — Думаю, нам всем нужно немного поспать? — почувствовав, как Генри кивнул, она выпрямилась и обратилась к остальным. — Прошлое осталось в прошлом. Важно одно лишь будущее. Давайте спать. Завтра нас всех ждёт очень тяжёлый день. Белль заняла диван. Мэри-Маргарет и Дэвид расположились в одном конце комнаты, а Эмма облюбовала противоположный. Реджина обеспечила всех одеялами и подушками и теперь вопросительно смотрела на Генри. — Я хочу спать с тобой и ма, — сонно пробормотал он. — Можно? — Да, — Реджина коротко улыбнулась. — Можно. Она подвела Генри к Эмме, дождалась, пока он ляжет, а сама пристроилась с другой стороны. Поцеловала его в лоб, пожелала всем спокойной ночи и взмахом руки погасила свет.