***
— Кайто–кун, доброе утро, — держа в своей необъятной памяти недавние слова Аоко, Кайто натянул улыбку. — Доброе утро, — психиатр улыбнулся и уложил поднос на тумбочку у кровати. Потом он взялся за специальную металлическую «полку», смеясь: — Неплохо, но немного фальшиво. Вот, держи завтрак, — он закрепил её над животом пациента и так получился своеобразный стол. — Приятного аппетита. А потом Даичи снова захлопал глазами, как новичок, ведь такого он ещё не видел. Кайто ел очень быстро. Не в торопях, сам способ поглощения пищи был самым обычным, но скорость превышала максимально возможные пределы. «Может, их обучали быстро есть, чтобы скорее возвращаться к службе? Вероятно так», — не найдя другого варианта, психиатр согласился с этим утверждением и стал ждать, пока пациент доест. Вскоре это случилось. — Отлично, Кайто–кун. А теперь расслабься, ладно? — фраза звучала неуместно, но была произнесена по врачебной привычке. — Ложись. Аки–сан, заберите поднос. Забежавшая внутрь вчерашняя медсестра быстро забрала лишнее, а Даичи убрал переносную «полку» для обеда. Потом вновь повернулся к пациенту. Он говорил медленно и расслаблено. — Закрой глаза. Медленно. Хорошо, вот так. Расслабься. Ничего не говори. Следи за своим дыханием. Мужчина внимательно наблюдал за пациентом. Тот выглядел, будто слушался его, но за дыханием явно не следил. «Тяжёлый случай… Вот как использовать гипноз, который должен лишить мыслей, на человеке, у которого этих мыслей и нет?» — вопрос возник в голове всего на пару секунд и, вдруг, сразу же нашёл ответ: «Погодите, если у него нет мыслей, может быть его состояние — уже гипноз? Только как использовать его?». — Кайто–кун, я задам тебе ещё несколько вопросов. Постарайся не напрягаться, ты не должен отвечать, если не можешь. Хм… высота Токийской телебашни? — Триста тридцать три метра. — Представь, что ты на Токийской Телебашне. Тебе комфортно? — парень смолчал. — Попробуй представить, что ты находишься там. Что ты видишь из окна? — Вид на Токио. — Дневной? Вечерний? Молчание означало «не знаю». — Хорошо. А если рядом с тобой кто–то стоит, то кто? Кайто незаметно двинулся. — Аоко–сама. — Хорошо. «Всё–таки, хорошо натренировали… Твари», — подумал Даичи. — Где она стоит? — Слева. — Как она выглядит, во что одета? — У неё распущенны волосы, на ней длинное бальное платье цвета 7FC7FF, небесного и туфли того же оттенка. — Она что–то делает? Что–то говорит? Дворецкий замолчал почти на полминуты, прежде чем широко открыл рот. — Она смеется. — Смеётся? Почему? — сейчас психиатру показалось, что Кайто повернул глазные яблоки в его сторону, но он выглядел расслабленным и погруженным в свой мир. — Не знаю. Она уже перестала. Сейчас она улыбается. Даичи улыбнулся и сам. — Хорошо. Кроме Аоко–сан, ты ещё кого–нибудь видишь? — Нет. — Хм, тогда опиши ещё раз вид из окна… — Какого окна? Психиатр замер. Он посмотрел на парня, который до сих пор оставался в полусонном состоянии. — Окна Токийской Телебашни. Ты сейчас там? — Нет. — А где? — Нигде. Психиатр невольно захлопнул блокнот. Он смотрел на пациента. — Нигде? Совсем нигде? — Да. — Аоко–сан с тобой? — Да. — А есть место, в которое ты хочешь пойти? Кайто промолчал. Даичи посмотрел в пол. И вот что говорить? Как вывести пациента из транса? Какая реакция последует? Выбора нет. — Хорошо, Кайто–кун, теперь медленно открой глаза. Дворецкий послушался. — Ты снова в больнице. Всё хорошо? Каменный взгляд синих глаз уставился на психиатра. Ответа не последовало. — Да, результаты не однозначные, — врач прочертил небольшую линию в блокноте и спросил. — Но кое–что я понял. Мне позвать Аоко–сан? — Да.***
Кайто бесцельно разглядывал потолок, когда до его ушей донеслось мяуканье. Сейчас его глаза не просто блеснули, он замер в почти незаметном удивлении. — Кайто, снова привет! На руках Аоко лежал небольшой котёнок двухмесячного возраста и полностью белый. Дворецкий следил за ним, не отрываясь, пока девушка садилась рядом. — Прости, что забыла сказать! Мы хотели завести котёнка, ты не против? Сейчас папа заберёт его домой. Вдруг парень вытянул руки, молчаливо попросив питомца. Получив его, он усадил его на живот и медленно погладил его. — Кид? Студентка замерла. Она переводила взгляд с застывшего лица дворецкого, на мяукающего котёнка и снова назад. — «Кид»? У него нет имени… Ах, то есть у тебя был котёнок? Кайто посмотрел на неё. Аоко и не ждала ответа, парень многое не помнил, но вдруг… — Урок по уходу за животными, у меня был белый котёнок. Такой ответ заставил девушку знатно удивиться, хотя, вроде бы, повода для этого нет. — Ах, ну тогда так его и назовём, да? У меня всё равно нет имени на уме! — Эй, вы там уже всё? — в палату медленной походкой вошёл инспектор. — Кайто–кун, ты не против? — Пап, представляешь, у него на уроке по уходу за животными тоже белый котёнок был! Его звали Кид, давай так же назовём! — «Кид»? Интересное имя... Накамори подошёл к дворецкому. — Тебе не грустно… Мужчина осёкся. Вряд ли Кайто сейчас грустно. И что он пытается спросить? — Кайто–кун, — нет, инспектор всё–таки решился, подобрать свою смелость, — ты справился с тем котёнком? — Да… пару месяцев. — А потом ушёл в какую–то семью? Лицо Кайто на секунду дрогнуло, но снова стало каменным. Его безэмоциональная маска пошатнулась, будто шансы есть, а домашние животные — отличные врачи, но, в следующую секунду, парень отдал котёнка Аоко так, будто отказался от него. Послышалось несколько бесчувственных и отвратительных слов: — Сагуру спустил на него своего ястреба. — Сагуру? Подожди, ястреб… котёнка? Новый питомец был забыт на руках девушки. Дворецкий продолжал: — Разорвал когтями в мясо. В комнате повисла тишина. Кажется, парню было уже без разницы на историю, как если бы он понял, что мимолётный Кид — это не он. Но понял ли он? Был ли проблеск сознания? Да и о каком сознании нужно говорить? — Ээм, может, тогда переименуем его, Аоко? Котёнок замурлыкал громче и очень грустно, но вновь внимание дворецкого так и не получил. — Мне кажется… Кид подойдёт. Котёнок перешёл инспектору. Пока его передавали, он продолжал мяукать, пытаясь обратить на себя внимание… всё неудачно. Вдруг инспектор резко сменил настроение. — Кайто–кун, кто такой Сагуру? Он учился с тобой? — Да. — Почему у него было такое необычное животное, как ястреб? — На него сделали заказ заранее, из Англии, он хорошо говорил по–английски. А тот мужчина разводил ястребов. — Его продали ему? Кайто замотал головой. — Коидзуми Акако. Аоко достала блокнот, чтобы записать всё для отца, пока тот держал котёнка. — Она живёт где–то в Японии. Богатенькая. — Ты знаешь что–то ещё об этом «Сагуру»? Кайто вновь замотал головой. Аоко заметила, что на его лице что–то промелькнуло, желание ответить, но его унесло незнание «что и как сказать». — Спасибо, Кайто. Эм, — Аоко улыбнулась, — давай сегодня за тобой последит Даичи, а я приеду уже завтра, хорошо? Кайто согласно кивнул, а Накамори удивился. — Ты же хотела остаться. — Просто… Сначала выйдем. В секунду мяукающий котёнок оказался вне палаты, как и отец с дочерью. И, несмотря на абсолютно пустой коридор, дочь шептала отцу на ухо. — Ты что, не помнишь? Акако–тян училась со мной в школе!***
«Акако–тян! Давно не списывались, как дела?»
Ответ поступил не сразу. Сначала Акако вышла из онлайна, затем вернулась, а потом печатала ответ целую вечность.«Ох, Накамори–сан, добрый день! Я, всё–таки, модель, у меня фотосет за фотосетом! А дела нормально, как сама?»
«Да хорошо, котёнка уже купила! Сейчас на коленках мурлыкает! Я хотела спросить»
«Что?»
А вот сейчас долгий ответ писала сама Аоко. Её пальцы еле–еле набрали, казалось, простую фразу.«Ты покупала дворецкого у школы из новостей?»
С того конца надолго замолчали. Следующее сообщение булькнуло лишь через две минуты, когда студентка отпустила Кида побегать по дому.«Знаешь, они все говорили, что это безэмоциональные машины, которые готовы беспрекословно служить… Конечно, я хотела такого!»
Следующее сообщение Акако напечатала очень быстро, и именно оно вывело отца и дочь из равновесия на долгие пять минут.«Я так понимаю, вы по поводу этой школы хотите узнать? Что ж, вы обратились к правильному человеку. Не знаю, как он это сделал, может он дофига гений, но… Сагуру избежал терапии. Приезжайте, он всё помнит. Он в сознании»