Дворецкий в Белом

Даичи подошёл к горшку слева, а потом обошёл его дугой, чтобы посмотреть на предмет с правой стороны. Кайто спокойно ждал его реакции. — Значит, главное поливать тёплой водой и опрыскивать? — Да. — Неплохо! Растить цветы — долго, но приятно. Кстати, ты говорил о бутербродах, с чем они? — С ветчиной, яйцами и салатом. Ещё маслины и томаты. Психиатр лишь кивнул, а дворецкий вышел из своей скромной, но милой комнаты и повёл врача вниз. Тот достал из кармана блокнот со списком дел, прижал его к себе, пока спускался по лестнице, а потом прочёл и убрал в карман прежде, чем вошёл в столовую. Даичи редко выезжал к пациенту на дом, только если этого требовал случай, как сейчас, ведь для дворецкого это и место проживания, и место работы. А, если честно, давно он тут не был, ещё с тех времён, когда Аоко «ходила под стол». А ведь сколько всего изменилось! Обои стали тёмно–бардовыми, вместо «покрась мне голубые, я беременна, ты чего?!». Пол был отремонтирован, после той комичной истории, когда Накамори купил одну из гирь и свалил на пол в центре комнаты. А диван давным–давно забыл, как два друга вместе блевали на него наутро после мальчишника. А ещё новая лампочка заставляла вспомнить тот случай, когда пропустившие дедлайн мужчины всю ночь писали важные отчёты, пока не пропало электричество. Мат стоял на три квартала. — Ха–ха, какая ностальгия! Кайто проверил, не перелил ли он кофе, отнёс остатки к кофеварке и отошёл к холодильнику. Парень вытащил обычную отфильтрованную воду, которую инспектор купил на днях, и налил себе. — Эм, ты не пьёшь кофе? — Пью, но не сейчас, — быстрыми и жадными глотками Кайто осушил свою кружку. Точнее, старую кружку инспектора — дома хранилось куча старых, но полезных вещей. — Может у тебя что–то с горлом? Дворецкий помотал головой. — Не рвёт? Снова отказ. «Нет, он же не курит…», — Даичи посмеялся куда–то в сторону: «Ладно, нужно работать!». Мужчина схватил бутерброд и откусил кусочек. — О, потрясающе! Ничего себе! Кайто слабо улыбнулся. — Спасибо. Врач тут же издал кряхтящий звук, роняя кусочки пищи. Почти подавился. — Это… Аоко–тян с тобой занимается? Парень снова кивнул. — Эх, отличная девчонка… согласен? Кайто встал. Он вновь подошёл к холодильнику, а мужчина уложил руку на спинку стула, чтобы переспросить, но лицо парня и так оказалось красноречивым. Его брови не двигались, глаза концентрировались на бутылке воды, уголки губ формировали абсолютно ровную линию, но казалось, что он улыбался. Непонятно чем, неизвестно как, но при взгляде на него в тот миг, казалось, что он правда улыбался. И это чувство сохранялось до того момента, пока он не налил себе ещё одну кружку воды и не начал пить. — Так согласен? — Да. — Вот–вот, — мужчина доел третий бутерброд и только потом допил кофе, а Кайто, закончивший с водой, тут же отправился её мыть. Потом полез уже за третьей кружкой для себя. — Например, эти бутерброды. На секунду дворецкий оторвался от холодильника и посмотрел на врача, а затем быстро сделал то, что хотел, и сел за стол. В его глазах мелькнул интерес, но внешне парень его не особо проявлял. — Один раз я помогал Гиндзо с делом об одном клептомане, оказался рядом в нужный момент, — мужчина улыбнулся, — Аоко–тян ещё только начальную школу заканчивала, отцу бутерброды приготовила. Вот у тебя тут томаты и зелень? Она ещё намазала сливочного масла, поскольку ещё не очень разбиралась в сочетаниях. На вкус странно, но чувствовались старания и внимание. — Хлеб со сливочным маслом, томатами и зеленью? Лицо дворецкого действительно стало странным: с одной стороны он удивлялся сочетанию после кучи кулинарных курсов, с другой — казалось, что у него потекли слюнки. — Да–да! Не знаю, как сейчас Аоко готовит, но те бутерброды крепко врезались в память, — и, поддерживая налаженную беседу, спросил: — А ты знаешь? Она готовила? — Один раз помогала мне с цзяодзами, — в его глазах снова появился небольшой блеск и, внезапно, задержался, — а неделю назад она приготовила котлеты с яйцом и рисом. Они были очень вкусными. — Ох. Синие глаза Кайто блеснули ещё раз, поверх задержавшегося блеска. Его тон стал странным, быстрым, почти эмоциональным. — Я приготовил то же самое в тот же день, но они не получились такими же, — вдруг парень отшатнулся, и его «очи» на секунду погасли, но потом вновь слабо загорелись, — наверно, я сделал что–то не так? Даичи улыбнулся. Он сразу понял, о каком вкусе парень говорит. По крайней мере, ему казалось, что он понял. — Кайто, там, — мужчина не стал упоминать школу, — ты сам себе готовил или вас кормили? — дворецкий понурил голову. — Столовая была только в основной школе, потом мы готовили сами. — Значит, ради тебя ещё никто не готовил? Кайто поднял глаза. Один взгляд, всего один взгляд, но… живой, полностью живой. Бегающий, странный, даже смущённый, но тот, который должен быть. Дворецкий даже почти упал в сторону, но вовремя схватился за стол. Послышался немного неуверенный голос: — Да, никто. Особенно те котлеты, — взгляд был очень осознанным, каким должен быть, но парень смотрел в стол. А потом… Сказка закончилась: карета превратилась в тыкву, а эмоции растворились в воздухе. Но не потому, что Кайто не мог испытывать их без усилий, а просто — он почему–то почувствовал стыд или печаль. — Кайто–кун, понимаешь… Внезапно Даичи протянул дворецкому кружку, и тот сорвался, чтобы налить ему горячего напитка. Отхлебнув его, врач заговорил не самым уверенным, но внимательным тоном. — Те люди хотели создать бесплатную рабочую силу, восстановить времена рабовладения. Лицо парня окончательно опустело. Он смотрел в стол, но слушал внимательно. — Ты человек, Кайто–кун. Любой обычный дворецкий — человек, который сам согласился на работу и получает за это зарплату. Карман дворецкого тихо зашуршал. Оттуда на стол легли несколько купюр. — Вчера… сказали, что я тут уже две недели… — Видишь? Они не воспринимают тебя, как обязанного на них работать. Ни Гиндзо... ни Аоко–тян. Взгляд Кайто заблестел, выражая вопросительное «да». — Вы попали в отвратительное место, и моя работа… Да и сам мечтаю вытащить вас из этого состояния, — психиатр широко улыбнулся, — и Аоко–тян думает о том же. Взгляд дворецкого вновь упал в стол. Ещё две минуты кухня оставалось тихой, а потом парень открыл рот. Сначала его тон был механическим, а определение, которое он упоминал, было зазубренным: — Если вы занимаетесь такими, как я, и получается мной. Даичи посмотрел на Кайто с немым вопросом, отхлёбывая ещё один глоток кофе. Парень сменил тон на неуверенный. — Я могу с вами поговорить? Мужчина опустил кружку и оттолкнул от себя, хотя в ней оставалась половина кофе. Последний бутерброд тоже был забыт и убран подальше. Не до еды. — Да, я слушаю. Кайто рефлекторно улыбнулся. — Спасибо, — он поколебался и сказал следующее. — Знаете, я должен сказать, что первым был не тот момент, когда она защитила меня, а когда я просто её увидел. Это было слабо, но у неё было удивительное выражение лица, которого я ранее не видел. — Доброе? Дворецкий перекрестил руки. — Не уверен. Я заметил много людей на улице в тот же день, но у неё совсем другое лицо. Это нельзя объяснить. Даичи лишь кивнул. Такому поведению можно было найти несколько оправданий, но парень ещё не закончил. — А потом тот случай в переулке. После него я всё ещё не могу ничего не объяснить, но я понял, что Аоко–сама особенная. — Ох, привязанность — часть вашей программы, но если ты заметил в ней что–то особенное сам, то это хорошо. А какие мысли это у тебя вызывает? — Я хочу остаться здесь и продолжать работать с ней. Мужчина улыбнулся. Недавно он говорил или, в случае некоторых, пытался говорить с дворецкими из той школы. Некоторые из них не говорили, а другие вспоминали школу: с печалью, грустью, ненавистью, но не замолкали о ней. А Кайто, казалось, после случая с Сагуру ничего не вспоминал. И психиатр не хотел лишний раз напоминать. Парень и так, казалось, шёл на поправку в этой мирной семье. Его можно только похвалить — Молодец, это твой выбор. Хотя я так же говорил в клубе по борьбе, а потом ушёл, ха–ха. — По борьбе? Врач повернулся. Кайто смотрел на него с сияющими глазами. — А, да, по молодости хотел стать реслером… Там только драки и драки. Молодость! — Даичи–сан. Взгляд Кайто внезапно снова оживился. В его глазах теплилось что–то похожее на желание и небольшая решимость. — Вы можете научить меня драться? — Ааа, так вот почему ты много пил. Что ж, пойдём! Давно не видел спортивную комнату Гиндзо…