***
— Дорова! — первым делом Чиэса буркнула нечто такое, что вряд ли могло считаться приветствием. Если бы у Кайто не было проблем с эмоциями, он бы испугался, но сейчас лишь подавился последней ложкой омурайса. Даичи похлопал его по спине. — Так что, занят, нет? — Нет, — дворецкий всё ещё слабо представлял, что думать об этой женщине. Не смотря на то, что она мать Аоко, она казалась кем–то настолько неважным и неинтересным, что Кайто еле вспомнил её имя. Ни «сан», ни «сама» добавлять не хотелось. — Мы с ним занимаемся спортом. Ему полезно, плюс... Женщина тут же прервала мужчину со «всезнающим лицом». — Точно, точно! У меня как раз есть отличный спорт! Называется «помоги мне по хозяйству»! Врач застыл на месте. Он слышал эту фразу два раза и не к чему, кроме растянутых мышц это не приводило. А ведь они не проходили почти два дня, особенно на руках. — Помочь где? — Кайто тоже особо не догонял, что происходит. Он же работает здесь, в этом доме. Нет, чья мать, но… — Аоко попросила, пожалуйста? Взгляд дворецкого моментально изменился. Он встал из–за стола. — Раз Аоко–сама попросила, — так легко и согласился. Только врач прекрасно знал, что Чиэса врёт, однако Кайто уже попрощался с ним и собрался на улицу.***
Дом Чиэсы слабо отличался от дома Накамори, но казался меньше снаружи. Хотя, по секрету, внутри обратная ситуация — в конце концов, второй муж женщины был дизайнером интерьера. Однако кое–что всё–таки вызвало непроизвольное подёргивание бровей — засраный (иначе не скажешь) балкон. — Извините, — даже Кайто не выдержал, — почему на балконе такая куча вещей? — Это мне мама прислала. Только муж в больнице, разобрать некому... В первую очередь дворецкий прикинул сколько на это уйдёт времени и уже потом уточнил: — Заболел? — женщина открыла дверь с мрачным лицом. — Авария, впал в кому. Но он проснётся где–то через двадцать дней, — она повернулась к гостю, — не хочется оставлять дом совсем засраным. В этот раз её лицо более–менее походило на что–то приятное. Уже только потом Кайто понял, почему хозяйка назвала «засраным» не только балкон, но и дом: пыль и грязь была везде, а кое–где валялись жестяные банки от газировки и фантики от мятных конфет. Парню показалось, что он ощутил их запах, но это был освежитель воздуха. Засрано — лучше не скажешь. — Ну, чем не разминка? Ну, по–братски. Кайто уже не верил, что Аоко могла попросить его это убрать, но, повинуясь своему больному перфекционизму, кивнул.***
Даже для профессионального дворецкого самого высоко класса, который был назван лучшим среди выпуска, эта уборка оказалась испытанием, хотя бы из–за времени. Ведь Кайто прибыл сюда около половины четвёртого, а закончил только в два часа ночи, когда унёс последнюю деревяшку с балкона на склад. Каждый метр этого дома, запыленный и замусоренный банками и фантиками, свёл бы с ума любого чистюлю. А тараканы? Да даже пылевые клещи! И балкон? Добрая половина дерева сгнила до противного запаха, что совсем не сочеталось с мятным ароматом освежителя воздуха. Такое, после Аоко, добровольно помогающей с уборкой, казалось практическим занятием по курсу «уборка после вечеринки» с дополнительным условием «никто не убирал этот дом две недели, если не месяц». Такое занятие, к слову, у Кайто уже было, и он буквально «отравился пылью». И Чиэсу не позвать — ушла к подруге, как только парень начал. Как же хотелось домой… Но, на счастье, дворецкому помогал Кенджи: сначала дал свои пирожные, а потом помогал таскать самые не тяжёлые вещи и вытирать помытое. И дворецкий быстро ему доверился. Он был ужасно похож на Аоко, хотя бы внешне. У него даже волосы были достаточно длинные, почти до конца шеи, а оттенок и глаза не нуждались в комментариях (хотя совсем идентичны они не были, всё–таки Кенджи мальчик). Но такое сходство заставляло сомневаться, от какого мужа этот сын, ведь единственным и достаточно ненадёжным доказательством отцовства дизайнера Игараши был характер мальчика. — Кайто–ниитян, а чем дворецкие обычно занимаются? — он улыбался любопытной мальчишечьей улыбкой и интересовался всем, что видел. А ещё болтал не затыкаясь, хвастаясь всем, что когда либо слышал, правдой или не правдой. — Я слышал, что они и уборщицы, и няньки, и охранники! Может даже телохранители?! А?! Если вы живёте в семье полицейских, то явно телохранители, да?! — Эээ, — так Кайто впервые употребил этот звук. Ответ долго не приходил в его травмированную голову, ведь она еле поспевала за вопросами. — Нет, я не телохранитель. Обычно мы убираем, готовим и следим за финансами. — Экономист?! — Кенджи улыбнулся ещё шире. — Круто! Это ведь надо считать деньги?! Я хочу в банке работать! Или министром стать! А может бизнес открою, только не знаю какой… и сколько денег нужно… Кайто–ниитян, сколько нужно денег на бизнес? — Ну, это серьёзный вопрос, плюс зависит от бизнеса. Смотреть в чистые и наивные глаза мальчика почему–то становилось сложно. — Какой ты хочешь? — Ещё не решил! Мне всё нравится, я всё пробовал! Готовить, писать, рисовать, мастерить, даже программу для программирования скачал! А ещё на случай заграничных поставок учу английский, — доказывая это, мальчик почти без акцента представился на английском языке. — Меня зовут Игараши Кенджи, мне семь лет, я будущий бизнесмен. — О, приятно познакомиться! — ответив ему на том же английском, Кайто вновь перешёл на японский. — Кажется, я всё убрал. Так поздно домой не пойти. — Приходи ко мне, у меня мягкий матрас есть! Заодно расскажешь, как там Аоко–нээтян, я так давно не её не видел! Кайто слегка удивился. — А вы часто встречаетесь? Кенджи замотал головой. — В этом году я её ни разу не видел! Она была занята подготовкой к полицейской академии… Но сейчас поступила, верно?! Как она?! Кстати, у меня кое–что для неё есть, но у мамы нет времени отнести. Пошли, покажу! Маленький Кенджи обожал говорить о любимой сестрёнке. Кайто всё жадно запоминал.