***
Наталья молча вела Грейнджера через город во дворец. Ей хотелось поскорее показать его Сильване. Тем более она и так потратила кучу сил и времени на то, чтобы рассказать семье детей о их смерти, отвести похоронное бюро в тот сарай, и вернуть их обратно в город. Стрелку же постоянно нужно было таскаться за ней, ведь Наталья не собиралась его отпускать, а оставить его было негде. Тем более у него правда зародился интерес к тому, что сейчас будет происходить. Все же, Грейнджеру было не уютно в городе. Он давно здесь не был, к тому же не любил людей и не понимал их жизнерадости и веселья в глазах. Смотрел, как дети играли на улице с мячиком, а взрослые, наблюдая за этим, улыбались, о чём-то разговаривая. Простая и счастливая жизнь, которая была так непонятна и так далека от стрелка, всю жизнь прожившему в лесу с оружием в руках. — И куда теперь мы идём? — все же решил спросить Грейнджер, когда они проходили через ворота, ведущие в королевские владения. — В королевский дворец. — Я слышал, что здесь правят императоры. — И что? — Почему тогда дворец не императорский? — сказал Грейнджер, приподняв брови. Наталья решила проигнорировать этот вопрос. Наконец они дошли до церемонного зала, Наталья распахнула двери и пошла вперед. Грейнджер немного застопорил. Слишком много он видел перед собой людей, с которыми ему предстоит разговаривать. Все его красноречие и уверенность мигом пропали. К тому же, все, кто были в зале, обернулись и смотрели только на него, кроме одного здоровенного парня, уставившегося на Наталью. Грейнджер пошёл за ней, нервно оглядываясь вокруг. — О, Натусик, давно тебя с парнем не видела, — прервала молчаливую паузу Фанни. — Он не… — хотела было сказать Наталья, но решила отмахнуться от слов Фанни, обратившись к Сильване. — Я тут кое-кого привела… История такая… Наталья рассказала о том, что и кого нашла в лесу, о том, как этот молодой человек умеет скрываться и что он бы пригодился империи. Грейнджер во время её рассказа старался сохранять холоднокровие, но, слыша такую похвалу в свою сторону (очень сдержанную, но все же), все равно слегка покраснел, благо высокий воротник это скрыл. — Отличный денек сегодня намечается, — саркастично сказала Сильвана, которая уже третий раз за день вела вовсе не веселый диалог. — Ладно, как тебя зовут? — обратилась она к Грейнджеру, который не сразу это заметил. Теперь точно все взгляды были устремлены к нему, поэтому он ответил лишь: — Зачем? Он хотел спросить, зачем ей знать его имя, но вышло только одно слово: зачем? — Прекрасное имя, — опять саркастично ответила Сильвана, а Фанни и Алукард, переглянувшись, начали стебаться. — Приятно познакомится, Зачем, меня зовут Алукард, — с дурацкой улыбкой на лице сказал мечник, на что Фанни расхохоталась. — Как дела, Зачем? — сквозь смех сказала Фанни и теперь уже засмеялся Алукард. Наталья смотрела на Грейнджера как на маленького стеснительного мальчика, которого вывели из своей комнаты поздороваться с гостями, и этот образ было сложно сопоставить в образом холоднокровного убийцы, какого она видела в лесу. На её губах заиграла улыбка, которую не смогла спрятать маска безразличия. Хариту и Нане, скорее, стало жалко стрелка, но не улыбаться они не могли. А вот у Грейнджера появилось дикое желание достать пистолет из кобуры и расстрелять этого блондинчика и его подружку к чертовой матери, ведь они, со своими тупыми шутками, бесили стрелка больше всего. — Ладно, все, — Сильвана не могла долго смотреть на бедного парня, поэтому ещё раз спросила, — как тебя зовут? Только можно нормально? — Грейнджер, — холодно сказал стрелок, и Фанни с Алукардом прекратили смеяться. — А вы же уже все разъяснили с теми детьми? Расследование проводить не надо? — сказала Сильвана, обращаясь уже к Наталье. Наталья кивнула. — Ладно, что ж. Проведем посвящение. — Грейнджер озадаченно посмотрел на девушку, не понимая, зачем он вообще здесь находится, если «расследование проводить не надо». — Харит, желаешь ли ты присоединится к «Имперским рыцарям»? Леонин без промедлений ответил: «Да». — Хорошо. Вот документ, подпиши здесь. — Она передала ему лист, удостоверяющий, что он служит в «Имперских рыцарях». — Подписать? — Просто начёркай что-нибудь в бланке. — Нарисуй цветочек, — подсказала ему Нана, и Харит нарисовал самый простой кружок, к которому были прикреплены лепесточки. — Ладно… — Сильвана взяла лист, сложила его в папку и вынула второй. — Грейнджер, желаешь ли ты вст… — Нет, — быстро ответил Грейнджер, не желающий даже подумать о том, чтобы работать с этими идиотами, рисующими цветок вместо подписи. — Ну тогда ты будешь вынужден понести ответственность за убийство того маньяка, незаконного хранения оружия, прогулке по лесу… — Так ведь вы бы сами его убили! — Нет, у нас действуют законы, следуя которым смертные казни запрещены, это во-первых, во-вторых, совершать убийства не законно, только если ты не состоишь в Имперской армии и об этом не был издан указ. Так что… — Допустим, — Грейнджер не мог не согласится с такими вескими аргументами. И, кажется, теперь его жизнь изменится кардинально. — Допустим, я желаю вступить в этот ваш… отряд… — Сильвана, ты уверена? — Фанни серьёзно на неё посмотрела. — Да, более чем. Если уж Наташа его хвалит, значит, он нам и правда может пригодится. — Эм… Что я должен буду делать? Сильвана рассказала ему, в прибавок ещё и Хариту, об обязанностях отряда, основной цели и обо всем прочем. Когда она закончила, Фанни и Алукард, сопровождая Грейнджера, пошли показывать ему новое место проживания. Тигрил же, не теряя своего шанса, подошел к Наталье в очередной попытке поговорить. — Привет… — неловко начал он. Наталья пожалела о том, что не ушла раньше. — Тяжелый денек сегодня, да? Девушка смотрела на него холоднокровным взглядом, показывая всю свою незаинтересованность, но он как будто этого и не замечал. — Слушай, сегодня прямо и погода хорошая, неправда ли? — Ну… — Наталья правда не хотела ему отвечать, а уйти было бы ужасно грубо, тем более он был невероятно мил, когда пытался с ней заговорить, только вот Наталье это было не интересно. — Слушай, — так и не дождавшись нормального ответа от розововолосой, Тигрил продолжил, — мы могли бы сходить сегодня в одно прекрасное место, там подают прекрасные стейки… — Мы же всегда едим в королевской («императорской», подумала Наталья) столовой… — Да-а… — Было видно, как он нервничал, — можно тогда сходить туда. Как тебе? — У меня сегодня слишком много дел… — Правда? Жаль, ладно, увидимся тогда… — Наталье, конечно, не хотелось видеть его таким грустным, но она считала его самого виноватым, раз до сих пор не отпускает эту влюбленность. — Ага, — и всё же теперь придётся или не ужинать вообще, или следить за тем, чтобы Тигрила в столовой не было. В это же время Харит говорил с Сильваной о его обучении. Обычно магов (или просто людей, способных колдовать) обучали сначала в среднеобразовательных школах, до 16 лет, потом в высших магических заведениях. Так как Харит пропустил основное время обучения, Сильвана хотела предоставить ему мага для отдельных тренировок, почти пропуская теорию, но все маги были заняты куда более важными делами, поэтому всё, что остаётся Хариту — это ждать. И ждать придётся долго. — И сейчас, получается, я не могу ходить на задания? — спросил Харит. — Ну, смотря на какие. Спроси у Алукарда, я думаю, он даст тебе задание. Кстати, ты голоден? Харит задумался. Он ни вчера вечером ничего не ел, ни сегодня. А вообще, если подумать, он не ел с самого разрушения деревни, то есть около двух дней. И даже сейчас он не чувствовал такого сильного голода, как должен был, хотя прекрасно понимал, что ему необходимо принять хоть какую-то пищу. — Да, я, наверно, пойду в столовую, — сказал Харит, и пошёл к выходу. — Меня подожди, Нана тоже ничего не ела! — отозвалась Нана и последовала за леонином. Они прошли к столовой, из которой доносились прекрасные ароматы выпечки и пряностей. Харит решил взять себе суп, чтобы в полной мере восстановить силы, хотя ему казалось, что сил было предостаточно. Леонины уселись за столик и мило разговаривали. За такими посиделками он смог на время забыть даже об утреннем кашле. После вкусного завтрака, расставшись с Наной, Харит побежал искать Алукарда, чтобы тот дал ему задание. Дойдя до Дома он услышал звуки бьющегося друг о друга металла за зданием. Пройдя к источнику шума, Харит увидел небольшую тренировочную площадку. Она представляла собой площадь из коротко стриженного газона, по бокам стояло несколько деревянных манекенов. В сама центре друг напротив друга стояли запыхавшиеся Грейнджер и Алукард, а у одного дерева сидела Фанни и ела землянику. Харит направился к ней, и Алукард тут же его заметил, когда как Грейнджер смотрел только на своего противника. — О, Харит, кстати, ты уже завт… — Грейнджер воспользовался шансом и, ударив по оружию Алукарда (а сражались они на лезвиях Фанни), вырвал его из рук противника, так, что лезвие сломалось пополам: одна его часть плотно воткнулась в землю, а другая, та, что ты была с ручкой, валялась рядом. — Ауч, — Запястье Алукарда слегка болело от такой наглой стычки, — это не честно, я отвлекся. Грейнджер смотрел на него холодными глазами, когда как в душе у него звучали серенады победы. Он, конечно, не сомневался, что сможет победить (чтобы стрелок победил мечника на мечах — раз плюнуть), но все равно был рад, надеясь, что теперь никто не захочет его стебать. Он посмотрел на Фанни, и вся его радость мигом угасла. На него смотрели до ужаса разозленные глаза. — Грейнджер! Какого хрена?! — Фанни не могла сдерживать себя. — Ну ты что, не слышал, что говорила Сильвана?! Нам сократили, а нет, вообще прекратили поставку оружия, у меня, конечно, есть запасные, но все эти лезвия достаточно тонкие, я их часто ломаю… — говорила девушка, уже задыхаясь. — Я не виноват, что они такие тонки… — хотел было оправдаться Грейнджер, но рыжеволосая опять завелась. — Они тонкие и легкие для того, чтобы я спокойно могла с ними летать на тросах, бестолковая твоя башка! Всё, я зол, — сказала она и ушла в сторону Дома. Алукард пытался остановить и успокоить девушку, но та отмахнулась, сказав что-то по типу: «опять придётся выпрашивать лезвия в оружейной, это ведь не первые сломанные за эту неделю, а сегодня только среда!» — Эм… Алукард, я хотел кое-что спросить, — спокойно заговорил Харит, не желая вникать в суть конфликта. — Да, конечно, — дружелюбно ответил Алукард, будто портье, который встретил противного клиента, разозлился на него, но благополучно забыл о нем по приходу нового. — Сильвана сказала, что ты можешь дать мне задание. Алукард на минуту задумался. — Да, пойдём! Грейнджер растерянно смотрел то на ребят, то на уходящую Фанни и совершенно не знал, что ему сейчас делать. Казалось, в лесу было больше выбора и занятий. — А ты пойдёшь с нами, — взяв Грейнджера за локоть, Алукард потащил его вперед. Они шли по улице, направляясь к главным воротам, к той самой доске, на которую граждане вешают свои задания. Грейнджер уже даже начал надеяться, что они выйдут в лес, хотя надежда сбежать неизбежно угасала. Он знал, что если сбежит, то они обязательно пошлют за ним Наталью, которая непременно его найдёт и, если он попытается её убить, она убьёт его первой. Теперь, когда Наталья знала о козырях стрелка, она будет более осторожной, что делает его легкой целью. Поэтому Грейнджер заключил в себе, что не собирается сбегать, тем более выгода получить бесплатное питание, жилье и шанс убивать законно казалась куда более притягательной, чем жить в лесу и зарабатывать на жизнь, выполняя задания каких-нибудь отбросов. Харит же, смотря на приближающиеся ворота, почему-то представлял, что когда-нибудь он сможет дойти до его уничтоженной деревни и узнать, правда ли там есть то самое упавшее дерево, на котором стоял домик его друга. Почему-то сейчас для него это было чрезмерно важно. — Вот! — Дойдя на доски, сказал Алукард, — здесь вы в любое свободное время можете взять задание и заняться им. Взгляд Грейнджера зацепило одно объявление, которое гласило о крупном грабеже в одном из музеев. Он хотел было сорвать листовку, но Алукард его остановил. — Погоди, что это? — Он внимательно прочитал объявление. — Нет, этим займусь я и Фанни, а вам нужно найти что-то попроще. Как на зло Харит читал одно из самых легких заданий и, заметив это, Алукард сказал выполнять его. Звучало оно так: «Дата: 5 апреля. Адрес: *** Из нашего дома сбежал кот! Ищем уже несколько дней по всему городу, в лесу его точно быть не может. Приметы: светло серая шерсть, довольно большие уши, молодой, носит розовый ошейник, иногда отзывается на Тайсона. Просим вернуть, можем заплатить деньги. Гретта и Рут Мейсоны». — Вот! Прекрасное задание для начала. Денег брать не надо. Ладно, развлекайтесь, а мне нужно идти. — А не тебя ли они ищут? — посмотрев на Харита, съязвил Грейнджер. Стрелок проследил, когда Алукард уйдёт и сказал: — Ну мы же возьмём деньги, да? — он почему-то думал, что такая любовь к деньгам у него от его старого знакомого. — Нет. — коротко ответил Харит, явно не радый работать с Грейнджером. На поиск кота у них ушёл чуть ли не весь день, за который они успели и сходить пообедать, осмотреть город, и, все же, поймать это несчастное животное.***
Ланселот стоял у этого злосчастного обрыва и никак не мог подойти слишком близко, чтобы осмотреть его глубины. Он боялся заглянуть туда и увидеть свою сестру, лежащую в собственной крови, поэтому незамедлительно побежал домой. Ему было сложно, но он рассказал об этом родителям, настояв на том, чтобы не вызывать похоронное бюро, а отправить сообщение в столицу. Сам Ланселот сомневался, что они как-то могут помочь, но надежда в нём не угасала. И вот, 6 апреля, когда солнце только клонилось в сторону горизонта, в окно личного кабинета Сильваны, который находился на втором этаже, прилетел бумажный самолётик. Развернув его и внимательно прочитав, она ужаснулась. Скорее не из-за того, что в Бездну свалился человек, а из-за того, что пролом находится так близко к городу Монийской Империи. Если туда упал один человек, то может упасть и другой, а она не может себе такого позволить. И, перечитывая письмо, она понимала, что брат упавшей девушки не сомневается в том, что его сестра до сих пор жива. Сильвана и сама предполагала, что упавший человек жив и требует помощи. Поэтому она незамедлительно пошла к отцу, чтобы обсудить это с ним. Вистан, глава королевского семейства, сидел у кровати больной жены. С каждый днём ей становилось все хуже и император уже даже не надеялся на помощь лунного лекаря. Он сидел, нежно накрыв своей рукой руку Эвелин, и говорил с ней о том, что они будут делать, когда совсем состарятся, иногда шутя, из-за чего она мило улыбалась. Сильвана, войдя в комнату и увидев такую картину, готова была расплакаться на месте, но, сдержавшись, она попросила отца выйти для важного разговора. Вистан, видя встревоженное выражение лица дочери, отпустил руку жены и пообещал скоро вернуться. Они дошли до кабинета Сильваны и молча сели у стола друг напротив друга. Сильвана передала письмо отцу, выдерживая паузу. Она могла бы спросить о матери, подбодрить его, но девушка и так прекрасно знала о состоянии её здоровья, и, несмотря на то, что она очень любила свою мать, её голова сейчас была занята другими глобальными проблемами. Внимательно прочитав письмо, Вистан серьёзно посмотрел на дочь. — Я подумала, что мы могли бы её спасти… — начала Сильвана, надеясь высказать идею вторжения, разведки, но суровый взгляд отца её остановил. — Это не возможно. Скорее всего, это девушка уже мертва. — Мы не можем знать точно. Надо проверить. — Это слишком опасно, — увидев разочарование в глазах дочери, он смягчил свой тон. — Послушай. Последнее время почти все экономический и внешнеполитические проблемы решаешь ты, я тебе доверяю в этом, к тому же ты прекрасно справляешься. Но мы не можем так рисковать нашими людьми, посылая их в неизведанное место. Сейчас мы лишь можем оградить место пролома, чтобы никто больше не смог туда провалится. Сильвана хотела возразить, хотела предложить отправить отряд в Бездну, чтобы найти пропавшую девушку или хотя расследовать вражескую территорию, все же рано или поздно им пришлось бы с этим столкнуться, но, видя печальный взгляд отца, сдержалась. Она смотрела на него и видела старика, медленно потухающего у неё на глазах. Вистан уже не влиял на империю так сильно, как раньше, но все же Сильвана принимала в учёт его слова. — Хорошо, — холодно сказала девушка. — Тогда я отправлю отряд на место происшествия, чтобы оградить пролом. И ещё… — Если ты по поводу войны, то не волнуйся. Она нас не коснётся, у нас заключён мирный договор, но и помощи от нас им ждать не стоит. — Но поставка оружия… — Я знаю, Наталья мне все докладывает. — «Когда она успела?», — подумала Сильвана, удивившись, но тут же вспомнила, что ничего в империи не происходит без ведома розоволосой. — У нас несколько своих оружейных, запаса хватит. Не волнуйся. Не следовало вешать на тебя так много ответственности… — Не волнуйся, я справлюсь, — Сильвана улыбнулась, но, из-за мешков под глазами, улыбка получилась слегка вымученной, — иди к матери… Ты ей нужен. — Где же лекари? Почему нет ответа? — Задал риторический вопрос Вистан, но на него сразу же нашёлся ответ. К окну подлетел бумажный самолётик, который Сильвана тут же поймала и развернула. «Заберите нас у Лазурного озера» — гласило сообщение. Стояла дата 6 апреля и адресат, но Сильвана догадывалась, от кого это письмо. — Я думаю, им нужна помощь, — сказала она. — Этот день никак не хочет кончаться…***
Вдоволь набегавшись, Грейнджер и Харит шагали по улице в сторону Дома. Солнце уходило за горизонт и, несмотря на то, что они так много времени провели вместе, подружиться им так и не удалось. Ни стрелок, ни маг не горели желанием начинать разговор, даже сейчас, поэтому, оба уставшие, молча шли по дорожке, пока не увидели Фанни, быстрым шагом движущуюся к ним. — Давайте, быстрее, у нас совещание, — сказала она, подозвав рукой и временные напарники ускорили шаг. Внутри уже все собрались. Сильвана как всегда что-то читала в своём блокноте, Тигрил читал книгу, а Алукард, а-ля послушный мальчик, ждал начала совещания. Грейнджер, Харит и Фанни сели на диван посредине. Заметив их, Сильвана подняла голову и начала. — Наконец вы вернулись, почему так долго? Ладно, не важно. Я получила несколько писем, с которыми вы, при желании, можете сами ознакомится. Так как Тигрил у нас в отпуске, — здоровяк на этой фразе театрально закатил глаза, — то за это возьмётся Фанни и Алукард. — Она протянула Фанни письмо Ланселота, на что она выставила руки вперёд в знаке отказа. — Тут такое дело… Алукард нашёл на той доске объявление о краже «Драконьего камня» из городского музея… — Да что ж такое то… — сказала Сильвана, совершенно уже не удивившись. — Кажется, вор скрылся в лесу, вряд ли далеко уйдёт, поэтому мы хотели бы заняться этим делом… — Фанни виновато смотрела на Сильвану. Платиноволосая с сомнением посмотрела на Грейнджера, который, в прочем, ничего не понимал, потом на Харита, который, к слову, также ничего не понимал, а потом подняла глаза и с удивлением увидела огонёк, загоревшийся во взгляде Тигрила. — Эх, кто же может взяться за это дело.? — Тигрил с опечаленный взглядом театрально осматривал свои ногти. Девушка не выдержала и вздохнула. — Ладно, так уж и быть. Тигрил, утром отведёшь отряд к замку Горжа, там должен быть разлом Бездны. Все широко раскрыли глаза от удивления. — Разлом кого? — спросил Алукард. — Спокойно, пока что все под контролем. Туда упала девушка, — рыцари ещё больше раскрыли глаза от удивления, — я не знаю, что с ней и, видимо, не смогу выяснить. Я только что говорила с отцом, он запретил кому-либо спускаться в Бездну… Поэтому твоя задача, Тигрил, осмотреть там окрестности и оградить пролом. Возьми людей из вооружённых сил города и поставь стражу… — Она ещё несколько минут озвучивала приказ, а по окончанию Тигрил кивнул головой, что означало: «Всё будет сделано, миледи». — И остались… Только вы. — Сильвана посмотрела на Грейнджера и Харита, — я посылала сообщение в Лунный лес и наконец пришёл ответ. Вам нужно забрать их людей с Лазурного озера. — Я с ним? Он же ещё ребёнок, — сдержанно возмутился стрелок. — Да, именно поэтому ты пойдёшь с ним. А ещё ему нужно будет за тобой присматривать. Я надеюсь, что ты нас не подведёшь. По взгляду Грейнджера можно было прочитать: «Не стоит так сильно доверять незнакомцу», но все же он согласился на выполнение задания. Мнения Харита, казалось, никто и не спрашивал, но он, в прочем, был и не против прогуляться до озера. Ведь первое, что вспыхнуло в его голове, это мысль о том, как он навещает сожженную деревню и проверяет, не упало ли то дерево, на котором когда-то жил его друг. Любопытство полностью им овладело, поэтому он напрягся, когда Фанни начала высказывать свои сомнения по поводу отправки новичков на такое задания. Но по вымученным глазам Сильваны было понятно, что сейчас она не сомневалась ни в ком, даже в пятнадцатилетнем мальчике. Она рассказала подробности задания; Грейнджер, в отличие от Харита, внимательно её выслушал, ведь леонин думал лишь о деревне и о его друге. Какая долгожданная встреча. Ему не терпелось увидеть своего (лучшего?) друга, хоть и в таком виде, в прочем, не важно. Пока Сильвана распределяла рыцарей по заданиям, солнце уже ушло за горизонт и они все дружно разошлись по своим комнатам. Поднимаясь на верх, Харит заметил, что Фанни свернула не в свою комнату, а в комнату Алукарда. В голову стали лезть разного рода мысли, и, не выдержав любопытства, он заглянул в открытую дверь и увидел их, сидящих на двуспальной кровати. В комнате Алукарда все было не так, как у Харита. Выглядела она как номер в более дорогом отеле, хотя баночка с канцелярией (почему-то Харит заострил на ней внимание) была все та же. Фанни удивленно раскрыла глаза, но все же весело проговорила: — О, Харит, давай к нам! Леонин почему-то покраснел от такого предложения, а Алукард, осознав почему, безуспешно попытался сдержать смех, закрыв рот рукой. — Ты чего ржёшь? — Фанни по-дружески ударила его по плечу и опять посмотрела на леонина. — Мы обычно вечером собираемся и играем во всякие настолки, которые находим в магазинах, но играем на кровати, поэтому это не настолки, а на… кроватки? Не важно, короче, можем вместе сыграть. Харит сел рядом с друзьями и вечер они провели за играми. С ними Хариту было весело, куда веселей, чем с Грейнджером. Тем более, как ему показалось, они дружат не первый год. Когда совсем стемнело, Харит отправился в свою комнату и почти сразу заснул.***
Грейнджер не мог заснуть. Точнее не хотел. Слишком удобно и непривычно, все же он не мог до конца осознать, что это — его новая жизнь. А ведь он уже выполнил своё первое задание! Стрелок поднялся с кровати. Плащ он небрежно повесил на стул, и выходил на улицу он без него. Талия и запястья были туго обвязаны некогда белым бинтом, под ним была черная облегающая водолазка, которая еле скрывала мускулистую грудь и слегка облегала пресс. В заднем кармане джинс у него всегда был блокнот, а в кобуре, свисающей с пояса, находился револьвер. Грейнджер, тихо выйдя из здания, завернул за угол, к тренировочной площадке. Там, опираясь на то дерево, где днём сидела Фанни, сел и он. Было невероятно тихо и спокойно. Прямо как в лесу. Наконец он не слышал шума города и тупых шуток Фанни и Алукарда. Правда, следящая за ним Наталья немного напрягала. Он открыл блокнот и стал записывать туда ноты, о которых думал чуть ли не целый день.***
Наталья, возвращаясь с последнего на этот день задания, притаилась, заметив Грейнджера у дерева. Это получилось спонтанно, скорее, из-за привычки, но не из-за реальной угрозы. Внимательно проследив за его взглядом, она смогла догадаться, что он тоже её заметил, но в этот же миг он достал из кармана блокнот и ручку, начал что-то в нём черкать. Сегодня можно было бы прийти к Сильване на их вечернюю тренировку, но, видя её сегодняшний измученный вид, Наталья решила, что будущей императрице лучше выспаться, поэтому она неторопливо подошла к Грейнджеру, сама не зная, зачем. — Привет, — негромко сказала она, зная, что все сейчас спят. — Почему не спишь? Грейнджер вздохнул, но, в прочем, по нему было видно, что сейчас он не против компании. По крайней мере, не против такой компании, как она. — Не хочу. Я, скорее, сова, чем жаворонок, — не отвлекаясь от блокнота ответил стрелок. Наталья присела рядом. Она смотрела на его тонкие длинные пальцы, старательно вырисовавшие ноты в своём блокноте. Вновь посмотрев в лицо Грейнджеру, девушка спросила первое, что пришло в голову: — Что ты делал в лесу? — она не надеялась и даже думать не могла об откровениях, но стрелок, неожиданно для неё, начал говорить. — Можно сказать, я живу в лесу. Редко бываю в городе. Только если получаю задания от кого-нибудь. — Ты наёмный убийца? — тут же догадалась девушка. — Да. За это ведь у вас не сажают? — Вообще сажают. Из «законный убийц» у нас в столице есть только я. — А как же рыцари? — Они могут арестовать, в крайнем случае убить, если не идёт война, а моя задача именно убивать. Убивать тех, кто не нравится нашему высшему органу власти. И так чуть ли не с самого детства. Родители умерли, когда мне было 19, но они уже успели обучить меня всему, что знали сами. — Меня родители тоже обучали убивать, — уже не смотря в блокнот, Грейнджер опустил взгляд на землю, — и тоже с самого детства. Раньше они жили в городе, но решили построить домик в лесу и переехать туда. Они тоже были наёмными убийцами. До одного случая… Грейнджер рассказал его историю, может, слегка её сократив и приукрасив, но суть осталась неизменной. Наталья внимательно слушала.***
Около 10-ти лет назад. Грейнджер расслабленно сидел на мягком кресле, положив ноги на пуфик, и читал книгу. Она вовсе не была ему интересна, тем более он перечитывал её уже второй раз, но это было не важно. Важно было построить вид невинного ребёнка прежде, чем родители и его младший брат уйдут подальше в лес, не взяв Грейнджера с собой, ведь дома всегда должен кто-то оставаться, чтобы за ним приглядывать. И с чего сегодня у Эдварда улыбка не сходит с лица? Родители опять кормили его обещаниями о новых игрушках? Грейнджер уже не верил ни единому их слову. Каждый раз, когда ему и удавалось на что-то надеется, он не получал желаемого. Услышав, как захлопнулась дверь, он мигом встал с кресла, положив книгу на столик. Пройдя по коридору, он спонтанно повернул голову влево и увидел своё лицо: тускло-синий синяк красовался у него под глазом, на губе подсыхала кровь. Отец никогда не разрешал обрабатывать раны, впрочем, никто из их семьи и не умел этого делать. Грейнджер прекрасно помнил тот день, когда в одном баре, за его попытку украсть еду со стола одного жирного ублюдка, тот долго над ним тешился. Он был маленьким ребёнком, но отец, видя всё это, и глазом не повёл. После этого он лишь усмехнулся, сказав, что юный стрелок заслужил такое наказание. Мать всегда была равнодушна. Смотрела на него, как бездушная кукла, марионетка в руках своего мужа. Но сегодня все изменится. Ему надоело жить здесь и терпеть распри от его отца. К тому же, будучи прекрасно обученным убийцей, выполнить задуманный Грейнджером план было сущим пустяком. Он спустился в подвал, где отец хранил оружие. В руки сына обычно не попадали револьверы с настоящими пулями, но теперь ему никто не сможет запретить взять обойму и зарядить магазин свинцом. И секунды не прошло, как все было готово. Теперь осталось лишь дождаться их возвращения. Грейнджер тогда задавался себе вопросами по типу: «Стоит ли вообще это делать?», «Что будет потом?», «Это жестоко?», но ясный ответ никогда не приходил ему в голову. Все же, если бы его в свои двадцать два года спросили, жалеет ли он об этом, он бы безоговорочно ответил, что нет. Как бы ему не хотелось, чтобы это выглядело круто, но он волновался. Боялся, что, увидев отца, сразу же бросит пистолет на пол и упадёт перед ним на колени, прося прощение. Но, представив, как отец после такой выходки его изобьёт, он ещё крепче сжал рукоятку оружия, прижав пистолет к груди. Эдварда он убивать точно не собирался. Он маленький невинный мальчик, ещё ни разу не замаравший руки. Мать ведь тоже можно не убивать, верно? Просто всадить одну пулю в отца, когда тот появится у прохода и делов то. И тогда они заживут хорошо. Не будет насилия и криминала, только музыка и гармония. Так он сидел, мечтающий о лучшей жизни, пока не услышал крики, доносящиеся из леса. В дом буквально вломился отец и мать, несущая на руках сына. Грейнджер впал в ступор. Мать с широко раскрытыми испуганные глазами бежала к юному стрелку, а за ней шёл рассерженный отец. Встав на кресло и наведя курок на отца, Грейнджер с ужасом посмотрел на Эдварда. Вся рубашка была залита кровью, рука до локтя, казалось, была оторвана, на животе — рана с размером в мячик для тенниса. Отец, заметив прицел Грейнджера, резко остановился и смягчил взгляд. Со слезами на глазах Грейнджер взглянул на отца. Оружия у него не было, поэтому он просто поднял руки вверх, показывая знак поражения. — Что бы ты не задумал, положи пистолет, будь хорошим мальчиком, — спокойным тоном произнёс отец. Грейнджер не мог сопоставить образ жестокого отца и этого добродушного мужчины, что сейчас стоит перед ним. Но стоило вспомнить всё то, что отец с ним сделал, и стрелок переставал сомневаться в содеянном. — Что ты сделал с Эдвардом? — весь в слезах проговорил Грейнджер, совершенно не понимающий, зачем они вообще притащили труп брата в дом. — Это не я, сынок. На него напал медведь, а я не уследил. Такое бывает с людьми, — оправдывался отец, медленно к нему приближаясь. — С нормальными людьми такого не бывает! — Грейнджер не выдержал и нажал на курок. Несмотря на слёзы, он попал прямо отцу в лоб, отчего тот сразу же упал на пол. Мать опять заорала, громко и отчаянно, хотя и сама прекрасно понимала, что её никто здесь не может услышать. — ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ! — Грейнджер всадил пулю в лоб своей матери. Он спрыгнул с кресла и первым же делом подошёл к брату. Присел рядом с его трупом и, приподняв его голову, положил себе на колени. — Все кончилось, верно? — сквозь слезы проговорил он, с ужасом смотря на всё ещё открытые глаза брата. — Умри… — хриплым голосом произнёс Эдвард, и Грейнджер бросил его голову, отпрыгнув назад. Взглядом брат проследил за стрелком, но через несколько секунд напряжённого молчания Эдвард уставился вверх, не проявляя никаких признаков жизни. Грейнджер и не заметил, как вся его рубашка была измазана в крови его брата, которого убил медведь, а не в крови его отца и матери, которых убил он сам. Он выбросил грязную одежду, перебинтовав себе часть живота и запястья, надел чистую одежду и навсегда ушёл из отцовского дома. Последний раз смотря на себя в то зеркало, ему показалось, что в тот день одна прядь его волос поседела.***
В тот вечер Сильвана привычно стояла у окна в своей спальне, но, кажется, тренировки сегодня не будет. Она не была разочарована этим, но какой-то осадок остался у неё в груди. Плюхнувшись на мягкую кровать, она быстро заснула.