***
Богиня Жизни оповестила отца, что они с Локи на рассвете отправляются в дорогу. Сейчас она направлялась в покои брата, чтобы сообщить, что больше тянуть нельзя. — Мой принц, Ваша сестра придёт в ярость, если узнает, — услышала принцесса знакомый тонкий и нежный голос Аморы. Однако по голосу, в котором Лиз чётко различила притворное волнение, было ясно: дева улыбалась. — Поверь, моя дорогая, сестрица не посмеет лезть в мою личную жизнь, — смешок Бога Коварства, а за ним тихий девичий стон. — Ваше Высочество… — Тихо, — громкий хлопок дал понять царевне, что голубки скрылись в покоях старшего брата. Ярость полыхнула в груди. А с ней и… ревность? Разумеется, такие мысли шатенка тут же отметала. Но они упорно возвращались в голову, и ничего не оставалось, кроме как понять, ревнует она брата или мужчину. Однако с этим Богиня решила разобраться позже. Сейчас нужно отвадить Амору. Уверенными шагами Элизабет подошла к двери в спальню Локи и без стука толкнула её, врываясь в его комнату. Неповторимая картина предстала пред глазами: воительница стояла на коленях перед Богом, который, в свою очередь, удерживая её за подбородок, заставлял смотреть себе в глаза. К слову, Локи был по пояс обнажён, Амора же осталась лишь в одних трусиках; в её глазах читалась чуть ли не мольба. Однако хлопок закрывающейся двери привлёк внимание сразу двоих. — Я разве не ясно выразилась? — в голосе царевны послышалась сталь. — Госпожа, я… — дрожащий голос был прерван поднятой рукой Лиз, она буквально взметнула ладонь вверх, давая понять, что не будет слушать объяснений. — Выметайся, Амора, я поговорю с тобой без лишних глаз. Не думай, что избежишь наказания, чаровница, — Богиня указала на дверь; воительница же за несколько секунд собрала свои вещи и, не одевшись, покинула покои Локи. Бог в свою очередь проводил деву недовольным взглядом. — Мы уезжаем на закате. Если ты не придёшь, я поеду без тебя, — отчеканила Лиз и развернулась к выходу. — Не так быстро, Элизабет, — Локи схватил сестру за плечо, на котором была рана. Девушка зашипела от боли и впечатала брата в стену потоком магии. — Не смей, слышишь? Не смей хватать меня, Локи! Трахаешь моих воительниц? Будь добр, отвечай за свои поступки! — в глазах полыхали магические потоки. — Во-первых, я могу спать с кем хочу, Элизабет. И твоя воительница была очень даже не против, прошу заметить, — Бог Обмана отлепил себя от стены и медленно подошёл к Лиз. — Во-вторых, если я ещё хоть раз услышу бранное слово из твоих прекрасных губок, милая, я действительно намеренно забуду о том, что тебя воспитывали как мою сестру, и найду им более правильное и приятное для меня применение, — на этих словах румянец стал приливать к щекам девушки. — И, в-третьих, я всегда несу ответственность за свои действия и слова. А теперь, Элизабет, советую тебе уйти, если ты не хочешь заменить Амору. — Да что ты… — Закрой рот, Лиз, — рявкнул Локи и вжал сестру в дверь. — Ты не имеешь права лишать меня удовольствий. — Отпусти меня, — тихий хрип. Но младший царевич не спешит отпускать девушку. Его взгляд скользит по губам девушки, шее, ключицам, впадинке между грудей. Затем Локи так же медленно, изучающе поднимает взгляд к глазам шатенки. — Если ты сейчас же не отпустишь меня, я впечатаю тебя ещё одной порцией магии, трикстер, — шипит Богиня, глядя брату в глаза. На эту фразу Бог Лжи быстро убирает руки и делает шаг назад. Его глаза вновь исследуют её тело, а в его голове мысли обгоняют одна другую.***
Ситуация в спальне принца не давала Аморе покоя. Элизабет предупреждала её, говорила не лезть к Локи. И только сейчас чаровница поняла: Бог Коварства не просто так получил свой титул, он действительно позволил ей думать, что она держит ситуацию под контролем. Но, когда в голове прояснилось, Амора осознала, от какого позора её спасла Богиня Жизни. Воительница не скрывала своих намерений относительно младшего царевича с самого начала. Затащить в постель Тора было бы скучно: дева не считала его интересным, гора мышц — не более. Соответственно, и любовник из него так себе. А вот принц Локи… совсем другая история: он был остроумен и внимателен. Что-то было в этом Боге такое тёмное и притягательное. Девушка хотела его, а потому наплевала на совет Элизабет. Они столкнулись с Локи в коридоре около библиотеки. Тогда это показалось случайностью, однако сейчас Амора понимала, что Бог просто хотел этой «случайности». Его мягкая улыбка, бархатный голос, тёплые руки — всё это вскружило голову и затуманило разум. Горячий шёпот и влажные поцелуи сопровождали её до спальни принца. Она сама не помнит как оказалась без одежды на коленях, как просила его о большем, как получала хитрые ухмылки и ловила пошлые искорки в его глазах. И воительницу оглушил хлопок двери. В сознание её привёл яростный голос Лиз и молнии в её глазах. Амора даже на мгновение испугалась, что предводитель их небольшого отряда испепелит её на месте. Сейчас чаровница сидела на небольшом подъёме между колонн и думала, какое наказание последует за её проступком. Мысли роились в голове, словно птицы, не давая покоя. — Амора, — строгий голос принцессы вывел девушку из транса. — Найди Миру. Отправляйтесь в Колдовской Чертог, расскажите о решении Одина. А затем, я хочу, чтоб вы обе вернулись в Асгард и помогли с защитными чарами, — чаровница про себя отметила, что выглядела её начальница расстроенно. — И, прости меня, за то, что я устроила в покоях Локи. Я не должна было так поступать. Чёрт, выставила тебя за дверь обнажённой. Совсем ослепла от злости. — Лиз, ты не должна извиняться. Ты предупреждала меня, а я самонадеянно повелась на его чары, — Амора обняла шатенку. Хоть по статусу Элизабет была выше (причём и в Асгарде, и в Колдовском Чертоге), девушки были близки, и чаровница понимала, что у её подруги сейчас не самые лёгкие времена.***
Солнце рассыпало свои лучи по закатному небу Асгарда. Просторы дворца отливали золотом, а на мраморных ступенях играли солнечные зайчики. Принцесса поглаживала своего жеребца и слабо улыбалась: злость от обеденной стычки с Локи прошла, оставив небольшой осадок. Сейчас дева ждала брата. Лиз решила отправляться сразу же, как сядет солнце. И не важно: с колдуном или без. Пару часов назад она проводила Амору и Миру в Ванахейм, дав пару наставлений в дорогу. И, вот, солнце уже почти село, а Локи так и не объявился. Лиз не была удивлена, скорее она разочаровалась. Здраво оценивая свои силы, шатенка с уверенностью сказала бы, что сама она Хелу не найдёт. Более того, возможно, при следующем видении снова будет ранена. Тогда ей точно пригодилась бы помощь Бога. Никто из них двоих так и не сказал Одину про его старшую дочь. И сейчас принцесса не была так уж уверена в правильности своих действий. Она наклонилась к жеребцу и закрыла глаза. Сейчас всё казалось очень сложным. Да, таким оно, наверное, и было. Война… Никогда в жизни Элизабет бы не подумала, что будет воевать. Никогда ей бы в голову не пришло, что, за своё недельное пребывание в Асгарде, она увидит Фриггу и Тора всего пару раз. Зато Локи за эту неделю было слишком много. — Скучаешь, сестрица, — уверенный смешок привычным бархатистым тоном. — Да, так, жду одного очень непунктуально оленя, — фыркнула Лиз и взобралась на лошадь. — Догонишь меня. Сначала надо навестить Бальдра — нам нужны союзники против твоей сестры. — Она и твоя сестра тоже, — учтиво заметил трикстер. — Я не ваша сестра, запомни уже, — бросила Богиня и направилась к Хеймдаллю. Локи быстро оседлал своего скакуна и догнал Лиз: — Ты уже определись, принцесса. Когда я прижимаю тебя к стене, дышу тебе в губы, чувствую жар твоего тела, ты уверенно заявляешь, что ты — моя сестра. Зато, в любой другой ситуации, ты не устаёшь напоминать об отсутствии между нами родства. Начинает надоедать. — Просто ты смотришь на меня как на добычу, Локи, а меня пугает такой взгляд. Я всё-таки с тобой росла, я даже знаю, в какой ты позе спишь и с какими девушками предпочитаешь делить ложе. А в моменты, когда ты «прижимаешь меня к стене», я даже в глаза тебе боюсь смотреть, — скороговоркой выпалила Лиз, получив в ответ ухмылку. Остаток дороги оба молчали. Сейчас принцесса была рада этой тишине, это помогало сосредоточиться. Бальдр жил в Ванахейме. Сама Элизабет у него не была. Она и не была с ним знакома. Зато Локи был, и он не уставал тыкать девушку в это носом. — Говорить буду я. Бальдр не любит чужаков, а ты, дорогуша, чужая. — Повтори мне это ещё хоть раз, и я заставлю тебя захлебнуться в собственной слюне, — раздраженной ответила принцесса, а младший царевич хохотнул от такой угрозы, но всё-таки сменил тему разговора. — Как твоя рана? — Она не заживает, приходится постоянно перевязывать, но дым прожигает бинты. Я пыталась исследовать её, но почти ничего не нарыла, — спокойно ответила Богиня. — Почти? — уточнил Локи. — Эм… да, почти. Та чёрная субстанция, что вытекает из раны вместо крови отравляет меня, — девушка с опаской покосилась на Бога Лжи, который остановил лошадь. — Почему ты не сказала мне? — озлобленно шикнул трикстер, а во взгляде мелькнуло недовольство. — Я собиралась. Но я застукала тебя с Аморой, разозлилась, а потом решила, что это только моё дело, — пожала плечами Лиз, не останавливая скакуна, чем побудила Локи продолжить движение. — Мы покажем рану Бальдру. Он изучает магию давно, а живёт ещё дольше. Возможно, сможет помочь.***
Описывая своего учителя, Локи постоянно говорил о строгом колдуне. Говорил о нём, как о самом настоящем тиране. На деле же всё оказалось куда менее страшно. Бог Весны и Света — Бальдр — был невероятно привлекательным мужчиной средних лет (не стоит забывать, что на этот возраст он выглядел лишь внешне, прожил же колдун намного больше). Он приветливо улыбнулся принцессе, пожал руку принцу и радушно принял гостей, предложив заночевать у него. Чародей буквально излучал тепло и свет, даже сомнений не возникло, что он действительно бог Света. За ужином он беседовал с Локи, Элизабет предусмотрительно молчала, уткнувшись в тарелку. Царевич изложил учителю суть сложившейся ситуации, не забыв упомянуть про рану названной сестры (которую Бог Весны пообещал осмотреть). Мужчина выглядел даже оскорблённым, когда Локи попросил его выступить на стороне асов. Он запустил в ученика только что наколдованной сосулькой и буркнул что-то вроде «А как может быть иначе?». Наблюдать за этим было забавно: никто не позволял себе так общаться с Богом Лжи. Именно поэтому улыбка невольно возникла на губах принцессы, что не укрылось от Бальдра. — Кажется, я позабавил тебя, милая, — весело заметил он, подмигнув девушке. — Да, магистр, наблюдать за тем, как Локи выковыривает из волос лёд очень забавно, — прыснула Лиз и получила яростный взгляд брата. — Довольно о нём. Я хотел бы поговорить о тебе, Элизабет. И обращайся ко мне на «ты», так удобнее будет всем, — колдун одарил гостью тёплой, как весна, улыбкой. — Я дам ответ на любой вопрос, спрашивай, — чуть склонила голову шатенка. — Тебя назвали Богиней Верности, Истины и Жизни. Почему? Норны редко дают три «характера», — Бальдр с любопытством глянул на замешкавшуюся царевну. — Я не до конца разобралась в своей силе. Богиня Жизни потому, что умею искусно исцелять; я почти вырываю еле живых из рук Хелы и делаю это очень умело. Богиня Истины… у меня часто бывают видения. Последние пару месяцев я вижу лишь Богиню Смерти, но в обычные дни это самые разные события. Ещё я чётко улавливаю, когда человек говорит чистую истину. Это так же, как Локи чует ложь. А вот на счёт Верности всё намного сложнее. Это не верность месту, потому что я покинула два дома, сменив их на Колдовской чертог; это не верность народу: я защищаю всех, я посол трёх союзных рас; и это однозначно не верность самой себе: я изменяла себе и своими принципам десятки раз, — в этот момент Бальдр кинул быстрый косой взгляд на ученика, который завороженно наблюдал за девой, а затем задал следующий вопрос: — Ты освоила все стихии? Я слышал, ты преуспела в магии, тебе даже предложили стать Хранительницей Стихий, ну, одной из них. — Да, я получала такое предложение. И, да, мне подвластны огонь, вода, земля и воздух, — Лиз поймала удивлённый взгляд Локи. — Но я отвергла предложение, — чуть помедлив, принцесса добавила: — Дважды. Бальдр повернул голову в сторону царевича и расхохотался. Бог Лжи, в буквально смысле фразы, уронил челюсть. Однако услышав смех учителя, увидев лёгкую улыбку на губах сестры, он быстро взял себя в руки. Ну, а Бальдр решил продолжить задавать вопросы, не смущая юного колдуна. — Теперь о твоих видениях и ране. Расскажи мне, — требование, не вопрос. — Когда ко мне приходят картинки, к горлу подкатывает паника и я становлюсь беззащитна. Ноги подгибаются, в глазах темнеет, — Элизабет стыдливо опускает глаза на свои ладони. — А затем я вижу события. Ощущения разные, всё зависит от того, что я вижу. Но последнее видение с Хелой было другим. Это не событие из будущего, это было в ту самую секунду, когда я смотрела на неё. А я всегда видела только будущее или прошлое. Когда я воевала в Альвхейме я чувствовала смерть, её дыхание на своём затылке. То же самое я испытала во время последнего видения. Это был всепоглощающий холод, а когда она зацепила меня мечом, я почувствовала, как рвётся каждый нерв в моём теле с последующей регенерацией. Но, прошу отметить, она именно зацепила, Хела не пыталась меня убить, лишь чуть-чуть ранить. — Ты думаешь, она ждала тебя? — немного отстранённо спросил мужчина. — Я уверена, что да. Слишком много совпадений, — недовольно отозвалась Лиз. — А ещё, Бальдр, мы оба думаем о том, что всё это уловка. Большой-большой «розыгрыш», — подал голос Локи. — Что ж, тогда, дай нам Один сил, чтобы всё это пережить. Вот только, мои дорогие, это будет смертоносный «розыгрыш».