I'm never coming back

Из-за нехватки комнат его поселили в один корпус с второгодками. Нанами, конечно, попытался переубедить начальство в том, что он может жить в одной комнате с Ю, ведь одноклассник совсем не против, но его никто не стал слушать. Пришлось собрать вещи и, выражая молчаливый протест, переехать в другую часть общежития. Ю на него смотрел как жена, отправляющая мужа на фронт. Нанами был в ужасе от мысли об этом общежитии. В ту проклятую часть, где жили сэнсей Сугуру Гето — и этот, чьё имя нельзя произносить вслух, не дай бог, призовется как проклятие. Нанами подозревал, что Сатору Годжо самое настоящее проклятие, с периодической удачей притворяющееся человеком. Лично и совершенно спонтанно призванное Гето-саном на головы всех окружающих. Сатору Годжо можно было терпеть, если контактировать не более десяти минут и не давать дергать себя за руки, и не отвечать на пулеметную очередь дурацких вопросов. Нанами разработал даже определенную стратегию поведения, но она редко помогала, точнее не помогала никогда, потому что шестиглазый вечно умудрялся сотворить что-то новое, невообразимое и ужасное. Рядом с Годжо невозможно было расслабиться и на секунду закрыть глаза никому, кроме Гето-сана. У него был врождённый иммунитет к любым раздражающим факторам, исходящим от лучшего друга двадцать четыре часа в сутки. Если когда-нибудь Сугуру Гето соберёт свои вещи и уедет в джунгли Амазонки, то в этом можно будет спокойно обвинить Годжо. Годжо-сан был несносным. Например, как сейчас. Наследник одного из великих кланов сидел на личной кухне корпуса второгодок, где кроме них никто не жил, в одних боксёрах и с зверским аппетитом поглощал шоколадное мороженое прямо из банки, щедро политое вырвиглазным сиропом красного цвета. Нанами зубы свело от такого зрелища, а Годжо только зачерпнул ложкой порцию побольше. — Жаль отвлекать вас от, видимо, завтрака, но я вынужден сообщить, что теперь проживаю вместе с вами. За съехавшими на нос очками, весело загорелись голубые глаза, предвещая бесплатное развлечение их владельцу. Нанами захотелось взять чемодан, развернуться и позорно сбежать. — Куришь или пьешь? — Ничего. — Девочки или мальчики? — Предпочитаю компанию самого себя. — Как относишься к сексуальным меньшинствам? — Положительно. — Спишь по ночам или предпочитаешь днем? — У меня обычный режим сна, как и у многих занятых людей в этом мире. Всё зависит от миссий. К чему такой странный допрос? Разве мы не знакомы, Годжо-сан? — Знакомы, но я хочу познакомиться получше, — ухмыльнулся Шестиглазый. — Мы ведь так редко разговариваем, Нанами. Уж лучше бы они никогда не разговаривали, подумал Нанами. — Меня устраивает количество наших контактов. Я наоборот стремлюсь уменьшить их количество. Годжо закрыл коробку с мороженным и пристально на него посмотрел. Их нет. В смысле, контактов. Нанами предпочитает разговаривать, обсуждать миссии или задавать вопросы только Сугуру, а его вторую половину стойко игнорировать. Логично, что Годжо такое отношение не устраивает. — Ты странный. Какое ты мясо предпочитаешь? — Я нормальный. Это вы — странный. Мне нравится курица. И сравнение меня с доктором Ганнибалом в корне не уместно. На длинных ногах Годжо появились мурашки, и он зябко поежился. Очки окончательно съехали ему на кончик носа, норовя упасть на пол. Кажется Нанами пришел сюда не в самый подходящий момент. — Я так рад, что ты присоединишься к нашей маленькой компании, — весело пропел о их дьявольском дуэте с Сугуру наследник клана Годжо. — Можешь воспользоваться любой комнатой в западном крыле, кроме самой дальней. Обустраивайся пока, а вечером мы устроим тебе праздник в честь новоселья. Нужно было срочно отказаться, но Годжо резво спрыгнул со стойки, молниеносно засунул мороженое в холодильник и ускакал в сторону своей комнаты. На его белой спине и шее ярко виднелись отпечатки чьих-то очень острых зубов. Их обладатель явно мог похвастаться крепкой челюстью с хорошим прикусом. Нанами судорожно провел рукой по волосам. *** Он работал, спал и ещё раз работал. Иногда, даже забывал, что у него есть соседи, которые, при ближайшем рассмотрении, оказались не такими уж и шумными. Видимо, причиной послужило то, что Нанами приходил в общежитие только поспать или послушать очередную занимательную историю Ю. Часто на кухне можно было встретить Шоко, ворующую из холодильника ломтики бекона или тихо переговаривающуюся с Гето о работе. Годжо все никак не мог избавиться от привычки закидывать ему руку на плечо при встрече, поэтому Нанами прекратил от него отшатывается и стойко терпел давление на спину, тихо, с помощью движений корпуса, пытаясь скинуть мешающую конечность. Второгодки оказались не такими страшными, как Нанами себе представлял, просто немного навязчивыми и деятельными. Им не нужно было копить внутреннюю энергию для взаимодействия с людьми, в отличие от него, у них все получалось легко и просто. Особенно у Годжо. Он мог говорить часами, даже на не интересующие его темы, но не каждый удостаивался такой чести, поэтому Шестиглазый просто установил окружающим фоновый, ничего не значащий шум. Нанами за месяц привык жить с этим шумом и не жаловался. Могло быть хуже. Да, его вынужденные соседи часто ругались из-за разных мелочей, по типу одежды, которую Годжо воровал у Гето и щеголял в ней перед раздраженным Яго-саном; или пустого холодильника, где периодически вешались маленькие белые мышки с голубыми глазами; или из-за сломанной игровой приставки, на которую нечаянно наступил Гето; или по причине огромного количества коробочек из-под мороженного ровной пирамидкой сложенных на столе; или запаха сигарет; или вышедших из-под контроля проклятий, которые по доброте душевной попытались отгрызть Годжо голову; или много из-за чего ещё. Нанами слышал лишь отголоски ссор, которые или утекали на улицу к тренировочным полигонам, или переходили в другую плоскость. Годжо был намертво приклеен к Гето, и будто испытывал внутренний дискомфорт, когда отдалялся от него. Движения блондина становились скованными, а за черными круглыми глазами начинали нервно дёргаться ресницы. И все волшебным способом исчезало, когда на горизонте появлялся Гето. Сатору был снова жив и весел, душил окружающих и своего лучшего друга бесконечной энергией. Нанами доставалось случайно, так как он был вынужден с ними соседствовать. С происходящим можно было смириться и жить, тотально абстрагировавшись. Ю весело улыбался и звал его пойти вместе на миссию, Нанами, в свою очередь, на все был согласен, только бы убраться отсюда побыстрее.