Choose: Family or Love?

Когда Рани в первый раз предложила ему захватить земли другого Прайда ради благополучия их подданных и процветания Ночного Прайда, после долгих раздумий он всё-таки согласился, потому что разум подсказывал ему, что это более чем правильное и резонное решение; довериться своей мудрой жене казалось так благоразумно. Но сердце всё не могло успокоиться, беспокойно сжимаясь и чувствуя неизвестный укол вины. Кайон до сей поры не мог понять, с чем было связано это разъедающее изнутри чувство, ведь захватили они Прайд короля Абдимажита довольно-таки просто и быстро; никто, как и говорила Рани, не погиб и даже не пострадал, и похоже король этих земель был не настолько хорош, раз уж на мордах львиц и подданных читалось искреннее облегчение, когда Кайон всегласно объявил, что отныне эти земли принадлежат ему, а Абдимажит, согласно львиному закону, покинет Прайд. Они с Рани жили и правили ещё так несколько месяцев. Всё было хорошо. Королю и королеве — новые плодородные земли и процветание. Подданным — хорошие правители. Все, вроде как, были в расчёте и довольны. Кайон думал и даже уверенно считал, что именно это и было нужно Рани. Ему думалось, что теперь они смогут снова спокойно заниматься королевскими делами и никогда, он надеялся на это, больше не возвращаться к разговору о завоевание других земель. Но не тут-то было. Через какое-то время эта тема снова поднялась. — Знаешь, я тут подумала… — однажды, когда они были только вдвоём, начала разговор Рани, немного замявшись, но затем, расправив плечи, более уверенно продолжив: — Тут неподалёку образовался новый Прайд, занявший большую территорию. И в общем… давай его захватим? Это второй раз, когда Рани задаёт вопрос о заваевывании, но Кайон всё равно чуть не поперхнулся воздухом. Это уже во второй раз оказалось неожиданно, только в этот раз уже не так сильно. Скорее нежданно. И если в прошлый раз Рани использовала аргумент, что хочет процветания и безопасности от засухи своих подданных, то в этот раз аргументом послужил тот факт, что тот Прайд, возможно, задумает напасть и завоевать уже их территорию. «Лучше сделать это первыми», — как сказала Рани. И Кайон, правда, хотел отказать ей в этой зетеи. Хотел убедить её в том, что у них львиц в два, а то и в три раза превышает количество этих бродяг — в случае чего они смогут легко победить. Правда-правда хотел, но… Как можно отказать этой упёртой и одновременно прекрасной львице? Тем более аргументы у неё (как и всегда) довольно-таки убедительные. Разум вновь, доверившись Рани, принял это решение благоразумным, но сердце, опять-таки, беспокойно отрицало его. Кайон снова не обратил на это внимание. Они снова завоевали другие земли. Снова настал перерыв на несколько месяцев. Снова Кайон думал, что на этом завоеваниям пришёл конец и больше такого не будет. И снова Рани подняла эту тему. На этот раз аргументов не последовало, а вопрос завоевания не звучал риторически.